- Потому, мсье жандарм, что дома сразу после ланча у меня деловая встреча.
- В самом деле?
- Я велела Морису договориться с надежным человеком.
- И ты все еще считаешь, что тебе нужен управляющий?
Она чуть улыбнулась.
- Мне нужно, чтобы кто-то заботился о вине, пока я забочусь о старых друзьях, которые приходят и уходят.
Потом я задремал, а когда проснулся, мы уже въехали в нейтральную зону и начали приближались к Женеве с северо-запада. Свою очередь сесть за руль я проспал, но жаловаться не стоило: до Лихтенштейна оставалось почти четыреста километров, и день предстоял слишком длинный.
Жинетт сказала:
- Думаю, уже близко, Луи.
Не доезжая до Гекса, она повернула направо к Фернэ-Вольтер, стоявшему на самой границе.
- Не подъезжай слишком близко, - предупредил я. - Полиция будет искать на подходах к границе, и не стоит наводить их на раздумья, чего вдруг какая-то машина подъехала, остановилась и повернула назад.
- Тогда - здесь, - Жинетт, не заглушив мотора, затормозила у обочины. Я выскочил из кабины, обежал фургон и открыл заднюю дверь. Заскрежетали раздвигаемые ящики, появился Мэгенхерд, за ним мисс Джермен и последним - Харви.
Его словно извлекли после бомбежки из-под развалин дома: спотыкаясь, он сердито тряс головой, явно сам об этом жалея. Сейчас он не справился бы и с новорожденным котенком.
Закрыв дверь фургона, я вернулся к кабине.
- Спасибо, Жинетт. Поезжай.
Она наклонилась к окну.
- Береги себя. Луи. Пожалуйста.
Фургон заурчал и исчез в ночи. Я махнул рукой.
- Быстро уходим с дороги!
"Быстро" было слишком сильно сказано. Не меньше минуты мы продирались через изгородь, чтобы сразу увязнуть по колено в высокой сырой траве. Единственное, чего на такой работе хватало, - это мокрых ног.
Я настоял весь багаж оставить в шато. Исключение сделали только для моего саквояжа - из-за "маузера" и карт. Прихватив одной рукой его, другой - руку Харви, я зашагал вперед.
Рев фургона стих. Ночь была холодна, тьма - непроницаема, и никаких звезд. Непогода, от которой мы бежали из Бретани, снова догнала нас, правда, израсходовав по пути весь запас дождя. Впереди, под низкими тучами, светилось белым и зеленым зарево - маяк аэропорта Женевы "Куантрен". Мы шагали в его сторону.
Без четверти пять. До рассвета три четверти часа. Поначалу вес молчали. Нельзя сказать, что передвигались мы бесшумно, этого не добьешься простым приказом. Для такой ходьбы нужен опыт. Впрочем, в тяжелом сыром воздухе звук далеко не разносится. Девушка шепотом спросила:
- Что это?
Я резко обернулся. Оказалось - всего лишь большой дом в нескольких сотнях метров от нас. К дому вела темная аллея.
- Шато Вольтера. Хороший опознавательный знак.
Она подняла ногу из травы и тряхнула ей, разбрызгивая капли воды.
- Как насчет уместной цитаты? - кисло спросила она. Например, "Все к лучшему в этом лучшем из миров".
То, что показалось издали живой изгородью, оказалось садом аккуратных карликовых яблонь с человеческий рост высотой, окруженным проволочной изгородью. Листья на деревьях еще не распустились - мы снова оказались в местах ранней весны - но ветви подрезаны и подвязаны так, что росли как на шпалерах, а сами деревца теснились друг к другу, создавая неплохое укрытие от любопытных глаз.
Но как всегда у медали были две стороны. Будь я командиром пограничной охраны, я бы разместил людей в этом саду. И велел сидеть тихо и не двигаться. Мы прошли бы прямо по их головам, прежде чем выяснили, что попали в засаду.
И командуй я настоящим дозором разведки, не подумал бы ни о каких садах. Мы пошли бы в обход - и только по-пластунски.
Но в действительности я командовал - если так вообще можно было сказать - пожилым бизнесменом, девицей в котиковом манто и телохранителем с пятизвездочным похмельем. Жуть брала от одной мысли приказать котиковому манто падать в грязь и ползти. Придется идти через сад.
Повернувшись к девушке, я шепнул:
- Вы когда-нибудь в школе командовали?
- Нет, я не слишком отличалась в спорте… И вообще…
- Но теперь вы принимаете команду над этой парочкой. Держитесь метрах в десяти за мной и не теряйте меня из виду. Если я остановлюсь, делайте то же самое. Если я поверну, сразу поворачивайте, не идите до того места, где я повернул. Усекли?
- Да… Но не лучше, если Харви?..
- Лучше, - кивнул я. - Но именно сейчас лучше этим заняться вам. Понятно?
Она кивнула. Я прижал ногой проволоку, поднял вверх другую, и мы забрались в сад, произведя шума не больше, чем при крупной автомобильной аварии. Я двинулся вперед между аккуратными рядами деревьев.
Двадцать метров. Тридцать. Сорок. В саду оказалось светлее, чем я ожидал. Взглянув назад, я увидел, что девушка это учла и держится дальше назначенных десяти метров.
Пятьдесят метров. По моим расчетам, я дошел до середины сада и пытался разглядеть впереди среди деревьев небо, или противоположный край проволочной изгороди, но видел только мигающее зарево маяка.
Вдруг я остановился и несколько секунд соображал, почему вдруг это сделал. Троица за моей спиной казалась мне прущимся во весь опор стадом слонов. Потом они тоже остановились, и я понял причину: слабый запах табачного дыма.
Командир, разумеется, курить запретил. Но это было где-нибудь около полуночи, а с того времени прошло уже пять часов - холодных, мокрых, унылых часов. Можно ведь лечь, зажечь под курткой спичку, спрятать в траве горящий конец сигареты и выпускать дым, не поднимая головы. Но куда спрячешь запах?
С какой стороны тянет дымом? Я послюнявил палец и поднял его вверх; холодно, как обычно, стало со всех сторон. Я сделал выдох, но было недостаточно прохладно, чтобы пошел парок. Только и стало ясно, что ветер в поле слабый, а между деревьями еще слабее.
Попытавшись вспомнить голос экс-сержанта Иностранного Легиона, обучавшего бойцов Сопротивления в Оверни, я заорал:
- Что за идиот тут курит! Здесь вам не быстро! Где вы?
Справа впереди послышался испуганный шорох, затем воцарилась мертвая тишина.
Я на цыпочках повернул налево, бросил взгляд назад и убедился, что мисс Джермен ведет свою команду параллельным курсом.
Я еще раз заорал:
- Где тот идиот, который курит? - в надежде, что никто из солдат не захочет нарваться на неприятности, последовав за сержантом.
Мы прошли влево почти до изгороди, затем повернули к маяку аэропорта. Пройдя метров сорок, я увидел проволоку и жестом подозвал к себе остальных.
Мисс Джермен прошептала:
- Я боялась, что мы слишком шумим, пока не услышала вас.
- Мы чуть не столкнулись с отрядом жандармов, а голос сержанта - неплохой пароль. - Я кивнул в сторону изгороди. Дальше там дорога, справа пост французской таможни. Шоссе прямое, без поворотов. Нам надо перейти его незаметно. - И повернулся к Харви. - Как дела?
- Я думал, что умер. Знает ли Господь, что по утрам вы занимаетесь воскрешением?
Усмехнувшись, я почувствовал себя гораздо лучше. Голос его продолжал хрипеть, но исчезли унылые капризные нотки. Он начинал соображать.
Я пошел к изгороди, а найдя удобное место, высунулся посмотреть. Таможенный пост был примерно в ста метрах, - маленький ярко освещенный домик, возле него - несколько человек и пара автомобилей.
На таком расстоянии нас не услышат, но мы будем пересекать дорогу в сиянии маяка аэропорта, испускающего свои мощные лучи всего в нескольких сот метров. А с поста наверняка наблюдают за шоссе.
- Сожалею, но придется пройти вдоль дороги, прежде чем сделать попытку ее перейти.
И тут за спиной кто-то негромко спросил:
- Кто здесь?
Мисс Джермен прошептала:
- Вашего пароля хватило ненадолго?
Она была права. Наверно, солдатам показалось странным, что сержант их не нашел, и они решили сами его отыскать. Приходилось пересекать шоссе там, где мы стояли. Слева послышался шум приближающейся машины. Яркие фары промчались мимо. Мисс Джермен пригнулась, мы с Харви застыли на месте. Мэгенхерд продолжал оставаться Мэгенхердом. Я прошептал девушке:
- Если на вас упадет луч света, замрите. Легче всего заметить движение.
Она медленно выпрямилась.
- А если станет слишком тихо, заорите. Да, я понемногу учусь.
- Видели, что это? - спросил Харви. - Фургон вашей приятельницы из поместья Пинель.
Я снова просунул голову сквозь изгородь. Фургон затормозил около поста. Таможенники засуетились, бросились открывать заднюю дверь.
Чертова дурочка! Ну почему она так рискует? Но я знал, почему. Я рассказал ей о нашем маршруте, и Жинетт сообразила, что самым трудным окажется переход шоссе. Потому она выждала, пока, по ее расчетам, мы к нему выйдем, и примчалась сюда.
- Вперед! - скомандовал я. - Живо!
Харви, не задавая вопросов, продрался сквозь проволоку, я помог девушке, потом Мэгенхерду, затем пролез сам. Мы уже давно были в безопасности на той стороне шоссе, а жандармы все не отпускали Жинетт.
Пригнувшись, мы пробирались вдоль дороги к аэропорту. Маяк теперь бил нам прямо в лицо. До высокой ограды аэропорта оставалось меньше двухсот метров.
- Мы скоро упремся в аэропорт? - спросила мисс Джермен.
- В этом вся суть. Несколько лет назад пришлось призанять у французов кусок территории, чтобы удлинить взлетную полосу, и теперь граница идет вдоль ограды аэропорта. Мы будем в Швейцарии, как только окажемся за ней.
Харви заметил:
- Просто так через ограду нам не перебраться.
- Знаю. Я взял у Жинетт кусачки.
Через две минуты мы стояли перед заграждением, представлявшим собой прочную металлическую сетку высотой семь - восемь футов, растянутую между железными опорами. Я достал из саквояжа мощные кусачки с длинными ручками и зацепил сетку.
Неожиданно нас залило светом. Луч прожектора - невозможная вещь - бил сверху. Я замер. Но тут где-то позади послышался свист сбрасывающих обороты реактивных двигателей: самолет, снижаясь, включил посадочный прожектор.
Я замер. Пилот нас ни за что бы не увидел, но свет прожектора мог выдать нас жандармам.
Визжа шинами, самолет промчался по посадочной полосе, взревели двигатели, переключенные на реверс, и за всем этим шумом кусачки перекусывали проволоку сетки так же быстро и бесшумно, как ножницы - шелк.
Я повернулся к Мэгенхерду.
- Добро пожаловать в Швейцарию.
Дальше все оказалось довольно просто. Аэропорт Женева-Куантрен имел одну взлетно-посадочную полосу с узкими полосками травы по обе стороны. Здание аэропорта, ангары, служебные помещения размещались на дальней от нас стороне. А там, куда мы попали, громоздились горы строительных материалов, вздыбленной бульдозерами земли, маленькие кирпичные домики подстанций, радаров и тому подобного. Укрытий - сколько угодно.
Мы прошли с полмили, держась между взлетной полосой и оградой, а когда с обеих сторон оказалась Швейцария, прорезали еще одну дыру в заграждении и выбрались за пределы аэропорта. Я, как мог, соединил края сетки, так что несколько дней можно было ничего не заметить. И в любом случае - при чем тут Мэгенхерд?
- Как доберемся до города? - спросил Мэгенхерд.
- Обогнем здание аэропорта и сядем у главного входа в такси или автобус.
Он возразил:
- Почему было не пройти в аэропорт прямо по полю? Так гораздо ближе.
- Конечно. Притвориться, что мы - пассажиры? Предъявить паспорта и объяснить, как умудрились промочить в самолете ноги?
Он надолго замолк, лишь пыхтел от натуги.
20
В шесть часов с небольшим мы добрались до входа в аэропорт. Занималось унылое утро; фонари еще горели, потускнели с рассветом.
Там стояли несколько легковых машин и автобус без огней, с прицепом для багажа.
- Зайдем внутрь, чтобы привести себя в порядок, - сказал я. - Встретимся через пять минут.
Мисс Джермен направилась к женскому туалету. Даже в ярко освещенном фойе вы бы не догадались, что она пять часов тряслась в кузове фургона, а потом прошагала почти две мили через мокрое поле. У нее был какой-то врожденный лоск, к ней не приставали пыль и грязь. Выдавало лишь побледневшее лицо да мокрые ноги.
Зато Мэгенхерд, казалось, только что вышел из серьезной схватки. Его когда-то шикарный бежевый плащ был измят, заляпан грязью и в двух местах порван. Брюки мокрые и грязные, волосы в беспорядке. Прикрывая от посторонних глаз, мы схватили его под руки и повели в туалет. Мы с Харви выглядели не так плохо - главным образом потому, что наши наряды с самого начала не были так хороши. Харви побледнел, под глазами - круги, складки на лице обозначились резче обычного. Но как будто пришел в себя.
Я еще не успел почиститься, а Мэгенхерд уже напомнил:
- Вы не забыли, что нужно позвонить мсье Мерлену!
Мне, конечно, удалось забыть, и я был бы только рад, что никто не напомнил, но наше путешествие организовал все-таки он. Потому я почистил плащ, вымыл лицо, руки и ботинки, причесался и уже рыскал по фойе в поисках телефона.
Позвонил в отель, где должен был остановиться Мерлен, я заверил администратора, что дело крайне важное, и в конце концов добрался до Мерлена.
- Господи! - взорвался он. - Что с вами случилось? После Динадана ни звука! Целый день, даже больше! Только радио и газеты - и все о перестрелке в Оверни. Что…
- Помолчите, Анри, - оборвал я его. - Мы уже здесь. Если хотите нас видеть, приходите через двадцать минут на станцию Корнавен.
Пауза.
- Я вас там встречу.
- Просто пройдите через кассовый зал к буфету.
Кто-то зашел в соседнюю будку. Я покосился на вошедшего, быстро сказал: - Итак, Корнавен, через двадцать минут, - и бросил трубку на рычаг.
Она еще не успела набрать номер. Одной рукой я нажал на рычаг, другой резко развернул ее к себе.
Мисс Джермен разыграла детское недоумение.
- Вы здорово себя вели на границе, - мрачно буркнул я, так не портите впечатления. Я запретил телефонные разговоры.
- Но то в шато…
- Надо было спросить разрешения.
Ухватив за локоть, я повел ее к выходу, но наше путешествие рука об руку через холл вовсе не походило на медовый месяц. Девушка хмуро заявила:
- Я боялась, что вы не разрешите.
Я даже не повернулся.
К дверям мы подошли одновременно с Мэгенхердом и Харви. В автобусе включили освещение, и в него устало карабкались пассажиры. Судя по количеству бород и гитар, компания прибыла дешевым ночным рейсом из Парижа или Лондона. Нам для прикрытия больше подошло бы окружение повыше классом. Несмотря на помятый вид, Мэгенхерд все-таки не походил на студента на каникулах. Но зато студенты не читают газет.
Мы сели в автобус и заплатили за проезд, не обратив на себя ничьего внимания. Я сел рядом с девушкой, Харви и Мэгенхерд за нами.
Я откинулся назад и сказал:
- Возможно, Мерлен встретит нас на станции.
- На станции? - переспросил Мэгенхерд.
- Корнавен - станция с платформой под стеклянной крышей. Там мы разобьемся на пары. Харви пойдет со мной.
- Нет, - возразил Харви. - Правило номер один - телохранитель держится возле охраняемого.
Я кивнул.
- Знаю, но на станции никто не станет стрелять. Куда опаснее встреча с полицией. Я хочу, чтобы вы были со мной позади и проследили, нет ли слежки за Мэгенхердом, или впереди - для проверки, не ждут ли нас там.
Он тут же все понял.
- Хорошо, так и сделаем.
- А потом? - спросил Мэгенхерд.
- Сядем в поезд до Берна.
- Я думал, возьмем машину напрокат.
- Нет. Пока нет. И если кто-то думал, как вы, он тоже ошибся.
- Вы имеете в виду меня? - холодно спросила мисс Джермен.
- Кого угодно.
Автобус постепенно заполнялся, пассажиры усаживались слишком близко, поэтому разговор пришлось прекратить.
Было слишком рано, потому уже через десять минут мы добрались до станции. Вокзальные часы показывали половину седьмого.
Я повернулся к Мэгенхерду:
- Идите с мисс Джермен вперед и возьмите два билета второго класса до Берна, платит пусть она. Поднимитесь на платформу. При встрече - мы не знакомы.
Девушка возразила:
- Чтобы купить билеты, нужны швейцарские франки.
- У вас они есть. Вы же звонили по телефону, забыли?
Она наградила меня не слишком любезным взглядом и пошла. Мы с Харви отпустили их метров на десять и не спеша зашагали следом.
Бегло осмотрев кассовый зал, Харви покачал головой. Я тоже не приметил ищеек в штатском.
Работала только одна касса, девушка подошла к ней. Мэгенхерд слегка отстал. Я кивнул Гарвею, и он направился к длинному слабо освещенному туннелю, ведущему наверх на платформу. Если кто-то следит за станцией, то наверняка стоит возле буфета, - все отъезжающие пройдут мимо, а торчать там, не вызывая подозрений, можно сколько угодно.
Я пристроился за мисс Джермен, чтобы взять билеты нам с Харви. Отходя от кассы, она окинула меня отсутствующим взглядом. Краем глаза я видел, как они с Мэгенхердом направились к выходу на платформу. И вдруг остановились. Схватив наши билеты, я торопливо обернулся.
Через зал мчался Мерлен, в щегольском белом плаще походивший на резиновый мяч. Он заметил Мэгенхерда, но не обратил внимания на нас. Машинально я смотрел, что происходит за его спиной.
Невысокий человек в полупальто и зеленой фетровой шляпе с узкими полями было заспешил следом, но вдруг замер на месте и поспешно отвернулся к расписанию поездов.
Черт! Хотел же я предупредить Мерлена, что нужно проверить, нет ли слежки, и не подходил к нам, пока я не дам сигнал, что все в порядке. Но не успел. Черт бы побрал эту любительницу телефонных разговоров!
Мерлен с Мэгенхердом о чем-то заспорили. Я отвернулся от них и боком стал протискиваться к двери, не упуская из виду человека в полупальто. Слишком уж бодр и внимателен был он для раннего утра.
Срочно следовало что-то делать.
Я прошел мимо Мерлена с Мэгенхердом. Мисс Джермен все еще стояла у входа в туннель. Немного пройдя вглубь, я оставался в их поле зрения, но невидим для типа в полупальто. И отчаянно замахал рукой.
Ко мне подошла девушка.
- За Мерленом хвост, - поспешно бросил я. - Заберите Мэгенхерда на платформу. Мы с вами не знакомы. Ясно?
Она кивнула. Я поднялся по туннелю к платформе. Харви выплыл из кучки людей возле ярко освещенного буфета, и буркнул:
- Здесь все чисто.
Я кивнул в сторону туннеля.
- За Мерленом хвост. Я дал им команду им разойтись.
Харви двинулся к туннелю, но я его задержал.
- Если это полицейский, уже поздно. Если нет, стрелять там он не решится. Посмотрим, узнал ли он Мэгенхерда.
Харви наградил меня тяжелым взглядом, но позволил увести себя к буфету.
Мэгенхерд с мисс Джермен появились из туннеля, миновали буфет и остановились возле расписания поездов. Тип в полупальто, двигавшийся следом, тоже приостановился.
Харви показывать его не пришлось. Он мрачно буркнул:
- Он все знает. Нельзя рисковать и ехать поездом.
- Придется. Если он последует за нами, то не сможет никому позвонить.
- В этом что-то есть.