- Куприянова из Чугуновского филиала, - молвила я, тихо холодея от предчувствия скорой встречи с Маоистом в корпоративной бандане.
- А вы кто? - строго взглянула она на меня.
- А я его сотрудница, из Чугуновска, - решила я придерживаться прежней легенды, тем более что еще неизвестно, распространяется ли корпоративный дух на жен и любовниц.
- Стас! - крикнула молодая мымра в смежную комнату. - Не знаешь, Куприянов еще не появлялся, а то его сотрудники разыскивают. Из Чугуновска, - подчеркнула она многозначительно, продолжая разглядывать меня так, словно я кусок вырезки на прилавке. Причем не очень свежий.
- Нет, он сегодня после обеда будет, - отозвался невидимый Стас. - Пусть ему на сотовый позвонят.
- Позвоните ему на сотовый, - повторила офисная мымра, как будто я глухая.
- А можно от вас? - Я сделала робкую попытку приблизиться к телефону.
- Пожалуйста, - разрешила мымра и поджала губы.
Я скромно устроилась на краешке стула, а сумку с захваченными в страшной спешке пожитками оставила у двери. Наверное, ходоки у Ленина вольготнее себя чувствовали, чем я в этом помпезном головном офисе. И это несмотря на наличие банданы на моей голове.
Однако я преодолела внутреннюю скованность и решительным движением пододвинула к себе телефон. Набрала номер Маоистова мобильника, но услышал совсем не то, что ожидала.
- Абонент не отвечает или временно недоступен. Попробуйте позвонить еще раз, - прощебетал мармеладный ангельский голосок.
Я "попробовала" еще раз десять, не меньше, но с тем же результатом. Маоист упорно не выходил на связь. Причем поди разберись, по какой причине. То ли отключил свою трубку и дрыхнет в гостинице, то ли телефон забыл зарядить, то ли… То ли он уже под дулом Плейбоя, которому надоело поджидать меня у подъезда. И пока я на электричках да автостопом добиралась до Первопрестольной, он даже на самой ржавой колымаге мог сделать то же самое уже раза три как минимум.
- Не отвечает… - Я поискала сочувствия у офисной мымры. У меня даже слезы на глаза навернулись от жалости к Маоисту. Потому что каким бы он ни был занудой, киллерской пули он не заслужил.
- Ну я не знаю… - развела руками офисная мымра и снова кликнула невидимого Стаса, на этот раз изволившего самолично материализоваться. В бандане с лозунгом "корпоративные интересы".
- Это вы из Чугуновского филиала? - поинтересовался он с непроницаемой политкорректностью.
- Да-а… - промычала я, давясь зарождающимися в груди рыданиями.
- А чего вы так расстраиваетесь? - почесал он затылок. - Что там у вас в Чугуновске стряслось?
- Просто он мне очень нужен, ну буквально позарез. - Я преданно посмотрела в глаза политкорректному Стасу. Нет, все-таки надо было сразу сказать, что Маоист мой муж, а теперь как-то и неудобно. Еще не поверят.
- Ну так позвоните ему домой, - предложил Стас и вроде бы даже без тени улыбки.
- Куда? - промычала я. - В Чугуновск?
- Зачем в Чугуновск? На московскую квартиру, - невозмутимо отозвался Стас. - Сейчас я вам телефон продиктую, он у меня в записной книжке. Одну минуточку. - И шмыг в смежную комнату.
Пока он туда-сюда оборачивался, я сделала несколько безуспешных попыток закрыть рот. Было ясно как день, что тут не обошлось без закравшейся путаницы. Одно из трех: либо у них в штате два Куприянова, либо два Чугуновских филиала, либо у этого Стаса не все в порядке с головой, что вполне вероятно при такой-то рабочей обстановочке. Шутки-шутками, а вдруг и на Маоисте весь этот корпоративный дух когда-нибудь отразится?
- Вот, звоните. - Стас брякнул передо мной толстенную, как "Война и мир" в одном томе, записную книжищу и провел пальцем по нужной строчке. Хотите верьте, хотите нет, а там все совпадало: и фамилия, и имя, и отчество, только номер телефона был московский и совершенно мне неизвестный.
Честно говоря, я позвонила только для того, чтобы не обижать Стаса, все-таки человек старался мне помочь, а на том конце провода сразу взяли трубку. Какой-то мужчина, но стопроцентно не Маоист, уж я его голос изучила за пятнадцать-то лет.
- А можно Ма… То есть Куприянова Олега Витальевича? - спросила я для совершеннейшей проформы.
- А хозяев нет. Они отъехали ненадолго. Что-нибудь передать?
Я положила трубку, стянула с головы бандану и призадумалась.
Глава 8
МАДАМ БРОШКИНА
Дом, в котором проживал таинственный тезка Маоиста, издалека сверкал стеклопакетами. И вообще производил впечатление, как принято выражаться у риелторов элитного жилья. Дескать, мы вам не какие-нибудь там квадратные метры продаем, а счастливый билет в общество избранных. Так что не жмитесь, господа, а извольте как следует пошарить под перинкой. Кстати, о перинке. Судя по тому, что я увидела, у странного субъекта, присвоившего себе Маоистово имя, с ней все было в полном ажуре. Чего не скажешь о самом Маоисте. Вернее, чего бы я о нем не сказала до сегодняшнего дня. А сегодня… А сегодня я вообще буду молчать, пока во всем не разберусь.
Та-ак, какая там была квартира, ну, в записной книжке Стаса? Кажется, семьдесят вторая. Отлично, сейчас проверим. Ага, проверим, если удастся войти. Тут небось такой цербер на входе, или того хуже - домофон. А что, интересно, я спрошу у этого Куприянова? Не могли бы вы выглянуть в окошко, чтобы я убедилась, не мой ли вы, часом, муж? Или опять деревенской родственницей прикинуться?
Однако на мое счастье никаких особенных ухищрений с моей стороны не потребовалось. Поскольку дом еще находился в процессе заселения, а также всяческих доделок и переделок, моя чужеродная персона не привлекла к себе ни малейшего внимания. Лифт, правда, тоже пока не работал, а потому мне пришлось тащиться пешедралом аж до седьмого этажа. К концу восхождения я немного запыхалась и постояла в уютном холле у окна, полюбовалась видом на аккуратную и, вне всякого сомнения, экологически чистую рощицу, прилагавшуюся к элитному жилью в качестве дополнения. И надо полагать, небесплатно, потому что задаром у нас только помойки.
А когда, отдышавшись, я нажала на кнопку звонка и дверь семьдесят второй квартиры отворилась, от сердца у меня сразу отлегло. Ибо тип, которого я увидела на пороге, хотя и обладал внешностью не менее заурядной, чем у Маоиста, Маоистом все-таки не являлся. Все, что мне оставалось, задать ему один-единственный и чисто риторический вопрос:
- Э… Вы господин Куприянов?
- Нет, - замотал головой заурядный тип. - Я не Куприянов. А он должен подъехать с минуту на минуту. Они с женой поехали мебель смотреть.
- Смотреть мебель? С женой? - уточнила я слегка осипшим голосом. Хотя почему бы этому Куприянову и в самом деле не разориться на новую мебель, если уж у него под перинкой на целую новую квартиру завалялось? А что касается жены, то разве он не имеет права на личную жизнь? Она у нас даже Конституцией гарантирована. Правда, если честно, то я ее - Конституцию - ни разу в жизни не читала, но, думаю, чего попало в ней не напишут.
- Простите, а вы кто ему будете? - вдруг осенило меня. Я прикинула, что если он ответит, скажем, сын или отец, то все сразу встанет на свои места. Потому что для Маоистова отца этот тип слишком моложавый, а для сына несколько староват.
- Да я здесь… Короче, мы джакузи устанавливаем, - не оправдал моих надежд заурядный тип.
- Спасибо, вы очень любезны, - пробормотала я и потрюхала вниз, не зная, что и думать. И только вывалившись из дома, наконец решила для себя: буду ждать этого Куприянова, кем бы он в конце концов ни оказался. Хоть чертом лысым. Вот только как же я его узнаю, если он не Маоист? Пожалуй, придется снова карабкаться наверх и стеречь его возле квартиры. По крайней мере, там я его точно ни с кем не перепутаю.
И вот представьте себе, только-только я попятилась назад, к подъезду стало быть, как к дому подкатил "Мерседес", да не какой-нибудь там в меру подержанный, а новехонький, с круглыми фарами и лакированными боками, а оттуда… Оттуда вдруг вытряхнулась Лили с большущей железной бадьей наперевес, которую она прижимала к себе бережнее, чем новорожденного!
В первый момент я, конечно, ей обрадовалась. Чуть на шею с лобызаниями не бросилась. Надо же, думаю, это господь мне ее послал в трудный момент. Вместо службы спасения. А Лили, которая по всем законам природы должна была пролеживать бока на морском песочке, скользнула по моей жалкой фигуре рассеянным взглядом и, заметно накренившись под тяжестью бадьи, уверенной походочкой направилась прямехонько к дому.
- Надюха, ты? - узрела она меня наконец, когда нас разделяли всего-то три ступеньки, и от удивления чуть не выронила свою бадью.
Я только собралась спросить, каким ветром ее сюда задуло, но тут из того же "Мерседеса" показалась смутно знакомая мне задница, а за ней и все прочие составляющие Маоиста, с пыхтением извлекающего из салона картонную коробку с надписью "Панасоник".
- А вот и я! - весело промурлыкал Маоист, поворачиваясь к дому передом, а к "Мерседесу" задом, остолбенел и с перекошенной физиономией грохнул телевизор оземь.
- Ну вот, я так и знала, - сказала Лили и поставила бадью на ступеньки. - Это должно было случиться.
Скажите, пожалуйста, что именно она имела в виду? Нашу неожиданную встречу или разбитый Маоистом с перепугу телевизор?
* * *
- Это называется воронье гнездышко по евростандарту, - высоко оценила я Маоистовы апартаменты, в которые мы поднялись по настоянию Лили, "чтобы обсудить все, как цивилизованные люди".
Маоист только втянул голову в плечи и покосился на Лили, видимо делегируя ей свои полномочия. Лили же, как выяснилось, и не думала каяться.
- Мы как раз собирались тебе все рассказать. По приезде, - объявила она, любовно оглядывая московские хоромы. - Но раз уж все и так выяснилось… Извини, но ты же знаешь, такое случается сплошь и рядом. Не ты первая, не ты последняя.
- Сплошь и рядом… Случается… - медленно проговорила я, пребывая в каком-то странно-заторможенном состоянии. Новая реальность, в которой изученный мной до дыр на носках Маоист представал вдруг в качестве подпольного миллионера, а также любовника Лили, упорно не желала укладываться у меня в голове. - Но не всегда при этом законных мужей отбивают лучшие подруги!
- Да брось ты, - ничуть не смутилась Лили. - Как раз лучшие подруги и отбивают. В девяноста процентов случаев. Остальные десять приходятся на секретарш.
Ну спасибо, утешила, подруженька подколодная. Ее послушать, так я еще и радоваться должна, что Маоист не позарился на свою секретаршу Веру Мартыновну, у которой внуки старше Нэлки. Хотя опять же и Лили не нимфетка, мы с ней, слава те господи, ровесницы.
- Значит, он предпочел тебя секретарше. Оказал, так сказать, честь, - фыркнула я. - Или у вас с Верой Мартыновной состоялась схватка титанов, из которой ты вышла победительницей?
- Да ладно тебе, Надюха. Дело-то житейское, - с демонстративной незлобивостью отозвалась Лили и заботливо пододвинула мне стул.
Я села и посмотрела на Маоиста, с самым безучастным видом застывшего у окна. Вот, подумала я, человек, с которым я прожила пятнадцать лет, а что я о нем знаю, кроме размера его воротника? И что обычно делают в таких случаях обманутые жены? Кому, в частности, они начищают морду: мужу или любовнице? Или и тому и другой по очереди? Тогда с кого начинать, вот в чем вопрос. У Лили, что ли, спросить? Ага, пусть приведет статистику по этому вопросу.
- А ты что молчишь? - спросила я Маоиста. На всякий случай. Может, скажет, что полагается при сложившихся обстоятельствах. Ну типа: прости, я так больше не буду. И мы заживем себе дальше, как два голубка на карнизе.
- А что я? - пожал он плечами. Так, словно он тут совершенно ни при чем. И вообще, какие к нему могут быть претензии, когда его, бедного, можно сказать, поставили перед выбором: либо Лили, либо Вера Мартыновна, а третье хоть и дано, но безумно осточертело.
Нет, ну это уже слишком, вы не находите? Ему, оказывается, и сказать родной жене нечего. А родная жена чувствует себя идиоткой, потому что не имеет понятия, как себя вести. Может, истерику закатить или в обморок грохнуться? Точно, в голодный, тем паче что у меня со вчерашнего дня во рту маковой росинки не было. Впрочем, нет, обморок не годится, не хочу, чтобы принужденная клятвой Гиппократа Лили откачивала меня. Да, но что-то ведь я должна предпринять, чай не каждый день у меня законного мужа отбивают!
То-то и оно, что не каждый, а потому и опыта никакого. В другой раз уж я не растеряюсь, будьте спокойны. Кстати, а не кокнуть ли мне пару-другую стеклопакетов? Кажется, в каком-то старом фильме одна рассерженная жена расколотила окна мужниной зазнобе. Жизненное кино, жаль, не помню названия. И для этой в высшей степени благородной цели мне бы здорово сгодилась та железная дура, которую Лили приперла на себе. Вон она в уголке, отсвечивает никелированными боками. А ведь такая, пожалуй, и стенку снесет, если хорошо постараться.
Нет, ну что у меня на уме, а? В такой-то ответственный момент! Надо срочно устроить скандал с потасовкой, иначе история мне этого не простит.
- Та-ак? И давно у вас шуры-муры, если не секрет, конечно? - стала я подготавливать почву для небольшой семейной разборки с участием лучшей подруги тире разлучницы.
- Господи, да какая разница? - Лили запрокинула голову и придирчиво оглядела навесные потолки. - Вы же все равно не любили друг друга.
- А у вас, значит, любовь. Большая и чистая. Из нержавейки, - подытожила я.
- У нас больше чем любовь, - парировала Лили. - У нас общность интересов.
- Ну-ну, - кивнула я, примериваясь взглядом к слегка растрепавшимся локонам Лили и с непостижимой ясностью осознавая, что время для судьбоносной трепки безнадежно упущено. Раньше надо было, еще на улице, ну или на худой конец на лестнице. А то как в бразильском сериале получается, в котором, чего бы ни стряслось, первым делом душ принимают.
- А у нас, между прочим, общий ребенок! - напомнила я не столько Лили, сколько Маоисту.
- Ну и что? - Лили нисколечки не расчувствовалась. - Нэлка уже почти взрослая, все поймет. - Провела пальцем по свежевыкрашенному подоконнику, потом чуть отступила в сторону и склонила голову набок. - Нет, не нравится мне, как они откосы сделали. Надо будет сказать им. Слышишь, Олег?
- Угу, - безропотно отозвался Маоист, а я поразилась, до чего же быстро Лили его "построила". В отличие от меня. А ведь я убила на это дело целых пятнадцать лет жизни. Да еще каких! Не удивлюсь, если и Нелли Альбертовна будет у нее из натурального шелка.
И все-таки обидно. Честное слово, обидно! Ну что это такое? Вот так вот сразу все взяло и навалилось. Нет, чтобы как-нибудь постепенно. А то тут тебе и киллеры, тут тебе и муж в зигзаге. Про старинную подколодную подружку я уже молчу. И главное, как они только снюхались, учитывая тот факт, что Маоист не очень-то жаловал Лили и предпочитал отсиживаться в гараже, пока мы задушевно беседовали за рюмочкой чаю. Значит, маскировался, гад. А я-то, балда, хламидиоза боялась!
- А-а-а… - Неожиданно, откуда-то из моих сокровенных глубин родился первобытный гортанный вопль, а уже вслед за ним дернулось и сорвалось с места и мое бренное тело и понеслось вперед, как пехотинец на вражеские штыки.
- Ты что, очумела? - Лили замахала руками, будто на нее напал рой ос, а я застыла, с удивлением разглядывая невесть откуда взявшийся в моей руке клок рыжих волос. Сильно запоздавшее возмездие все-таки свершилось.
Однако торжество справедливости продлилось недолго.
- Ах, ты так! - покрылась багровыми пятнами Лили. - Я ее жалею, а она драться! - И, схватив меня за шиворот, поволокла к выходу. - Пошла вон отсюда!
- Еще чего! - Я приземлилась на коврике у двери и уперлась ногами в стенку. Для надежности. - Никуда я не уйду. Муж мой - значит и квартира моя. Вместе с этой вашей… джакузи!
- А вот это видела?! - Не то чтобы слишком большой, но весьма убедительный кукиш оказался в непосредственной близости от моего носа. - Здесь все, чтоб ты знала, на меня оформлено! Все! - С этими словами Лили раскинула руки, широко и царственно, как народная артистка, без устали воспевающая бескрайние березовые дали.
- Врешь! - выпалила я. Вот уж во что не поверю. Да этот сквалыга Маоист за пятнадцать лет наших совместных мучений на меня и собачьей будки не записал!
- Ха-ха! - ощерилась Лили, и вместо кукиша перед моим носом самым таинственным образом возникла какая-то бумажка. - Пожалуйста, полюбуйся! - велела она мне, после чего бумажка не менее таинственным образом исчезла. Но этого короткого мгновения хватило, чтобы я успела прочитать: "гр. Худобеднова Лилия Карловна".
- Ты что, правда все ей подписал? - воззрилась я на Маоиста с немым ужасом во взоре.
Маоист отделался гробовым молчанием, а из глубины квартиры донесся зычный призыв работяг, устанавливающих джакузи в этом логове разврата:
- Хозяин, принимай работу!
- Ну, что стоишь, слышал? - зашипела Лили на моего неверного благоверного, и, что бы вы думали, он тут же усвистал в сторону санузла, оставив меня наедине с этой мегерой, так долго и искусно притворявшейся моей лучшей подружкой.
Зверская расправа не заставила себя долго ждать.
- А ну вытряхивайся! - запыхтела Лили, выталкивая меня за дверь. - И попробуй только еще раз сюда сунуться, сразу милицию вызову! - пригрозила она.
Как я ни отбивалась, все преимущества были на стороне Лили, хотя бы потому, что она на полголовы выше меня и раза в полтора шире.
Оказавшись на лестничной площадке, я, разгоряченная неравной борьбой, еще долго колошматила ногой в запертую дверь и выкрикивала с надрывом:
- И ни какая ты не Лили, а самая обыкновенная Лилька!
На что Лили отозвалась один лишь только раз и то советом:
- Головой… Головой постучи!
Маоист и вовсе не издал ни звука, как будто его в канализацию смыло.
Всплакнув от обиды, я тихо побрела прочь, горестно размышляя на тему, где бы мне преклонить свою изрядно потрепанную в схватке с Лили голову. Неплохо было бы также и оскорбленному чувству подходящий уголок подыскать. А вариантов - негусто. Точнее, даже один. Софа Степанищева - моя бывшая институтская однокашница. Когда-то, в мою счастливую домаоистову эру, мы учились с ней на одном курсе и спали в общежитии на соседних кроватях. С тех, правда, пор я превратилась в мадам Брошкину из Чугуновска, а она, если верить сплетням, в весьма и весьма успешную бизнес-леди.