Джимми Рэй, Лерой, Рене и еще какой-то мужчина лет пятидесяти в форме шерифа стояли у пруда. Они разговаривали с приземистым мужчиной в мешковатых штанах, дешевой белой рубашке с короткими рукавами и соломенной шляпе. На первый взгляд мужчина казался ровесником шерифа, но, возможно, был старше. Держался он с уверенностью человека, который здесь всем заправляет. Мужчина махнул рукой в сторону пруда, и все дружно посмотрели в этом направлении. Потом он повернулся в противоположную сторону, все тут же послушно завертели головами. Затем он прислонился к "кадиллаку", скрестив руки на груди. Без сомнения, это и был Милт Россье. Хозяин фермы.
Я понаблюдал за ними еще несколько минут, затем прошел назад между деревьями, вернулся в город и навестил офис Джимми Рэя Рибнэка. Там все было точно так же, как мы оставили: тишина, запах сырых креветок, проникающий сквозь открытое окно шум из переулка и задних дворов. Где-то неподалеку рычала газонокосилка, и аромат свежескошенной травы приятно разбавлял запах креветок. Двухголовая черепаха отливала молочным блеском в своей банке на подоконнике, Том Селлек со скучающим видом взирал на мир со шкафчика для документов. Я живо представил себе, как Джимми Рэй Рибнэк смотрит "Детектив Магнум", упиваясь захватывающими эпизодами, когда герой мчится куда-то на своей роскошной машине или соблазняет красавиц. Вот Джимми сидит в своей крошечной квартирке в убогом домишке и думает: "А чем я хуже? И я так смогу". А потом заказывает по почте руководство "Как стать частным сыщиком".
Я открыл ящик стола, чтобы посмотреть, что это он там читал, когда я пришел, и неожиданно рев газонокосилки смолк, а в офисе воцарилась мертвая тишина. С обложки журнала "Музыка" мне улыбалась Джоди Тейлор. Обложка и прилагающаяся к ней статья были вырезаны из журнала и скреплены скрепкой. Под ними я обнаружил статью из "Пипл". Я сделал глубокий вдох, потом выдох. Сукин сын! Я обыскал весь стол, но больше ничего не нашел. Тогда я перешел к шкафчику для документов. В нижнем ящике прятались две банки "Доктора Пеппера" и рулон дешевой туалетной бумаги вроде тех, на которых нарисовано лицо телепроповедника Джерри Фолвелла. Подарок на новоселье. Второй ящик был пуст, а в третьем на специальном приспособлении висели папки разных цветов, только они оказались такими же пустыми, как и в тот день, когда Джимми Рэй их сюда сложил.
В верхнем ящике было восемь папок на таком же точно приспособлении. В одной лежала фотография обнаженной женщины с подарочной сумкой с логотипом "Дикси" над головой. Разметавшиеся светлые волосы, пальцы, унизанные кольцами, - в общем, натуральная дешевка. Наверняка подружка Джимми. В другой папке я обнаружил отчет, составленный Джимми Рэем Рибнэком для женщины по имени миссис Филипп Р. Кантера, которая была убеждена, что ее муж развлекается на стороне. В отчете говорилось, что Джимми Рэй видел мистера Каптеру в интимных объятиях: а) с молодой женщиной, работающей в придорожном кафе "У Кала"; б) с другой молодой женщиной, торгующей пивом в "Ребел сток".
В следующих трех папках содержались записи по похожим делам: в двух речь шла о подозрении в измене, в третьей - заявление от хозяина продуктового магазина, который решил, что один из его продавцов ворует товары для дома.
В пятой папке я обнаружил новые фотографии Джоди Тейлор, вырезанные из газет и журналов и, похоже, студийных пресс-релизов. А между статьями лежали ксерокопии первых двух страниц документа, в котором говорилось о передаче некоей Марлы Сью Джонсон на попечение штата Луизиана ее биологическими родителями Памелой Э. Джонсон и Монро Кайлом Джонсоном 11 июля тридцать шесть лет назад. Документы были составлены не по форме, и в них не было подписей сторон. К ним было прикреплено свидетельство о рождении Джоди Тейлор, а также второе свидетельство о рождении, где говорилось, что у Памелы Э. Джонсон и Монро Кайла Джонсона 9 июля родилась дочь Марла Сью Джонсон. В день рождения Джоди.
Господи Иисусе!
На обратной стороне свидетельства о рождении карандашом был написан адрес: Текумсе-лейн, 1146. Я переписал адрес в блокнот.
Я довольно долго простоял, уставившись на свидетельство о рождении и документ о передаче ребенка на попечение штата, затем привел офис Джимми Рэя Рибнэка в первоначальный вид, закрыл за собой дверь, вдохнув запах сырых креветок, и направился в кафе на другой стороне улицы. За прилавком стоял все тот же повар с изрытым оспинами носом, за столиком у окна сидел все тот же морщинистый старик в шляпе с обвисшими полями. Старик курил с чувством собственного достоинства.
- Можно позвонить? - спросил я.
Около туалета на стене висел телефон-автомат.
Повар молча кивнул. У него появилось занятие: наблюдать за мной.
Я бросил в автомат четвертак и набрал номер Марты Гидри, которая ответила после второго гудка.
- Марта, это Элвис Коул, - сказал я.
- Что?
"Рейд" в действии!
- Это Элвис Коул, вы меня помните?! - изо всех сил заорал я. Старик и повар не сводили с меня глаз. Я прикрыл рукой микрофон: - У нее с ушами проблема.
Повар кивнул и сказал, что с такими бывает очень непросто.
- Проклятые жуки! - завопила Марта Гидри, и я услышал шипение струи, потом шлепок по стене и ликующий голос Марты: - Попался, сукин сын!
- Марта? - попытался я привлечь ее внимание.
Раздался грохот - и она вернулась в реальный мир, еще не успев отдышаться после атаки на врага.
- Как у тебя с животом? Я знаю, каково это бывает, когда путешествуешь. Стоит мне выйти из дома, как потом неделю не могу прокакаться.
"Ну что за прелесть эта Марта!"
- Те люди, фамилию которых вы пытались вспомнить, случайно не Джонсон? - спросил я.
- Джонсон.
- Памела и Монро Джонсон.
Я услышал громкий хлопок.
- Ты бы видел, какого громадного таракана я только что пришила.
- Джонсон, Марта. Их звали Джонсон?
- Вроде бы. Белая рвань. Жили тут неподалеку, - заявила она. - Проклятье, Пэм Джонсон умерла тысячу лет назад.
Я поблагодарил Марту Гидри за помощь, повесил трубку и уставился на адрес, который переписал из папки Джимми Рэя. Текумсе-лейн, 1146. Бросив в автомат еще один четвертак, я набрал номер справочного бюро. Мне ответил приятный женский голос, молодой.
- Как дела?
- У вас зарегистрирован номер на Текумсе-лейн, Памела или Монро Джонсон?
Она на секунду замолчала, потом сказала:
- Нет, сэр. Но у нас полно других Джонсонов.
- А кто-нибудь из них живет на Текумсе-лейн?
- Мне очень жаль, сэр, но у меня ничего нет о Памеле или Монро Джонсон или Текумсе-лейн.
Я повесил трубку.
- Неудача? - спросил повар.
Я кивнул. Старик за столом у окна пробормотал что-то по-французски.
- Что он сказал?
- Хочет знать, что вам нужно, - ответил повар.
- Я пытаюсь найти Монро и Памелу Джонсон. Думаю, они живут на Текумсе-лейн, но я не знаю, где это.
Повар перевел мои слова на французский, старик ответил, и они стали о чем-то толковать.
- Он не знает Джонсонов, - сообщил мне наконец повар, - но говорит, что Текумсе-лейн находится в Юнисе.
- В Юнисе?
- Это в двадцати милях к югу отсюда.
Я улыбнулся старику.
- Поблагодарите его от меня.
- Он вас прекрасно понимает, просто плохо говорит по-английски, - сказал повар.
- Merci, - кивнул я старику.
Старик прикоснулся двумя пальцами к шляпе. С чувством собственного достоинства. Удачу нужно хватать за хвост там, где она появляется.
- Il n'y a pas de quoi.
Я вернулся к своей машине, нашел на карте Юнис и отправился прямиком туда. Как и в Вилль-Платте, местность здесь была плоской, перерезанной то тут, то там речушками и прудами, промышленными водостоками, полями с бататом и болотистыми участками, исполосованными нефтяными трубопроводами и воздухозаборниками. Юнис был больше Вилль-Платта, но не намного и выглядел аккуратным городком с множеством церквей, школ и необычных старых зданий.
Текумсе-лейн оказалась приятной улицей в старом жилом районе, с маленькими каркасными домиками и аккуратно подстриженными кустами азалий. Дом номер 1146, с крошечной лужайкой перед входом, потрескавшейся бетонной дорожкой и высоким деревянным крыльцом, располагался в центре квартала.
Я оставил машину у тротуара, поднялся на крыльцо и постучал в дверь. Мне открыла немолодая чернокожая женщина в форме медсестры.
- Чем могу вам помочь?
Я наградил ее своей самой обаятельной улыбкой.
- Миссис Джонсон?
- О нет.
- Я ищу мистера и миссис Джонсон. Мне сказали, что они живут здесь.
Из дома плыли запахи лекарств и хвойного освежителя воздуха.
Она покачала головой, не дав мне договорить.
- Вам нужно поговорить с миссис Будро. Я работаю на нее.
- А кто такая миссис Будро?
- Хозяйка дома, - ответила медсестра.
Изнутри донесся приглушенный хлопок, и скрипучий мужской голос прокричал что-то про груши. Женщина вышла на крыльцо, прикрыла за собой дверь и только после этого добавила:
- Она живет не здесь. Только приезжает утром и вечером.
Я напустил на себя смущенный вид. Получилось довольно правдоподобно.
- А что, Джонсоны переехали?
- Нет. Мистер Джонсон - ее отец. Раньше она сдавала дом, но теперь позволила ему здесь жить. - Медсестра плотнее прикрыла дверь и заговорила чуть тише: - Понимаете, его нельзя оставлять одного, а в дом престарелых они его отдавать не хотят. Но и с ними он жить не может. - Она чуть приподняла брови. - Он очень болен.
- Понятно. Значит, мистер Джонсон все-таки тут живет, - заметил я.
Она кивнула и тут же вздохнула.
- Ему восемьдесят семь, бедняжке, и на него порой находит. Тогда в него точно черт вселяется. - Из дома снова послышался крик: что-то про телевизор, Боба Баркера и треклятые груши.
- А миссис Джонсон? - спросил я.
- О, она умерла много лет назад.
Еще одно очко в пользу Марты Гидри.
- А как бы мне поговорить с миссис Будро?
- Она скоро приедет. Она всегда появляется около двух. Или можете заехать в ее магазин. У нее очень славный магазинчик деловой одежды на Второй улице недалеко от площади. "У Эдди". Ее зовут Эдит, но все называют ее Эдди.
- Конечно.
Она бросила взгляд в сторону дома.
- Миссис Будро приезжает два раза в день, но он обычно этого не понимает. Бедняжка.
Я поблагодарил сиделку за то, что уделила мне время, сказал, что вернусь около двух, и поехал на площадь. Магазин одежды Эдит Будро располагался в угловом доме рядом с парикмахерской, на противоположной стороне маленькой площади, засаженной магнолиями. Я припарковался на площади, вернулся назад и вошел в магазин.
Увидев меня, девушка лет двадцати, стоявшая у стойки с брючными костюмами от "Энн Клайн", улыбнулась:
- Я могу вам помочь, сэр?
Я улыбнулся в ответ:
- Знаете, я просто присматриваюсь. Для жены.
Улыбка стала еще сердечнее, а на щеках появились ямочки.
- Ну если у вас есть вопросы, спрашивайте.
Я пообещал, что так и сделаю. Она закончила развешивать костюмы и скрылась за занавеской, закрывавшей вход в подсобку. Не успела она уйти, как тут же появилась привлекательная женщина далеко за сорок, но меньше пятидесяти, со стопкой вязаных бежевых топиков. Заметив меня, она мило улыбнулась:
- Вам помогли?
Сходство с Джоди Тейлор было просто поразительным. Те же широкие плечи, отличная фигура и лицо. Они были настолько похожи, что вполне могли быть сестрами. Однако, чтобы окончательно в этом убедиться, требовалось открыть закрытые документы. И сравнить документы по удочерению, выданные Джонсонам и Тейлорам. Но у меня не было и тени сомнения, что Эдит Будро и Джоди Тейлор - родственницы. Может быть, Джимми Рэй Рибнэк все-таки не самый худший в мире частный детектив.
- Вы миссис Будро?
- Да. А мы с вами знакомы?
Я ответил, что мы не знакомы, но мне порекомендовали ее магазин, что я пытаюсь присмотреть наряд для жены и если у меня возникнут вопросы, то я непременно их задам. Она сказала, чтобы я не торопился, и вернулась к своим делам. Я еще несколько минут побродил по магазину, отправился к телефону-автомату на противоположной стороне площади и позвонил Люси Шенье.
- Ну, я все сделал.
- Что, бежали со связанными шнурками?
"Может быть, у нее все-таки есть чувство юмора".
- Я нашел человека по имени Монро Джонсон, - доложил я. - Тридцать шесть лет назад, в день рождения Джоди Тейлор, его жена Памела Джонсон родила девочку. Они отдали ребенка на удочерение. Я видел их взрослую дочь. Ее зовут Эдди Будро, и она как две капли воды похожа на Джоди.
- И все это вы умудрились проделать за два дня? - спросила Люсиль Шенье.
- Не зря же меня называют Лучшим в Мире Детективом!
- Может, вы и правда лучший в мире. - Голос у нее был довольный.
- Кстати, их нашел для меня Рибнэк.
Я рассказал ей о том, что мне удалось обнаружить в его офисе.
- О! - Уже без удовольствия.
- Я так и не понял, какой у Рибнэка интерес в этом деле, но если Джонсоны действительно биологические родственники Джоди, то Эдди Будро сможет предоставить ей необходимую медицинскую информацию. - Я заговорил голосом Богарта: - Так что дело за тобой, любимая!
- Хэмфри Богарт?
"Холодна как лед!"
- Следующий шаг - связаться с этими людьми. Думаю, мы можем обсудить за обедом план действий.
- Вы меня приглашаете, мисс Шенье? - поинтересовался я.
- Совершенно верно, мистер Коул, и советую вам принять мое приглашение. Второго раза может и не быть.
- Мне нравится идея насчет обеда. Большое спасибо.
- Где вы находитесь?
- В Юнисе. Семья живет здесь.
- Можете подъехать к отелю "Риверфронт Говард Джонсон" в половине седьмого, а я вас там подхвачу?
- Думаю, справлюсь.
Если бы я улыбнулся еще шире, то, наверное, порвал бы уголки губ.
- Хорошо. В таком случае до встречи, - ответила она и, помолчав, добавила: - Отличная работа, мистер Коул.
Я повесил трубку, вернулся к своей машине и сидел, широко улыбаясь, пока парень в "тойоте" не крикнул:
- Эй, придурок! Рот закрой, а то муха залетит!
"Южный юмор".
Глава 8
Я вернулся в отель в Вилль-Платте, принял душ, побрился, затем поехал назад мимо реки Атчафалайа в Батон-Руж. Похоже, дорога туда заняла гораздо меньше времени, чем из Батон-Ружа в Вилль-Платт, потому что я с нетерпением ждал встречи с Люсиль Шенье. Когда у меня есть цель, меня не остановить.
Я снова снял номер в "Риверфронт" и в шесть тридцать, когда появилась Люси Шенье, уже сидел в баре на первом этаже с бутылкой "Дикси". Люси была в розовом пиджаке поверх терракотовой блузки и в обтягивающих джинсах. Два бизнесмена, сидящих за круглым столиком, проводили ее взглядом. Бармен тоже. Она радостно мне улыбнулась, и мне показалось, что я утонул в ее глазах.
- Вы удовлетворили свое любопытство относительно местной кухни или готовы к новым приключениям? - спросила она, протянув мне руку.
- Приключение - это мое второе имя, - ответил я.
Ее улыбка стала еще шире, блеснули зубы и засияли глаза - или мне показалось.
- В таком случае вас ждет масса удовольствий.
Я расплатился в баре, и мы пошли к ее машине.
"Лексус 400", светло-голубое двухдверное купе. Спортивная модель. Машина прямо-таки блестела: похоже, ее недавно помыли. В "лексусе" имелся телефон, заднее сиденье было завалено компакт-дисками, в основном на каджунском языке. Люси Шенье отлично смотрелась за рулем: она и ее машина прекрасно друг с другом ладили.
Люси улыбалась, явно весьма довольная происходящим. Люси Шенье управляла машиной уверенно и легко. Наверное, она точно так же играла в теннис или занималась юриспруденцией. Вскоре мы свернули к огромному зданию, похожему на склад. "Ральф и Какуу".
- Должна вас предупредить, - начала Люси, - внутри заведение выглядит довольно убого, но кормят здесь прекрасно.
- Нет проблем, - отозвался я. - Обожаю, когда убого.
По сравнению с "Ральфом и Какуу" ангар для самолетов - просто крошечный сарайчик. Внутреннее убранство составляли рыболовные сети, пробковые буи, чучела промысловых рыб и панцири крабов-мутантов размером с крышку от мусорного контейнера. Мне показалось, что внутри собралось человек семьсот. Множество семей и бессчетное число парочек. Не хватало только Алана Хейла в желтом плаще и его добродушного: "Привет, дружище!"
- Ну и местечко, - заметил я.
- Мы тут просто обожаем дешевку.
Девушка, с виду студентка колледжа, усадила нас за столик и спросила, не хотим ли мы чего-нибудь выпить.
- Закажем бутылочку вина? - спросил я.
- С каджунской едой - ни за что, - ухмыльнулась Люси, и в ее глазах появились озорные искорки. - Вы снова подумаете, что это дешевка.
- Тогда что?
Она взглянула на официантку:
- Принесите, пожалуйста, две каджунские "Кровавые Мэри".
- Каджунские "Кровавые Мэри"? - удивился я.
- Не смейтесь. Их готовят с кайенским перцем и легким привкусом рыбы. Вы же сами сказали, что обожаете приключения. - Она снова повернулась к официантке: - А на закуску мы будем колбасу из аллигатора.
Официантка ушла.
- Сначала обед на острове Гиллигана, теперь колбаса из аллигатора. Что дальше?
Люси заглянула в меню:
- Лучшее впереди.
Официантка вернулась с "Кровавыми Мэри", которые оказались не красными, а коричневыми, причем в каждой плавал кружок лимона. Я сделал глоток. Вкус рыбы, а еще "Табаско", черного и кайенского перца - сильный, обжигающий и отлично сочетающийся с водкой.
- Ну как? - поинтересовалась Люси.
- Высший класс!
- Вот видите, - улыбнулась Люси.
Подошедшая официантка принесла колбасу из аллигатора и спросила, готовы ли мы сделать заказ. Я попробовал колбасу. Она вполне могла быть куриной или свиной, но у нее была необычная консистенция.
- Если вы действительно хотите почувствовать вкус Луизианы, я бы посоветовала вам какое-нибудь блюдо из крабов или лангустов, - сказала Люси. - Крабов, как правило, жарят. Лангустов подают вареными или в супе.
- Звучит неплохо.
Люси Шенье заказала этуфе из лангустов, а я - блюдо с лангустами, к которому полагался суп из лангустов, а также вареные лангусты и жареные хвосты лангустов. Жареные хвосты лангустов назывались "каджунский попкорн". Мы допили "Кровавую Мэри" и заказали еще две порции. Официантка принесла салаты, и я смотрел, как Люси ест, совсем как в ее офисе наблюдал за тем, как она двигается. Это было исключительно приятное занятие.