Слова Алены слегка контузили медную, но она начала приподниматься. За соседними столиками притихли и с интересом наблюдали за разворачивающимися событиями. Тут в разговор вмешался струхнувший Володька. Он больше всего опасался, что дамы испортят ему репутацию.
- Елена Александровна, возьмите денег, сколько надо, и езжайте домой.
И тихо прошипел:
- Я тебе завтра позвоню.
Володька потянулся к барсетке, непременному аксессуару налетевших в Москву из провинции деловых людей мелкого калибра. Алена оказалась проворнее. Она схватила сумочку и стремительно помчалась вон из зала.
Расчет оказался верным. Муж не стал кричать "Держи вора!" Вместо этого он с извиняющимся лицом принялся протискиваться к выходу.
Алена успела сбежать по лестнице и заскочить в "дамскую комнату". Защелкнув за собой задвижку на двери, она прошептала:
- Тань! Ты здесь?
- Принесла? - встрепенулась Таня за дверью кабинки.
- Держи! - Алена бросила сумочку на кафельный пол и ногой отправила ее под дверь.
Таня торопливо нагнулась, раскрыла сумочку и (о счастье!) сразу наткнулась на связку ключей. Она схватила их и обернулась к стене. На пластмассовой крышке бака лежали коробочки с замазкой, а на стенку Таня скотчем прилепила листок с нарисованными Аленой ключами. Операция по снятию слепков прошла в темпе, которому позавидовал бы профессиональный домушник. Сказался опыт, полученный Таней за время тренировок дома.
В дверь кто-то отчаянно молотил руками и ногами, требуя Алену "на выход". Таня едва успела вытереть ключи, когда дверь уже начала потрескивать под энергичными ударами. Вдалеке раздавался голос Володьки, успокаивающий окружающих тем, что во всем виновата его "первая жена, тронувшаяся от ревности". Рядом кричала медная, собиравшаяся выцарапать Алене глаза и вырвать ноги.
- Заканчивай! - К Алене понемногу возвращался страх.
Таня бросила ключи в стоявшую на полу сумочку и вытолкнула ее за кабинку. Алена поправила волосы перед зеркалом и открыла дверь. Ее грубо схватили и выволокли наружу.
Долетавший до Тани шум скоро стих. Муж отправил Алену домой на такси, уговорив ресторанных администраторов не поднимать шум "вокруг семейного дела". Те только обрадовались.
Таня выскользнула практически незамеченной.
- После стольких лет воздержания попасть в шикарный ресторан и провести двадцать минут в сортире! Ну, я вам скажу, подружки! Хотя, конечно, удобства там ничего и с горячей водой перебоев нет, - так закончила Таня рассказ о проведенной операции.
Ольга и Ирина с изумлением посматривали на Алену. Таня похлопала ее по плечу, Ирина поцеловала, Ольга ограничилась тем, что молча подняла большой палец. Раскрасневшаяся от похвал Алена осмелилась сделать еще один ценный вклад в общее дело.
Она напомнила, что на одном этаже с Володькой живет милейшая пожилая чета. Они дружили еще с ее бабушкой и помнили Алену, можно сказать, с пеленок. Если им известно об изгнании Алены, они должны принять это близко к сердцу. Но ничто не заставит их отказаться от желания позвонить в управление внутренних дел и сообщить о подозрительной возне около двери соседей.
Алена сама нашла решение проблемы. Она вспомнила все, что знала о стариках и…
За два дня до возвращения неверного мужа из Швейцарии, накинув платок на телефонную трубку, Алена набрала номер.
- Алло! Алло! Ничего не слышно… Алло! Мамуля? Ты меня слышишь? Алло! Это я, Вероника! Ну да, я это! Да я это, блин!!! Очень плохо слышно! Я что звоню… Вы к нам с папой на дачу давно не приезжали! Как вы там? Алло! Хорошо! Ну, приезжайте к нам завтра! Мы вас ждем! И внучка Светланочка ждет! Привет передает. Спрашивает, когда баба и деда приедут? Алло! Плохо слышно… Приедете? Завтра не сможете? А послезавтра? Очень хорошо! Только пораньше выезжайте. Мы вас ждем к одиннадцати! Папе привет передавай. Пока!
Прославившаяся своей изобретательностью Таня от зависти покачала головой. Такое придумать непросто, но к Алене внезапное озарение пришло как следствие общего возбужденного состояния после похода в ресторан.
- В тебе, Аленка, дремлют великие силы! - Таня радостно хлопнула подругу по круглому плечу, отчего та ойкнула и присела. - Такой ты нам нравишься больше! Так держать, милая!
Ресторанные приключения утомили Таню, хлопок получился несильным, и это спасло нежное Аленино плечико от неизбежного синяка.
Через полчаса Таня, Ольга и Ирина еще продолжали шептаться, а подружка Алена сладко спала в углу на маленькой раскладушке, пристроив ладонь под щекой. Ее укрыли толстым клетчатым пледом и оставили в покое.
Оставалось ждать и надеяться, что наступит завтра, а за ним и послезавтра.
ТАЙНА СТАРИННОГО БЮРО
Наконец нужный день настал. В машине молчали, каждая занималась своим делом.
Ольга рассматривала себя в зеркальце и недовольно морщила нос, хотя еще утром привела себя в боевой порядок при помощи разнокалиберной батареи косметических средств.
Таня озабоченно вцепилась в руль и проговаривала про себя детали "операции".
Ирина снимала надфилем невидимые глазу заусенцы на бородках ключей.
Алена смотрела в окно и пыталась догадаться, как она дошла до жизни такой. Еще недавно они с Володенькой строили планы на отпуск, а сегодня она отправляется в собственный дом выполнять авантюрный план подруг. Последние дни Алена не включала телевизор. Ей было не по себе, казалось, что следователи из телевизионных сериалов именно на нее устремляют пронизывающие взгляды и предлагают закурить перед решающим признанием.
Не доезжая до Мясницкой, свернули вправо, к высокому дому из красного кирпича. На въезде во двор изрядно тряхнуло. Без этого нельзя. На въезде в любой московский двор имеется своя выбоина, которую пытаются залатать каждый год, но она таинственным, мистическим образом снова и снова разевает коварную пасть под колесами машин.
- Повторять будем? - обернувшись к подругам, строго обвела их взглядом Таня. - Или все запомнили?
Те с разной степенью уверенности закивали.
- Ну, Ольга, твой выход первый. Произведи впечатление на этих потрепанных жизнью казанов. Если что, ты знаешь, машина внизу, Ирина дежурит за рулем. Все делаем шустро. Благоверный возвращается сегодня поздно вечером.
Таня старалась быть немногословной. Понимала: нервировать подруг речами в напряженный момент не годится.
Ольга не торопясь выбралась из машины и направилась к дверям подъезда. Таня перекрестила ее спину и вспомнила, что в существовании Господа до сих пор полностью не уверена. Но излишняя предосторожность не помешает, резонно решила она и перекрестила Ольгу еще раз.
…Симаковы, отец и сын, - люди популярные. Поневоле станешь известным, если помогаешь другим обрести популярность. Давным-давно Симаков-отец начинал с организации подпольных концертов доморощенных московских рок-групп, освоил весь набор неприятностей от преследующего такую деятельность закона и весело встретил ветер перемен со стаканом хорошего вина в руке и пачкой контрактов на концерты второразрядных западных гастролеров в кармане.
С тех пор контракты то приплывали, то уплывали, но стакан Симаков-старший уже не выпускал. На жизнь он никогда не жаловался и сохранил обширнейшие связи в околомузыкальных кругах. Его особенно ценили продюсеры безголосых голенастых девчонок, которых, увлекшись, называли в телеинтервью "новыми голосами России". "Голоса" отбирались по степени профессионализма в исполнении диковинных трюков в постелях продюсеров. Все остальное за них делал Симаков-отец и примкнувший к нему по достижении совершеннолетия Симаков-сын.
Зная нужных людей, их слабости и пороки, парочка умудрялась пропихнуть на радио и телевидение заведомо гиблых исполнителей и совсем уж сиротскую музыку. Иногда их мучила совесть, и тогда они уходили в недельный запой. Но раздельное проживание препятствовало желанию заниматься любимым делом регулярно. Да и лишняя сложность возить друг к другу "на прослушивание" очередную восходящую звезду, которая из койки в койку, с ожесточенными сексуальными боями, пробивается на вершину музыкального Олимпа.
В редкую минуту трезвости Симаковы пришли к простому выводу: надо съезжаться. Готовились они долго. Но сегодня этот день настал.
- Отец, звонок! Открой дверь, я пиво на себя пролил, - нетвердо, но громко произнес Симаков-сын.
Звонок уже в третий раз прорезал утреннюю тишину "пещеры" Симаковых, в которой переезд начали отмечать еще два дня назад. Симаков-отец, поругиваясь, зашуршал в тапочках на босу ногу в прихожую. Прогромыхали замки, скрипнула дверь, и наступила странная тишина. Послышалось, как громко икнул от неожиданности Симаков-отец. И опять наступила тишина.
- Грузчиков вызывали? Вы, что ль, Симаковы будете? - грубовато, в стиле сотрудницы транспортной конторы, поинтересовалась Ольга у офонаревшего Симакова-отца, протягивая ему разграфленный листок. - Если вы, распишитесь здесь, открывайте двери, сейчас вещи понесем!
Да-а, знала бы Эмма, какой фурор произведет ее мама в облегающем красном комбинезоне дочки, в желтой майке и зеленой кепке-бейсболке! Замаскировавшись под светофор, Ольга с порога ударила по всем органам чувств бедного Симакова-отца, который с этой минуты превратился в подопытный экземпляр. Он закрыл и открыл глаза. Ольга не исчезала. Он проделал движение веками еще раз. Эффект тот же.
- Вы… э-э-э… девушка, значит, нашей мебелью заниматься будете? - хрипло выдавил из себя нетрезвый с позавчера папа. - A-а… вы ее, того, сами носить будете? А то мы с сынулей вам поможем… Эй, сын, шуруй сюда быстро, а то она растворится в воздухе, наша гарнитурная фея!
"Шуруй быстро" у сына не получилось. Получилось медленно и за два раза. Сначала его толстенькое маленькое тельце ("Копия отец!" - умилялись родственники при рождении) выплыло из кухни. Он держал полную кружку в вытянутой руке, боясь расплескать. И немедленно расплескал, когда в глаза стукнула цветовая гамма Ольгиного наряда. Симаков-сын пришел в себя, протрезвел и смог сообразить, что он в трусах и майке. Натянув штаны и побив рекорд по времени одевания поднятого по тревоге взвода разведки ВДВ, Симаков-сын снова подкатил к дверям.
Ольга все еще переминалась у входа, мысленно проклиная все племя мужиков и особенно ту его часть, которая злоупотребляет алкоголем прямо с утра.
- Ну? Вы меня пропустите или мне уезжать? У нас еще два вызова сегодня, ехать придется к черту на рога!
Симаковы опомнились и наперебой принялись приглашать Ольгу пройти, состязаясь в галантности, которая, учитывая их состояние, принимала несколько причудливые формы. Симаков-отец выпрямился и, старясь держаться прямо, протягивал руку, указуя путь. Другой рукой он попытался прихватить Ольгу за талию. Попытку она сурово пресекла, что еще более возбудило Симакова-старшего. Младший не нашел важней занятия, чем схватить метелку и подметать коридорный паркет перед вышагивающей по нему Ольгой. Симаковы искренне радовались веселому началу дня.
- Машина еще не подошла, скоро будет. Сейчас позвонить должны. А я пока у вас подожду, если можно. - Больше всего Ольга боялась возможных вопросов: а как вы здесь оказались, если машины еще нет; и чего звонить, если они и так едут, и т. д.
Симаковым было не до подробностей. Огромную серую коробку с телевизором, приготовленным к отправке, они превратили в банкетный стол, вывалив все, что еще оставалось в холодильнике. Ольга с ужасом уставилась на десятки бутылок со спиртным, притащенные к "столу" радостно верещащими Симаковыми из всех углов необъятной квартиры. Первый шок прошел. Они стремительно выпили, не очень настаивая, чтобы Ольга к ним присоединилась.
- Я на службе, - сухо отрезала та. Она все ждала, когда Симаковы попросят документы. Те не торопились, и Ольга надеялась, что пронесет.
- Я вам точно говорю, - прожевывая кусок ветчины и одновременно скрюченными пальцами отламывая себе второй, убеждал Ольгу Симаков-отец, - вам надо на эстраду. Высокое искусство ждет вас! Вы пробовали петь? Не-е-ет, вы ответте! Вы прбовали петь? Ага, вижу, прбовали. Но не так, как надо. И не там, где надо!
Старший откровенно подмигнул младшему.
- А мы знаем места, хорошие места, где вы попоете немного, и марш на большую эстраду! Главное - рот пошире открывать!
Оба гнусно заржали. Симаков-отец подавился ветчиной и зашелся кашлем. Младший хлопал себя по коленкам. На тренировочных штанах появились жирные пятна. Ольге стало невыносимо тошно.
- Мне пить нельзя. Надо смотреть, чтобы грузчики к бутылке не прикладывались. Иначе уронят рояль, ноги поломают, а нам платить!
- Рояль? Какой рояль? - удивился Симаков-отец и огляделся по сторонам. - У нас нет рояля! А что, в наряде есть рояль? А ну, покажите!
Ольга мысленно прокляла себя. Нашла о чем говорить!
- Бумаги водитель привезет. Он их всегда возит, - как можно безразличнее сказала она.
- Отец, - развязно вмешался Симаков-сын, - при чем здесь рояль? Наша дама (он изъяснялся языком завсегдатая шашлычных) сказала, что ноги сломают…
- Ну так ведь роялю ноги сломают, а не еще кому! - открыл дискуссию старший.
- Не-е-е-т, грузчики поломают ноги себе, когда нашу мебель понесут! - вступил в полемику младший.
- Грузчики здесь ни при чем! Они трнирирован… они тренерированы, - с трудом выговорил отец и призвал на помощь третейского судью, обратившись к Ольге. - Ведь правда, они у вас трипер… тререр… Черт! Ну и слово!
Ольга вспомнила одну из гипотез относительно причины спора Ивана Грозного с сыном, повлекшего убийство Грозного-младшего. Черт с ней, с причиной, лихорадочно думала Ольга, лишь бы не передрались и не пустили план под откос.
- Они у нас здоровые такие… - начала она, но ее прервал телефонный звонок в коридоре.
Симаков-сын мучительно долго вытирал руки о заднюю часть своих спортивных брюк и еще дольше добирался до телефона. Ольга начала опасаться, что звонков больше не будет.
- Слушаю! Кого? Старшую? Какую еще "старшую"? У нас тут только младшие! - Он прикрыл трубку и пьяно хихикнул.
Ольга отбросила приличия, метнулась мимо Симакова-отца и схватила трубку:
- Я слушаю!
- Ольга! - У нее радостно забилось сердце. Она никогда не задумывалась над тем, какой приятный у Тани голос. - Слушай! Я звонила нашим биндюжникам. Диспетчер сказала, они в пути и будут с минуты на минуту.
- Хорошо, очень даже хорошо! - не сдержавшись, воскликнула Ольга и испуганно оглянулась на Симаковых. Те сосредоточенно чокнулись и опрокинули в себя еще по стакану мартини. Они упрямо старались не отвлекаться от основного занятия.
- Не очень хорошо. - Таня помедлила. - Соседи Аленины, старички, пока еще здесь…
Ольга обмерла.
- Но ты, главное, не волнуйся! - постаралась ее подбодрить Таня. - Как там у тебя дела?
- Сама разве не слышишь? - с тяжелым вздохом сказала Ольга и поднесла трубку к двери в комнату. До ушей Тани донесся обрывок речи Симакова-младшего:
- …а я ему тогда и говорю: "Нужно делать хрустальную награду за вокал не в виде хлопающих рук, а в форме разведенных ног!"
- А он? - заливаясь хохотом, сумел произнести отец.
- А он: "Старик, это - мысль! Сколько за нее просишь?"
Оба задохнулись от хохота.
- Мда-а-а, - протянула Таня. - Слушай, машины приехали! О, черт!
- Что такое? - вздрогнула Ольга.
- Да нормально все, - радостным шепотом откликнулась Таня. - Старички с сумками из подъезда показались. Все идет по плану. Держись, сейчас к тебе твои "рикши" заявятся! Ладно, что дальше делать, ты помнишь. Пока.
Во двор въехали два автофургона с заляпанными грязью бортами, кабинами и номерами… Из них нехотя спрыгнули на землю шестеро амбалов, за ними на асфальт плюхнулся тяжелый клубок такелажных лент. Ребята, поругиваясь под нос, с ленцой, распутали его, и каждый нашел свою любимую ленту. Водители, съезжаясь и разъезжаясь, едва не сталкиваясь и покрикивая друг на друга, развернули фургоны кузовами к подъезду.
Через стеклянные двери с любопытством пялились оба охранника.
Тихий двор превращался в цирк. Сидевшие в отдалении на лавочках древние старушки чудесным образом моментально переместились ближе к подъезду, "откуда съежжають". Под ногами грузчиков засуетились бродячие псы. Пара молодых толстых мамаш выстроили свои коляски чуть ли не под колесами машин.
Из распахнутых окон звонко перекликались голоса. Такая мизансцена в сценарии не значилась. Встревоженная Таня подняла голову и смогла убедиться, что амфитеатр и, естественно, балконы заняты зрителями. Опустив глаза, она увидела и услышала, как в партере спорят из-за неправильно занятых мест.
Шустрый дедок, взгромоздивший на багажник ветхого "Москвича" гору деревянных огрызков, отчаянно собачился с водителями грузовых машин из-за места около стены. Дедок размахивая руками и время от времени бил себя в грудь, каждый раз заходясь кашлем курильщика со стажем. Он даже пригрозил позвать билетера, то есть милиционера. Водители, не покидая машин, сплевывали на тротуар и отвечали очень короткими фразами, заставлявшими дедка подпрыгивать, как если бы ему под ноги бросили дохлую кошку.
Живые кошки также присутствовали. За одной из них, самой любопытной, начали охоту дворовые собаки. Набрасывая на себя ленты, грузчики гоготали и науськивали псов на несчастную Мурку. Ирина схватила альбом и делала торопливые зарисовки. Таня закрыла глаза. Алена затравленно осматривалась, напоминая гонимую киску.
Таня приоткрыла глаза в момент, когда пара старичков, нагруженных сумками, скрылась за углом и направилась к станции метро "Тургеневская". Они шли медленно, с любопытством оглядываясь. Понятно, если бы не "вызов" на дачу, они непременно присоединились бы к аудитории и погубили всю идею.
От группы грузчиков отделился небритый малый, Ольгин фанат из транспортной конторы, и направился к торчавшим перед дверьми охранникам. Перекинувшись с ними парой слов, небритый бригадир махнул рукой, и весь коллектив "рикш" с шумом ввалился в подъезд.
Операция началась. Обратной дороги нет. Полные грозного смысла слова Тани заставили Ирину нервно постукивать пальцами по баранке. Алена испуганно сжалась.
- Алена, за мной! - скомандовала Таня, выбравшись из своего "Пассата". - Сейчас главное - время! Ирина! Посматривай вокруг и будь готова!
Ирина молча кивнула и сжала руками баранку. Из всей компании лишь у нее и Тани имелись права. Но свою "Ниву" Ирина продала еще год назад, пытаясь рассчитаться с долгами за студию. Теперь, после длительного перерыва, ей предстояло вспомнить водительские навыки на тот случай, если подругам придется стремительно уносить ноги.
Таня и за ней Алена, низко опустив голову и закутавшись в цветастый платок, миновали охрану, сославшись на договоренность с колдуньей из сорок второй. Это был один из немногих случаев, когда ссылка на знакомство с нечистой силой приносила некоторую пользу.
Охранники, к счастью, не особенно интересовались гостями. Один отгонял отчаянно лающих у входа собак, второй разгадывал кроссворд в журнале "Оттянись!", надеясь выиграть небольшой приварок к пенсии.