- После смерти папы девушка Марта посвятила себя поиску рецепта напитка, который сделает людей счастливыми. И она нашла целебный рецепт! Марта Ханс - явление Спасителя!
- Ур-р-а! - ликовал зал.
Поклонники "продукта" обнимались и плакали. Ольга вытирала платочком глаза.
- А сейчас продолжим рассказ о чудо-тонике, нашем "Хэппи-тонике"! Слово - нашим "распределителям"!
- Мне сорок семь лет… - закрутилась на сцене бесконечная лента.
- …приобрела "продукт". Вернулась домой. Лифт испорчен. Поднимаюсь по лестнице. Соседка спрашивает, что у меня за значок. Отвечаю: "Фербагайл", "Хэппи-тоник". Пригласила к себе. Показала "продукт". Соседка купила. Так я совершила первую продажу. Теперь у меня есть два холодильника! У вас есть два холодильника? А у меня есть два холодильника! Вы хотите иметь два холодильника? Слава "Фербагайлу"!
Следующими на сцену выскочили сразу двое, он и она. Он имел черный смокинг и галстук-бабочку. Она затянула отвисший живот в зеленоватый костюмчик и стала похожа на кочан капусты. Наряд дополняла широкополая шляпа. Из-под нее выглядывали нос картошкой и выкаченные, как при базедовой болезни, глаза, похожие на половинку редиски. Весь "огород" держался на широко расставленных, не сдвигающихся лет двадцать ногах.
"Что у них у всех с ногами?" - не переставала удивляться Ольга.
Пара исполнила свой номер ("Нам на двоих семьдесят пять лет. Мы были несчастны и бедны. Но когда попробовали "Хэппи-тоник"…).
- Я простая медсестра! Заработки нищенские! - истошно кричала следующая дама. - А теперь у меня свой огромный дом! А около дома я хочу вырыть бассейн и запустить пару русалов. Хотите бассейн с русалами?
- Кого-кого? - изумилась Ольга. - Какими еще "русалами"?
- Словарь Ожегова сие любопытное слово упустил. Готов предположить, это - мужской род от русалки. Она - простая медсестра, - объяснил Женька, - а у простых и речь простая. Делают в больнице что хотят. Балерина-балерун, проститутка-проститут… Когда на дежурстве скука и пьянство, тогда и русал - предел мечтаний. Одно странно. Если русал - хвостатый утопленник мужского рода, то на фига он ей? У него ведь даже нет…
Ольга не узнала, чего нет у русалов. Со всех сторон на Женьку зашикали. Он понял это превратно и упрямо продолжал:
- Если только для красоты и уборки бассейна…
Получив от Ольги удар локтем, он на время смолк и тоскливо поглядывал по сторонам выцветшими глазами. Ему отчаянно хотелось выйти. И не ему одному. Но все мужественно или женственно терпели.
Чтобы стать счастливым, надо уметь страдать.
С портрета на них укоризненно посматривала Марта Ханс.
Медсестра заливалась на эстраде:
- Кто здесь доктор наук? А кто не доктор? Поднимите руки! Плохо поднимаете! Что, мало докторов? Или стыдно, что теперь не нужны никому?
Она радостно захохотала. Зал угрюмо молчал. Доктора наук в зале присутствовали, точно. Вступать в дискуссию со счастливой и богатой медсестрой они не решались.
- Да, воистину, Россия - страна парадоксов! - торжественно заявила бывший работник медицины, тщательно проговаривая каждую букву недавно выученного слова.
- Кто сказал, "Россия - страна пидорасов"? - Опустошивший полбутылки водки Женька не расслышал слов, но на всякий случай громко вступился за родную страну. - Не поз-з-волим!
Ведущий выглянул из-за занавеса и встревоженно всмотрелся в зал. Нащупав глазами Женьку, он нахмурился, нервно дернул головой и исчез.
Со сцены лилась разученная песня:
- …и теперь я могу жить везде…
- …мне пенсия не нужна…
Общую картину внезапно нарушил скромно одетый пожилой человек. Воспользовавшись паузой, он встал с места и громко спросил:
- Пожалуйста, ближе к делу! Расскажите о стоимости предлагаемого напитка и его химическом составе. Есть ли противопоказания для страда…
Ведущий ворвался на эстраду, схватил микрофон и громко заорал в зал:
- Смотрите на него! Смотрите ВСЕ! ОН НЕ ХОЧЕТ ЗАРАБАТЫВАТЬ ДЕНЬГИ! ОН НЕ ХОЧЕТ СТАТЬ СЧАСТЛИВЫМ!
Ведущий простер руку в сторону обмершего от неожиданности старика.
- А вам здесь не место! Убирайтесь ВОН!
- Во-о-н! - заревели подручные в проходах.
- Во-о-н! - обрадовалась толпа новому развлечению и остервенело затопала.
Неожиданно для себя Ольга почувствовала, что кричит вместе со всеми.
Старик трясущимися руками собрал рекламки в облезлый портфельчик и пошаркал к выходу. В зале свистели и улюлюкали.
Ведущий активно закреплял успех. Он воздел к потолку руки со скрюченными пальцами, вскинул голову и возопил в экстазе:
- Хотите ли вы тотальный "Фербагайл"?
- Да-а-а! - ревел зал.
- Один "Хэппи-тоник"! Один "Фербагайл"!! Один президент!!! - неистовствовал ведущий.
- А-а-а! - заходилась толпа, зверея.
По залу летали бумаги. Кое-где вскочили на кресла и прыгали. Женщины рыдали, мужчины исступленно размахивали руками. Запахло паленым. Из чрева необъятных динамиков повалил дым. Гимн гремел вовсю. Дамы бились в истерике на полу. Их давили каблуками, не успев перешагнуть. Толпа рвалась к сцене, желая немедленного счастья. Ведущий благостно улыбался и гордо вскидывал голову нервным движением. Ополоумевшая толпа тянулась к нему. Ведущий пожимал потные людские ладони, с трудом сдерживая брезгливую гримасу. Чаще он пытался отделаться от толпы, вскидывая руку в общем приветствии.
Покачиваясь, Женька пробрался к сцене, завладел микрофоном и выступил с неожиданным предложением:
- Да здравствует бесплатный "Фербагайл"! Даешь счастье для бедных!
Предложение не нашло широкой поддержки. К Женьке подошли люди и молча повели его к выходу.
- Всех не перевешаете! - орал пьяный, яростно отбиваясь. - Ферштейн, гансы? Марта капут!
Возникший из воздуха ведущий ласково зашептал ему что-то на ухо. Женька прокричал в ответ:
- Да? Лишите? А кто вашу муру продавать будет, пока вы с простаков бабки сшибаете? Или вы боитесь моих вопросов, господин полицай-президент?
Шутки прекратились. Женьку мгновенно выкинули за дверь.
На сцене появились несколько человек, среди которых Ольга узнала и Диму Вологду. Он внимательно осматривал зал. Увидев Ольгу, Дима оживился и перебросился с ведущим парой слов. Ведущий посмотрел на Ольгу и черкнул в блокноте.
Через пять минут Ольга выиграла одну из коробок в пирамиде. Ее попросили подняться на сцену. Зал дружно охнул, узрев Ольгу в полный рост при хорошем освещении. Ей вручили коробку и долго поздравляли.
В коробке находилась видеокассета с рассказами о преуспевших в жизни потребителей и "распределителей" "Хэппи-тоника", банка с самим "продуктом" и красочный каталог. Значительное место в нем занимали виньетки, рамочки, фотографии и рисунки. Текст предельно краток. Дважды пересказывалась биография Марты Ханс и содержались правила поведения "распределителей".
С непривычки Ольга устала и валилась с ног. Много людей! Обилие впечатлений!
Ее хватали за руки, целовали и поздравляли совершенно незнакомые ей люди. Это ли не счастье?
…Женька понуро сидел на скамейке у выхода из института. Завидев Ольгу, он с виноватым видом приблизился к ней.
- Извини, сорвался. Водка теплая… - Он прерывисто вздохнул.
- Теперь тебя выгонят? - Ольга могла только посочувствовать.
- Что ты! - Женька широко улыбнулся. - А кто будет продавать? Кто?
Он помолчал, прежде чем выпросить у Ольги еще немного денег. Но и дополнительный кредит не прибавил ему хорошего настроения. Прощаясь с Ольгой, Женька с грустью заметил:
- Я упустил свое время. Я должен был родиться в девятнадцатом веке, на левом берегу реки Колорадо, носить штаны с бахромой и продавать индейцам огненную воду и библии. По крайней мере, все честно и без обмана.
АФРОДИТА, ВЫХОДЯЩАЯ ИЗ МОРЯ "ХЭППИ-ТОНИКА"
Эмма убежала в школу, проклиная не вовремя оборвавшийся ремень сумки и прижимая к груди стопку учебников и тетрадей. Мама топталась у окна. Она хотела убедиться, что бедовой дочери не втемяшится в голову мысль внезапно возвратиться домой.
Дочь не подвела. Внизу, во дворе она раздала учебники дежурному взводу байкеров, которые неторопливо затолкали потрепанные книжки за отвороты черных косух. Пожужжав молниями, покинули двор на шумных мотоциклах.
Ольга автоматически отметила про себя, что ребята просто обязаны "сальнички у агрегатов смазать", а то и до беды на дороге недалеко. Она прислонилась плечом к оконной раме, завязывая и распуская узел на ремешке махрового халатика. Ольга смотрела вслед мотоциклам и думала о Сергее, "Харлее"… Все так неожиданно…
Она нахмурилась, поймав себя на глупой мысли. Идиотская фраза! "Все так неожиданно". Ей что, тринадцать лет?
Ольга решительно захлопнула окно. Ее ждал каталог "Фербагайла". А вечером первое занятие для "распределителей". Кроме того, Дима Вологда многозначительно намекнул, что желает обсудить с ней "серьезное". Подводить нового начальника Ольга не хотела. Да и Дима не проявлял к ней личного интереса, что также настраивало на рабочий лад и гарантировало серьезность предприятия.
Каталог внушал уважение размерами, обилием цветных иллюстраций и блестящей мелованной бумагой. Название било по глазам точно и сильно:
Великая миссия "Фербагайла" - Россия
Ольга с трепетом перевернула толстую страницу обложки.
По стилю и содержанию отчеты о работе наиболее удачливых "распределителей" напрашивались на сравнение с деяниями святых апостолов. Но апостолы в сравнении проигрывали. Килограммы страниц их надоедливых морализмов перевешивала одна фотография супружеской четы "распределителей", развалившихся на зеленой лужайке, примыкавшей к трехэтажному белому дому. Подпись гласила: "Лора и Эдик у своего домика. Они счастливы. Они сделали счастливыми тысячи людей".
Ольга вздохнула.
С каждой страницы каталога осчастливленные "Хэппи-тоником" личности агрессивно демонстрировали отличное здоровье. Демонстрация здоровья порой принимала обескураживающие формы. Одни втягивали животы и щеки, желая подчеркнуть стройность фигуры, что делало их похожими на плохо надутые баскетбольные мячи. Другие облокотились на подержанные автомобили, не замечая съехавшие на туфли носки и выглядывающий сбоку переполненный мусоросборник. Некто прислал фотографию из военного билета времен своей молодости и тоскливо смотрел в объектив глазами дезертира.
Большинство истово воздевали руки небу. По небу плыли ватные облака. Под снимками шел текст, в котором преобладали прилагательные самого восторженного порядка: "полезный, целебный, питательный…" Больше ничего интересного. Разговор о "продукте" оказался непродуктивным.
Ольга недоуменно пожала плечами и со злостью захлопнула каталог. За кого они принимают своих покупателей? За безмозглых болванов? И есть ли они вообще, эти покупатели?
Дима Вологда улыбался широко и честно:
- Милая Ольга! Вы великолепны! Какой фурор вы произвели вчера на собрании. Сегодня ко мне валом валят кандидаты в "распределители"! Я успел принять уже десять человек. И все говорят исключительно о вас!
- Значит, и для меня работа есть? - Радость Ольги не поддавалась описанию.
У Димы появился странный блеск в глазах.
- У меня есть для вас особое задание. Оно принесет вам кучу денег. Вы хотите кучу денег? Я заработал кучу денег! Теперь вам помогу заработать кучу денег! Значит, вы точно хотите зара…
Ольга начала привыкать к болезни речи, поразившей окружение "Фербагайла", но сегодня не выдержала:
- Вы обещали работу и оклад.
Дима досадливо махнул рукой, блеснув толстым золотым перстнем.
- Мелочь! - Но тут же поправился: - То есть не мелочь, конечно… Я вам предлагаю гораздо больше. Но предварительно вы должны прослушать наш семинар для "распределителей". Будет интересно!
Было интересно.
Вожди "Фербагайла" определили местом семинара уже известный Ольге Дом культуры казаков. Ольга не без труда нашла плохо покрашенную дверь за сценой ДК, где находился импровизированный лекционный зал.
На стене большой комнаты висела школьная доска с расчерченными нотными полосками. Но здесь давно никто не занимался музыкой. Детям надоел кружок своим бетховенским занудством, и напоследок они попытались сломать пианино. Пианино мужественно отбило атаки подростков, потеряв в схватке несколько клавиш. Сейчас оно устало привалилось к стене и беззубо улыбалось полуоткрытой крышкой.
Места за столами заняли три десятка кандидатов в "распределители". Готовясь к посвящению, они молчали, украдкой поглядывали по сторонам. Каждую минуту кто-то из присутствующих лез во внутренний карман и на ощупь пересчитывал собранные на всякий случай по соседям деньги.
Между доской и пианино поблескивал экран телевизора. Сейчас он был черен и молчалив.
Ольга устроилась у окна, извлекла чистую тетрадь и новую ручку. Разложив на столе свою маленькую канцелярию, она присоединилась к всеобщему ожиданию.
Распахнулась дверь, жалобно вскрикнув под мощным ударом. В комнату ворвалась большая дама загадочного возраста. Она встала перед оцепеневшими соискателями счастья во весь свой гигантский рост, наполовину закрыв классную доску. Ее выпуклые глаза, размером со сливу, метали молнии. Женщина уперлась руками в то место, где раньше находилась талия, и выставила локти в сторону.
Она стояла, раскачиваясь на каблуках размером с кабачок, и презрительно разглядывала сжавшихся под ее взглядом людишек. Необъятная грудь колыхалась под алой накидкой (или блузкой?), которую мог использовать небольшой отряд скаутов в качестве палатки для ночлега. Черные брюки походили на корабельные орудия крупного калибра.
Те немногие скульпторы, которые продолжают работать в упадочной соцреалистической манере, обожают таких натурщиц. Они платят им большие деньги, изображая обнаженными и с большим снопом спелой пшеницы под мышкой.
- Гимн! - внезапно выкрикнула "женщина со снопом". - Начнем нашу встречу с гимна. Включите гимн!
Лучик солнца проник сквозь шторы и упал на золотой зуб дамы. Зуб, размером с пулю для "Калашникова", сверкнул. Искатели счастья вздрогнули как один. Во всей сцене прорезалось нечто дьявольское. Никто не осмелился встать с места.
- Я вам покажу, как это делается! - развернувшись на месте, двусмысленно заявила дама.
Она подбежала к телевизору и ткнула пальцем в кнопку, едва не повредив хрупкую японскую технику.
На ожившем экране заметалась полуголая рыжая девка, покрытая татуировками в самых неожиданных местах. Она проделывала неприличные манипуляции с микрофоном, умудряясь одновременно петь и пританцовывать. Из динамиков полились знакомые звуки. Ольга и не заметила, как автоматически вскочила и начала хлопать в ладоши, слегка подпрыгивая на месте. Поймав себя на этом, она смущенно оглянулась.
Вокруг энергично хлопали в такт и трясли головами от восторга, хором распевая разученный дома текст:
Ухватить за хвостик шанс
Обещает Марта Ханс.
Она знает, в чем успех.
"Хэппи-тоник" - лучше всех!
Дама головой не трясла. Стоя в сторонке, она одобрительно кивала, как врач, привычно отмечающий у пациента симптомы знакомой болезни.
Внезапно выключив телевизор, дама резво кинулась в атаку:
- Я вкалывала простой учительницей музыки! За тысячи километров от Москвы! Военный гарнизон! Денег нет! Несчастлива! Узнала о "Хэппи-тонике"! Поверила в "Хэппи-тоник"! Стала "распределителем"! Стала счастливой! Живу в Москве! Стала богатой! Вы хотите стать богатыми? Я богата! Я расскажу вам, как стать богатыми!
Схватив со стола кусочек мела, командующая семинаром повернулась к доске и размашисто нарисовала кривой скрипичный ключ в начале нотной строки. Спохватившись, она схватила тряпку и судорожным движением стерла некстати пробившееся сквозь розовый туман "Фербагайла" напоминание о неудачной учительской карьере.
Нарисовав некое подобие новогодней елки, дама обернулась к "классу" потным сальным лицом.
- Здесь схема продвижения по карьерной лестнице в компании "Фербагайл", - будничным голосом, по-деловому затараторила "учительница". - Убедитесь, есть разные ветви на дереве вашего успеха в нашей фирме. Первая ветвь - "распределитель". Он покупает "Хэппи-тоник" на сумму полторы тысячи долларов, но продает за ту, за которую купят. Кроме того, "распределитель" имеет скидку, покупая оптовую партию, а не розничную.
"Учительница" черкнула мелом на доске колонку цифр, но запнулась и покраснела от умственного напряжения. Она попробовала пересчитать, но обозлилась еще больше.
- Не сильна я в арифметике! Да мне она и не нужна! - вывернулась дама из ситуации. - Я перепрыгнула с ветки "распределителей" на ветку "наблюдателей"! За меня теперь считают другие! А мне приносят. Стать "наблюдателем" стоит дороже, но и прибыль гораздо больше! Вносите три тысячи долларов и получаете огромное количество "Хэппи-тоника" с еще более огромной скидкой. Подумайте, какое количество людей вы осчастливите божественным напитком! И какое богатство обрушится на вас и заставит по-иному взглянуть на жизнь, насладиться ее дарами, недоступными беднякам, оставшимся за бортом нашего корабля счастья!
Дама схватила со стола пачку фотографий и быстро раздала слушателям. На фото была изображена она сама: в богатой шубе, в шубе и у новенького сверкающего автомобиля, без шубы и автомобиля, но раскинувшись на палубе белоснежной яхты, на фоне пальмы, пригнувшейся к желтому пляжу.
- Мое! Все мое! - Даму распирало. - Я получила огромные деньги, предлагая "продукт" людям и получая прибыль. Легко и просто! Я и вас научу! Спасибо "Фербагайлу"!
Она перевела дух и цепко вгляделась в деревянные лица кандидатов в миллионеры.
- Вдумайтесь! Что вы имели и что вас ждет, если вы не ухватитесь за последний шанс изменить свое жалкое существование? Бывшие военные! Я обращаюсь к вам. Нет больше новых должностей и званий! Вы не нужны стране. Вы нужны себе! Отвергнутые обществом, вы возродитесь к новой жизни, став "распределителями" нашего великого напитка! А вы, интеллигенты? Вы, инженеры, врачи и библиотекари? У вас нет больше надежды на государство! Оно обмануло вас, выкинув даже не на обочину жизни, а в ее мусорный ящик! Собирайте последнее! Продайте последнее! Станьте "распределителями" и получите свободу, счастье и деньги! Много денег! Очень много денег!
Она закатила глаза и взмахнула руками. Слушатели распрямляли согнутые спины, двигали челюстями, сжимали и разжимали кулаки, нервно подергивали шеями. Их распирала энергия.
Они рвались в бой.
Они хотели шубу, машину, яхту и "русалов" в бассейне.
Дама активно закрепляла успех:
- Представьте, как в собственном доме вы спускаетесь в обширный подвал и открываете большо-о-ой сейф.
Произнося это, дама сложила губы трубочкой, широко развела руки в стороны и привстала на цыпочки, сама став похожей на несгораемую кассу на ножках.