* * *
Полковник Уколов вбежал, запыхавшись и обливаясь потом, в свой кабинет и сорвал трубку с трезвонящего служебного телефона.
- Слушаю! - рявкнул он, прижав трубку к уху.
- Это я, - услышал он хрипловатый голос.
- Кто "я"? - нахмурился Уколов и посмотрел в окно.
За окном раскачивались на ветру верхушки деревьев.
- Кремнев, - отозвался собеседник.
Тщательно выбритое лицо полковника слегка побагровело. Он уперся кулаком свободной руки в столешницу и глухо проговорил:
- Кремнев? Почему ты?
- А некому больше, - последовал ответ.
Уколов внутренне похолодел. На окно упали первые капли дождя.
- Как это - некому? - угрюмо спросил Уколов, уже зная ответ наперед. - Где старший группы?
- Убит, - ответил Кремнев. - Накрыли нас какие-то удальцы.
- Так. - Уколов достал платок и промокнул вспотевший лоб. - Кто еще выжил?
- Кроме меня, никто.
Полковник почувствовал, как сжалось его сердце. Из всей группы захвата уцелел лишь один боец. Неужели операция провалена?
Уколов на мгновение увидел перед собой грозное лицо генерала Зубова и поежился. Затем собрался с духом и глухо спросил:
- А сопровождаемый?
- Не знаю, - ответил Кремнев. - Но пять минут назад был живой.
У полковника отлегло от сердца. Но вслед за секундным облегчением пришла ярость. Это Кремнев морочит ему голову! Что он, черт побери, задумал?
- Что значит "пять минут назад"? - глухо пророкотал полковник. - Ты на вопрос отвечай!
- Я вам ответил четко и ясно.
Вот теперь Уколов по-настоящему вскипел.
- Если немедленно не доложишь по всей форме, я из тебя веревку совью и на ней же тебя вздерну!
Кремнев хмыкнул.
- Что пуганого-то пугать, Николай Георгиевич? - проговорил он нагловато-беззаботным голосом. - Шеринг сейчас не со мной, но я знаю, где он, и в любой момент могу накормить его стрихнином и заставить замолчать навсегда.
- Что за бред? - рявкнул полковник. - Ты должен…
- Я вам сейчас ничего уже не должен, - небрежно оборвал начальника Кремнев. - Я должен себе - доброе имя вернуть, репутацию. У меня два провала за год. Как сглазили. Зачем вам Шеринг? Кому он понадобился?
Уколов снова посмотрел в окно и облизнул губы.
- Этого тебе знать не положено, - отрывисто проговорил он. - Ты простой конвойный. Вот и конвоируй!
Теперь, похоже, вскипел и Кремнев. По крайней мере, от его непробиваемого спокойствия не осталось и следа.
- Вот, значит, как? - проговорил он яростно дрогнувшим голосом. - Ну, тогда не обижайтесь. Я вашего Шеринга-шмеринга сейчас распакую и отпущу. Два провала у меня уже было, как-нибудь и третий переживу.
Уколов громыхнул кулаком по столу.
- Ты кого тут шантажируешь?! - заорал он в трубку. - Совсем нюх потерял!
- Спокойнее, Николай Георгиевич. Нервные клетки не восстанавливаются.
Уколов сдержал ярость. Помолчал пару секунд и буркнул в трубку:
- Ладно. Я тебе назову одну фамилию, а ты сам все поймешь. Соркин.
- И что я должен понять? - осведомился Кремнев.
Уколов усмехнулся. Похоже, Кремнев не так крут, как гласит его досье. По крайней мере, быстротой мышления он не отличается. Сила есть - ума не надо.
- Тундра! - иронично проговорил полковник. - Почему Соркину дали политическе убежище? Ну-ка подумай сам: почему он до сих пор по Альпам разгуливает, а не скрипит нарами где-нибудь в Магадане?
Кремнев несколько секунд размышлял, затем предположил:
- Потому что нет против него ничего конкретного. Ни доказательств, ни улик.
Полковник криво ухмыльнулся.
- А вот хрен ты угадал, Кремнев! Доказательство у тебя под боком. Причем живое! А теперь слушай сюда: ты немедленно доставишь этого гада по назначению. Или я не дам за твою гребаную жизнь ломаного гроша!
- Я сделаю то, что должен, - сухо ответил Кремнев. - Дайте координаты человека, которому я должен передать Шеринга. Но только не подсовывайте мне "шестерку". Прямой контакт - из рук в руки.
Уколов немного поразмышлял. На руках у Кремнева - козырная карта, и крыть ее абсолютно нечем. Он пока еще не вышел из повиновения, но обижен и разозлен. Что ж, попробуем удержать взбесившегося коня в узде. Пока он не натворил бед.
- Хорошо, - сказал Уколов. - Я дам тебе телефон нужного человека. На контакт выйдешь сегодня же. Сегодня, понял?!
- Так точно, товарищ полковник, - невозмутимо ответил Егор.
- Его фамилия Солодов. Запоминай номер…
* * *
Красавец "порше" съехал на обочину и нырнул за скальные камни. Теперь его не было видно с дороги.
Егор заглушил мотор. И тут же откуда-то с подозрительно близкого расстояния послышались возмущенные стоны. Кремнев выбрался из салона, обошел машину и открыл багажник.
Шеринг лежал внутри, обклеенный скотчем, как египетская мумия папирусом. Рот его был заткнул кляпом. Увидев Егора, Шеринг задергался и возмущенно замычал.
- Ну-ну-ну, - усмехнулся Кремнев. - Не стоит так спешить. Разве тебе плохо? Лежи да отдыхай - никаких проблем.
Шеринг снова задергался, но Кремнев не спешил разрезать ножом путы и выдергивать у него изо рта кляп. Вместо этого он низко склонился над Шерингом и проговорил:
- Моня, давай договоримся по-хорошему: орать ты больше не будешь. Кивни, если понял.
Шеринг кивнул.
- Вот так-то лучше, - сказал Егор.
Он достал из кармана плаща складной нож и освободил Шеринга от пут и кляпа. Затем взял его за грудки и выдернул из багажника.
- Ты как? Нормально?
Шеринг облизнул губы и пробормотал:
- Палач.
Егор усмехнулся и издевательским жестом смахнул с плеча Шеринга невидимый волосок.
- Мне теперь велено пылинки с тебя вдувать, - заметил он саркастически.
- Была б моя воля, я б тебя самого… как ту пылинку, - угрюмо проворчал Шеринг, с ненавистью глядя Кремневу в глаза.
Из-за камней донесся гул приближающегося автомобиля. Через пару секунд в просвете между камнями показался грузовик, катящий по бездорожью в их направлении.
Шеринг повернулся и посмотрел на грузовик. Краска от его лица отлила, и теперь он был бледен и сосредоточен. Грузовик приближался. Кремнев внимательно взглянул на лицо "объекта" и легко считал его намерения.
- Не советую, - сказал он. - Я не догоню, так пуля догонит.
Шеринг взглянул на Егора острым недобрым взглядом.
- Вы же говорили, что будете сдувать с меня пылинки, - напомнил он.
- Говорил, - кивнул Кремнев. - Но мне ведь без разницы - с живого сдувать или с мертвого.
Грузовик проехал мимо камней. Шеринг проводил его грустным взглядом.
- Хотя после всего, что я о тебе узнал, правильней было бы - с мертвого, - угрюмо проговорил Егор. - Ладно. Хватит сачковать, пора работать.
- Я пойду с вами лишь при-одном условии, - заявил вдруг Шеринг.
Егор усмехнулся:
- И что это за условие?
- Вы больше не будете меня связывать и совать мне в рот эту дрянь! Про багажник я уже не говорю!
- Принимается, - кивнул Кремнев. - Но если будешь орать - изобью до полусмерти. Согласен с таким раскладом?
Шеринг подумал и кивнул:
- Пожалуй, это справедливо.
* * *
Генерал Зубов выслушал доклад своего заместителя с каменным лицом. После того как полковник Уколов замолчал, генерал встал с кресла и медленно подошел к окну. Внешне он был спокоен, но Уколов, хорошо знавший своего шефа, понимал, что в душе генерала все клокочет от ярости.
Он смотрел на затылок Зубова и хмурился, ожидая взрыва. Секунды тянулись томительно, а взрыва все не было. Уколов перевел взгляд на лакированные носки своих туфель и нахмурился еще больше.
Зубов долго молчал, глядя на залитое дождем стекло. Затем медленно повернулся и сухо спросил:
- Ну, и где они сейчас?
Полковник Уколов вытянулся в струнку и доложил официальным голосом:
- Этого Кремнев не сказал. Он заявил, что больше никому не верит и дальше будет действовать но своему усмотрению.
- И все?
- И все, - кивнул полковник.
- Что ты обо всем этом думаешь?
- Дело темное. Кремнев считает, что группу захвата подставили. Мне показалось, что он в ярости.
Зубов скрипнул зубами.
- Час от часу не легче. Мне с этим идти на доклад к Старику?
Полковник подумал секунду и доложил:
- Дмитрий Алексеевич, есть еще резервный план. Я дал Кремневу телефон Солодова.
Зубов пристально посмотрел на своего заместителя и усмехнулся.
- А если он "по своему усмотрению" не захочет звонить Солодову? Что тогда?
- Он позвонит, - уверенно сказал полковник. - Ему просто некуда деваться.
- Гм… - Зубов нахмурился и задумчиво потер пальцами тяжелый подбородок. - Что ж, дай-то Бог…
* * *
Полковник Уколов шел по асфальтовой дорожке к автостоянке, не глядя по сторонам. На его смуглом лбу обозначилась забота, брови задумчиво сошлись на переносице. Он был одет в дорогой, с иголочки, серый костюм, аккуратно причесан и гладко выбрит.
Своей внешности полковник всегда придавал большое значение, по опыту зная, что обаятельные, аккуратные, ухоженные люди добиваются в жизни гораздо большего, чем раздолбай с ветром в голове и дырами на коленях.
Думал Уколов о многом, но в первую очередь - о провале операции но доставке Шеринга в Москву и о том, как этот провал может отразиться на его карьере. А ведь он отразится.
Уколов вздохнул и сунул руку в карман, чтобы достать ключи. И именно в этот совсем не свойственный полковнику момент рассеянности он налетел на молодую женщину и едва не сбил ее с ног.
Уколов извинился и пошел было дальше, но что-то заставило его остановиться. Он повернулся к женщине и взглянул на нее с любопытством.
- Э-э…
- Вы меня чуть с ног не сбили, - сердито сказала женщина. - Надо хоть немного смотреть по сторонам.
Уколов изобразил на губах извиняющуюся улыбку.
- Виноват. Боюсь, простыми извинениями здесь не отделаешься. А вы…
Внезапно лицо женщины показалось полковнику знакомым. Где-то они уже встречались. Или… нет?
- Прошу прощения, - вежливо обратился к незнакомке Уколов, - вы работаете в этом здании?
- Да, - ответила женщина.
На вид ей было лет тридцать с небольшим. Темные густые волосы, огромные золотисто-карие глаза, тонкая талия, прямой, как у балерины, стан. Полковник взглянул на женщину заинтересованно.
- Я тоже, - сказал он. - Вы у нас новенькая?
Женщина улыбнулась и ответила:
- Я работаю всего второй день.
- Вот в чем дело, - улыбнулся полковник Уколов. - Тогда все ясно.
- Что именно?
- Я был уверен, что никогда не видел вас раньше. Если бы увидел хоть раз - уже не забыл бы. Позвольте представиться: Николай Георгиевич Уколов. Заместитель начальника одного из департаментов.
- Мария Ивановна Коломеец. Психолог.
- Очень приятно, - сказал полковник и, изящно склонившись, поцеловал Марии руку. - Еще раз простите за то, что налетел на вас. Обычно со мной такого не случается. Но сейчас столько всего навалилось.
- Неприятности на работе?
- Не то чтобы неприятности, а просто… Постойте-ка… - Уколов чуть прищурился. - Ваша фамилия Коломеец? Так это вас рекомендовал Егор Кремнев?
- Да, - сказала Мария, и в голосе ее прозвучала нотка волнения. - Мы с ним приятели. Он сейчас в командировке, и я ничего о нем не знаю.
- Уж такова специфика нашей работы, - улыбнулся Уколов.
- Да, я понимаю. И страшно за него волнуюсь.
- О, не стоит волноваться, - заверил женщину полковник. - Его командировка никак не связана с опасностью. Не говоря уже о риске для жизни. Совершенно стандартная, я бы даже сказал, рутинная операция.
- Правда?
- Конечно.
- А что это за операция?
- А я сказал "операция"? - Уколов улыбнулся. - Я не так выразился. Егор Кремнев направлен в качестве сопровождающего. Знаете, это что-то вроде экспедитора.
Мария облегченно вздохнула.
- Спасибо, что успокоили.
- Да не за что. - Уколов окинул взглядом ладную фигурку Марии.
Она заметно смутилась под его взглядом.
- Вы сейчас домой? - с вежливой улыбкой поинтересовался полковник.
- Да.
- У вас тут машина?
Мария улыбнулась и покачала головой:
- Да нет. Я на метро.
- Давайте я вас подвезу? - предложил Уколов. - Мне не сложно.
Мария посмотрела на него лукавым, чуточку насмешливым взглядом.
- А если нам не по пути? - осведомилась она.
Уколов качнул головой и уверенно произнес:
- Все равно. Я сейчас живу один, дома меня никто не ждет, так что спешить мне особо некуда. - Уколов посмотрел женщине в глаза и улыбнулся ей самой мягкой и обворожительной из своих улыбок. - Соглашайтесь, Мария Ивановна. Заодно и познакомимся поближе. У вас ведь здесь еще нет друзей. И чувствуете вы себя, как все новички, немного одиноко.
- Вы правы, - вздохнула Мария, с любопытством поглядывая на симпатичного коллегу.
- Ну, вот видите, - снова улыбнулся qн. - А так у вас будет на одного приятеля больше. Вон моя машина. Идемте?
- Идемте, - с улыбкой кивнула Мария.
* * *
- Хорошо, что вы согласились со мной поужинать, - сказал Уколов, разливая вино по бокалам. - Терпеть не могу ужинать в одиночестве. Хотя, казалось бы, давно должен к этому привыкнуть.
Мария обвела взглядом зальчик ресторана.
- А здесь уютно, - сказала она.
- Да, мне тоже нравится, - кивнул полковник. - Давайте выпьем за знакомство.
- Давайте.
Они чокнулись бокалами.
- Отличное вино, - сказал Уколов, отпив из своего бокала. - Знаете, Мария, хорошее вино - моя слабость. Когда-то я даже хотел собрать коллекцию.
- Вам что-то помешало? - поинтересовалась Маша.
Уколов вздохнул:
- Увы. Начало было хорошим - я собрал пять бутылок вина, каждая из которых стоит… Впрочем, неважно, сколько стоит вино. Я решил собрать коллекцию не ради денег. Я просто люблю вино. Люблю старые бутылки, потускневшие этикетки… Все это странно меня волнует. Как будто в подвале у тебя стоит маленькая машина времени.
- Я понимаю, - кивнула Мария.
Уколов нахмурился и удрученно вздохнул.
- Но потом я понял, что у меня на это попросту не хватит времени. Это во-первых.
- А во-вторых?
- А во-вторых, у меня довольно много друзей, и все они не прочь выпить! - со смехом сказал Уколов. - Тех пяти бутылок им хватило лишь на полчаса! Я думал, что надежно их спрятал. Но такое добро разве утаишь? И благо если бы они были любители, так ведь нет! Им что "бордо", что бурда - одно и то же.
Мария улыбнулась.
- Да. Это обидно.
- Не то слово, Машенька, не то слово. Ничего, что я назвал вас Машенька? Просто вы так молодо выглядите.
- Ничего страшного.
- Вы можете называть меня Николай. Но только вне работы, хорошо? В нашем учреждении очень трепетно относятся к статусным вещам, поэтому все ходят надутые, как индюки!
Маша засмеялась.
- Это беда не только вашего учреждения, - со смехом сказала она. - Скорее, это беда всех мужчин. Помнится, я еще студенткой проводила небольшое исследование, стремясь выяснить, что мужчины ставят на первое место - деньги или статус. И результаты исследования меня немало удивили.
- Что же вы выяснили?
- Что мужчина между прибавкой к зарплате и повышением в должности скорее выберет должность.
Визитная карточка с надписью "директор" действует на них так же, как на женщину флакон супердорогих духов!
- Это верно, - засмеялся Уколов. Нет такого мужчины, который не хотел бы стать начальником и повелевать подчиненными. Пусть даже за бесплатно.
Полковник взял бутылку и обновил вино в бокалах.
- Машенька, давайте выпьем за вашу красоту! В наше время настоящая красота - большая редкость.
- И это при изобилии фотомоделей? - насмешливо прищурилась Мария.
- Фотомодели? - Уколов фыркнул. - Я не из тех, кто способен часами пялиться на глянцевую обложку журнала. Эти девочки - пустышки. Ни с одной из них нельзя общаться больше двадцати минут и не испытать при этом чувство брезгливости и обиды за человеческий род. Вы - другое дело. В ваших движениях чувствуется порода. В ваших глазах видна душа. За вас!
Пригубив вина, Мария поинтересовалась:
- Кстати, Егор Кремнев… он ведь работает в вашем департаменте?
- Угу, - кивнул Уколов. - Под моим прямым руководством.
Уколов вдруг нахмурился, и это не укрылось от внимательного взгляда Марии.
- Николай, я понимаю, что мне не следует об этом спрашивать, но… Где он сейчас? В какой стране?
Полковник поставил бокал на стол и пристально, колко взглянул на Машу.
- Машенька, об этом не принято говорить за стенами учреждения. Да и там об этом могут говорить лишь те, кто уполномочен. Насколько я знаю, командировка Кремнева не входит в круг ваших профессиональных интересов.
- Я просто спросила, - пожала плечами Мария.
Однако Уколов не сводил с нее пристального недоброго взгляда.
- Нет, - сказал он и отрицательно покачал головой. - Вы не просто спросили. Маша, кто он вам, этот Кремнев?
- Никто. Просто приятель.
- Простите, но вы говорите неправду. Вы его любите?
- Я? - Маша вскинула брови. - Вот уж это точно нет!
- Он ваш жених? Любовник? Кто он вам?
- Да говорю же: просто друг. И вообще, зачем весь этот допрос?
Брови Уколова дрогнули, и он отвел взгляд.
- Простите. Профессиональная привычка - во всем доискиваться до самой сути. Конечно, ваши отношения с Кремневым - ваше личное дело, и меня оно абсолютно не касается. - Полковник несколько секунд помолчал, затем снова взглянул на Марию и спокойно проговорил: - Скажу вам честно, Маша, вы мне понравились. Я не слишком опытный ловелас. Я прожил в браке с одной женщиной десять лет… до самой ее смерти. И не было ни одного дня в нашей с ней жизни, когда бы я не благодарил Бога за то, что он послал мне это счастье. Но сейчас… Сейчас я чувствую себя, довольно одиноко.
Ладонь Уколова как бы невзначай накрыла руку Марии.
- С тоской и болью я давно справился, но одиночество… Оно не по зубам даже самому сильному мужчине. Вы понимаете, о чем я говорю?