- Моему отцу восемьдесят шесть лет, - вздохнула Эдит. - Он страдает недержанием мочи, разговаривает сам с собой и не вполне вменяем. Я ухаживаю за ним, чем он не слишком доволен, но больше он никому не нужен. - Она покачала головой. - У меня нет к нему прежней ненависти. Ведь столько лет прошло со смерти Леона.
У Джоди заходили желваки на щеках. Эдит устало пожала плечами.
- Вопрос в том, как мы это воспринимаем. Наверное, все наши неприятности случились именно из-за тех событий.
- Милт, - сказал я.
Эдит посмотрела на меня.
- Господи, да вы, должно быть, очень хороший детектив.
- Кто такой Милт? - поинтересовалась Джоди.
Эдит удивленно посмотрела на нее:
- Он разве не рассказал вам о том, что здесь происходит?
- Что вы мне не рассказали? - нахмурилась Джоди.
- Некоторые из тех, кто вас шантажировал, оказывали давление и на нас.
- О чем речь? - повернулась ко мне Джоди.
- Я рассказал только то, что имело к вам непосредственное отношение. А дела Эдит - это дела Эдит.
- Боже мой, до чего же вы скрытный человек!
- Конфиденциальность - мое второе имя, - ответил я.
Впрочем, Джоди хотела, чтобы ее ввели в курс дела, а Эдит не возражала.
- Рибнэк работал на человека по имени Милт Россье. Как я понимаю, Рибнэк раскопал обстоятельства убийства Леона Уильямса и продал их Россье, чтобы Россье получил власть над мужем Эдит. Рибнэк обманул Россье и у него за спиной начал вас шантажировать. Рибнэк считал себя на редкость ловким, но тут расследованием занялся я, и мое внимание привлек Россье. - Я посмотрел на Эдит: - Вы ведь знаете, что Рибнэк мертв.
Она выглядела смущенной.
- Не-ет. Джоэль мне ничего не говорил.
- Неужели в вашей семье одни секреты? - спросила Джоди.
- После того как мы с Люси Шенье встретились с Эдит, головорезы Россье привезли меня на его ферму, где он занимается разведением лангустов. Россье мог узнать о моем визите к Эдит только от ее мужа. Кроме того, на ферме был Рибнэк. Россье хотел добиться от меня правды и очень разозлился, когда понял, что Рибнэк шантажирует Джоди. О моих истинных намерениях он абсолютно ничего не знал, и подозреваю, что именно по этой причине он и убил Рибнэка.
- Джоэль не станет никого убивать. Я в это не верю, - покачала головой Эдит.
Я не стал спорить. Эдит поставила чашку с кофе и сказала:
- Я говорила Джоэлю, что тридцать шесть лет во лжи - это слишком долгий срок. Я сказала, что не хочу, чтобы он сделал ошибку, а он спросил: "Ты предлагаешь мне арестовать твоего отца?" - Она покачала головой и потерла глаза. - Какой кошмар!
Я посмотрел на Джоди Тейлор.
- Знакомая песня?
- Что?
- Вы тоже не хотели платить шантажисту.
Джоди поджала губы и наклонилась к Эдит:
- Неужели ваш муж не может ничего сделать?
- Хочет, но не знает, как поступить. И это его убивает. - Голос Эдит дрожал, а сама она была как натянутая струна.
- Похоже, это убивает вас обоих, - заметила Джоди.
К дому подъехала машина, и Эдит направилась к двери.
Входная дверь распахнулась, и в дом вошел шериф Джоэль Будро. В одной руке он держал шляпу, в другой - спортивную газету. Вид у него был усталый, как после трудного дня. Увидев нас, Будро остановился и сказал:
- Что здесь происходит?
Он казался абсолютно спокойным и невозмутимым, словно видеть у себя в гостях частного детектива и телезвезду - для него дело обычное.
Хотя, конечно, не совсем. Его глаза беспокойно перебегали с меня на Джоди, а бесстрастное выражение лица скрывало его истинные чувства. Я хорошо знаю копов и этот их якобы ничего не выражающий взгляд.
- Джоэль, эту молодую леди зовут Джоди Тейлор, - сказала Эдит, облизав губы, и добавила: - Она моя дочь.
Джоди встала и протянула руку.
- Здравствуйте, мистер Будро.
- Она снимается на телевидении, Джоэль. Она та самая маленькая девочка, которую я когда-то отдала.
Джоэль Будро равнодушно взял руку Джоди и покачал головой, будто не понимая, что происходит.
- О чем ты говоришь, дорогая. Твоя мать отдала ребенка. - Словно Эдит забыла, когда ходила в магазин.
- Нам больше не нужно притворяться, Джоэль, - Эдит положила руку ему на плечо. - Они знают. Эти люди ее шантажируют, как и нас.
Глаза Джоэля широко раскрылись, он тяжело задышал, глаза забегали. Ты возвращаешься домой со свежим номером "Спортс иллюстрейтед" в руках и вдруг видишь, как вся твоя жизнь летит под откос.
- Никто нас не шантажирует.
- Мы не причиним вам вреда, Джоэль. Все в порядке.
Шериф Джоэль Будро отмахнулся от меня газетой.
- Не знаю, что вы там нарыли, но мы не хотим иметь с этим ничего общего. - Он шагнул ко мне, угрожающе расправив плечи. Полицейские методы. - Вам лучше уйти.
- Прекрати! - дернула его за руку Эдит. - Нам необходимо поговорить. Надо посмотреть правде в глаза и начать что-то делать.
Джоэль был возмущен, но не знал, как себя вести.
- Нам нечего обсуждать, Эдит. Ты меня понимаешь? Нам не о чем говорить с этими людьми. Они должны уйти.
Голос Эдит стал более настойчивым:
- Я хочу знать, что происходит. Хочу знать, не замешан ли ты в убийстве.
Левый глаз Джоэля Будро задергался, он сделал шаг в мою сторону, и я встал. Эдит покраснела и схватила его за руку.
- Я видел вас с Милтом Россье. Мы знаем о Леоне Уильямсе и отце Эдит. Рибнэк шантажировал Джоди, а Россье вымогал деньги у вас, - сказал я.
Будро снова моргнул и покачал головой.
- Нет.
- Он говорит, что Россье убил того рыжего парня, - сказала Эдит. - Так тебе все известно? Ты что, покрываешь Россье?
Будро заморгал еще сильнее и посмотрел на жену.
- Ты же меня знаешь. - Он перевел взгляд на меня и прищурился: - Если бы я знал, кто убил Джимми Рэя Рибнэка, то арестовал бы его. Может быть, это сделали вы. Может быть, мне следует вас допросить.
- Конечно, местным газетам это понравится, - ответил я.
Он снова покачал головой, и его левое веко затрепетало, точно мотылек, залетевший в банку.
- Не знаю, что вам наговорила Эдит, но она явно была не в себе.
Эдит резко повернулась и ударила мужа по щеке. Удар был не слишком сильным, но шлепок получился громким, и удивленный Джоэль даже попятился. Эдит схватила его за плечо и тряхнула.
- Много лет я жила с чувством стыда, но теперь хочу положить этому конец. Хочу это прекратить. Ты меня понял?
Джоэль взял жену за руки и зашептал, глядя ей в глаза:
- Ты хочешь, чтобы я арестовал твоего отца? Ведь события будут развиваться именно так. Ты даже сможешь дать показания на суде.
Эдит заплакала.
- Мы на вашей стороне, - вмешалась Джоди. - Может быть, мы сумеем вам помочь. Может быть, нам следует объединить наши усилия.
- Нам не о чем говорить, - отрезал Джоэль Будро. - Я ничего об этом не знаю. Так что занимайтесь своими проблемами, а я буду заниматься своими.
Эдит заплакала еще сильнее.
- Я больше не хочу лгать. Я хочу с этим покончить.
- Проклятье, Эдди! Здесь не о чем говорить. - Он продолжал упорно отрицать очевидное.
Эдит вырвалась из его рук и убежала во внутреннюю часть дома, захлопнув за собой дверь. Довольно долго все молчали, потом Будро подошел к входной двери и распахнул ее. Он тяжело дышал и целую минуту не мог прийти в себя. Посмотрев на меня, он спросил:
- Вы хотите сделать заявление относительно убийства Джимми Рэя Рибнэка?
- Разрешите нам помочь вам, Джоэль.
Он посмотрел на Джоди:
- Я рад, что Эдди встретилась с вами, но здесь какая-то ошибка. Нам ничего не известно о Милте Россье или об убийстве Леона Уильямса.
- Вы ведете себя как глупец, - заявила Джоди.
Будро кивнул и посмотрел на меня:
- Что вы намерены делать дальше?
- Господи! Будро! - воскликнул я.
Он часто-часто заморгал.
- Я хочу знать.
Мне вдруг показалось, что он вот-вот заплачет. Я глубоко вздохнул.
- Это здесь началось, здесь и закончится. Мы не собираемся вас выдавать.
Шериф Джоэль Будро стоял у распахнутой двери, держась за нее своей ручищей. С улицы до нас долетали шум проезжающих машин и аромат свежескошенной травы. А потом он пересек гостиную и скрылся в глубине дома.
Мы с Джоди вышли на улицу, сели в машину и уехали. День начал клониться к вечеру, небо на востоке заалело. В сгущающемся сумраке появились светлячки.
Джоди сидела рядом со мной, сжавшись в комочек, смотрела в окно и покусывала нижнюю губу. Когда на губе выступила капелька крови, Джоди принялась кусать ноготь. Мы ехали молча.
- Ну так скажите это вслух, - наконец не выдержал я.
- Они хорошие люди. Он думает, что защищает Эдит. Джоэль - упрямый дурак, но своим упрямством делает только хуже.
- Угу.
Она посмотрела на часы, и ее правое колено задергалось. Нервничает.
- Я должна вернуться в Лос-Анджелес, чтобы завершить съемки, но теперь я не могу просто отойти в сторону. Я хочу, чтобы вы остались и выяснили, что здесь происходит. Может быть, вы сумеете им помочь.
В прохладном воздухе появился приятный, но незнакомый аромат.
- Расследуя похожие случаи, я убедился, что есть только один способ избавиться от призраков прошлого: все признать. Но они этого боятся.
- Я хочу, чтобы вы попытались. Вы готовы?
- А вы?
Она только молча на меня посмотрела.
- Кто вы, Джоди? Вы хотите впустить этих людей в вашу жизнь?
Она смотрела на меня, наверное, целую вечность, потом скрестила руки на груди и откинулась на спинку сиденья, так что ее лицо оказалось в тени.
- Я не знаю, чего хочу. Просто помогите им. Хорошо?
- Хорошо.
Глава 22
Мы поехали прямо в аэропорт. Джоди купила последний билет первого класса, когда посадка уже заканчивалась. Они немного задержали самолет - не могли же они улететь, оставив любимицу Америки.
- Звоните мне в любое время, - сказала Джоди. - Съемки займут всего несколько дней, потом я вернусь сюда.
- Конечно.
Она поцеловала меня и поднялась по трапу. Лысеющий бизнесмен смотрел вслед Джоди.
- Как считаете, приятель, она та самая, о ком я подумал?
- А о ком вы подумали?
- О той, с телевидения. Певица.
- Нет, - покачал я головой.
Я шел по терминалу, чувствуя себя очень одиноким и каким-то неприкаянным. А ведь Люси Шенье была где-то совсем близко. Хотя Люси не особо обрадовалась моему появлению. И от этого на душе становилось еще хуже. Я постарался не думать о ней. А стал думать о том, что бы такое сделать, чтобы вернуть ясность мыслей. Быть может, тогда я сумею как-то облегчить положение Эдит Будро. Мне ведь платят именно за это. И тогда я смогу не думать о Люси.
Было двадцать три минуты восьмого, и здание аэропорта уже практически опустело. Впрочем, человек действия всегда способен что-нибудь придумать, а наши возможности ограничены лишь нашим воображением. Хммм. Я могу отправиться на дамбу и начать стрелять в крыс, но это очень шумное развлечение. Да еще потребуется разрешение на отстрел. А его совсем непросто получить. Ладно, можно забраться на главное здание штата, в котором тридцать два этажа, и слететь с крыши на дельтаплане прямо на мост Хью Лонга, но где взять дельтаплан? К тому же прокат уже, наверное, закрыт.
"Элвис Коул, и это твоя жизнь!"
Я поехал в отель, опять снял номер, потом заказал сэндвич с индейкой и направился в свою комнату. Двадцать минут спустя, когда я ел сэндвич, зазвонил телефон. Я снял трубку и произнес:
- Потерянные надежды. Элвис Коул на проводе.
Люси Шенье ответила:
- Если это аллюзия с "Большими надеждами", то слишком уж примитивная.
- Привет, - сказал я.
Сердце у меня стучало как сумасшедшее, а ладони повлажнели. В жизни мы часто оказываемся вовсе не такими крутыми, как нам представляется.
- Хочу принести извинения за свое поведение, - продолжала Люси. - И получить шанс все объяснить.
- В этом нет необходимости.
- Джоди позвонила из самолета. Она мне все рассказала и попросила оказывать вам всяческое содействие. - Голос Люси звучал как-то напряженно, словно она нервничала.
- Хорошо.
Люси замолчала, мне даже показалось, что нас разъединили. Затем я услышал ее голос:
- Я как раз готовлю ужин. Если хотите, можете ко мне присоединиться, и мы сможем поговорить.
- Это было бы просто замечательно. Спасибо за приглашение.
- Помните, как проехать?
- Конечно.
Снова возникла неловкая пауза, а потом Люси, спохватившись, сказала:
- Тогда мы скоро увидимся.
- Да.
- До свидания.
Я повесил трубку и посмотрел на телефон. Так-так. Я выбросил остатки индейки, быстро принял душ и уговорил бармена продать мне по тройной цене бутылку мерло и бутылку шардоне. До Люси я добрался за четырнадцать минут. Попробуйте-ка в Лос-Анджелесе доехать куда-нибудь за четырнадцать минут! Для этого потребовался бы быстроходный танк.
В районе, где жила Люси, было тихо, а ее освещенные окна так и манили войти в дом. Те же самые мужчина и женщина выгуливали пятнистую собаку. Я поставил машину рядом с "лексусом" Люси и кивнул им.
- Какой чудесный вечер, - обратилась ко мне женщина.
- Да, просто замечательный, - согласился я.
Люси, встретившая меня на пороге, была в джинсах, мягкой красной кофточке, с бирюзовыми сережками в ушах, и я вдруг подумал, что никогда еще не видал столь прелестной женщины. Мое сердце отчаянно забилось.
- Рада, что вы сумели прийти, - сказала Люси.
- Взял на всякий случай и то, и то, - произнес я, протягивая бутылки.
Люси мило улыбнулась и посмотрела на этикетки.
- О, просто замечательно. Благодарю вас.
Она проводила меня на кухню. В гостиной горел лишь один светильник, но кухня была ярко освещена. Люси поставила диск Дженис Иэн, а у меня появилось ощущение нереальности, словно я попал внутрь фотографии из журнала "Лучшие дома и сады". Мне даже захотелось спросить, что здесь настоящее, а что плод моего воображения.
- Пахнет потрясающе.
- Я поставила румаки в духовку, а в качестве основного блюда у нас будет жаркое из утки с вишневым соусом. Надеюсь, получится удачно.
- Здорово!
- Хотите бокал вина?
На стойке стояли бутылка рислинга из Йоханнесбурга и полупустой бокал. Бутылка тоже практически опустела.
- Пожалуйста.
- Почему бы нам не оставить ваше вино на обед, а пока допьем рислинг?
- Звучит неплохо. - Мы оба старались вести себя максимально осторожно.
Я открыл мерло, чтобы оно успело подышать, Люси принесла еще один бокал и налила мне рислинга.
- Могу я чем-нибудь помочь? - спросил я.
- Все готово, кроме вишневого соуса. Садитесь возле стойки и расскажите мне последние новости о Джоди, пока я заканчиваю.
Люси открыла банку вишен без косточек, выложила их в кастрюлю, добавила лимонный сок, портвейн, большое количество сахара и поставила кастрюлю на медленный огонь. Я рассказал о том, как возил Джоди в Юнис и Вилль-Платт, как Джоди познакомилась с Эдит Будро и что произошло потом. Люси периодически кивала, а когда я описал, как Джоди ворвалась в магазин с покупателями, Люси нахмурилась, но в остальное время молча потягивала вино и присматривала за вишневым соусом. Похоже, нервничала. Наконец она допила свой бокал и снова наполнила - мне же досталось совсем немного. Интересно, как долго Люси оставалась один на один с рислингом.
- Кажется, румаки горят, - заметил я.
- Проклятье! - пробормотала Люси и вытащила румаки из духовки. Кусочки чилима были завернуты в бекон, который Люси заколола зубочистками. Зубочистки почернели и дымились, румаки были слегка передержаны, но в целом получилось неплохо. Она поставила их на плиту.
- Мне нравятся именно такие, - сказал я.
Она неуверенно улыбнулась и вновь глотнула вина.
- Вы в порядке? - забеспокоился я.
Она поставила бокал и посмотрела на меня. Похоже, она действительно слегка перебрала.
- Вы мне действительно нравитесь, - сказала она.
Что-то сжалось у меня в животе.
- И вы мне, - ответил я.
Она кивнула и посмотрела на румаки. Затем начала снимать их с противня и раскладывать на блюде. Я попытался дышать ровно.
- Люси?
Она закончила возиться с румаки и поставила небольшое блюдо на стойку между нами.
- А можно, я попрошу вас попробовать одну штучку и сказать, что получилось замечательно?
Я съел.
- Замечательно.
Однако Люси не выглядела довольной.
- Очень вкусно. Правда.
Люси выпила еще вина. Я дышал так часто, что мне вдруг показалось: еще чуть-чуть - и моя голова наполнится кровью и взорвется. Я положил руку на стойку, и она накрыла мою руку своей ладонью.
- Все будет хорошо, - сказал я.
Она убрала руку, прошла через всю кухню, потом вернулась обратно, положила обе руки на стойку и сказала:
- Я напилась.
- Большой секрет.
- Не нужно надо мной смеяться, - нахмурилась она.
- Если я срочно не начну над чем-нибудь смеяться, то меня хватит удар.
- Когда вы уехали в Лос-Анджелес, я поняла, как сильно вы мне понравились, - начала Люси. - Но мне не нужен мужчина, который живет на расстоянии двух тысяч миль от меня. И я была возмущена вашим отъездом. А потом меня охватила ярость, когда вы вернулись. Зачем вы вернулись?
Кровь бросилась мне в голову, в ушах шумело.
- У меня есть одно правило, - продолжала она. - Я никогда не завожу служебных романов. Чтобы не чувствовать себя полной идиоткой.
Мне удалось совладать с дыханием, но с ушами возникли проблемы. Я посмотрел на обеденный стол. Свечи. Элегантные приборы для двоих.
- А где Бен? - спросил я.
- Я отправила его на ночь к подруге.
Я удивленно уставился на нее, но она выдержала мой взгляд.
- Тоже мне детектив. Вам что, карту нарисовать?
Я посмотрел на стол, на вино, потом перевел взгляд на румаки. Мне пришлось обойти стойку - и я оказался на кухне.
- Помогите мне найти кофе. - И я начал открывать ящики.
- Я только что предложила себя, а вы хотите кофе? - отмахнулась Люси.
Я нашел банку "Фолджерс маунтин краун" и занялся поиском чашек.
- Выпьем кофе, потом поедим. - Наконец мне удалось найти чашки, и я попытался отыскать ложечки, чтобы приготовить чертов кофе. - Мне не нравится, что для того, чтобы лечь со мной в постель, вам нужно напиться! - Я прекратил возиться с ящиками и повернулся к Люси: - Неужели так трудно понять?