59
Патрульная машина, которую я боднула на выезде из Валяпинска, удачно перегородила дорогу. Мне удалось оторваться от погони. Конечно, успех был временным. Менты наверняка сообщили приметы моего автомобиля в поселок, который будет через пятнадцать километров. Там уже готовятся к жаркой встрече.
Я помнила здешнюю местность и свернула с трассы, чтобы объехать поселок по грунтовке через ферму. Рация на милицейской волне продолжала крякать, но связь была неустойчивой. В какой-то момент я уловила: "в лесу… Субботин… патронов не жалеть".
Они вычислили Николая! Вот и настало то "в случае чего", которого я опасалась. Накаркала, как говорится! Мобильник проводницы оставался у меня, я вытащила его, чтобы предупредить Субботина об опасности. Он не справится один, ему надо срочно покинуть домик. Я натыкала цифры, послала сигнал и обнаружила, что сеть не работает. Промчалась несколько километров, вот поселок, здесь должна быть связь! Повтор номера - опять безрезультатно! Я швырнула бесполезную трубку. Не оставалось сомнений, что менты сработали оперативно и заблокировали сим-карту проводницы.
Я вернулась на шоссе и больше не таилась. На удивление не встретила ни одного поста. Это плохо! Все патрули уже в лесу. Их главная цель - девятнадцатилетний мальчишка! Успею или нет?
Наконец показался нужный съезд в лес. Под колесами затрещали ветки и шишки, машину раскачивало в вымоинах. Отбросив осторожность, я стремилась подъехать поближе к тайному "гнездышку Коршуна". Но вот впереди сплошная чаща. Пора выходить.
Я скинула китель проводницы с вытачками на груди под "дыньки-колхозницы", вспомнила о бедняжке. Никогда не завидовала женщинам с большим бюстом. То, что для мужиков удовольствие, для нас дополнительная проблема. Вечно таскай эту тяжесть, задыхайся в жару, бретельки лифчика трут, а если приходится бегать и прыгать, как в моей профессии, вообще караул! Мне повезло, я стройная худышка и, должна заметить, не испытываю недостатка в мужском внимании. Веди себя как красавица, и самцы попрут, как мухи на г… О господи, как пчелы на мед.
Я накинула удобную куртку, сунула в карман то, ради чего встречалась с проводницей, и не стала маскировать автомобиль. Ночью в лесу случайные люди не ходят, а если появятся "неслучайные", мало надежд, что их целью будет ограбление или угон. Я ограничилась незаметными индикаторами на двери и капоте.
Предстояло пройти несколько километров по ночному лесу. Такие задачи меня не пугали. Толковый Посредник снабжал меня любым оружием и устройствами, а порой сам подсказывал, что мне может пригодиться. Я нахлобучила на лоб французские очки ночного видения, подождала, пока адаптируются глаза, и пошла привычным широким шагом. В отличие от дневного перехода приходилось чаще вертеть головой, чтобы компенсировать недостаток периферийного зрения.
Я шла около получаса и всё это время думала о Николае Субботине. Электронные письма профессора Корнеева раскрыли ужасающую тайну ампулы VRA13. В ней содержался особый вирус из разряда бактериологического оружия. Им нельзя было просто отравить воду или распылить в воздухе. Для его доставки не требовались самолеты или ракеты. Он применялся иначе.
На первом этапе вирус обязательно должен попасть в кровь живого человека. С этого момента инфицированный организм становится бомбой замедленного действия. В первые дни зараженный человек не чувствует никаких изменений. Вирус имеет латентный период сто двадцать часов. В течение этого времени вирус живет и развивается в организме. Он трансформируется и переходит на следующую поражающую стадию.
Через пять суток человек, получивший дозу, превращается в источник смертельной опасности. Обновленный вирус начинает распространяться воздушно-капельным путем. Достаточно пройти рядом с зараженным человеком, и ты на первом этапе агонии. Ты тоже становишься разносчиком убийственной заразы. Вначале это похоже на очень сильный грипп. Первые сутки еще терпимо. Однако никакие лекарства не помогают, температура тела неуклонно повышается и уже на вторые сутки человек неизбежно погибает, успев заразить всех, кто соприкасался с ним.
VRA13 - оружие против мегаполисов. Не нужны террористки-смертницы, не надо распылять отравляющий газ, как в токийском метро. Достаточно на шестые сутки запустить десяток инфицированных вирусом в скученную подземку. Они поездят по разным линиям с легким покашливанием и неприметным насморком, и всё - многомиллионному городу грозит эпидемия современной чумы.
Профессор Корнеев еще в первом письме предупредил, что самый верный способ остановить смертельный вирус - это убить и сжечь инфицированного на первой стадии заражения. Жестоко, но эффективно.
Мне стали понятны поспешные действия Доктора с телом несчастного Глынина. Биолог работал с людьми, как с подопытными крысами, и уничтожил одного из них после неудачного эксперимента. А вот второй экземпляр сбежал.
Полковник Барсуков встревожился и санкционировал облаву на ничего не подозревающего безоружного солдата. Хозяин города раскопал в заброшенном подвале фармзавода "Ее Величество Смерть", и теперь проснувшаяся актриса в балахоне с косой ждет своего часа, чтобы выйти на широкую сцену. Кривая дама умеет поставить незабываемое зрелище и уже назначила время представления.
Не давал покой еще один вопрос. Почему Барсуков, уже зная масштаб грозящей опасности, не уничтожает остатки ампул? Для чего он их хранит? Или для кого? А если Тархан появился на стройке не просто так? Если он покупатель? Этот боевик, сначала прощенный и обласканный властями, а вскоре униженный и загнанный в угол, готов мстить всему миру.
Беспокойство за солдата подгоняло меня. А вот и заключительный подъем. Наш тайный домик уже рядом. Я обязана опередить патруль, ведь мне помогают очки ночного видения. С их помощью удобно смотреть вперед, но не под ноги.
Я оступилась и упала. И сразу меня пронзила тревога. Но не из-за падения. Перекатываясь через спину, я услышала глухую автоматную очередь. Стреляли из "калаша" внутри помещения. У меня нет такого оружия. А значит…
Я опоздала!
60
Старший лейтенант милиции Елизаров выглянул из-за куста.
- Ну что? - спросил он сержанта.
Тот с опаской заглядывал в мрачный домик. В свете звезд на полу просматривалось скрюченное тело.
- Кажется, готов. - Сержант только что по приказу начальника саданул веером пуль через окошко.
- Проверь.
Сержант шагнул внутрь, потыкал горячим стволом автомата в грудь лежащего человека.
- Готов. Не дышит.
- Оружие у него есть?
- Да. В руке держал, гад.
"В переговоры не вступать. Патронов не жалеть". Полковник Барсуков знал, о чем говорил. Его приказ выполнен. Старший лейтенант сдержанно улыбнулся, вспомнив об обещанных капитанских погонах. Ему не терпелось отчитаться.
- Я доложу.
Елизаров отошел в сторону, чтобы подчиненный не услышал официальную геройскую версию опасной схватки. Ради приятной новости он счел возможным позвонить всесильному шефу прямо на мобильный. Зазвучали гудки, Елизаров вытянулся. Как только Барсуков отозвался, неожиданно подбежал сержант.
- Я выполнил ваше задание, товарищ полковник, - докладывал Елизаров, делая страшные глаза на сержанта, чтобы тот сгинул. - Он труп.
- В кустах кто-то есть, - шептал сержант, озираясь на окружающую темноту.
- Уйди, - шипел Елизаров на подчиненного.
- Там, там, - сержант опасливо прятался за старшего лейтенанта.
- Что там еще? - выразил недовольство Барсуков.
- Какой-то шорох в лесу, товарищ полковник. - Глядя на перепуганного подчиненного, Елизаров струхнул еще больше.
- Он был один?
- Так точно.
- В засаду! И ждите подкрепления. - Полковник отключил связь.
"Подкрепления. Как на фронте. Чего доброго заставит вызвать огонь на себя". - Елизаров отступал в спасительную чащу, чувствуя, как шевелятся волосы на теле.
61
Я проклинала свою нерасторопность на чем свет стоит. Николая убили! Я опоздала! Не объяснила ему, как действовать в случае опасности. В кои-то веки могла спасти жизнь невинного человека, и вот… Что за злой рок преследует меня? Рядом со мной всегда смерть.
Я пролезла сквозь кусты, осмотрелась. Ствол пистолета, как третий глаз, прощупал каждую неровность на поляне и выступы на утесе. Никого. Низкая дверца в "гнездо Коршуна" была подозрительно приоткрыта. Внутри темно. Я подкралась, потянула створку на себя и заглянула внутрь. Очки ночного видения позволяли рассмотреть все уголки крошечного убежища.
То, что я там увидела, меня потрясло.
62
- Кого ты укокошил? - ревел Барсуков.
- Это не я. Это он. - Понурый Елизаров указывал на застывшего столбом сержанта.
- Ты мне мозги не пудри! Кто старший? Ты и ответишь.
- Темно, товарищ полковник. Место дикое. Он с ружьем, и это…
В свете нескольких фонариков было хорошо видно тело бородатого мужика, распластанное на полу лесного домика. В последний момент жизни, почуяв неладное, он, видимо, ухватился за охотничий карабин и подошел к окошку. Тут-то его и накрыла беспорядочная автоматная очередь.
Барсуков не стал слушать лепет Елизарова и обратился к начальнику СКМ, по-хозяйски осматривавшему место происшествия.
- Кондратьев, что мы имеем?
- Это охотник, из местных. Разрешение на оружие имеется. Охотничьих трофеев незаметно, а пустая бутылка водки в наличии.
- Карабин заряжен?
- Да.
- Пальните пару раз из него, оформим как нападение на сотрудников милиции. И объясни этому олуху старлею, что говорить, когда приедет следователь.
- Неплохо бы и следователю дать вводную, а то этот мудак ляпнет чего не так. - Кондратьев скептически смотрел на сникшего Елизарова.
- А мне его рекомендовали как толкового. - На лице полковника проявилось такое искреннее разочарование, будто речь шла о родном сыне, провалившем вступительный экзамен. - Куда катится моя милиция?! Какие кадры приходят нам на смену?!
- И собак дрессируют. Не было у него хорошего учителя.
- Да-а-а. Мудрый наставник - это важно, - согласился Барсуков.
…Он вспомнил, как семнадцать лет назад пытался отправить в морг Свету Демьянову, но после ее метких выстрелов сам попал в больницу. К нему тотчас примчался Роман Витальевич Мосягин, тогда еще следователь прокуратуры. Он расспросил о происшествии и призадумался.
- К Коршуну она поехала, больше не к кому. Между ними что-то вроде симпатии, - подсказал Барсуков.
- И как далеко зашла эта симпатия?
- Черт их знает. Три недели бок о бок, это скажу я вам…
- Раньше надо было ее выдергивать.
- Так Коршун твердил, что не готова, а сучка вон как стреляет.
- Коршун - мастер. Теперь представь, если он будет ее защищать.
- Направьте туда ОМОН. Их надо прикончить. Они меня могут сдать.
- О себе волнуешься? Это правильно. О себе в первую очередь надо думать. Но и об общем деле не забывать.
- Роман Витальевич, я бы и сам поехал, но… - Барсуков развел перебинтованные руки. - Пошлите ОМОН.
- ОМОН нам, Гена, еще понадобится. Есть пушечное мясо и попроще, - загадочно ответил Мосягин.
Лишь спустя несколько дней Геннадий Барсуков разгадал коварный план Мудрого Наставника. Мэр Марчук погиб не потому, что его трудно было привлечь за воровство бюджетных средств, растление несовершеннолетних, коррупцию и махинации с сиротскими квартирами. Два выстрела, прозвучавшие на центральной площади Валяпинска, стали детонатором бандитской войны. Марчук работал на новоявленных кавказских бандитов. Они контролировали рынки, гостиницы, рестораны и сбыт наркотиков. Местная братва подмяла под себя торговлю и проституцию. И те и другие нарастили мускулы и замахнулись на самый лакомый кусок - медеплавильный комбинат. Но молодые прямолинейные быки с пистолетами и наглые безжалостные гости не приняли в расчет наполеоновские планы малозаметного следователя прокуратуры.
Светловолосая девчонка как нельзя лучше соответствовала имиджу славянской бригады. Мосягин пустил ловкий слух, что ее направили на мэра и снабдили пистолетом местные братки. Вспыльчивые кавказцы решили отомстить за смерть своего покровителя, которого они поставили на колени путем угроз и шантажа. Им подбросили информацию, где может скрываться девчонка. И уже вечером в день убийства мэра небритые бойцы прибыли в лес к охотничьему домику. Он был пуст. Этот вариант тоже входил в расчет Романа Мосягина. Следователь был уверен, что стреляный Коршун найдет более выгодную позицию для обороны. Пришлось тонко надоумить недалеких горцев воспользоваться нюхом розыскной собаки. На следующее утро обученный пес вывел их к "гнезду Коршуна".
И началась бойня.
Подход к "гнездышку" был только один - по узкому крутому хребту без единого кустика. Кирилл Коршунов снимал прямолинейных джигитов одного за другим. Те проявляли зверское упорство. Из города подтянули всех бойцов, намереваясь устроить решительный ночной штурм.
И тогда Мосягин сообщил славянам, где их друг Коршун ведет неравный бой с незваными гостями.
"Чероки" и "Паджеро" вереницей потянулись в лес. Вооруженную братву беспрепятственно выпускали из города. Беспорядочная ночная стрельба в лесу слышалась до самого утра. А на рассвете вступил в дело ОМОН. Милиционеры, долго терпевшие унижение от распоясавшейся братвы и их продажных защитников, получили наконец долгожданную команду "фас!". Остатки банд были сметены ураганом злости обиженных людей в форме.
Геннадий Барсуков вышел из больницы уже капитаном. Работы у него прибавилось. После зачистки города от рэкетиров требовалось доходчиво "объяснить" освобожденным бизнесменам, кто их новая "крыша".
А медеплавильным комбинатом занялся лично Мудрый Наставник. Ему было недостаточно ежемесячной доли от сбыта продукции. Роману Витальевичу требовался полный контроль над крупнейшим предприятием…
- Куда теперь? - хмурый Кондратьев обратился к Барсукову. - Мои ребята третьи сутки спят урывками. Неправильно это.
- Я сам разберусь, что правильно, что неправильно. Бывают обстоятельства…
- Какие?
В голосе начальника СКМ чувствовался вызов. Барсуков взъярился:
- Кондратьев, не надо меня перебивать! Ты с ребятами пасешься на своей поляне, большой, надо сказать, поляне. Я всегда прикрывал ваши задницы, как бы вы ни облажались! А ты за это выполняешь мои просьбы. Просьбы, я подчеркиваю. И не задаешь лишних вопросов. До сих пор у нас было взаимопонимание.
- Это я так, замотался.
- А что до усталости, я не виноват, что твои орлы паршивого солдатика не могут найти.
- Как-то всё усложнилось. Тут еще Светлый Демон…
- За сложность я обещал дополнительный стимул. Понятно?!
- Да ясно… Вот я и спрашиваю, куда теперь? Здесь-то их нет.
- Нет… Но, кажется, я знаю, где они могут быть. Она уже была в этом лесу и укрылась тогда… - Барсуков осекся. Незачем подчиненным знать о старых недобрых временах. - Тащи подробную карту, я покажу одно местечко.
Желтый луч фонарика пошарил по карте, разложенной на капоте автомобиля. Полковник ткнул в точку, отмеченную как локальная возвышенность, и невольно проговорился:
- Вот. Этот утес называют "гнездом Коршуна".
- Так это там в девяностых братва полегла?
- Было дело.
Кондратьев, служивший в городе пятнадцать лет, почтительно склонился над картой.
- Как я понимаю, подобраться к утесу можно только с одной стороны?
- Правильно мыслишь.
- И если там Светлый Демон… - Кондратьев распрямился. Холодный взгляд уперся в полковника. - Не хотелось бы повторения истории. Мои офицеры - не тупые братки.
- Я пойду с вами. Решать будем на месте.
- Нормальный расклад, - согласился Кондратьев. - Я предупрежу ребят.
Он отошел. Полковник достал из внутреннего кармана сложенные листы бумаги. Развернул. С маленькой фотографии в углу страницы на него смотрело доверчивое лицо Николая Субботина. Ниже шли подробные анкетные данные. Полковник еще раз прочел первые строки. Дата и место говорили ему о многом.
Светлый Демон копается в прошлом. Ну что ж, для этого разговора у него есть козырь. Да еще какой! Осталось только грамотно его разыграть.
63
Не веря электронике, я сдвинула на лоб очки ночного видения и включила тонкий фонарик, похожий на авторучку. Глаза подтвердили очевидное. В крошечном убежище с топчаном на полу прятаться негде. Субботина внутри нет. Очень странно. Но успокаивало то, что незаметны следы от пуль и в своем ведерке мирно спит Пифик. Значит, автоматная очередь, которую я слышала в падении, прозвучала где-то в другом месте.
Николая Субботина я нашла на узком каменном выступе справа за домом. Он сидел над обрывом, откинувшись спиной на скалу.
- Что ты здесь делаешь? - спросила я, удивившись собственной радостной улыбке. Хотя обрыв всегда ассоциировался у меня с местом, где запросто можно свернуть шею, сейчас я испытала облегчение.
- Сегодня небо ясное. Звезды хорошо видны.
Я задрала голову. Мозги у меня набекрень, дурные ассоциации рождает даже неземная красота. Мне показалось небо очень близким, а звезды… Будто безумец палил дробью из ружья по бархатному куполу, за которым прожектор, и наделал дырок. Где-то пусто, а где-то густо.
- Вон Полярная звезда, в хвосте Малой Медведицы. Видишь? - показал Николай.
Я подсела к нему. Пришлось прижаться, чтобы хватило места. Наши головы соприкоснулись. Я смотрела по направлению его пальца.
- Справа Медведицу огибает огромный Дракон. Слева внизу Цефей, чуть дальше Кассиопея. А под ней разлапистая Андромеда. Кажется, что они рядом, а на самом деле это огромные неизведанные миры с тысячами планет. Представь, кто-то сидит сейчас там, на неведомой планете, и вот так же смотрит на нас.
- Откуда ты знаешь? - удивилась я, сумев разглядеть лишь хрестоматийный ковшик Малой Медведицы.
- Люди любят смотреть на звезды. Инопланетяне тоже.
- Я про расположение звезд?
- У нас в интернатской библиотеке был старенький атлас звездного неба. Красивый и загадочный. А летом, в хорошую погоду, мы с Глыниным бегали ночью на стадион, забирались на сетку футбольных ворот, ложились голова к голове и мечтали.
- О чем?
- Как станем космонавтами и полетим к далеким планетам. Когда висишь между небом и землей, это легко представить.
- Почти как мы сейчас, - я покосилась в темную бездну обрыва.
- Да, так и хочется взлететь.
"Как же мужчины отличаются от нас, женщин, - подумала я. - Мы смотрим под ноги, а они рвутся в небо, мы боимся упасть, а они хотят взлететь, нам звезды кажутся яркими украшениями, мы хотим их присвоить, а они видят невидимое и мечтают там побывать".
- А какая самая яркая звезда? - спросила я.
- Для нас Солнце, но его сейчас не видно.
- Да ты шутник.
- Помимо Солнца, самая яркая - Сириус в созвездии Большого Пса.
- Покажи.
- Сириус виден только в Южном полушарии. Вот если бы мы были в Бразилии…
"Еще побываешь, какие твои годы", - хотелось ободрить парня, но вместо звездного неба перед глазами возникло профессорское послание со зловещим предупреждением. Я поспешила вернуть мечтателя на грешную землю.
- Ты слышал выстрелы?
- Где-то там, внизу. А что?