Я проводил его до дверей, обождал, пока он сделает три шага к своему седану, а потом сказал:
- Билли, не знаю, поможет ли это вам его найти, только мать Лью сказала, что, по ее мнению, он не нажил бы неприятностей, если бы не начал якшаться с дрянными людьми вроде Перрисов.
Он оглянулся и слишком долго смотрел на меня. Видимо, в его голове вертелось множество соображений. Однако на физиономии ничего не отражалось. Потом слишком небрежно бросил:
- Вполне могу и туда заглянуть. Спасибо.
Бетси Капп приехала через десять минут. Рядом с ней громоздился огромный бумажный мешок. Мертвенно-бледная, доведенная до предела, поспешила войти, оказаться за закрытой дверью.
- Милый, я увидела полицейскую машину и проехала мимо. Дважды проехала. Кто это был? Чего им нужно?
Я ей все рассказал, включая мою последнюю реплику, и описал, как молчал Билли Кейбл.
- Тебе эта фамилия что-нибудь говорит, Бетси? Перрис.
- Кто-то мне рассказывал, что Лью связался с Лило Перрис. Она живет ближе к югу округа. Молодая, можно сказать, хорошенькая, только на такой дешевый, показной лад. У нее все время нелады с законом. Громкоголосая, злющая, крепкая, точно гвоздь.
- Судя по твоему описанию, редкий бриллиант. Похоже, должна что-то знать об убийстве Лью.
- Я так не думаю. У нее другие проблемы. Главным образом драки, нарушение порядка, оскорбление приличий. Она просто крутая и дикая, ее не волнует, чем и с кем она занимается.
- Словом, не из тех, с кем следовало бы связываться служителю закона.
- Боже мой, да конечно! Только такую связь и постоянной-то не назовешь. Лью скорей как кобель в стае, что мчится за сучкой. Мужчины говорят, будто она очень уж сексуальная. Я этого просто не вижу. Может, он оказался на юге, в каком-то притоне по Шелл-Ридж-роуд, вместе с браконьерами и самогонщиками. Тревис, что значит тот анонимный телефонный звонок?
- Если бы мы с тобой были в то время в полиции, пытаясь утверждать, что не знаем, откуда взялся труп Лью, как он прозвучал бы?
- Кошмар!
- А если бы вскрытие показало, что смерть наступила около трех утра?
- Повезло нам, правда?
- Пока да.
- Ты тоже умираешь с голоду, милый? Смотри! Хороший ржаной хлеб, салат, сыр "Блэк Даймонд", сардины, болонская колбаса и холодное пиво. Хочешь, сделаю тебе сандвич, или сам приготовишь?
Я велел ей приниматься за дело. Она расположилась на белой пластиковой стойке рядом с почти неслышным телевизором, где продолжался гольф. Только я откусил кусок сандвича, не дожидаясь, пока она приготовит себе, как в дверь постучал Билли Кейбл.
Я впустил его, а она одарила незваного гостя лучезарной улыбкой:
- Привет, Билли. Сделать тебе сандвич?
- Я только что ел, Бетси, спасибо. Пожалуй, кошерной колбаски попробую. - Он куснул, одобрительно кивнул и, жуя, продолжил: - Увидел машину, похожую на твою, да и Макги говорил, будто ты собиралась заехать, ну и остановился выяснить.
- Что выяснить?
Он сел на кровать.
- Если бы я каждый раз знал, о чем пойдет речь, когда мистер Норм спросит, что я сделал, а чего не сделал, то жить мне было бы гораздо легче. Думаю, он меня спросит, выяснил я или нет, не подсказала ли ты Макги, где искать Лью.
- Не имею ни малейшего представления, где искать Лью Арнстеда, и даже представить себе не могу, что когда-нибудь этого пожелаю.
- Похоже, мистеру Макги очень хочется его найти.
- Ну… вроде как. Причем я вполне его понимаю, а ты? Лью, в конце концов, изуродовал очень хорошего друга Тревиса. Разве ты не искал бы того, кто избил твоего друга? Если, разумеется, у тебя вообще есть настоящие друзья, Билли.
Я заметил, как глаза Кейбла на миг прищурились. Но потом он мягко улыбнулся:
- Значит, Макги только вполсилы хочет найти Лью?
- Вот именно.
- Кстати, о моих друзьях… У тебя, Бетси, настоящий талант заводить дружбу, поверь.
Она повернулась, прислонилась к стойке, откусила кусок сандвича с сардинами.
- Что ж, спасибо, Билли.
- По-моему, старику Хомеру надо включить тебя в новый рекламный проспект, который он составляет для Торговой палаты.
- Что ты хочешь сказать?
- Сам не знаю. Может, под маркой какого-нибудь природного ресурса округа Сайприс. Не в каждом городке в нашем болотистом округе найдется отличный обеденный зал с хорошей едой, где работает старшая официантка с самыми крупными мячиками к югу от Вэйкросс.
Поджав губы, Бетси отвела руку с сандвичем, оглядела себя сверху вниз:
- Ну, Билли, не такие уж они крупные. - В ее речи послышался местный акцент. - Должно быть, сорок-пятьдесят женщин тоже носят чашечки такого размера. Они только кажутся крупными, потому что во всех остальных местах я худая.
- Думаю, немало здешних мужчин, да и из других мест, проверили, настоящие ли они.
Обнаружился сильный сексуальный антагонизм. Бетси покраснела, потом улыбнулась:
- Ох, Билли Кейбл! Знаю, ты просто подшучиваешь надо мной, но когда начинаешь валять дурака, дорогой, так и кажется, будто гадости говоришь. Тебе попросту деликатности не хватает. Верю, что не хотел сказать ничего плохого.
- Очень мило, миссис Капп. Премного благодарен.
Она совершила сносную попытку весело рассмеяться, взглянула на меня и продолжила:
- Милый, старина Билли действительно проверял, настоящие они или нет. Наверное, года полтора назад…
- Поберегись! - резко предупредил Кейбл.
- Ты сам этот разговор начал, Билли, а мистеру Макги может быть интересно. Я уж думала, какой-нибудь сексуальный маньяк за мной гонится. Чуть не до смерти перепугалась. Иду темной ночью от пансиона к машине, вдруг меня кто-то сзади хватает. Меня одна подружка учила, надо совсем расслабиться и упасть, ни в коем случае не сопротивляться. Ну, села я на парковочную площадку, и он меня выпустил. Смотрю, Боже мой, старина Билли! И давай меня лапать за грудь, будто собрался погудеть на старом автомобильном рожке типа груши. От этого девушки иногда рак получают. Ну, до того я взбесилась и перепугалась, что размахнулась и вмазала сумочкой прямо по очкам бедному Билли. Они вдребезги. А от этого он сам взбесился, тоже замахнулся, как будто собрался снести мне голову с плеч долой, да я уклонилась, а Билли упал. А дальше что было, Билли?
- Заткнись, Бетси.
- А дальше он говорит, либо я веду его к себе домой, либо попаду под арест по любому поводу, какой взбредет ему в голову. А я что ответила, Билли?
- Бетси, заткнись! Я забыл.
- Я ответила, что скорее пять лет проработаю в тюремной прачечной, чем на пять минут лягу с тобой в постель. Так, Билли?
Он смотрел на нее и молчал. Бетси сделала к нему два шага, выпятила челюсть и тихо добавила:
- До сих пор продолжается то же самое, помощник шерифа. Ты ничего не способен сказать или сделать, что заставило бы меня передумать.
Он уставился на нее, потом на меня. Ничего не выражающее, словно маска, лицо, но в глазах за стеклами очков ядовитая ледяная рептильная злоба. Билли Кейбл развернулся и вышел, хлопнув дверью номера, затем дверцей машины. Мы слышали, как взвизгнули шины его автомобиля на повороте у выезда на дорогу.
Бетси бросилась ко мне в объятия, трепеща и тяжело дыша. Последствия очередной роли. Только эта роль была ей навязана. И на свой лад героически сыграна. Ничего между нею и тигром, пистолет с пистонами и дешевый хлыст.
- Я… прости, что это было у тебя на глазах, Тревис.
- Да я все понимаю.
- Правда? Я все равно никогда ему этого не спустила бы, ни на чуточку, в любом случае. Иначе… он бы взял надо мной верх, а, по-моему, этого я бы не вынесла. Это было бы… неприлично.
Непременное условие - чтобы было прилично.
- Иди ешь свой сандвич, женщина.
Она пошла, взяла со стола бутерброд и сказала:
- Он возненавидит тебя за то, что ты все это слышал.
- А я от ужаса прямо в обморок падаю.
Она приподнялась, села на стойку, скрестив худые ноги, принялась за сандвич, держа его обеими руками, и проговорила:
- До чего сумасшедший день. Просто дикий.
- Меня вот что интересует. Как Билли Кейбл смотрел на твою связь с Лью Арнстедом?
- Не очень-то хорошо. Я Лью рассказала, что Билли за мной увивается. Его это позабавило. Я велела ему не делать Билли умных замечаний на этот счет. Он ведь старший помощник, всегда мог наделать Лью гадостей. Ну, в конце концов они все же поцапались. Лью отделал его, только мне никаких деталей не сообщал.
Толстые сандвичи с холодным пивом. Бетси глубоко зевнула, лицо смягчилось, веки вдруг отяжелели, произошла резкая перемена, как с сонным ребенком. Повалилась на кровать, сбросила туфли и снова зевнула.
- Если честно, мне надо соснуть.
- Разрешаю.
Она вытащила из-под покрывала подушку, легла на спину.
- Позже можем поехать домой. Хорошо, если бы мне удалось поразмыслить. Ты сказал, будто я что-то знаю, только сама об этом не знаю. Что-то есть, да никак не могу отыскать у себя в голове.
- Попробуй еще разок, когда проснешься.
- Милый!
- Да?
- Не пытайся заняться со мной любовью, ладно? У меня ничего с собой нет. А… мне может слишком сильно захотеться. Это ведь как бы гадко, да? После того, что нам пришлось сделать.
- Бывает. После чьей-нибудь смерти тело хочет отпраздновать, что оно живо. В любом случае я намерен оставить тебя ненадолго одну, Бетси.
Сонные глаза широко распахнулись.
- Нет!
- Повешу на обеих дверях таблички с просьбой не беспокоить, запру номер на ключ. Все будет в полном порядке. Вернусь к половине шестого, к шести.
- Ты куда?
- Так, по одному поручению. Ничего важного.
- Ладно, только поосторожней, любимый, - пробормотала она.
Повернулась на бок, воткнула кулачки под подбородок, согнула и подтянула колени. Спустя несколько секунд засопела. Непомерно отягощенная грудная клетка медленно, глубоко опускалась и поднималась. Я задернул шторы, чтобы в номере стало темнее, набросил на нее одеяло.
Первый звонок не успел дозвонить, как я схватил телефонную трубку. Бетси не проснулась.
Это был Мейер.
- Я свободен, - объявил он. - Приведен в порядок для исполнения службы. Превратился в объект любопытства и благоговения. Моя некогда симпатичная физиономия смахивает на мяч, которым сумасшедшие играли на пляже. На борту моего утлого судна две нежные девушки по очереди держат меня за руку, прикладывают холодные компрессы и делают маленькие вкусные подарки. Велят передать тебе привет. Мне вернуться?
- Оставайся на месте. И радуйся.
- Как дела на передовой?
- Смутно. У прекрасного юноши оказался настолько хороший вкус, что он воспылал любовью к "мисс Агнес", принялся за ней ухаживать, но, чтобы она могла сдвинуться с места, мне надо достать в Палм-Бич запчасти.
- Когда тебе будет дозволено передвигаться?
- Нет смысла просить разрешения, пока не добуду запчасти.
- Как развлекаешься?
- Сегодня по телевизору поразительно интересная партия в гольф.
- Макги, не совершай детских попыток меня заморочить. Мой мозг не поврежден. Когда мы улетали, ты был в полном упадке. Не желал ввязываться в тамошнюю белиберду. Голос твой был еле слышен. А сейчас очевиден подъем, оттенок приятного нетерпения. Ты ввязался.
- Ну, теперь, когда ты сказал, пожалуй, да.
- Сможешь передать мое почтение помощнику Арнстеду?
- Пока нет. Он, похоже, исчез. Или струсил. Но я не теряю надежды.
- Если машина окажется на ходу и шериф Хайзер позволит уехать, уедешь?
- Может быть, нет.
- Не возникла ли возможность заключить небольшой контракт на спасательные работы?
- Возможно, подвернется. Мейер, я рад, что с тобой все в порядке.
- Разделяю твою радость.
Завершив разговор, я взглянул на экран телевизора. Очень мрачный молодой человек в оранжевом костюме склонился над лункой. На челюсти у него образовался желвак. Он ударил, мячик полетел к лунке и остановился в нескольких дюймах. Молодой человек взглянул в небеса со смертельной тоской классического отчаяния. Он еще не исчез с экрана, когда я выключил телевизор, повесил таблички, запер номер и ушел.
Глава 13
Баттеркап бежал на меня, пригнувшись, урча, предвкушая, как его зубы вопьются в мясо чужака. Я присел, протянул руку и проговорил:
- Тише, Баттеркап. Полегче, парень.
Он затормозил, остановился, потянулся, деликатно понюхал, отыскал аналогию в банке памяти и принял удрученный вид. На веранде показалась Кора Арнстед.
- Кто там? Ты вернулся домой, Лью?
- Простите, это снова Тревис Макги, миссис Арнстед.
- Пришли рассказать что-нибудь про моего мальчика?
- Очень жаль. Мне хотелось бы что-нибудь вам рассказать.
- Билли Кейбл тоже сегодня тут его искал. Моего сына уволили. Зачем мне сбиваться с ног, помогать им? Если он так уж нужен, найдут.
- Как животные? Могу чем-то помочь?
- Очень мило, что предложили. Да я позвала на помощь парнишку Силверстафф. Они живут вверх по дороге. Он тут почти все утро возился. Идите на веранду, садитесь.
Солнце застилала дымка. Она откинулась в плетёном кресте, раздула ноздри.
- Слышите вонь?
- Увы, нет.
- Какая-то кислота. Теперь ее несет на нас почти каждый раз, когда ветер с северо-востока. Там где-то фосфатный завод. А когда ветер с юга, слышен запах окружного крематория. Всем плевать, мистер Макги. Толкуют, болтают, но никто по-настоящему не потрудится что-нибудь сделать. Поэтому люди однажды схватятся за горло и упадут замертво по всему штату Флорида. Надеюсь спокойно умереть, пока этого не случилось. Чего вам от меня нужно?
- Шериф Хайзер старается отыскать Лью. Если вскорости не найдет, может явиться сюда или кого-то пришлет обыскать его комнату, в поисках подсказки.
- Ну и что?
- Найдут тайник, точно так же, как я. Я не полностью вам описал содержимое.
- Так и я думала. Грязь какая-нибудь?
- Немного самой обыкновенной грязи, что скапливается под мебелью, несколько весьма красочных любовных записок от женщин и коллекция полароидных снимков целой кучи его подружек, все в обнаженном виде. Попади они не в те руки, могут быть неприятности.
- Например, к Билли Кейблу?
- Вот именно, миссис Арнстед.
- По вашим словам, еще много таблеток амфетамина. Хватит, чтобы и с этим возникли проблемы?
- Более чем достаточно. Подпадет под статьи о наркотиках.
Долгие десять секунд она смотрела в пустое пространство.
- Я не умею врать, мистер Макги. Поэтому не хотелось бы, чтобы кто-то явился сюда, обнаружил пустой тайник и спросил, не впускала ли я кого-нибудь, кто его опустошил. А если спросят, не сама ли я это сделала, да полюбопытствуют, что там было, мне придется сказать. Нет, сэр, я не могу вас пустить в комнату моего мальчика, чтобы забрать его личные вещи и распорядиться ими по вашему усмотрению. Не могу дать разрешение. Только окажите любезность, мистер Макги, пройдите в дом, на кухню, принесите мне стакан воды. Откройте кран, пусть подольше стечет, будет похолоднее.
Пустив воду, я опустошил тайник. Вложил снимки и письма в какую-то книгу, книжки и брошюры засунул к себе под куртку, таблетки в брючный карман.
Принес стакан воды. Она отхлебнула, поблагодарила.
- Приезжайте как-нибудь меня навестить, слышите? Извините, что не позволила унести вещи Лью.
- Да, я понимаю.
- У меня почему-то такое предчувствие, что мой младшенький никогда не вернется. Не знаю почему. Старушечьи бредни. Он был хорошим маленьким мальчиком. Правда. Всегда любил играть сам с собой. Не особенно бегал в компаниях. Это он в армии переменился. После нее стал другим.
Таскать с собой такой груз неудобно. Если Хайзер прихватит меня по какой-нибудь идиотской причине, получится впечатляющий перечень обвинений. В молочном слабеющем свете близившегося к концу дня я поехал на север, за Кэттлменс-роуд, в район крупных ранчо и рощ. Сентиментальная миссия. Просмотрев сцену между Билли и Бетси, можно было безошибочно заключить, как он воспользовался бы художественными снимками Лью, какой получил бы рычаг давления на нее. Вторая задача - избавить старую леди от лишних страданий. Ее последний птенец мертв. Станет ей об этом известно или нет, ей в любом случае хватит боли и оттого, что она никогда больше его не увидит.
Я поднялся по немощеной дороге, затормозил, свернул направо и обнаружил хорошее место - небольшую дубовую рощицу, густо заросшую испанским мхом. Проехал через пролом в изгороди. Выкопал палкой глубокую яму в земле, бросил туда таблетки, закопал, утоптал.
Скудную неординарную библиотечку сжечь было нелегко. Я поднатужился, перевернул упавший ствол, отыскал в нем расщелину, сунул книжки туда, сдвинул бревно назад в выбоину, образовавшуюся после его падения. Потом уселся на нем с корреспонденцией и собранием снимков. Вспомнил прежнее впечатление от многочисленных изображений Бетси Капп. Худая анемичная блондинка с вялой усмешкой и комичными грудями. Теперь эта усмешка превратилась в неуверенную озабоченную улыбку, груди казались странно тоскливыми, беззащитными. Я пришел к выводу, что все эти снимки неким фантастическим образом напоминают фотографии маленьких мальчиков, держащих на весу большую пойманную рыбу. Они обращают на объектив слишком много внимания и поэтому выглядят неестественно. Им страшно хочется обрести героический вид, но они не знают, как это сделать. Давно мертвая рыба становится мертвым грузом реальности, и ее никаким способом не заставить казаться живой.
Я поджег один снимок, от него другой, и так до тех пор, пока не обуглились все изображения Бетси. Все десять. Потом уничтожил пять фотографий женщины, старательно прятавшей свое лицо. Потом еще три Лило, которая наверняка была той ночной бегуньей. Оставил тринадцать снимков женщин, снятых анфас. Перебрал письма, сжег все, кроме длинного письма Бетси с предупреждением насчет Лило.
Фотографии и письмо отлично поместились в том же кармане в двойной обивке у заднего окна. Я их распределил, чтобы не образовалось бугра при застегнутой "молнии". Мысль о возможном употреблении Билли Кейблом фотографий Бетси породила у меня мысль о совершенно ином возможном рычаге давления. Я изучил лица Лило и тринадцати неизвестных. Большинство из них наверняка были в округе Сайприс в это последнее воскресенье апреля. Работали в конторах, официантками, ходили на свидания, нянчились с детьми, готовили обед, гладили рубашки, танцевали, смотрели телевизор. Леди испытывали бы определенную благодарность, получив назад такие свои изображения и исчезнув из донжуанского списка Лью. Так что разглядывай леди, Макги! Блуждающему в тумане парню полезно держать под рукой запас моментальных снимков по тридцать девять центов.
Последний луч дневного света почти погас, когда я сворачивал на парковку у "Белого ибиса". Маленького желто-коричневого "фольксвагена" не было, и у меня пересохло в горле, по шее и по рукам побежали мурашки - древний рефлекс, миллион лет заставляющий дыбиться шерсть животного, отчего оно кажется больше, страшнее, а значит, его труднее проглотить. Болезненное предчувствие. Слишком много старых воспоминаний об ошибках и сожалениях.