С тех пор как он стал матерым преступником, Александра Васильевича тянуло пооткровенничать с сотрудником милиции, но не в их стенах, не в кабинете следователя, а вот по-домашнему, как сейчас, за рюмкой вина. - Для того чтобы из кристалла сделать обратно порошок, необходима установка, разработанная моими учеными. Но у нее есть недостаток: установка громоздка.
- Что, так сильно? - усмехнулся Донцов. Он уже понял хвастливую натуру собеседника и сейчас "колол" его до конца.
- Да уж представьте, установка получается размером с трехкомнатную квартиру. Соответственно это усложняет ее перевозку, монтаж и в то же время облегчает полиции или милиции ее поиск.
- И что, нет никакого выхода?
- Вот над этим и работали мои Архимеды, Боткины и Менделеевы. Кроме химиков, пришлось к этому проекту привлечь еще физиков и механиков. Работа пошла, что называется, ударными темпами. Уже началась серия подготовительных переговоров с международными синдикатами. Но тут произошло самое неприятное: на след нашего НИИ вышел, черт бы его побрал, Клочков. Я подозреваю, что он вел за мной несанкционированную слежку. Наверняка и здесь, в Чечне, у него был засланный "казачок". Только после того, как у нас всерьез пошла работа, Клочков устроил настоящий хипиш, но вскоре он понял, что в России ничего не добьется. Мы заранее в высших эшелонах заблокировали его.
- То есть вы хотите сказать… - Олег опешил: неужели этот гад вылез на самый верх?
- Нет, - покачал головой Логинов. - Сильные мира сего и стоят соответственно, сам был одним из них, знаю. Как и то, что руководители принимают судьбоносные решения, а право выбора "выполнять" или "не выполнять" остается за чиновниками рангом пониже или вовсе клерками. Так же, как и право выбора, какую бумагу нести на подпись, а какую нет. Кого пускать на прием к руководству, а кого и придержать. Настоящая власть принадлежит клеркам, и стоят они недорого.
- Так, выходит, вам удалось "стреножить" Клочкова?
- В том-то и дело, что нет. Когда полковник понял, что завяз в бюрократической трясине, он не стал барахтаться, ломиться и прибегать к помощи прессы. (Только дурак верит, что в России четвертая власть обладает хоть какой-то властью.) Он поступил по-ленински - пошел другим путем. Пользуясь тем, что работает в отделе по борьбе с наркотиками и что у этого отдела очень тесные связи с западными спецслужбами, Владимир Константинович (умнейший был человек, царствие ему небесное, но упертый как осел) связался с руководством Интерпола и директоратом ФБР, посвятил их в сложившуюся ситуацию, а аналитики этих структур тут же нарисовали картинку будущего, если только эти установки получит Запад. После того как в проблему концентрации героина были посвящены и руководители Европы и Америки, тут же на Россию, вернее, на ее руководство, было оказано секретное давление (не дай Бог о грозящей героиновой опасности узнали бы обыватели). Тут уже никакие клерки не могли помочь, все решалось на самом верху. После чего в горах ФСК выбросила десант с целью уничтожить лабораторию, персонал и захватить документацию. Десанту удалось проникнуть на территорию пионерлагеря, но они завязли в бою с охраной. В результате лабораторию и цех по монтажу перегонной установки они раздолбали, но прибывшее подкрепление быстро окружило десантников, а затем их уничтожило. Мои люди в тот же день вывезли ученых с документацией обратно в Грозный. А на рассвете следующего дня лагерь стерли с лица земли реактивные бомбардировщики без опознавательных знаков.
- Но ученые-то живы? - подмигнув, спросил Донцов.
Логинов принял его шутливый тон, кивнул:
- И ученые живы, и документы уцелели. И вывезены те и другие подальше от пожара войны.
- А мы с Клочковым, как я понял, должны были искать в Чечне доказательства уничтожения лаборатории и документов?
- Нет, - остудил его Логинов. - Лаборатория здесь ни при чем. После начала чеченской войны господин Клочков попортил мне еще немного крови. Поняв, что законными способами ему против меня не дадут работать, полковник перешел к партизанским методам. И довольно-таки успешно, я понес в этой войне значительные убытки. Но я умею ценить не только друзей, но и врагов. Мне удалось встретиться с полковником Клочковым, как говорится, лицом к лицу. Я предложил ему перейти ко мне, в крайнем случае предложил крупную сумму отступного. Но Владимир Константинович отверг оба моих предложения, при этом пообещав вскоре навещать меня в "Матросской Тишине". Естественно, оставлять в живых столь опасного противника себе дороже. На Клочкова началась охота. Но он, опытный оперативник, офицер КГБ с боевым прошлым, легко обнаруживал слежку, обходил засады. Наносить удар по его семье я считал ниже своего достоинства. У самого жена и двое детей. Тогда решили ударить по самому уязвимому, по службе. Служебная командировка в Чечню сковывала полковника в маневре, а гибель здесь легко списывалась на потери в зоне боев. Как говорится, все гениальное просто.
- Да, - угрюмо согласился Донцов, он уже понял. Ему вскрыли всю подноготную не зря: дали понять, во что он влип и что будет за неповиновение. "Воспользовавшись наворованными деньгами и бедственным положением отечественной науки, он способен засыпать Запад наркотиками, против которых таможня и полиция бессильны. А что, если завтра ему взбредет в голову из наркотика сделать медленно действующий яд? И тогда… Убить гада, любой ценой убить. Отомстить за Клочкова и остановить изготовление страшного зелья".
Правая рука под столом сжалась в кулак. Глядя в глаза Логинову, он слегка развернул корпус. Это движение не ускользнуло от внимания Алика, телохранитель подался вперед.
"Не успею дотянуться до виска, Алик опередит. А пока буду с ним возиться, в дом набежит стадо "носорогов" и замочат, как Клочкова. И ничего-то я не успею". Донцов снова вспомнил о предсмертной просьбе полковника. А выполнить ее можно, только оставшись в живых. Выпустив из легких воздух, Олег расслабился и, горько улыбнувшись, спросил:
- Будете меня вербовать?
- Снова, дружище, не угадали, - хохотнул Логинов. - Вербовать нужно тех, кто морально готов к предательству. Остальных следует либо вообще не трогать, либо использовать на кратковременный срок, что я и хочу вам, Олег Сергеевич, предложить.
- Сообщить руководству, что ваша лаборатория уничтожена? Но где доказательства, что это правда, а не моя выдумка?
- Далась вам эта лаборатория, Олег Сергеевич, - Логинов укоризненно покачал головой. - С ней разберутся те, кому положено по долгу службы. Вам, май диа френд, хочу предложить работенку по вашему профилю: нужно найти одного человека.
- Кого?
- Вы же слышали, что Клочков перед смертью мне угрожал, даже назвал прозвище, как говорят на Кавказе, моего кровника: Каскадер. Конечно, я бы мог сказать моим ребятам и они перелопатили бы всю Москву с областью, мог задействовать людей из ФСК и МВД, но… Чем больше людей посвящено в деликатное дело, тем большая вероятность разглашения тайны. Информация о поисках Каскадера может дойти до него самого, и тогда искомое лицо скорее всего ляжет на дно и устроит за мной охоту. И чем черт не шутит… Я не хочу полагаться на волю случая.
- Я буду работать под присмотром ваших "быков"?
- Ну зачем же, - покачал головой Логинов, - сажать опытного оперативника под "колпак" пусть и не глупых парней, но все же дилетантов. Профессионал будет искать способ ускользнуть из-под присмотра надзирателей, а при случае еще и свернуть шею кому-то из моих парней. Нет, это лишние траты. Вы будете работать совершенно автономно, но это отнюдь не значит, что никто не потребует от вас результатов. В любое время дня и ночи вас, мой друг, могут выдернуть, и я спрошу: какая работа проделана и каков результат? И не дай Бог вам, Олег Сергеевич, не ответить. Но это, так сказать, кнут, а пряник… найдете Каскадера - плачу сто штук "зеленых", и больше мы не знаем друг друга. Вы снова честный сыскарь.
- А вы не остерегаетесь, Александр Васильевич, что когда я снова стану честным ментом, то уже начну облаву на вас? - глядя прямо в глаза Логинову, спросил Олег.
- То есть следствие с целью заключения под стражу? - спросил Логинов. Олег утвердительно кивнул. Тот залился громким смехом. - На основании чего будет следствие? На основании того, что я сейчас рассказал? Но это только слова, кто их может подтвердить - Алик? - Логинов указал на безмолвного телохранителя. - Так ему нет никакого резона. А если вы думаете, что возьмете его и начнете "колоть", как это у вас называется, так хочу вас предупредить, дорогой Олег, выбросьте эту блажь из головы. Отец Алика еще в семидесятые годы в Кремль не на экскурсии ходил, у него и сейчас там много друзей на больших должностях. Да и я не бросаю своих людей на произвол судьбы. Если, мой друг, хотите дослужить до пенсии, то увидите Алика - переходите на другую сторону улицы.
- Ясненько, - буркнул Донцов, краем глаза он взглянул на стоящего у очага телохранителя. На лице Алика играла самодовольная улыбка.
- Хорошо. После того как я сдам вам Каскадера, вернусь в родной РУОП, мне что, до конца своих дней обходить стороной всех этих черножопых?
- А что, хочется за этот позор с ними поквитаться? - с нескрываемым интересом спросил Логинов, снова сощурив глаза.
- Очень хочется поставить их раком, - честно признался Олег.
- Ну так ставь. Мое какое дело.
Улыбка сползла с лица Алика, оно превратилось в каменную маску…
Глава 2
Прошли Первомайские праздники, весна царила в Москве. Солнце грело по-летнему, легкий ветерок лениво шевелил ветками с молодой, сочной листвой.
Через приоткрытое окно в кабинет доносились звуки улицы. Старший оперуполномоченный майор Донцов сидел за большим лакированным столом.
Напротив сидел его непосредственный начальник полковник Филипков. Опытный офицер, настоящий сыщик, прошедший тяжелую школу жизни, путь от постового до полковника, он и сейчас, после двухчасовой беседы с прибывшим из Чечни подчиненным, говорил душевно, по-отечески.
Но Олег не был настроен на откровенный разговор: после беседы с Логиновым он уже не верил никому. Почти никому.
- Понимаю твое состояние, Олег Сергеевич, - мягко говорил полковник. - Не у всякого хватит мужества пережить плен и не потерять человеческого достоинства. А ты, я смотрю, молодец. Да и сейчас, слава Богу, другие времена, раньше попал в плен - и все, враг народа, изменник.
"Во блин, - чуть не вырвалось у Донцова. - Вместо того чтобы искать иуду-предателя, кто нас сдал чеченам, он меня еще ГУЛАГом пугает. Тебя туда, красивого да разговорчивого, посмотрел бы я, что пел бы тогда".
Впрочем, Олег понимал, что не прав, нельзя всех мерить одним аршином. Кому-то надо в атаку идти, кому-то бандитов ловить, а кому-то сидеть в теплых кабинетах и посылать других, отдавать приказы. Понимал Олег, что полковник Филипков не виноват в его пленении. Но почему-то перед глазами стоял другой полковник, который руководил таким же отделом в смежном ведомстве. Тот знал, что погибает, и погиб как мужчина, как солдат, как герой.
- Устал я, товарищ полковник, - признался Донцов. - Наверное, уволюсь.
- Ты это брось, майор, - повысил голос Филипков.
- Какой из меня сейчас сыскарь. Приехал в Москву, не могу видеть небритые рожи "носорогов", а получу оружие, грохну какую-то падлу, ей-богу, грохну. А меня посадят, и вам еще для суда характеристику писать придется. Кому это надо?
- Да, - согласился полковник, - ситуация. А давай знаешь что сделаем?
- Что? - вяло спросил Олег, ему уже порядком надоело играть роль надломленного пленом психопата, а полковник все еще не мог понять, что надо подчиненному.
- Давай, брат Олежа, пиши рапорт о предоставлении тебе бессрочного отпуска для поправки здоровья после плена в "горячей точке". Я подпишу. А ты выйдешь на службу, когда отдохнешь и поймешь, что можешь приступать к своим обязанностям. Лады?
- Лады, - согласился Олег, берясь за листок белой бумаги.
* * *
Олег не спешил выполнять предсмертную просьбу полковника ФСК: он должен был убедиться, что за ним не следят "гладиаторы" Логинова.
Неделю Донцов потратил на проверку, нет ли "хвоста", перевернул весь дом в поисках "жучков". Эти проверки ничего не дали, но опытный сыскарь не верил, что волк отпустил его на все четыре стороны. Он имитировал работу на Логинова, побывал у "смежников", попил за упокой души покойного водочки. Потом навестил семью Владимира Константиновича, высказал свои соболезнования вдове. В общем, изобразил видимость поисков Каскадера для Логинова.
Когда же приступил к настоящим поискам, то разыскал Глеба Кольцова довольно быстро. Как и сказал Клочков, адрес его был в справочной Москвы. Но дома его не оказалось. Беседуя с пацанами, играющими на дворовой площадке в баскетбол, узнал, что частный детектив "дядя Глеб" работает в офисе возле метро "Щелковская", там раньше был ментовский опорный пункт.
Найти этот бывший опорный пункт удалось не сразу, но наконец Олегу указали двор, где находился когда-то "пункт правопорядка".
Офис частного детектива располагался на первом этаже длинной, как барак, пятиэтажной "хрущобы". Вместо стандартной деревянной двери и таблички из плексигласа Донцова встретила бронированная дверь, облицованная настоящим красным деревом, с позолоченной табличкой: "Кольцов Г. И., частный детектив". Под надписью стояли в столбик три телефонных номера. Как догадался Олег, это на случай, если офис закрыт: по одному из телефонов всегда можно отыскать детектива и решить свои проблемы.
Взявшись за массивную бронзовую ручку, сыскарь потянул дверь на себя, она легко открылась, явив взору холл, отделанный по мировым стандартам. Белые стены, подвесные потолки, изумрудно-зеленое ковровое покрытие занимало все пространство пола. Офисная металлопластиковая мебель компактно разместилась в помещении, создав гармоничную композицию, сочетающую в себе деловитость и уют.
В дальнем углу за столом, стуча по кнопкам клавиатуры, сидела красивая шатенка в строгом темно-коричневом пиджаке и белой шелковой блузе.
- Добрый день, - поздоровался Донцов.
- Добрый, - ответила девушка, подняв на вошедшего миндалевидные карие глаза.
- Мне бы повидать Глеба Кольцова, - проговорил Олег, внимательно разглядывая девушку.
Естественного цвета длинные вьющиеся волосы, лицо с классическими чертами, кожа нежная, как у персика. Мало макияжа. Холеные руки, длинные музыкальные пальцы, унизанные множеством разнообразных колец из капельного серебра. Длинные ногти, покрытые перламутровым лаком, покоились на компьютерной клавиатуре.
В свою очередь девушка оценила белокурого гиганта, стоящего перед ней.
- Глеба Ивановича сейчас нет, - ответила секретарша. - Если вы по делу, можете мне сообщить примерную цель вашего заказа, я уполномочена вести переговоры. Если ваш заказ входит в сферу наших возможностей, то сообщу вам прейскурант. Если мы сойдемся в цене, подпишем контракт.
- Четко, как на Западе, - усмехнулся Донцов. - С удовольствием подписал бы с вами контракт, в особенности брачный, но… Мне необходимо увидеть Глеба по личному вопросу.
- Вы друзья? - спросила девушка.
- Нет, но один из старинных друзей Кольцова просил ему кое-что передать конфиденциально. Понимаете, девушка…
- Наталья, - неожиданно представилась она.
- Олег, - кивнул сыскарь. - Так что насчет Глеба?
- Знаете, Олег, думаю, я смогу помочь. Глеб поехал на тренировку, вот адрес. - Наташа протянула листок с адресом спортивного клуба, потом добавила: - Сегодня он проведет там полдня. Так что застанете его в клубе.
- Благодарю, - поклонился Донцов. Пряча в карман листок с адресом, сказал напоследок: - До свидания, надеюсь, это не последняя наша встреча.
* * *
Спортивным клубом, где тренировался Кольцов, оказалась детская спортивная школа. Серое трехэтажное здание в глубине обычного городского двора. Возле главного входа еще красовалась табличка, сообщающая, что это школьное учреждение, но бригада ремонтников мостила на бетонный козырек перед входом огромные буквы. Из алфавитных монстров уже было выложено слово "Клуб".
Олег вошел в вестибюль школы и сразу понял, что это не детское заведение. Вокруг было полно кожаных курток, спортивных костюмов и малиновых пиджаков. Глаза слепило от бликов золота, навешенного на этих спортсменах.
К Донцову тут же устремилась невысокая коренастая фигура в адидасовском спортивном костюме.
- Куда? - Молодой привратник преградил широкой грудью дорогу.
- Мне надо повидать Глеба Кольцова, - как можно спокойнее произнес оперативник.
- Кончит заниматься - сам выйдет, - отрезал привратник.
- А может, я хочу посмотреть, как тут у вас устроено, и тоже стану членом клуба.
- Только тебя не хватало, - оскалился юноша, сверкнув золотыми фиксами.
Конечно, можно было сунуть в рожу щенку красную корочку милицейского удостоверения. Или еще лучше - позвонить своим "пацанам" в РУОП, чтобы приехали и поставили всех раком. Но всю жизнь не будешь прикрываться корочками. Донцов, сплюнув сквозь зубы, прорычал:
- Не много ли берешь на себя?
Перекошенная улыбка на лице привратника застыла, он взглянул исподлобья на незнакомца. Но встретился с суровым взглядом оперативника, почти минуту длилась молчаливая дуэль. Затем привратник отвел взгляд и негромко сказал:
- Кольцов в зале борьбы. Но без спортивной формы вас в зал не пустят. Сэнсей там.
- Форма у меня есть. - Олег вспомнил, что в багажнике машины уже год лежит его спортивная сумка с кимоно, все не было времени для тренировки. Теперь появилась возможность размяться.
- Тогда проходите на третий этаж, в конце коридора дверь налево, - уже без интереса проговорил привратник.
Донцов вернулся к машине, нашел там среди разбросанного инструмента свою спортивную сумку и вновь вернулся в школу-клуб. На этот раз его никто не пытался остановить. Он спокойно прошел к лестнице, обратив внимание, как рабочие уродуют классы первого этажа: наверное, здесь будет открыт для членов клуба ресторан или нечто вроде этого.
Поднимаясь по лестнице, Олег не преминул заглянуть на второй этаж - там был большой боксерский зал, десяток "груш", два ринга. Зал был полон людей, здоровые мужики в ярких одеждах тренировались, молотя "груши", отжимаясь от пола или спаррингуя на рингах. В основном сейчас тренировались кикбоксеры.
Донцов поднялся на третий этаж, там было два борцовских зала, в одном массивные дзюдоисты швыряли друг друга на татами, в другом сосредоточенно работали каратисты.
Небольшая группа работала под руководством сэнсея, остальные тренировались либо парами, либо индивидуально отрабатывая технику ударов на деревянных макеварах. Олег вошел в раздевалку, быстро разоблачился, надел кимоно, запахнув куртку, перепоясался поясом вокруг талии. Войдя в зал, он поклонился.
- Ос, - произнес сыщик священное слово приветствия. Никто, кроме сэнсея, не обратил на вошедшего внимания.
Уже немолодой лысоватый дядька с приличным брюшком, в поношенном кимоно с черным поясом, приблизился к Олегу.