- Если бы отец узнал об этом, он бы убил его. Кроме того, это семья. Я не могу ему отказать.
Константин положил руки на подлокотники кресла и подался вперед.
- Тогда, может, ты тоже считаешь, что еще пара лет - и я окажусь на улице? Если мне повезло меньше, чем вам с Яном, рано или поздно я потеряю все свои деньги? Правда, эта пара лет длится уже долго. И без денег остался не я, а твой брат. Тот самый, который громче всех кричал, обвинял других и выискивал в них собственные недостатки. Я согласен, его жена и его дети не заслуживают этой участи. Но делиться деньгами, которые заработала ты, и именно заработала, а не выиграла и не украла, с человеком, который ничего не заработал самостоятельно? Три тысячи долларов! Месяц ночей, когда ты спишь по три часа, пьешь таблетки кофеина и работаешь по семнадцать часов в сутки? Два месяца? Три тысячи долларов, которых ему хватит разве что на неделю! Может быть, тебе эти деньги даются легко. В конце концов, это твоя жизнь и твои деньги. Но я бы поступил иначе.
- Знаешь, почему? Потому что тебе плевать на все, кроме твоих собственных убеждений.
- И не говори мне, что я не прав, Марика. Даже если ты сейчас повернешься ко мне спиной, это значит, что ты со мной согласна.
- Замолчи, Константин, сделай мне одолжение. Я буду тратить свои деньги так, как хочу. Я переведу ему пять, десять тысяч долларов - столько, сколько ему понадобится. И уж точно не буду советоваться с тобой. В отличие от твоих денег, мои не заработаны на крови других людей.
Он откинулся на спинку кресла и убрал волосы со лба.
- Зато мои деньги не украдены у моей сестры и у моего отца. Я всегда отвечал за свои поступки, платил свои долги вовремя и не убегал, поджав хвост, оставляя это на кого-то другого.
- Прекрасно. А сейчас - спокойной ночи. И пусть тебе снятся хорошие сны.
Глава 18
- Скажите, кто учил вас заполнять отчеты таким образом?
Консультант поднял голову и посмотрел на стоявшего перед ним человека. Человек этот был ему незнаком, но, тем не менее, имел наглость войти к нему в кабинет без стука посреди рабочего дня.
- Что вы себе позволяете? - продолжил гость. - Отчеты должны быть написаны понятно. А тут, черт возьми, китайская грамота!
- Простите, а кто вы, собственно? - спросил консультант, откладывая папки с отчетами. - И почему вы…
- Для начала скажите мне, кто вы. Я хочу знать имя человека, из-за которого я останусь тут два лишних часа. Вам отчеты я больше не доверю.
Консультант снял очки и устало потер переносицу.
- Одед Аарони, - ответил он. - Лейтенат Одед Аарони.
- До того, как начать работать в нашей организации, вы, наверное, работали в институте национального страхования?
- Простите, я не очень понимаю, какое отношение…
- Из всех организаций в этой стране наиболее глупо и непонятно сформулированы именно документы института национального страхования. Так сказать, для внутреннего пользования. Очень приятно, лейтенант. Майор Константин Землянских, руководитель отдела по ведению допросов. Я временно заменяю капитана Гордона на его должности. Очень жаль, что мой бывший подчиненный был так неосмотрителен в выборе консультанта. Вам повезло, что вы пришли сюда уже после того, как я оставил его теперешнее место. Иначе я бы выкинул вас на улицу после первых же произнесенных вами слов.
Консультант примирительно поднял руки и даже привстал, демонстрируя смущение.
- Простите, сэр, я не знал… - начал он.
- Говорить, не заканчивая предложений - это дурной тон, лейтенант. У вас есть два часа на то, чтобы переделать отчеты. Так уж и быть, я не буду проверять их - тут не детский сад и, полагаю, вы достаточно ответственны для того, чтобы не повторять своих ошибок. Но учтите, что вас ждет обычная работа. Если вам что-нибудь понадобится, вот номер моего телефона.
Пока Константин писал свой номер на листе для заметок, консультант изучал папки с отчетами - количество предстоящей работы не соответствовало полученному сроку.
- Надеюсь, в проведении рабочего совещания помощь вам не нужна?
- Рабочего совещания, сэр? Но… его всегда проводил главный аналитик.
- Сегодня вы побудете в шкуре главного аналитика. На совещании говорят о всякой ерунде - опоздания, большое количество обращений по поводу отпуска, правила использования деловой почты. Не забудьте о подведении итогов вчерашнего дня и о планах на сегодняшний день. И уложитесь в отведенные для совещания пятнадцать минут, потому что после этого вам нужно будет сделать запланированные на сегодняшнее утро звонки и проверить почту. Доктор Мейер просила передать вам, чтобы вы зашли к ней в десять. Вы слышали про очередной проект?
- Проект? - поднял бровь консультант.
- Что вас удивляет? - Константин положил перед ним лист для заметок с написанным номером и вернул ему ручку. - Совсем забыл, вы тут недавно. Год назад мы открыли курсы по психологической подготовке оперативных групп. Один курс был проведен успешно, и теперь мы открываем второй. Доктор Мейер хочет обсудить некоторые вещи. Я буду там, и вас тоже пригласили. Думаю, вы услышите что-то, что заинтересует вашего руководителя. Вы уже выпили кофе? Кстати, где ваш секретарь?
Консультант выглянул в приемную и увидел там только майора Толедано, который стоял возле двери и терпеливо дожидался Константина.
- Она… наверное, опаздывает, сэр.
- Вы позволяете секретарю опазывать на сорок минут?
- Она живет в пригороде. Мы делаем скидку на то, что дорога занимает много времени.
- А почему же я, живя за городом, приезжаю в половину восьмого, лейтенант? Может быть, потому, что, в отличие от вашего секретаря, встаю в пять утра?
Консультант вздохнул и понурил голову.
- Приступайте к работе, - сказал Константин. - И разберите почту. Если ваш секретарь опаздывает, это еще не означает, что вы должны заставлять других людей ждать ответа на их письма. Хорошего дня.
Боаз открыл дверь, пропустил коллегу и вышел следом.
- Генерал раздал указания, и теперь можно выпить кофе? - спросил он.
- Ты не видел, что он сделал с отчетами! С тех пор, как я ушел отсюда, тут творится черт знает что!
- Тебе пора смириться с тем, что не всегда работа тикает, как часы, и не все думают твоей головой. Кроме того, ты не можешь разорваться и делать все за всех, даже если тебе очень захочется.
- Когда я был здесь, работа тикала, как часы, и Гилад умел думать моей головой.
Боаз остановился возле лифта и нажал на кнопку вызова.
- Сейчас мы выпьем кофе, перекусим, и ты успокоишься. Хочешь позавтракать здесь?
- Давай лучше поедем куда-нибудь, но недалеко. У меня есть максимум полчаса.
- Полчаса - это уйма времени. Тут совсем рядом есть кафе.
- Я поверить не могу, что у меня снова две должности. Наверное, это судьба. И еще этот чертов курс. - Константин прислонился к стене и вздохнул. - И когда мне, скажи на милость, заниматься отбором кандидатур? Может быть, ночью? Вместо сна?
Боаз вошел в лифт и кивком пригласил Константина следовать за ним.
- Отбор кандидатур? Я думал, что этим занимается Нурит.
- Господин директор поручил это мне.
- Она не может тебе помочь?
- Я не хочу, чтобы она мне помогала.
- Почему? Мне кажется, это хорошая мысль.
- Потому что не хочу. Скажи, Боаз, это обязательно - устраивать мне допрос с самого утра? Или есть какая-то особая причина для того, чтобы меня злить?
Боаз достал рабочий телефон и бегло просмотрел новое сообщение.
- Просто интересуюсь. Когда-то вы часами сидели над характеристиками, и были довольны.
- Значит, положение дел изменилось, если я так говорю, не находишь?
- Случилось что-то, о чем я не знаю? Или ты встал не с той ноги, и я выдумываю себе какие-то непонятные вещи?
- Ты регулярно выдумываешь себе непонятные вещи. - Константин вышел из лифта и направился к выходу из здания. - Где находится это кафе? И где мои ключи от машины?
Боаз взял его за руку, не давая достать ключи.
- Прогуляемся пешком. Это недалеко.
… - Джентльмены хотят сделать заказ?
Официантка улыбнулась и, достав блокнот и ручку, приготовилась записывать.
- Латте, только не очень крепкий, - сказал Боаз. - И тост с сыром. Ну, - обратился он к Константину, - что ты молчишь?
- Черный кофе, пожалуйста. Без сахара. И покрепче.
- Вы не голодны, сэр?
- Спасибо за заботу. Я не завтракаю так рано.
Константин и официантка обменялись улыбками, и последняя ушла по направлению к кухне.
- Судя по тому, что ты не ответил ей "вам платят не за то, чтобы вы лезли в чужие дела", прогулка помогла, - заговорил Боаз, изучая его.
- Я никогда не разговариваю с женщинами в таком тоне, в отличие от некоторых. Тост с сыром? Что случилось, ты уже не на диете?
- Две гадости за пару секунд. Значит, настроение у тебя улучшилось. Так что произошло?
- С чего начать? С работы или с личной жизни?
- Все так сложно? Хорошо. Давай начнем с личной жизни.
Константин повертел в руках пакетик с сахаром и вернул его на стол.
- Я поссорился с Марикой, - сказал он. - Помнишь, я рассказывал тебе про ее брата?
- Конечно, помню. Тот сукин сын, который оставил тут кучу долгов и уехал в Америку.
- В Америке он довольно долго держался на плаву, у него было несколько отелей. Он проиграл все свои деньги в казино и снова влез в долги. Угадай, кто даст ему деньги?
- Марика, разумеется. Как и в прошлый раз.
Константин кивнул, подтверждая его слова.
- Ты хочешь сказать, она перевела ему деньги? - нахмурился Боаз. - Сколько?
- Три тысячи долларов.
- С ума сойти. Не в том плане, что это большая сумма. То есть, для нас она, конечно, приличная, но иди знай, какие в Америке цены и какие у него долги. Просто после всего, что он ей сделал…
- Я так ей и сказал. Можешь догадаться, как она отреагировала.
- Могу догадаться и о том, какими словами это было сказано. Ничего. Я знаю, что вы ссоритесь, а через два часа уже миритесь известным способом. Даже после семи лет помирились - разве это не доказательство?
Официантка принесла заказ, поставив на стол вместе с кофе и тарелкой чистую пепельницу.
- Вы уверены, что не хотите что-нибудь съесть, сэр? - снова обратилась она к Константину. - У нас есть замечательный салат.
- Хорошо, вы меня уговорили. Только будьте добры, заправьте оливковым маслом. Я не люблю соевое.
Боаз сделал глоток кофе и подвинул к себе тарелку.
- Выглядит аппетитно, - констатировал он. - В последнее время я чувствую такой голод с утра! А ты?
- Разве что после известной физической активности. - Константин посмотрел на него. - Я говорю про бег. А что ты подумал?
- Бег, разумеется, бег. Это самая известная физическая активность после самой-самой известной. Ну, тема личной жизни закончилась, и можно переходить к рабочей теме?
Константин обхватил чашку ладонями.
- Нет, не закончилась, - сказал он. - Есть еще вторая часть. Она касается Нурит.
Боаз вернул на стол соус, которым собирался полить хлеб, и положил на тарелку кусочек тоста.
- О нет. Это не то, о чем я думаю, Константин, правда? - Он помолчал. - По твоему лицу я вижу, что это именно то, о чем я думаю. Я так и знал. Ну, и что?
- Что? - спросил он в ответ, делая глоток кофе.
- Я хочу услышать, зачем, черт побери, ты это сделал.
- Вопрос, скорее, в том, зачем она это сделала. И тут мы переходим к теме работы.
- Э нет, мы еще не закончили эту тему!
- Мы закончили эту тему, потому что я так хочу. И теперь мы начинаем тему работы. Угадай, что она у меня попросила.
Вместо ответа Боаз пожал плечами и снова принялся за тост.
- Протоколы допросов и досье из архива оперативного отдела.
- Зачем они ей понадобились?
- Не знаю. Интересно, правда? И совсем не подходящая тема для обсуждения после пары часов хорошего секса.
Боаз взял второй соус.
- Мне не предоставлялась возможность узнать, о чем ты любишь говорить после пары часов хорошего секса. Впрочем, мне не предоставлялась возможность узнать и то, что обсуждает в таких случаях Нурит.
- Могу тебя уверить - и я, и Нурит говорим о других вещах. Мне это не нравится, Боаз. И еще этот Надав.
- Не понимаю, почему ты его не любишь. По-моему, он отличный парень.
Константин кивком головы поблагодарил официантку за принесенный салат и взял вилку.
- Подозрительно хотя бы то, что после работы с Ицхаком его биография так чиста. Такое впечатление, что кто-то нарочно исключил из нее недостойные моменты.
- Ты ведь не думаешь, что это был Гилад, которого ты заставил все это раскапывать?
- Я не знаю. Но тут есть что-то, что не дает мне покоя. И это что-то связано либо с Надавом, либо с Нурит, либо с ними обоими.
Боаз обреченно вздохнул.
- Не хочу тебя обидеть, но ты ведешь себя как параноик. Ты ишещь что-то в пустоте.
- В случае с Габриэль я тоже искал что-то в пустоте? И кто, как не я, все же что-то нашел?
- Ну ладно, ладно. Ешь. А то потом ты будешь обвинять меня в том, что твоя язва снова говорит тебе "привет". Приятного аппетита.
- Взаимно.
Несколько минут никто не нарушал молчания. Наконец, Константин отставил в сторону тарелку с остатками салата и закурил.
- Кстати, про Габриэль, - проговорил он. - Мы беседовали вчера вечером.
- Не знал, что вы общаетесь. Она показывала тебе стриптиз он-лайн?
- Ты знаешь, кто такой Муса Аль Харири?
Боаз допил остатки кофе и недоуменно посмотрел на коллегу.
- Конечно. Бывший помощник Мустафы, член руководства "37".
- Ты можешь подумать и сказать, каким образом он может быть связан с этой историей?
Он откинулся на стуле и поднял глаза к потолку
- Не имею никакого понятия, - ответил он через несколько секунд.
- А если ты очень хорошо подумаешь? Габриэль назвала мне его имя.
- Чем он занимался?
Константин стряхнул пепел с сигареты.
- Контактами с поставщиками.
- То есть, друзей у него полно, а коллег еще больше. Но я до сих пор не могу понять, при чем тут Аль Харири. Он бы не стал мстить за Мустафу или за кого-либо еще - за того же Салаха, например. Наоборот, ему только на руку, что Мустафа теперь не у дел.
- А если это кто-то, о ком мы даже не думаем, потому что надо копать глубже? Кто-то, кому выгодно сотрудничать с ним? Он знает нас, а этот кто-то взамен дает ему что-то еще. И, видимо, что-то ценное, иначе он ни за что не пошел бы на такое.
Боаз потряс головой.
- Ты даже не знаешь, кто за этим стоит. Вполне возможно, что это не Аль Харири. Так зачем попусту сотрясать воздух?
- Ты прав. Я проверю его контакты за последние несколько лет. Ты закончил? Нам пора.
- Да-да. Не знаю, что насчет салата, но кофе мне приготовили замечательный. Я оставлю ей хорошие чаевые. - Боаз поднял руку, подзывая официантку. - Будьте добры, счет.
Глава 19
- Отсюда виден почти весь Иерусалим.
Гилад стоял возле перил балкона и изучал городскую панораму. Констанин сидел чуть поодаль на одной из скамеек.
- Что ты мне принес? - продолжил Гилад, не отрываясь от своего занятия.
- Разные мелочи. Одежда, книги. Врач сказал, что через пару дней ты отправишься домой?
- Наконец-то. Это тюрьма, а не больница. Даже поговорить не с кем. Все жалуются на свои болячки.
Гилад отошел от перил и тоже присел на скамейку.
- Кристина до сих пор плохо себя чувствует, - сказал он. - Ей трудно говорить, врач сказал, что лучше ей не мешать. Так она быстрее поправится. А Барух в полном порядке.
- Вы уже придумали ему имя?
- Да. Что самое смешное, мы даже не совещались. Просто сидели, говорили об имени - и оба в один голос сказали "Барух".
- Подходящее имя, учитывая ситуацию, в которой он появился на свет ("барух" - "благословленный").
Гилад кивнул, после чего поднял глаза на Константина.
- Все ведь будет хорошо, правда?
- Разумеется. Теперь вам обоим есть, для чего жить.
- Знаешь, я думал о нашем разговоре. Когда ты сказал мне, что знаешь об отце. Мы с друзьями любили играть в игру, которая называется "Правда или поручение". Бросают жребий, и кому-то из участников предстоит выбрать: или рассказать правду о себе, или выполнить какое-то поручение, которое придумают другие участники. Я тогда плохо знал иврит, и переводил "правда или долг". После того, как ты ушел, я лежал и думал, и вспомнил эту игру. В какой-то момент слова "правда или долг" приобрели для меня особое значение, я напрямую связывал их с отцом. И я думал - что важнее, правда или долг? Когда-то я думал, что правда. А теперь думаю, что долг.
Константин посмотрел на него. Гилад задумчиво перебирал ногой листья, которые потеряло растение в большой деревянной кадке.
- Почему ты сделал такой вывод?
- Я подумал о тебе. Если бы кто-то причинил вред кому-то из твоих друзей или близких, то ты бы убил его, не задумываясь. Я всегда ценил правду и закон, и не понимал твоей логики в подобных ситуациях. Вся эта трескотня о восточных законах, о чести, о мести казалась мне ерундой. А после этой аварии у меня будто что-то перевернулось внутри. Я подумал о том, что правда ничего не стоит, если что-то внутри тебя противится этой правде. И что закон тоже ничего не стоит, если он защищает виновных и обвиняет невинных. Люди сами творят закон. - Гилад посмотрел на него. - Если ты сейчас отпустишь очередную шутку об ашкеназах, то тебе придется плохо.
- Я хотел сказать, что у медали всегда две стороны. Иногда лучше промолчать и пропустить мимо ушей, чем мстить. Месть - это часы. Если ты заводишь их, они будут тикать. И ты их не остановишь.
- Прошу прощения, не помешаю?
Константин и Гилад дружно обернулись и увидели Марику, стоявшую у входа на балкон. Она привычным жестом потрепала волосы и, положив тонкие кружевные перчатки в сумочку, приблизилась к собеседникам.
- Конечно, не помешаешь. - Гилад поспешно поднялся для того, чтобы поцеловать ее в щеку. - Отлично выглядишь. На бирже уже отментили дресс-код?
Марика была одета в длинное алое платье, которое все, кроме нее, сочли бы вечерним. Поверх платья она надела нежно-розовый жакет.
- На бирже? - Она повернулась к Константину. - Ты ему еще не рассказал?
- Я знал, что ты придешь и сама все расскажешь.
Марика посмотрела на Гилада.
- Меня уволили.
Гилад вытянул шею, делая вид, что не расслышал.
- Ты это серьезно?! Но как тебя могли уволить? Ты ведь… сама вела проекты, у тебя даже не было руководителей!
- Сам знаешь, какое сейчас положение в стране. Или ты думаешь, что с биржи никого не увольняют?
- Ну… - Гилад задумался, не зная, что сказать. - У тебя красивое платье. Как всегда.
Марика достала перчатку и, махнув на него, рассмеялась.
- Дурень, - сказала она. - Я купила сеть магазинов одежды.
- Фу ты, - покачал головой Гилад. - Подумать только, вы не виделись семь лет, а у вас уже похожие шутки!
Марика присела рядом с Гиладом и положила руку ему на плечо.