Я хотел встретиться с Чухлаевым. Мне было, что ему сказать. Но как до него добраться? После всех этих событий Мина стал для меня вообще недосягаемым. Где его искать и кто меня подпустит к нему?
Проблема выросла до размера небоскреба…
Небоскреб… Был в городе один. Конечно, небоскреб по нашим провинциальным меркам. Всего-навсего какихто двадцать пять этажей. И принадлежал он лично Чухлаеву.
В этой высотке находился бизнес-центр. Я даже был там на его открытии, правда, мало что запомнил, потому как пришел туда уже подшофе, а после хорошо знакомого еще со школы действия сложения, я вспомнил нелюбимую мной химию и выпал в осадок.
Но то, что у этого мини-небоскреба надежная охрана, я запомнил прочно. Он имел подземный гараж, поэтому любой крупный бизнесмен мог приезжать в бизнес-центр, не подвергая свою жизнь большому риску.
Мне представлялось, что Мина может быть только там. Для своей главной конторы он выделил три верхних этажа, пентхауз и специальный лифт – только для своих сотрудников. Остальные этажи были сданы внаем весьма солидным фирмам и организациям. Кроме всего прочего, на крыше находилась вертолетная площадка.
Правда, никто не видел, чтобы на нее когда-нибудь приземлялся какой-либо летательный аппарат.
Поговаривали, что проектировщики ошиблись в расчетах, и крыша не могла выдержать такой большой вес.
Короче говоря, я решил пойти на разведку. Мне нужно было посмотреть, как работает охрана бизнес-центра и есть ли возможность проникнуть в пентхауз каким-либо хитрым способом.
– Еще раз посмотрев на себя в зеркало, я с отвращением сплюнул, – ну и рожа! – вышел из ванной – и столкнулся нос к носу с Дейзиком. Он просто остолбенел.
– Ты… ты кто!? – вскричал Дейз.
– Дед Пихто, – сердито ответил я измененным из-за подкладок голосом.
– Иво!!! – возопил испуганный Дейзнк, отступая вглубь мастерской. – У нас чужой!
При этом он пошатнулся и лишь чудом удержался на ногах. Да, похмелье – жестокая штука…
– Пить нужно меньше, – сказал я ворчливо. – Ты лучше на свою физиономию в зеркало посмотри.
– Это… ты!?
– Мы. Считай меня принцем, который переоделся в нищенские лохмотья. Классический сюжет.
– С ума сойти… – Дейз таращился на меня с глупым выражением на лице. – На улице я бы никогда тебя не узнал.
– Что и требуется доказать. Умывайся и приготовь кофе. Кир Кирыча будить не нужно. Если он увидит меня в этом рубище, у него приключится родимчик.
– Понял… – Слегка пошатываясь, Дейз робко обошел меня по дуге. – Момент…
Спустя пятнадцать минут мы сидели за столом и завтракали. Несмотря на похмелье, Дейзик ел с обычным для него аппетитом. Я ограничился чашкой кофе и несколькими кусочками сыра. Мои мысли блуждали далеко от нашего стола и мастерской Кира.
Дейзик вдруг захихикал.
– Ты чего? – спросил я удивленно, с трудом отвлекшись от мыслительного процесса.
– Этот день нужно занести на скрижали моей личной истории.
– Не выражайся, как доцент. Говори яснее.
– Я впервые в жизни завтракаю в обществе бомжа, – жизнерадостно сказал Дейз. И этот компьютерный гений, этот сукин, от души расхохотался.
– Ну и как тебе? – Я попытался улыбнуться, чтобы поддержать у Дейза хорошее настроение, но из-за грима у меня получилась лишь смешная клоунская гримаса.
Дейзик начал ржать пуще прежнего – до слез. Он едва не свалился со стула, Челюсть сломаешь, – сказал я сердито.
– П-прости… Н-не могу… – Дейз смахнул слезу со щеки. – Тебе бы в театр.
– Французский. Почему французский? – Дейзик начал постепенно успокаиваться.
– Чтобы сыграть роль клошара – парижского бродяги. Дело в том, что наши великие умы от драматургии еще не додумались написать пьесу из жизни бомжей. Они все под заграницу шарят, мюзиклы разные выдают нагора.
– Позволь с тобой не согласиться. А пьеса Горького "На дне"?
– Дела давно минувших дней. Нам бы что-нибудь из современной жизни.
– Тебе бы такую жену, как у меня… – пробурчал я себе под нос. – У этих баб шило в одном месте: то презентации, то концерты, то театры. А я вместе с ней как обязательное приложение болтаюсь. Нет покоя в датском королевстве…
– Вот потому мне и не хочется жениться.
Чудак человек… – Я ухмыльнулся. – Будто все это зависит от тебя.
– Не знал я, что ты такой большой театрал…
– Естественно. А что, нет?
– Читай умные книги, Дейз. И слушай, что рассказывают умудренные семейной жизнью мужики. Это не мы женимся, а нас женят – наши жены на себе. Если женщина закинула на мужчину удочку, с крючками ему не сорваться.
– Не преувеличивай. Вон столько мужиков холостыми ходит.
– А они или ущербные, – а женщины видят нашего брата насквозь – или уже вкусившие "прелестей" семейной жизни. Второй раз поймать лаже глупого карася трудно.
– Все равно ты меня не убедил.
– Давай продолжим этот схоластический спор в более удобное время, – сказал я, поднимаясь из-за стола. -Мне пора, Дейз.
– Конечно же, ты не скажешь, куда направляешься…
– Угадал. И еще одно: хочу предупредить в очередной раз – из дома никуда. Никому не открывать, на телефонные звонки не отвечать. От Кира не отходи, держи его на коротком поводке. Сам понимаешь -широкая художественная натура… А еды и выпивки у вас вдоволь. Кир вчера набрал всего как на свадьбу.
– Я тебя умоляю! – ни слова о спиртном. Чтобы я когда-нибудь…
– Это мы уже слышали. Притом, совсем недавно. Расскажешь о своем желании завязать с выпивкой Киру… когда он проснется.
– Этот подлый Кир… – простонал Дейзик, хватаясь за голову.
– Держись, Дейз. Считай, что ты на задании во вражеском тылу.
– Держусь… – скорчив страдальческую мину, сказал Дейзик Я натянул кепку и потопал к выходу. Самым скверным было то, что я шел на заведомо проигрышное дело. Я чувствовал себя очень неуверенно, а потому нервничал больше обычного. Внутри сидела какая-то заноза, которая шпыняла куда ни попадя – начиная от сердца и кончая печенью и почками.
Это чувство было мне знакомо. До боли знакомо, вспомнил я о своем шраме на левом бедре. Когда меня посылали на то задание, я места себе не находил. Даже спать стал плохо.
И предчувствие меня не подвело – задание провалил двойной агент. Из нашей группы в составе трех человек в живых остался только я. А по возвращении домой меня почти полгода мыкали сотрудники управления внутренней безопасности. Пока не вычислили истинного виновника провала операции…
Бизнес-центр сверкал как пасхальное яйцо от ювелира Фаберже. На него столько нацепили дорого итальянского мрамора, позолоты, хрома, цветного стекла и прочих украшений, что за потраченные на отделку здания деньги можно было построить еще один мини-небоскреб поплоше.
Охраны тоже хватало. И не только ведомственной. Неподалеку от центрального входа стояла машина с мигалками, в которой сидели два мента. Каждого из посетителей бизнес-центра они провожали подозрительными профессиональными взглядами.
Похоже, Мина после покушения решил подстраховаться. Я не исключал, что и внутри здания могли находиться сотрудники правоохранительных органов. Когда у человека много денег, он может позволить себе такую роскошь – нанимать ментов на шабашку.
Я поднял голову и посмотрел вверх.
Высоко. По фасаду не забраться. Я ведь не человек-паук. Правда, в былые времена я иногда проделывал такие трюки, но сейчас отяжелел и утратил цепкость. К тому же, у меня не было соответствующего снаряжения.
Мотодельтаплан… Посадить крохотную механическую стрекозу на крышу бизнес-центра, по идее, можно. (Если, конечно, хватит длины здания для пробега при посадке). Но очень опасно. Для этого нужно быть летчиком-асом.
Я вспомнил, при каких обстоятельствах познакомился с Каролиной и с невольной теплотой улыбнулся. Тогда, сбежав от преследующих ее бандитов, она бултыхнулась со своим мотодельтапланом в озеро неподалеку от моих поплавков – я как раз удил рыбу. Вот кого бы взять себе в напарники для этой акции…
Можно, конечно, использовать и вертолет. Да где его взять? Нужно подумать…
А что если рвануть напролом? Попасть каким-то образом внутрь здания, подойти к охране и попросить парней, чтобы они помогли мне встретиться с Чухлаевым.
Да, так они тебе и помогут, Иво… Накостыляют по шее и вышвырнут вон. Даже если ты предстанешь перед ними не в одежде бомжа, а в дорогом – "штук" на пять – костюме.
Большие люди сейчас принимают только по записи. Так что твоя очередь, дружище, подойдет не раньше чем через год. Если, конечно, босс пожелает тебя лицезреть и выслушать.
Я подошел ближе, к ресторану напротив бизнес-центра. Там за рекламными щитами стояли мусорные баки и я мог рыться в них не торопясь и долго, не привлекая к себе особого внимания.
Менты не преминули прощупать и меня своими гляделками, но, кроме вполне понятной брезгливости, на их липах ничего не отразилось.
Я был для них каждодневной прозой, никем и ничем. Бомжа нет смысла задерживать, сажать, перевоспитывать и лечить. А уж про то, чтобы с него что-то иметь, хотя бы мятый червонец, не нужно было даже мечтать.
От баков несло кислыми щами, но я не обращал внимания на запахи, которые никак нельзя было назвать ароматными. Я внимательно наблюдал за бизнес-центром, пытаясь придумать хоть что-то.
Но здание казалось мне неприступной цитаделью, и мною постепенно начало овладевать уныние. Наглеть мне не хотелось, – то есть, брать бизнес-центр на абордаж – потому что финал мог быть совершенно непредсказуемым.
А унижаться перед быками, которые торчали внутри вестибюля, чтобы они позволили позвонить Мине по внутреннему телефону, мне было противно. К тому же, я был уверен, что вся информация по Чухлаеву в этом здании засекречена.
И все равно я не хотел убираться восвояси. Что-то меня удерживало на моем "посту". Можно назвать это предчувствием, большим жизненным опытом, упрямством… – не знаю, как точно охарактеризовать состояние, в котором я пребывал.
Я почему-то был уверен – что-то должно случиться. Возможно, не сей момент, а позже – через час, может, через два – но внутренний голос подсказывал, что мне никак нельзя впадать в уныние и нужно запастись терпением.
Мне не оставалось ничего другого, как внимательно следить за посетителями бизнес-центра. Их подвозили на машинах к парадному входу, и они важно шествовали внутрь мимо двух парней в униформе баскетбольного роста.
По идее, они должны были открывать двери перед приезжими господами и клерками, работающими в бизнесцентре, но за них это делали фотоэлементы и электромоторы. Двери раздвигались сами, едва посетитель становился на красную ковровую дорожку, устилающую гранитные ступени. Ну, прямо тебе "Сезам, откройся".
Конечно, крупных шишек я не увидел. Все они попадали в здание через подземный гараж, в который въезжали с соседней улицы. Допустим, я пойду туда и увижу машину Мины. А дальше что? Броситься под колеса его бронированного "мерса"?
Вдруг он проявит любопытство и заинтересуется, по какой причине бомж решил остановить его бронированного монстра. Ха-ха! Как бы не так. В лучшем случае меня отметелят телохранители Чухлаева, а в худшем – задавят, как клопа. Не хрен ползать там, где ездят "новые" русские…
Был у меня еще один вариант…
Я невольно прикоснулся к нагрудному карману пиджака, словно там лежала картонка с номером телефона, которую мне дал Саныч в офисе Дейзика. Я этот номер запомнил сразу.
Да, я мог бы позвонить Санычу и договориться о встрече. Если бы не одно "но": я не был до конца уверен, что Саныч – человек Мины…
Увлекшись наблюдением, я не заметил появления "конкурентов". И только когда раздалось злобное рычание, я оглянулся и увидел трех разномастных барбосов, возглавляемых маленькой рыжей сукой. Бродячие псы пришли к ресторану подкормиться, и им очень не понравилось, что их опередил.
– Тихо, братва, – сказал я миролюбиво. – Дайте мне еще полчаса, и я слиняю.
Удивительно, однако, собаки меня поняли. Немного поворчав, барбосы улеглись чуть поодаль на какие-то картонки и стали терпеливо ждать. Только рыжая собачонка осталась стоять и глядела на меня умными, но какими-то тоскливыми глазами.
Наверное, она вспоминала о том, как ей хорошо жилось у хозяина, и какой он оказался сволочью, выгнав ее на улицу.
Пока я вел переговоры с бродячими собаками, к парадному входу подкатил шестисотый "мерс". Из него вышли две шикарно одетые девушки. Смеясь и тараторя, они начали подниматься по ступенькам, где их уже ждали приветливые улыбки парней в униформе.
Я посмотрел на них – и едва не вскричал от неожиданности. Не может быть!!!
Нет, ошибиться я не мог – в бизнес-центр входила Каролина! А рядом с нею, сияя до боли знакомой мне улыбкой, цокала каблучками Лана.
Мать твою!.. С ума сойти… Я даже протер глаза – уж не привиделась ли мне эта картина?
Но видение не исчезло, а получило более весомое подтверждение своей реальности: уже перед самой дверью Лана обернулась и что-то сказала водителю "мерседеса", который предупредительно открывал своим пассажиркам дверку машины.
Все дальнейшее происходило как в дурном сне. На какое-то мгновение я буквально потерял рассудок. Вместо того, чтобы продолжить наблюдение, я сорвался, как безумный, с места и, перебежав улицу, прильнул к витринному стеклу вестибюля.
Да, точно, это была моя жена, которая, по идее, должна сейчас находиться за многие сотни километров отсюда.
И она любезно беседовала с Ланой. Похоже, дамы были на дружеской ноге.
Но то, что я увидел через стекло, вообще сразило меня наповал. Каролина и Лана подошли к личному лифту Чухлаева и преспокойно уехали наверх. Лифт не имел обычной кнопки; он вызывался при помощи специального ключа, который был у Ланы.
По-моему, мне просто отказали ноги, и я грудой грязного тряпья осел на мостовую, вымощенную тротуарной плиткой – новым бзиком нуворишей, которые таким образом хотели доказать Европе и всему миру, что и мы не лыком шиты.
Меня вернули к действительности чьи-то грубые руки. Я буквально вознесся к небесам, где увидел две грубо отесанные физиономии швейцаров-баскетболистов.
– Ты что здесь делаешь, урод!? – спросил один из них.
– Пустите… – сказал я, едва ворочая языком.
Где-то у меня внутри проснулся кровожадный монстр и начал ворочаться, зевая, потягиваясь и расправляя когтистые лапы. Мне неожиданно захотелось убить этих двух придурков; и не просто убить, а размазать их по тротуару.
– Что он там бормочет? – поинтересовался второй.
Уж не знаю, как мне удалось совладать с этим неистовым желанием. Я закрыл глаза и промямлил, весь дрожа от страшного напряжения:
– Виноват… не повторится…
– Брось его, Никита, – сказал первый. – Не то вшей наберемся.
Меня не просто бросили, а швырнули, как куль. Я отлетел метра на четыре. Здоровые парни…
Я поднялся и бросил взгляд па ментов. Они уже покинули свою железную коробку с мигалками и не очень спеша направлялись в мою сторону. Я развернулся и быстро поковылял по улице, стараясь хромать и горбиться как можно сильнее.
Меня не окликнули и не стали задерживать. Все верно – кому охота марать руки?
В моей душе царил мрак…
Глава 25
Мне нужно было где-нибудь уединиться. Лучше всего – в безопасном месте. И успокоить нервы хорошей дозой спиртного. У меня было такое чувство, что еще немного – и я съеду с катушек.
Каролина! Она в городе и общается с этой прошмандовкой Ланой.
Бред… Бред! Такого просто не должно быть. Неужели Каролина каким-то образом замешана в убийстве Баландина?
А если так, то почему меня подставили? Она что, таким образом хочет от меня избавиться? Зачем? Одно ее слово – и я собираю чемоданы.
Без любви или хотя бы элементарного взаимопонимания и уважения семейная жизнь превращается в фарс, в каждодневный кошмар.
Мы жили пусть и не душа в душу, однако и не грызлись как собаки. Скандалы и скандальчики были, не скрою, но больше из-за взрывного характера Каролины.
По натуре я в семейной жизни человек мирный. Как диван – где его поставили, там он и стоит. И никаких шорохов, а тем более передвижений. Разве что пыль на себе собирает.
Нет, здесь что-то не так. Ситуация возле элементарной логики даже не ночевала. Нужно сначала подхлестнуть мозги, а затем успокоиться. Успокоиться…
Успокойся, Иво, черт тебя дери! Распсиховался, как институтка…
Ноги сами привели меня в этот подвал. По дороге я купил две бутылки водки, немудреную закуску, бутылку минеральной воды и несколько пластмассовых стаканчиков.
Я пришел в гости к бомжам – Антонине и Гоше. Возвращаться в мастерскую Кир Кирыча мне не хотелось. Я знал, что там сразу начнутся расспросы, а мне даже языком не хотелось шевелить на тему, которая достала меня до печенок.
"Апартаменты" бомжей находились в подвале старинного четырехэтажного дома, разрушенного взрывом газового баллона. Вернее, была разрушена только одна квартира, но здание с провалившейся крышей стало похожим на седло лихого ковбоя и все пошло трещинами.
Уж не знаю, почему дом не снесли или не отреставрировали, – наверное, у городских властей до этого просто руки не дошли или не хватило денег на такие работы – но людей выселили.
Аварийное здание было обнесено высоким забором из не строганных досок. Похоже, на месте дома решили что-то построить, если судить по уже начавшим ржаветь рельсам башенного крана, воротам и ведущей к ним дороге, засыпанной щебенкой.
Я пролез на огороженную территорию через дыру в заборе. Видимо, ее проделали не шибко закормленные бомжи, а может, местные пацаны, потому что щель была узкой, и я едва не остался без своего маскировочного наряда.
Очутившись по другую сторону забора, я критически осмотрел свои лохмотья, которые стали полным рваньем, и с удовлетворением хмыкнул. Теперь я и впрямь выглядел как настоящий босяк.
Вход в жилище моих знакомых я разыскал не без труда. Оказалось, что подвал разделен на секции (по числу входных дверей) и в каждой из них жили бездомные.
Где обретаются Гоша с Антониной мне подсказал кривобокий хмырь с хитрыми красными глазками. При взгляде на пакет, откуда явственно слышалось позвякивание полных бутылок, у него, как у подопытной собаки известного физиолога Павлова, началось обильное слюноотделение.
Сначала он тащился сзади, не отрывая глаз от пакета, а затем предупредительно опередил меня и полез через кучу мусора ко входу в жилище Гоши и Антонитгы.
Кривобокий шустро спустился вниз по выщербленным ступеням и сильно постучал в замызганную дверь.
Гоша, Гоша-а! – позвал он тонким писклявым голоском; и снова забарабанил в лверь кулаками. -Открывай, к тябе гости. Ответили быстро; это я судил по морщинистой физиономии своего проводника, который явно был удивлен.
Шшас я те постучу! Вали отседа, Чвык!
Гоша, дак ведь я, это, по просьбе…
– Чвык, я тебе всю рожу расцарапаю! – раздался воинственный голос Антонины. – Ну, надоел, ну, надоел..
Здравствуйте, Антонина, – сказал я вежливо, бесцеремонно отодвинув в сторону кривобокого Чвыка. -Это я.
Пришел, как договаривались.