От Банды не ускользнуло, как дернулись вдруг "малиновый" и "кожа", но невесть откуда взявшийся в руках Черного пистолет Макарова весьма недвусмысленно уперся стволом мужичку в белом прямо в лоб:
- Скажи своим образинам, чтобы без шуток.
Руки на стол, всем сидеть тихо… Нам ведь поговорить о кое-каких делах надо бы, ведь так? - снова в голосе Черного звучала чуть ли не нежность. - Как ты считаешь, Корявый?
Тем временем подскочившие ребята из их команды утихомирили "малинового" и "кожу", разбив об голову каждого по бутылке. Те тихо сползли на пол. Лицо Корявого медленно принимало мертвенно-бледный оттенок.
- Ты думал, что очень крутой, да? - Черный в открытую измывался над своей жертвой, втыкая ствол пистолета ему в лоб. - У тебя заведение такое крутое, да? Ты не волнуйся, мы тебе сейчас поможем сделать его еще круче. Я же не ошибся, ты здесь за хозяина?
Корявый молчал, не в силах вымолвить ни звука, и Черный продолжал, вкрадчиво понизив голос:
- Я знаю, что ресторан твой. И вот твоей конторе мы решили сделать маленький подарок. Ты даже удивишься, как тебе станет приятно. Банда, - обернулся он к Сашке, - давай сюда ящик. Ставь-ка на стол.
Корявый с удивлением уставился на коробку, не понимая толком, чего они от него хотят? Избить?
Устроить погром? А при чем тогда коробка, подарок какой-то?
- Это водка, Корявый. Хорошая шведская водка "Абсолют". У крутых ее сейчас модно пить. Вот мы и решили, чтобы твой ресторан стал покруче, тебе ее продать. Здесь двенадцать бутылок. По пятьсот "зеленых" за каждую - итого шесть "тонн". Ты хоть рад, Корявый?
- Шесть тысяч долларов?! Да вы что, с ума сошли?! - наконец-то дошел смысл предложения до хозяина ресторана, и холодный пот выступил у него на лбу. - Я же не знал… Я не хотел такого делать.
Это было самоуправство моих ребят, честное слово.
Поверьте!
- Да ты не волнуйся. Мы верим. Просто, сам понимаешь, сделанного не воротишь.
- Но…
- Тише тише! Мы же тебя не бить, не обижать пришли. Купи у нас водку - и дело с концом.
- а ты подумай, посчитай: бутылка - пятьсот, в бутылке - литр. Значит, сто граммов - пятьдесят баксов. Плюс еще твой навар сверху. За пятьдесят граммов смело можешь тридцать долларов запрашивать, ты представляешь? Старик, да таких цен нигде в Москве не сыщешь. К тебе теперь все крутые будут ходить водку жрать! - засмеялся Черный, с победным видом оглядываясь на своих. - Твой ресторан будет самым престижным. Представляешь, какие перспективы для бизнеса?
Корявый молчал, и Черный ткнул пистолетом в стол:
- Клади сюда бабки - и мы тут же уходим.
- Нет, - дрожа от страха, все же твердо ответил хозяин "Пальмы", боясь поднять на своего мучителя глаза. - Нет у меня таких денег. А если бы и были - не дал бы. Вы - гады. Это беспредел…
- Ах так?! Ты покупать не хочешь? Так, наверное, у тебя у самого "Абсолют" есть? Да?.. Эй, Муха! - крикнул исполнительный директор через весь зал парням, топтавшимся у стойки бара. - Посмотри, у него в баре "Абсолют" есть?
Тот, которого окликнул Черный, перепрыгнул через стойку бара и, ударив пару раз кулаком в живот бармену, вставшему на пути, принялся шарить по зеркальным полкам. В многообразии разноцветных емкостей он быстро нашел прозрачные бутылки с тремя сортами знаменитой шведской водки и со вздохом сожаления начал сбрасывать их на пол.
- Чпок!.. Чпок!.. Чпок!..
Вскоре только груда битого стекла на полу напоминала про запас "Абсолюта" в баре ресторана "У пальмы".
- Черный, нету тут никакого "Абсолюта", пусть он нам не заливает! - радостно провизжал из-за стойки Муха, закончив работу.
- Ну вот видишь, Корявый! А ты у нас покупать не хочешь. Зря, я тебе скажу… Эй, Муха, в холодильнике еще посмотри, может, там найдется?
Муха подскочил к огромному холодильнику со стеклянной дверцей, заполненному рядами горизонтально уложенных бутылок, и буквально через несколько минут весь найденный здесь "Абсолют" постигла та же участь.
- Черный, и здесь нет!
Корявый сидел молча, то бледнея, то зеленея, взволнованно грыз ногти и с каждой новой разбитой бутылкой как будто съеживался, уменьшался в размерах, все глубже вжимая голову в плечи..
- Ай-ай, как нехорошо! - сетовал тем временем Черный, склонившись над своей жертвой. - Такой, казалось бы, почтенный человек, а самым крутым владельцем самого крутого ресторана не желает становиться… Наверное, тут что-то не так. Наверное, Корявый, ты свой "Абсолют" от меня прячешь. Да, дорогой? Признайся.
В ответ послышался только слабый стон - бедняга сидел, спрятав лицо в ладонях.
- Ребята, - кивнул Черный своим, - посмотрите-ка на складах. Может, там найдете?
Минут десять-пятнадцать в напряженной тишине ресторанного зала слышался беспрерывный звон разбиваемых бутылок, доносящийся откуда-то из подсобных помещений. Посетители молча сидели, оцепенев от страха. Никому и в голову не приходило во что-нибудь вмешиваться.
- Черный, да у него там вообще никакого спиртного нету, - доложил Шварц, появляясь в дверях кухни. Грохот разбиваемых бутылок наконец-то прекратился.
- Ты что? У нашего друга такая бедная на ассортимент контора? Корявый, последний раз тебе говорю - покупай, пока не поздно! - Черный уже вошел в раж и забавлялся от души, просто талантливо добивая свою жертву. - Муха, а в баре вообще что-нибудь есть?
Снова несколько минут в зале стоял звон разбиваемого стекла, сопровождаемый беспрерывными стонами хозяина заведения. Муха отрывался, как хотел, - швырял в стеклянные шкафы бутылками и стульями, расколачивал целые подносы рюмок, бокалов и фужеров, ногой старательно корежил кофейный автомат, отбил и положил себе в карман ручку от пивного крана.
- Черный, ничего нету! - доложил он, закончив с напарником погром и возвращаясь к остальным, утомленно вытирая со лба пот.
- Ну вот… - Черный, как отметил про себя Банда, был действительно прирожденным артистом - печаль и разочарование были в его голосе поистине неподдельными. - Корявый, ну что за ресторан у тебя? Людям даже выпить нечего, елки-палки. Чего молчишь? Как до жизни такой докатился, что даже мне налить не можешь?
Он с силой тряхнул Корявого за плечо. Несчастный владелец "Пальмы" обреченно молчал, и Банда почувствовал, что, видно, теперь уж хозяину раскуроченного заведения абсолютно все стало безразличным.
Заметил это и Черный. Он полностью добился своего - деморализовал и напугал противника, а к тому же нанес "Пальме" огромный материальный урон. Теперь работа его команды была закончена.
- Ты, Корявый, извини, но задерживаться больше мы не можем. Времени нет. Поедем уже, пожалуй… Ах да, чуть не забыл, я же тебе водку предлагал, - Черный, вытащив из коробки одну бутылку, поставил ее на стол перед хозяином ресторана, снова передавая чуть полегчавший ящик Банде. - Хоть ты и не купил у нас ничего и премия тебе вроде как не полагается, но вот это тебе. Подарок от нашей фирмы. Пей понемногу каждый день и вспоминай нас тихим благодарным словом, ведь мы так заботимся о тебе и о твоей конторе. Кстати, слышь. Корявый, а почему "У пальмы"? Где пальма-то твоя?
- А пошел бы ты… - начал хозяин, но договорить ему не позволил резкий удар в зубы, который мощно нанес Черный, коротко взмахнув рукой.
- Ты, сука, не хами. А то я добрый-добрый, а могу и клыки показать, понял? Ха-ха!
Он снова заржал, от души радуясь своей выходке.
- Пошли, ребята, здесь мы больше бизнеса не сделаем. Держи, Банда, водку поаккуратнее, мы ее дома выпьем. За нашу неудачную коммерческую сделку. Пошли…
Через несколько мгновений они уже исчезли на своих "девятках" в темноте московских улиц. И, конечно же, совершенно безнаказанно.
А Корявый в ту же ночь по "скорой" попал в больницу, разбитый инфарктом. Его ресторанный бизнес закончился надолго, если не навсегда…
* * *
Они вернулись в ресторан Виктора Алексеевича ближе к полуночи, встреченные при входе бурными аплодисментами и победными криками товарищей - ребят из различных "филиалов" довольно разветвленной сети "фирмы", и гуляли всю ночь, обильно накачиваясь водкой и шампанским.
Сначала Банде и кусок в горло не лез. Он в подробностях вспоминал каждую деталь их визита в ресторан "У пальмы", пытаясь разобраться, что же это все-таки было такое - защита от агрессии и справедливое возмездие? Или элементарное хулиганство? Обыкновенный примитивный рэкет? Бандитское нападение на чужую собственность?
В какой-то момент он вдруг ясно осознал, что стал нечаянным свидетелем и волею случая активным участником самой настоящей мафиозной разборки. Он читал раньше про такое в газетах - две организации не могут поделить между собой сферу и территорию влияния, и тогда начинается война - в ход идут все средства и все способы борьбы с конкурентами, вплоть до прямого физического уничтожения. И он. Банда, теперь волей-неволей тоже стал солдатом этой войны.
Но с каждой выпитой рюмкой его настроение улучшалось. Теперь Банда смотрел на события двух прошедших дней уже слегка под иным углом - с точки зрения мужской, а возможно, и мальчишеской логики. Разборка? Да, конечно, разборка! Но главное - кто первый начал?
Он вдруг решил, что это, как в детдоме, когда во двор школы класс выбегал драться против другого класса - люто, до крови. За что? Неважно! Важно, что надо было отстоять какие-то принципы, какие-то права, на которые покушались непрошенные чужаки. И это было свято.
Или, как в армии, когда они, десяток десантников-славян, перед отправкой в Афган минут тридцать метелили вдвое большее количество танкистов-узбеков в аэропорту, пока их со стрельбой в воздух не разогнал патруль комендатуры. В тот раз чурбанам нужно было просто доказать две вещи - во-первых, десантник не может быть "молодым", которого какие-то там танкисты имеют право заслать за сигаретами в киоск, а во-вторых, узкоглазым чуркам можно не обольщаться насчет того, что славяне будут им прислуживать. И когда они били узбеков смертным боем, отрабатывая в очередной раз удары, натренированные в учебке, разве задумывался кто-либо из них о пределах допустимой самообороны или принципах достаточности наказания? Нет! Просто шла крутая мужская разборка, разборка за честь и права.
Так и здесь. Виктора Алексеевича обидели - значит, обидчики заслуживают наказания. Тем более, что сам факт преступления Корявого был налицо - он сидел в компании не с кем-нибудь, а с этими ублюдками - "малиновым" и "кожей". Значит, поделом ему и его подонкам!
Окончательно сомнения Банды развеялись часа полтора спустя, когда в ресторанный зал спустился сам Виктор Алексеевич и подсел к их столику.
- Ну как. Черный?
- Порядок, шеф.
- Водку купил?
- Не-а, не захотел, сука. Зато теперь весь свой запас будет обновлять. Га-га-га! - дружное ржание их компании заглушило шум гуляющего ресторана.
- Ну ладно-ладно, кони! Кончайте ржать! - ласково утихомирил их Виктор Алексеевич. - Мне уже рассказывали в общих чертах, как вы поработали. Молодцы! Я решил вас порадовать и выписал всем за хорошую и качественную работу премиальные. Лично от меня.
С этими словами Виктор Алексеевич вынул из внутреннего кармана пачку долларов и передал Черному.
- Здесь пятьсот баксов. По полтиннику на нос.
Раздашь каждому…
- Спасибо, Виктор Алексеевич!..
- Спасибо!..
- Да мы всегда!..
- Да ежели что!..
Ребята дружно загудели, выражая шефу свою самую искреннюю признательность.
- Черный, пойдем, переговорить надо, - встал из-за стола Виктор Алексеевич. - А вы, ребята, пейте, гуляйте, не буду вам мешать.
Шеф с Черным, о чем-то беседуя, отошли на несколько шагов от их столика, но чуткий слух Банды уловил все же смысл их короткого разговора.
- Слушай, Черный, а вы хоть самого Корявого не трогали? Только его заведение?
- Только заведение, Виктор Алексеевич.
- Точно?
- Ну один раз по морде…
- Ты не темни!
- Правду говорю!
- Смотри у меня! - погрозил пальцем Черному Виктор Алексеевич. - Мне только что позвонили - Корявый в больницу попал, инфаркт. Если врачи найдут телесные повреждения - менты под нас начнут копать, совать свои носы туда, куда их никто не просит…
- Да я ж понимаю, Виктор Алексеевич! Один раз только - по челюсти. Сам бил, так что знаю точно - цела челюсть. Ни одного зуба даже не вылетело.
- Ну ладно… А как там наш новичок себя вел?
- Банда-то? Нормально!
- Банда?.. - в задумчивости повторил Виктор Алексеевич Сашкино прозвище. - Банда… Красноречивое у него имечко-то, как думаешь?
- Сам подсказал нам - мол, всю жизнь его так кличут.
- Говоришь, держался спокойно?
- Да, Виктор Алексеевич, - стоял, смотрел. Осваивался, одним словом.
- Ну-ну… Ладно, ты иди, гуляй. Про дела завтра говорить будем, - с этими словами Виктор Алексеевич повернулся и ушел на кухню, чтобы подняться затем к себе в кабинет, а Черный вернулся к столу, чтобы раздать своим бойцам бабки и присоединиться к общему веселью…
Банда ехал к себе в Чертаново, в комнатушку, которую снимал у одинокой старушки, на такси. Он был пьяный и счастливый. Весело шуршал в кармане бумажками, перебирая огромную, как ему тогда казалось, пачку купюр, заработанных за один вечер, - прямо у Черного он обменял свой полтинник на рубли, более привычные и надежные. Он радовался, что так удачно, так просто и легко смог найти столь денежную работу. С теплотой вспоминал "чуткого"
Виктора Алексеевича, "душевного парня" Черного, всех остальных - "отличных ребят". И никакой червь сомнения более не шевелился в его душе.
Банда сделал свой выбор…
* * *
Несколько месяцев провел Сашка в команде Черного.
Он был на положении обыкновенного бойца, но уважали ребята его и боялись больше, чем даже самого Черного. Банда не понимал, что тому причиной - особое ли отношение к нему со стороны Виктора Алексеевича, неоднократно публично выражавшего свое расположение к Сашке, или же недюжинная сила парня и умение вести бой с любым противником, что в результате позволило их команде прослыть чуть ли не непобедимой. Как бы то ни было - Банда реально ощущал свое особое, привилегированное положение в команде Черного и с удовольствием пользовался этим точно так же, как подсознательно, даже не желая и совершенно не замечая того, пользуется в нашей армии своим особым положением старослужащий солдат.
Обычно команда Черного занималась выбиванием денег - трясли мелких кооператоров и частных предпринимателей, собирали дань с ночных таксистов-частников и торговцев цветами и газетами в своем, так сказать, районе. Банда поначалу даже сам не верил, что это может быть выгодным бизнесом, но их жертвы расставались с деньгами с такой легкостью, а количество жертв было настолько велико, что мелкие вроде бы суммы поборов за день, за неделю, а тем более за месяц складывались в астрономические цифры, успешно пополняя и без того немалый бюджет огромной "империи" Виктора Алексеевича.
Несколько раз у них случались мелкие разборки с конкурентами, но силы команды Черного, во многом определяемые наличием в ее рядах Банды, всякий раз оказывались подавляюще превосходящими, и противник с позором был бит.
Однажды Виктор Алексеевич их команду даже вооружил. Ему нужно было рассчитаться за что-то с другой "фирмой", и на стрелку на Волоколамском шоссе обе группы прибыли вооруженные до зубов, щелкая затворами автоматов и предохранителями пистолетов. Кстати, именно Банде доверил в тот день Виктор Алексеевич сопровождение "дипломата" с деньгами, и это больно ударило по самолюбию Черного.
В команде явно назревал конфликт, и дальновидный Виктор Алексеевич это великолепно уловил. В один прекрасный день Банду вызвали в офис шефа.
- А, Саша! Заходи, я тебя давно жду. Как твои дела? - доброжелательно, с распростертыми объятиями встретил его Виктор "Алексеевич.
- Нормально. Работаем потихоньку.
- Знаю-знаю, что работаете, и даже совсем не потихоньку, - довольно потер руки шеф. - Деятельностью твоей, Александр, я весьма удовлетворен. Мне кажется, что мы не ошиблись в выборе друг друга. Разве не так?
- Так, Виктор Алексеевич.
- Сколько ты за месяц накрутил?
- Вы же знаете…
- Я то знаю. А ты помнишь?
- Ну баксов двести пятьдесят, наверное…
- Вот видишь! А где живешь?
- Ну вы же сами мне квартиру за ВДНХ сняли!
- Снял, конечно, как и обещал… Ну а по городу на чем ездишь?
- На "восьмерке"…
- Ага! - обрадованно воскликнул Виктор Алексеевич. - Значит, я все обещания выполняю - Конечно, Виктор Алексеевич. Но я ведь тоже стараюсь как могу…
- А я ничего и не говорю. Молодец! Да ты садись, - он кивнул на кресло напротив и, вынув из ящика стола сигару, задымил. - Кстати, можешь курить. Тебе, - подчеркнул он Сашкину исключительность, - в этом кабинете курить можно. Я разрешаю.
- Спасибо!
Несколько минут они дымили молча, и Виктор Алексеевич внимательно разглядывал Банду сквозь пелену сизого дыма. Наконец, вдоволь насмотревшись и, наверное, увидев для себя что-то очень важное, он проговорил:
- Вот что, Александр. Ты, конечно, куда лучше Черного, но его команда для тебя - слишком уж мелкая работа. Пусть Черный остается пока на своем месте, а что касается тебя… Тебя ждет карьера покруче.
Сашка, склонив голову, внимательно слушал, стараясь понять, к чему клонит шеф.
- Тебе, Сашок, пришло время поработать в другом "филиале". Постажируешься там, присмотришься - на будущее все пригодится. Согласен?