- Ну, ты непостижим, парень. В это невозможно поверить. Чем больше я размышляю о том, что происходит, тем больше мне кажется, что это какой-то дурной сон, наваждение. Теперь я понял твой замысел. Суть его вовсе не в физическом устранении Эритреи. Ты готовишь грандиозную заваруху, так? Ты все-таки веришь, что сможешь стереть их с лица земли. Ну, ладно, оставим Эритрею в покое... Что у тебя еще на уме?
Они прошли уже полквартала. Болан взглянул на часы.
- Давал повернем назад, - предложил он. - Время уходит, поэтому давай обговорим как можно больше деталей, не теряя времени попусту. Ты прав. У меня есть кое-какие амбициозные замыслы. Я все же не верю, что способен полностью стереть эту мразь с лица земли, и даже не пытаюсь сделать этого, во всяком случае, здесь, сейчас.
Вся банда в сборе, и они очень нервничают. Их самый главный враг - они сами. И они начинают об этом догадываться. Я только хочу укрепить их догадку, подтвердить ее фактами. Я хочу взорвать большой альянс, Гарольд, разделить их на разрозненные региональные группировки, как было раньше, возродить былое соперничество, зависть, недоверчивость друг к другу. Я хочу навсегда сломать их систему жесткого единоначалия, по крайней мере, ослабить ее, лишить клыков и когтей.
- Поздравляю, - хмыкнул Броньола. - Вместе с тобой того же хотят еще около десяти тысяч сотрудников ФБР. Поразительное единство взглядов.
- Но я не скован вашими ограничениями, путами законов и прочих условностей, - спокойно сказал Болан. - Может быть, мне повезет больше. Ключ к успеху - Эритрея. Он вынашивает программу объединения, которая в случае претворения в жизнь, а это вполне реально, может ввергнуть весь западный мир в грандиозный хаос, которым они воспользуются с выгодой для себя. Поэтому моя главная цель - полностью уничтожить доверие к Эритрее, чтобы его программа рухнула вместе с ним. Мне повезло, и я нащупал еще один рычаг, приводящий в движение сложный механизм мафии: я нашел Туза Тузов, Гарольд, - того, кто тайно контролирует всех и все. Появилась отличная возможность спровоцировать тотальный бунт. Красота!..
- Одну минутку. Кто этот человек?
- Ты только не вырони изо рта сигару, это Барни Матильда.
- Почему ты так считаешь?
- А что, не верится?
- Мне нужны доказательства. Понимаешь, с этим человеком уже давно работает мой агент. И мне кажется невероятным, что...
- Гарольд, я сегодня встретился с Салли.
Броньола оторопело уставился на Болана.
- Ну и?..
- Она располагает необходимыми доказательствами. Салли уже давно в курсе дела, но она понимала, что ты отзовешь ее при малейшем подозрении насчет Барни. Поэтому она молчала в ожидании веских улик. Не вини ее, Гарольд. Она сделала большое дело.
- Конечно, она хорошо поработала, - согласился Броньола. - И ты прав, я бы моментально отозвал ее. Мы вышли на Барни из-за его связей. Рассчитывали через него многое узнать. С самого начала ее работа заключалась именно в этом: отслеживать связи, перемещения и тому подобное. Я хотел отозвать Салли, когда старик сделал из нее двойного агента. Тогда ей удалось меня отговорить вопреки моему собственному мнению. И вот, пожалуйста...
Так это правда? Старик Барни - царь-рыба?
Болан утвердительно кивнул.
- Я все проверил. Помнишь мои слова о том, что он контролирует всех основных боссов Организации? Так вот, он прослушивает их телефонные переговоры из своего лимузина. Ты видел мой боевой фургон. "Кадиллак" Барни - такой же, только поменьше. Он битком набит электронными средствами связи и подслушивания. Надеюсь, ты слышал байки о том, что Тузы якобы располагают полной информацией о своих. Все знают, все видят, все слышат. Теперь источник информации известен. Держу пари, такой лимузин есть в каждой семье.
- Теперь я понимаю, почему ты сказал "красота". Интересно, как долго Барни удастся скрывать свою роль в Организации.
- Я совсем не это имел в виду, - возразил Болан. - Вся прелесть в том, что Барни Матильда руководит диссидентским движением против Эритреи. Именно он спонсировал бегство Оджи в Питтсфилд и рассылал Тузов по всей стране, чтобы оплатить старые счета и привлечь ребят на сторону Оджи. Гарольд, Барни Матильда - это Питер!
- Господи Иисусе!
Болан усмехнулся.
- Нет. Иисусом был Оджи, а Барни - Питер. А святой Петр, если ты помнишь из уроков воскресной школы, был краеугольным камнем, на котором строилась церковь. Есть и еще один нюанс: Эритрея всеми фибрами души ненавидит Тузов, и если он сядет на трон, то в первую очередь рухнет тайная империя Барни - его личное гестапо. Но не думай, что старый хитрец об этом не догадывается и будет спокойно наблюдать за маневрами Эритреи. Это для него - вопрос жизни и смерти. Несмотря на свою власть, он все же не всемогущ, есть ограничения, связанные с самим характером его деятельности. Его власть зиждилась на личности Оджи. Пока Оджи восседал на троне, Барни мог посылать своих Тузов, куда хотел. Салли правильно ставит вопрос: кто из них двоих был истинным боссом? Организация - своего рода империя с двойным дном: одна половина не может существовать без другой. Другой половины, той, на которую опирался Барни, уже больше не существует. Большинство боссов ненавидит Тузов так же, как Дэвид, и это особенно видно на примере молодого поколения. Теперь ты видишь, в чем суть дела.
- Кое-что мне еще не совсем понятно, - проворчал Броньола. - Все очень сложно и запуганно. Мне нужно как следует подумать о том, что ты рассказал. А пока, как насчет Салли?
- Да, ее судьба меня сильно беспокоит, - со вздохом сказал Болан.
- Ты не мог бы ее вытащить?
- Да я ее уже вытащил. Но эта твоя девчонка, Салли, очень решительный агент. Она сбежала от меня. Но мне кажется, что Салли достаточно умна, чтобы не пойти на второй контакт с Барни. Однако я готов держать пари: она задумала что-то дерзкое. Сейчас она в городе, Гарольд.
- Вот проклятье! - выругался шеф ФБР. Они вернулись на место встречи.
- Я присмотрю за ней, Гарольд. А ты позаботься о Лео. Кажется, он все еще в большой опасности. Я передам ему лимузин Барни. Он найдет способ, как использовать его наилучшим образом.
- Он знает о Барни?
- Да, Лео в курсе. Котик может быть настоящим тигром. Я видел его в деле и думаю поручить ему Барни. Сам же займусь Эритреей. Мы зажмем их в тиски и посмотрим, что выползет из раковины. Я чувствую: все обойдется, Гарольд. Честное слово.
Шеф ФБР выбросил недокуренную сигару и засунул обе руки глубоко в карманы.
- Все должно быть нормально. Во всяком случае, игра стоит свеч. Забудь, что я говорил раньше. Я верю в тебя, дружище, чего не могу сказать о многих других. Давай, действуй. Поступай по своему усмотрению. А когда настанет Судный день, я выступлю в твою защиту перед самим Господом Богом.
Они пожали друг другу руки и Болан ответил:
- Спасибо. Я уважаю тебя, Гарольд, и высоко ценю твое доверие. Сделаю все, чтобы оправдать его.
- А когда ты не оправдывал? - резонно возразил шеф ФБР.
На прощание Болан подмигнул Броньоле и ушел.
Он не просто уважал Гарольда Броньолу, он любил его как брата. С самого начала их знакомства шеф ФБР закрепил за собой репутацию настоящего мужчины. Он не держал зла на Салли Палмер. Она ведь тоже была членом их братства, оставаясь в то же время настоящей женщиной. И ни в суде, ни в сенатских комиссиях не упадет волос с головы ни одного полицейского, не будет бессмысленных жертв во имя многоликих божков от политики, одной рукой берущих взятки, а другой раздающих индульгенции направо и налево.
Да, это чертовски здорово - пользоваться доверием такого человека. Просто приятно сознавать, что в коридорах власти Страны Чудес на Потомаке выжил и не затерялся такой человек.
Глава 12
В боевом фургоне Болана ждало телефонное сообщение Лео Таррина, записанное на магнитофонную ленту. Сообщение было кратким и очень важным.
- По-моему, обстановка накаляется. Записываю на пленку, так как в течение некоторого времени мне не представится возможности позвонить тебе еще раз. Ко мне ворвался твой друг Питер в сопровождении пары местных головорезов. Около тридцати минут задавали мне разные вопросы. Выспрашивали подробности о вчерашнем происшествии. Я видел всю информацию с точки зрения моего нового спонсора. Меня еще ни разу не допрашивали с таким пристрастием. Похоже, наступают горячие деньки. Сегодня на два часа созывают совещание всех местных боссов. Моего спонсора не пригласили и, мне кажется, даже не информировали об этом. Мне приказано готовиться к дальнейшим объяснениям. Очень горячо. Я поеду на восток, на двадцать седьмой. Сохраняй спокойствие.
Время приема - 12.25. Сейчас был почти час. В переводе на обычный язык это означало, что Барни Матильда и два местных босса допрашивали Таррина о событиях в Питтсфилде. И он рассказал им все с точки зрения Дэвида Эритреи. В результате, нью-йоркские семьи собирались на совет для дальнейшего обсуждения сложившейся ситуации, но без Эритреи. При нынешних обстоятельствах это могло означать только одно: Барни готовится выступить против Эритреи. Совет должен состояться в восточной комнате на двадцать седьмом этаже, в офисе "Коммиссионе".
Болан немедленно снял трубку и позвонил в особняк Маринелло. Человек, назвавшийся Дефлорио, более минуты морочил Болану голову, прежде чем подошел сам Эритрея. Характерный щелчок, раздавшийся в трубке, дал Болану понять, что кто-то слушал их разговор по параллельному аппарату. Скорее всего, это был Билли Джино.
Эритрея сердито рявкнул:
- Что, черт возьми, происходит?
- Именно это я хотел спросить у тебя, - ледяным голосом ответил Болан. - У тебя весь город переполошился. Я рассчитывал на более толковую работу с твоей стороны, Дэвид.
- Подожди-ка минуту! - кипел Эритрея. - О чем ты говоришь? Я же не посылал тебя вырубить всех подряд! Ты думаешь, я кто? Фрэнк Анастейжа? Все, черт возьми, выглядит так, будто это я приказал учинить побоище, Омега, и мне это ни хрена не нравится!
- Один из нас явно спятил, - спокойно возразил Болан.
- Минутку, минутку! - орал Эритрея. - Ты хочешь сказать, что это не твоих рук дело?
- А ты хочешь сказать, что моих? - холодно парировал Болан.
Эритрея несколько поостыл, тон его изменился.
- А я-то думал... Но, если это не ты, то, черт возьми, кто же тогда?
- Послушай, я звоню не для того, чтобы отвечать на твои дурацкие вопросы, - сказал Болан. - Знай, что ты срываешь дело. Возможно, уже сорвал. Они встречаются в два часа, чтобы обсудить ситуацию.
- Кто встречается? - растерянно спросил Эритрея.
- Да вся нью-йоркская компания, вот кто. Думаю, ты должен там присутствовать.
- Именно так я и сделаю. В два часа? В пентхаузе?
- Восточная комната, двадцать седьмой этаж. И, Дэвид...
- Да?
- Выясни, кто за этим стоит. Там будет Питер.
- Стой, подожди-ка минутку! Я хочу, чтобы ты тоже там был. Созрел момент, наконец, внести ясность. Будь там со всей своей командой, надо кое-что выяснить.
- Я буду там. Билли, это ты висишь на параллельном телефоне?
Джино мрачным голосом подтвердил этот факт.
- А вы, как всегда, все подмечаете...
- Стараюсь, по мере возможностей, - ответил Болан начальнику охраны. - Тебе тоже стоит приехать на совещание. Лишний ствол никогда не помешает. Встретимся снаружи. Заявимся вместе - так будет лучше.
- Вы имеете в виду, снаружи здания корпоративного офиса? Южный подъезд?
- Отлично, южный подъезд. Увидимся там, Дэвид?
- Да, - угрюмо отозвался будущий босс мафии.
- Может быть, так будет и лучше. Выложим все как есть, и дело с концом.
- Да, конечно.
- И, вероятно, я вручу тебе голову Питера.
- В бумажном пакете! - рявкнул Эритрея и бросил трубку.
Это был приказ, или правильнее сказать - королевский указ человека, который еще не обзавелся короной.
Болан прошел в отсек, где хранилось снаряжение и одежда, чтобы подготовиться к следующему акту драмы, сценарий которой сам же и написал.
Как это сказал Лео: "Будь спокоен?"
Вряд ли получится...
Глава 13
Итак, часы пущены, время пошло, и игра началась, но несколько не так, как рассчитывал Болан. События разворачивались, сменяя друг друга с калейдоскопической быстротой, но хаотично и бесконтрольно, не по сценарию. Болан чувствовал, что ему следовало осторожно вмешаться в действие, по-режиссерски управляя игрой, в противном случае критическая масса могла быть достигнута преждевременно, что привело бы к взрыву, и тогда игра будет безнадежно сорвана.
Конечно, было бы безумием явиться в пентхауз с Эритриеей. Слишком рискованно, слишком много факторов, неподдающихся контролю и способных повлиять на ход событий, повернуть их в нежелательном и даже губительном направлении, поэтому "мягкое просачивание" в "Коммиссионе" не вписывалось в рамки здравого смысла.
Но сделать такую попытку все же придется...
Мак экипировался так, чтобы свести к минимуму риск и максимально поднять шансы на успех: на плотно облегающий тело черный боевой комбинезон он надел солидный твидовый костюм, более соответствующий разыгрываемой роли. "Беретта" с двумя обоймами покоилась слева под мышкой в кожаной кобуре, еще две запасные обоймы Мак сунул в карман пиджака. Под брюками ниже колен он прикрепил на липучках холодное оружие и, кроме того, взял с собой атташе-кейс, набитый разнообразным вспомогательным боевым снаряжением.
Колонна машин из Лонг-Айленда показалась на углу у корпоративного офиса в восемь минут третьего. Учитывая большое расстояние, доехали они быстро и, конечно же, явились в полном составе. Четыре огромных лимузина были битком набиты готовыми на все параноиками с настороженными блестящими глазами. "Кадиллак" Дэвида шел вторым, Билли Джино ехал в головной машине, следом шли еще два лимузина с полными экипажами.
Болан-Омега появился, когда первая машина свернула к въезду в подземный гараж. Ее передняя дверца на ходу открылась, и Болан вскочил в салон. Билли Джино подвинулся к водителю, освобождая для него место, и приветливо сказал:
- Вас не узнать, сэр. Мы немного опаздываем.
- Как раз вовремя, - заверил его Болан. - Нам надо застать их тепленькими. Правильно?
- Гм, я не совсем понимаю, что...
- Обычное дело, Билли, - проинструктировал Туз. - Действуй, как всегда в таких случаях. Я дам тебе знать, когда надо будет изменить процедуру.
Из громкоговорителя на приборной панели послышался напряженный голос Эритреи.
- Где же, черт возьми, твои люди?
Болан взял микрофон из рук Билли Джино и ответил:
- Все вокруг тебя, Дэвид. Расслабься. Это твой спектакль.
Ответа не последовало. Колонна машин быстро катила по наклонному пандусу в гараж, разместившийся под высотным зданием офиса. Болан знал, что большую часть этого небоскреба занимали офисы обычных фирм, не имевших к мафии никакого отношения. Корпорация занимала только верхние этажи. На двадцать шестом и двадцать седьмом этажах размещался главный координирующий центр международной деятельности мафии. Двадцать восьмой этаж называли пентхаузом и использовали в особых случаях для встреч на высшем уровне, совещаний стратегического характера, в котором иногда участвовали и коррумпированные представители администрации. Выбор двадцать седьмого этажа для обсуждения вопроса об Эритреи обусловливался двумя соображениями протокольного характера. Во-первых, такой выбор принимал относительную значимость совещания до уровня локальной проблемы, недостойной высокой чести обсуждаться в пентхаузе. Таким образом, в отсутствие на встрече высоких иногородних гостей их достоинство не оскорблялось никоим образом. Во-вторых, местные боссы, участвуя в совещании более низкого уровня, будут уже не столь явно ощущать себя заговорщиками.
Болан научился прекрасно понимать образ мышления мафиози, но ему еще никогда не приходилось бывать в этом нервном центре, хотя он и имел некоторое представление о самом помещении и царящей в нем атмосфере благодаря особому пристрастию Лео Таррина ко всякого рода деталям. Когда автоколонна из Лонг-Айленда под визг тормозов остановилась в самом чреве мафии, все инстинкты Болана были в состоянии полной боевой готовности.
Он выскочил из машины еще до ее полной остановки и сразу же хладнокровно оценил ситуацию. Билли Джино с маленькой портативной радиостанцией в руке вышел вслед за ним и отошел в сторону. Высаживаясь из машин, люди тут же расходились в разные стороны, прикрывая друг друга. Болан подошел ко второму лимузину, наклонился к открытой дверце и, увидев Эритрею, сказал:
- Все в порядке.
Но босс из Лонг-Айленда предпочел услышать такой доклад от своих людей. Поднеся радиомикрофон ко рту, он спросил:
- Как дела, Билли?
- Все на месте, - немедленно последовал ответ. - Все четыре машины здесь. Все чисто, хвостов нет.
- Сколько у тебя ребят?
- Со мной только водители. Я собрал из здесь, возле офиса. Все в порядке. Больше никого нет.
Только после этого будущий босс боссов вышел из-под укрытия брони и пуленепробиваемого стекла. Он прошел мимо Болана-Омеги, даже не кинув и не удостоив его взглядом. Охранники быстро сомкнулись вокруг него кольцом, и вся группа, как один человек, двинулась к лифтам.
Болан замыкал шествие и непринужденно шагал, помахивая кейсом. Его глаза и уши четко улавливали каждое движение, каждый шорох этого спектакля, хотя он знал, что это был не спектакль. Эти люди жили в джунглях и вели себя соответственно, оказавшись за пределами своего собственного мирка - небольшого островка в этих джунглях. Конечно, они вели донельзя мерзкий образ жизни, но по-иному жить не могли, они сами выбрали такую жизнь и сейчас оказались заложниками собственной системы.
Внизу ждали две кабины лифта, места в которых уже заняли несколько мафиози. Остальные рыскали по территории подземного гаража, обеспечивая безопасность группы. Болан насчитал около тридцати-тридцати пяти стволов - довольно приличные силы для такого визита в штаб-квартиру Организации.
Эритрея вошел в кабину лифта и из-за стены из крутых плеч и широких спин охранников приказал "солдату" из команды Джино, занявшему пост у лифта:
- Скажи Билли, чтобы он оставил здесь кого-нибудь с водителями. Наверх никого не пускать. - Наконец, его глаза остановились на Болане: - Ну, что же ты? Заходи.
- Поезжайте, - сказал Мак. - Я поднимусь вместе с Билли. Ведь не думаешь же ты, что я буду вечно открывать для тебя двери. С этого момента открывай себе двери сам.
- Я всегда сам открываю себе двери, - парировал Эритрея. - Но нам с тобой надо решить кое-какие личные проблемы, Омега, поэтому я хотел бы, чтобы ты был рядом со мной.
- Уж не значит ли это, что ты больше не нуждаешься в моей поддержке? - холодно спросил Болан.
- Это значит, что я ее получу, не сомневайся! - проворчал Эритрея.
Дверь лифта закрылась.
Болан обернулся к одному из мафиози, стоявших сзади и, смерив его ледяным взглядом, приказал:
- Запомни это.
Бандит отвел глаза.
- Есть, сэр, - сказал он и зашелся в приступе кашля.
Подходивший к лифтам Билли Джино услышал только последнюю фразу.
- Запомнить что? - спросил он своего друга - Туза.