- Должна признаться, когда Джоди сказала, что к нам приедет детектив из Калифорнии, я попыталась ее отговорить от этой затеи, - произнесла Люси. - Я считала, что местный сыщик будет действовать эффективнее.
- Разумно.
- Разумно, но неверно. Вы прекрасный специалист.
Я даже расправил плечи.
- Сейчас покраснею.
Люси сделала глоток "Кровавой Мэри". Похоже, салаты ее не слишком заинтересовали.
- А что вы узнали от мистера Рибнэка?
Я рассказал ей, что Джимми Рэй Рибнэк встречался по крайней мере с двумя женщинами из тех, с кем я разговаривал, причем представлялся он человеком, который ищет свою сестру. Однако когда я его об этом спросил, все отрицал, в том числе и факт беседы с женщинами. Я сообщил, что, воспользовавшись удобным случаем, проник в его офис и обнаружил официальные документы об удочерении, выданные штатом Луизиана, а также свидетельство о рождении, где говорилось, что у Памелы и Монро Джонсон родилась дочь - в тот же день, что и Джоди Тейлор. Примерно на середине моей речи Люси Шенье поставила на стол "Кровавую Мэри" и подняла руку. Она больше не улыбалась.
- Минутку. Вы проникли в офис мистера Рибнэка?
- Да.
Она покачала головой.
- Проникновение путем взлома куда-либо карается законом. Я не намерена участвовать в преступной деятельности.
- О каком офисе идет речь? - спросил я.
Она тяжело вздохнула, все это ей по-прежнему не нравилось.
- Официальные бумаги были самыми обычными. В них говорилось, что Джонсоны передают штату все права и претензии на ребенка. Кто-то написал их адрес на обратной стороне свидетельства о рождении. Возможно, это совпадение, но если и так, то очень странное совпадение.
- Тейлоры упоминались в бумагах?
- Я обнаружил копию свидетельства о рождении. И все.
- Как думаете, Рибнэк случайно не родственник Джоди Тейлор или Джонсонов?
- Не знаю. Он категорически все отрицал, однако я нашел у него эти документы. Его интересует Джоди Тейлор, и он сумел связать ее с Джонсонами. У него был адрес Монро Джонсона, и он мог с ними встретиться, но тут ничего не могу сказать наверняка.
Люси Шенье задумчиво уставилась куда-то вдаль. Теперь, когда мы заговорили о деле, она была напряжена, сосредоточена и, похоже, вот-вот нахмурится. Думаю, именно такое лицо у нее бывает во время выступления в суде. Теннис и закон. Я сделал несколько глотков "Кровавой Мэри", наблюдая за тем, как она обдумывает сложившуюся ситуацию. Должен заметить, что это тоже было исключительно приятным занятием. Во рту у меня приятно щекотало от специй, и мне стало интересно, щекотно ли ей.
- Бумаги, о которых вы рассказали, являются частью закрытых штатом документов. Биологическим родителям выдали… ну что-то вроде квитанции на ребенка, но мистер Рибнэк никак не мог получить копии.
- Но они у него имеются.
Я подумал, как это целоваться, когда у тебя щекотно во рту.
- Однако эти документы не доказывают, что Джоди Тейлор в действительности является ребенком, отданным Джонсонами на попечение штата. Нам придется открыть документы. И встретиться с Эдит Будро, чтобы удостовериться в том, что ваши выводы верны. Если ее отец недееспособен, а мать умерла, в таком случае она получает право выдать штату разрешение на рассекречивание документов. Это единственный способ официально подтвердить, что матерью Джоди Тейлор являлась Памела Джонсон.
- Это мы и сделаем завтра.
- Да, - кивнула Люси. - Думаю, лучше всего встретиться с ней в ее магазине. Там она будет чувствовать себя спокойнее, и мы попросим разрешения поговорить с ней конфиденциально. Я возьму это на себя, поскольку я уже такое делала, к тому же женщины чувствуют себя увереннее в присутствии другой женщины.
- Вы хотите сказать, что мы не подойдем к ней и не скажем без всяких церемоний: "Эй, крошка, не хочешь встретиться с потерявшейся сестрой?"
Люси Шенье улыбнулась и пригубила "Кровавую Мэри".
- Может, так принято в Калифорнии.
- У вас во рту щекотно? - спросил я.
Она удивленно на меня посмотрела.
- От специй, - уточнил я.
- Ну да, щекотно.
- Мне было интересно, - удовлетворенно кивнул я.
Официантка унесла тарелки с салатами и тут же вернулась с этуфе для Люси и моим блюдом с лангустами. В центре тарелки стояла миска с супом, окруженная с одной стороны горкой вареных лангустов, а с другой - жареными хвостами. Хвосты были похожи на свернувшихся в клубок крошечных креветок, слегка обвалянных в сухарях. Я подцепил вилкой несколько штук и попробовал: они оказались горячими и нежными.
- Отлично.
- Суп приправлен жиром лангуста, - сказала Люси. - Раковины нафаршированы смесью мяса лангустов, хлебных крошек и специй. Вы их берете, а потом вилкой достаете начинку.
- Понял.
Суп был темно-коричневого цвета, в нем плавало несколько раковин. Я выполнил ее указания, достал начинку и попробовал.
- Потрясающе. Хотите штучку?
- Пожалуйста.
Я вытащил вилкой раковину и положил ей на тарелку.
- А вы попробуйте этуфе, - предложила она.
Этуфе представлял собой коричневый соус с кубиками зеленого перца и сельдерея и хвостами лангустов с рисом. Она положила немного на тарелочку для хлеба и передала мне. Я попробовал. Эти люди придали слову "вкусно" новое значение.
- У этуфе, которое подают в Калифорнии, такой же вкус? - спросила Люси.
- Даже близко не стояло.
Люси Шенье взяла фаршированную раковину, которую я положил ей на тарелку, и достала содержимое. И капля коричневого соуса потекла с ее руки к запястью. Чисто автоматически она повернула руку и слизала соус, а я почувствовал, что у меня вдруг встал ком в горле. Пришлось сглотнуть и прикончить остатки "Кровавой Мэри".
- Еще хотите?
Она кивнула и улыбнулась:
- Может, еще стаканчик. Я все-таки за рулем.
Я помахал рукой официантке и поднял вверх два пальца.
"Два мешка льда и холодный душ, пожалуйста!"
- Вареного лангуста нужно есть так: вы отламываете хвост, затем надавливаете на него, чтобы разломать панцирь, и достаете мясо, - произнесла Люси, взяв одного из моих лангустов и показав, как надо делать. - Вот так. Понятно?
- Хммм.
Может, если я сосредоточусь на еде, то мне полегчает. И еда меня спасет.
- Затем вы кладете в рот голову и высасываете ее.
Я удивленно заморгал, глядя, как она принялась высасывать голову лангуста. Люси улыбнулась.
- Чтобы достать сок.
Я закашлялся и прикрыл рот рукой, потом выпил воды. "Думай о еде. Еда". Официантка принесла наши "Кровавые Мэри", и я тут же осушил свой стакан. Лицо у Люси вдруг стало озабоченным.
- Что-то не так?
- Нет-нет, все в полном порядке, - заверил ее я.
Она пила свой коктейль и потихоньку клевала этуфе. Я заметил, что большая часть моей еды исчезла, а ее все еще лежала на тарелке. Надеюсь, она не будет считать меня обжорой.
- Вы из Батон-Ружа?
- Да.
- У вас акцент мягче, чем у остальных.
- Это не у меня акцент, мистер Коул, - улыбнулась она.
Я развел руками, признавая свое поражение.
- Я училась в Университете штата Луизиана на подготовительных юридических курсах, а затем получила образование в Мичигане. Жизнь с янки наносит непоправимый урон акценту.
- И вы вернулись домой, чтобы заняться юридической практикой?
- Здесь жил и работал мой бойфренд, мы хотели пожениться. Он тоже был - и остается - адвокатом.
- Понятно.
- Мы расстались четыре года назад.
- Бывает.
Я изо всех сил старался сдержать радостную улыбку.
- Да, бывает. - Похоже, она еще что-то собиралась сказать, но промолчала, сосредоточившись на этуфе. - А теперь расскажите о себе. Вы служили в полиции?
- Нет. Я получил лицензию двенадцать лет назад, а до того учился у человека по имени Джордж Фидер. У Джорджа в данной области наработано, наверное, миллион часов, и он самый лучший детектив, какого мне когда-либо довелось встречать. А еще раньше я служил в армии.
- Колледж?
- Университет Южной Азии. Программа прикладного обучения.
Она улыбнулась и покачала головой:
- Для Вьетнама вы слишком молодо выглядите.
- Тогда я выглядел старше.
- Разумеется.
- Мисс Шенье, а я могу задать вам личный вопрос?
Она кивнула, положив в рот очередную порцию этуфе.
- Вы пытались отыскать своих биологических родителей?
- Нет. - Она покачала головой и тыльной стороной ладони убрала с глаз волосы. Пальцы у нее были липкими от соуса. - Большинство приемных детей этого не делают. Конечно, время от времени им становится интересно, но мама и папа - это их мама и папа.
- Люди, которые вас вырастили.
- Совершенно верно. Давным-давно какая-то женщина произвела меня на свет и отдала на попечение штата, считая, что так будет лучше для нас обеих. Сейчас у нее своя жизнь, у меня тоже, а также у моего биологического отца. Умом я понимаю, что они мои родители, но сердце говорит, что мои настоящие папа и мама - это Джек и Энн Кайл. Джек помогал мне сражаться с алгеброй, а Энн каждый день после школы возила на корт, чтобы я могла тренироваться. Вам все ясно?
- Конечно, они ваша семья.
Она улыбнулась, кивнула и съела еще немного этуфе.
- Как у вас.
- Однако вы выбрали именно эту область юриспруденции.
- Ну, не совсем. Я в основном занимаюсь разводами и спорами по вопросам опеки. Но мне вовсе не обязательно хотеть найти своих биологических родителей, чтобы понять других, желающих это сделать. Мы все должны иметь доступ к своей медицинской истории. Поскольку я придерживаюсь именно такой точки зрения и располагаю возможностью помогать другим людям, я это делаю.
- Вы разделяете переживания с другими приемными детьми, и у вас возникает чувство родства. Вы все братья и сестры.
Люси Шенье мои слова явно понравились.
- Точно.
Поразительно, как водка, даже в небольшом количестве, притупляет чувства! Люси отставила вилку и сложила руки на столе.
- Итак, мистер Искатель Приключений, расскажите-ка, что вы думаете по поводу луизианских лангустов. Можно назвать их самым невероятным блюдом, которое вам приходилось есть?
- Во Вьетнаме я ел собачье мясо.
Улыбка сползла с лица Люси Шенье, и оно стало растерянным.
- Какое… приключение.
Я пожал плечами и доел хвосты лангуста.
- Фр! - произнесла она.
Я поднял голову.
Люси Шенье покраснела, губы превратились в тонкую полоску, на щеках появились ямочки. Она открыла рот, сделала глубокий вдох и попыталась сморгнуть слезы.
- Извините, но сама идея… - Она прикрыла лицо салфеткой. - Это, случайно, был не пудель?
Я оставил вилку на тарелке и сложил руки на столе - совсем как она пару минут назад.
- Да, я понял. Шутка.
- Извините. Но это так смешно.
- Той собаке было не до смеха.
Люси расхохоталась, подозвала официантку и сказала:
- Мне пора. Честное слово.
- Хотите кофе?
- Я бы с радостью, но не могу. У меня назначена встреча с одним очень важным господином.
Я посмотрел на нее и сумел выдавить лишь короткое:
- О!
- С сыном. Ему восемь.
- Понятно.
Официантка принесла нам салфетки, Люси расплатилась и повезла меня в отель. Я предложил ей поехать завтра утром к Эдит Будро вместе, но Люси сказала, что у нее на утро назначено два важных разговора и будет лучше, если мы встретимся прямо там. Я ответил, что меня это вполне устраивает. Большую часть пути мы ехали молча, смущенные возникшим ощущением ожидания чего-то большего, словно между нами вот-вот побежит электрический заряд и все чувства выплеснутся наружу.
Когда мы остановились около главного входа в "Риверфронт Говард Джонсон", было почти десять.
- Ну хорошо, - сказала Люси.
- Спасибо за прекрасный вечер.
- Я тоже отлично провела время.
Мы еще пару мгновений сидели в неоновом свете, потом я наклонился к ней, чтобы поцеловать. Она положила руку мне на грудь и тихонько оттолкнула, и я не стал настаивать. Ей было явно не по себе.
- Вы славный человек, и я замечательно провела время, но мы работаем вместе. Понимаете?
- Конечно. - Я сглотнул, пару раз моргнул и протянул ей руку. - Спасибо за обед. Было здорово.
Она взяла мою руку и заглянула мне в глаза:
- Прошу вас, поймите меня правильно.
- Разумеется, я все понимаю, - ответил я, выдавив слабое подобие улыбки.
Мы обменялись рукопожатием, я вышел из машины Люсиль Шенье и долго смотрел ей вслед.
Ночь была дивной, напоенной самыми разными ароматами, и я прошел вдоль реки к небольшому холму, а потом прогулялся по ночным улицам Батон-Ружа. Я был пьян, но не от выпитой водки, а от мысли, что завтра снова увижу Люсиль Шенье.
Глава 9
На следующее утро я вышел из отеля, когда еще не было восьми, проехал по мосту Хью Лонга и через час пять минут припарковался на главной площади Юниса под городскими часами, напротив магазина одежды Эдит Будро. На двери висела табличка "ЗАКРЫТО", а на другой красно-белой табличке значилось время работы магазина. Он открывался в десять. Я посмотрел на часы: двенадцать минут десятого.
Я зашел в кафе, заказал две чашки кофе навынос, прихватил несколько пакетиков с сахаром и сливками и отнес все в машину. Я сидел, опустив стекла, пил кофе и наблюдал за магазином. В девять двадцать на площади появился "лексус" Люси Шенье и, сделав круг, остановился неподалеку от меня. Я вышел со стаканчиками кофе в руках, подошел к "лексусу", постучал по капоту, затем открыл пассажирскую дверцу, сел и протянул Люси один из стаканчиков.
- У меня есть сахар и сливки. Не знал, какой кофе вы любите.
- Очень мило с вашей стороны. Спасибо.
- Мы оказываем нашим клиентам услуги по полной программе, мэм.
Она сняла пластиковую крышку, подула на кофе и сделала глоток. Без сахара и сливок. Даже смотреть, как она пьет кофе маленькими глотками, было настоящим приключением.
- Это тот самый магазин? - спросила Люси.
- Да. "У Эдди". Они открываются в десять.
Люси Шенье сделала еще несколько глотков, наблюдая за магазином. Когда она пила, пар от кофе касался ее лица, точно детские пальчики. Янтарно-зеленые глаза сегодня казались темнее, почти карими. Интересно, почему бы это. На встречу с Эдит Будро Люси надела пиджак из мятого льна поверх белой блузки и мешковатые желтые брюки. А еще от нее приятно пахло мылом из пахты. Похоже, если я и дальше буду на нее так пялиться, то она решит, что я полный идиот. Я заставил себя сосредоточиться на деле.
Без четырнадцати десять из-за угла появилась Эдит Будро, прошла к магазину и открыла входную дверь.
- Это она, - произнес я.
- Боже, она действительно похожа на Джоди!
- Да уж.
Допив кофе, Люси сказала:
- Пойдем поговорим с ней.
Мы перешли площадь и открыли дверь в магазин. Как и вчера, в помещении меня встретила приятная прохлада. Эдит Будро стояла у кассы и заправляла новую ленту.
- Извините, но мы закрыты, - заявила она.
Она еще не успела перевернуть табличку "ЗАКРЫТО".
Люси мило улыбнулась и вошла в магазин, словно они старые подруги.
- Знаю, но я как раз собиралась с вами поговорить так, чтобы нам никто не мешал. Меня зовут Люсиль Шенье. Я адвокат из Батон-Ружа.
Люси протянула руку, и Эдит Будро автоматически ее пожала. Вид у нее был озадаченный, но тут она заметила меня.
- Вы были здесь вчера.
- Да, был.
Она заулыбалась и посмотрела на Люси:
- Ну что, решили все-таки привести жену.
Люси ответила ей мягкой улыбкой.
- Нет. Мы с мистером Коулом вместе работаем. - Она погладила Эдит Будро по руке, успокаивая ее, давая понять, что мы хорошие люди и ей нечего бояться. Хорошие люди, которые пришли, чтобы перевернуть всю ее жизнь.
- Я знаю, вам нужно подготовиться к открытию магазина, - продолжила Люси, - но нам лучше поговорить наедине.
- В каком смысле? - Взгляд в мою сторону. - Почему наедине?
- Я практикую гражданское право, в том числе занимаюсь вопросами удочерения или усыновления детей. Вопросы эти сложные и очень личные, я уважаю секреты других людей.
Лицо Эдит Будро потемнело, и она сделала шаг назад. Значит, Джимми Рэй уже здесь побывал.
- Биологические родители, которые хотят найти своих детей, или приемные дети, желающие отыскать настоящих родителей или узнать что-нибудь о своих биологических родственниках, обращаются ко мне, чтобы я помогла им установить эту связь, - сказала Люси. - Сейчас я работаю именно на такого человека. Мы с мистером Коулом получили информацию, которую нам необходимо проверить.
Эдит Будро переводила взгляд с Люси на меня и обратно. Она приоткрыла рот, тут же его закрыла и сложила руки на груди.
- Миссис Будро, надеюсь, то, что мы вам сообщим, не будет для вас шоком, но кто знает? - начала Люси. - В любом случае мы принесли вам неплохую весть. Это очень, очень хорошая новость. Вы знали, что девятого июля тридцать шесть лет назад ваша мать родила девочку, а потом отдала ее на удочерение?
Глаза Эдит Будро снова начали перебегать с меня на Люси и обратно.
- Зачем вы сюда приехали? Кто вас послал?
"Да, Джимми Рэй собственной персоной".
Снова звякнул звонок, и в магазин вошла светловолосая девушка. Эдит Будро вцепилась в руку Люси и прошептала:
- Прошу вас, ничего при ней не говорите.
Она подошла к девушке и что-то ей сказала, но так тихо, что мы ничего не расслышали. Люси посмотрела на меня и шепотом спросила:
- Чего она боится?
Я покачал головой. И тут вернулась Эдит Будро.
- Это Сэнди. Она мне помогает. Мы можем пройти в заднюю часть магазина, - сказала она.
Эдит провела нас через занавешенную дверь в подсобку. Стойки с одеждой в пластиковых чехлах заполняли почти все пространство, а у стен и на полках стояли белые и голубые коробки. Около туалета пристроился холодильник для воды. Задернув занавеску, Эдит воскликнула:
- Не понимаю, что вам от меня нужно!
Голос Люси звучал спокойно, и уверенно, и очень ласково - прямо-таки радиоведущая, разговаривающая со своими слушателями после полуночи.
- Моя клиентка, возможно, является тем ребенком, которого отдала ваша мать, - сказала она. - Ваша сестра, Эдит. Ей ничего не нужно ни от вас, ни от кого-либо другого из вашей биологической семьи. Единственное ее желание - узнать свою медицинскую историю.
Эдит Будро сощурила глаза и кивнула, словно события начали развиваться слишком быстро и она перестала за ними поспевать. Интересно, что ей сказал Джимми Рэй? А заодно где он раздобыл деньги на "мустанг"?
- Я не знаю, - прошептала Эдит Будро.