5
Одной из серьезных неприятностей в начальной стадии раскрытия преступления для сотрудников уголовного розыска и следствия является вмешательство всевозможных ведомственных начальников, которые, появляясь на месте происшествия из чистого любопытства, тем не менее стараются придать своему визиту деловую видимость. Учиняя направо и налево руководящие разносы, такие визитеры не только шокируют и без того перепуганных случившимся своих подчиненных, но и отвлекают от дела работников дознания, взвинчивают им нервы.
Не обошлось без визитеров и на этот раз. Первая персональная "Волга" появилась на территории хлебокомбината № 3, когда стрелки часов только-только показали начало рабочего дня. С ее легкого почина начальников будто прорвало, и каждая вновь прибывающая машина доставляла все более именитого руководителя. Последним, близко к полудню, прикатил грузный мужчина, занимающий чуть ли не главный пост в областной хлебобулочной промышленности. Перекинув через руку светлый плащ, он тяжело поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж и, никого ни о чем не спросив, словно мифический разъяренный Зевс, принялся метать громы и молнии. Разделав в пух и прах перепуганного директора хлебокомбината, высокопоставленный начальник начал было упрекать в нерасторопности оперативную группу, однако подполковник Моисеев со свойственным ему тактом быстро дал понять громовержцу, что изготовление булок и розыск преступников - далеко не родственные компетенции.
- Это мы еще посмотрим! - угрожающе изрек разгневанный начальник и, сердито перебросив с руки на руку свой плащ, чуть не столкнулся с входящими в бухгалтерию Шехватовым и Ницаком.
- Психуют здесь всякие… - глянув на удалявшуюся широкую спину, хмуро проговорил Шехватов.
- А потом деньги теряются, - с усмешкой добавил Ницак.
Следователь Прокопенко, мельком посмотрев на вошедших, принялся строчить очередную страницу протокола осмотра места происшествия. Эксперт-криминалист на корточках елозил по полу, стараясь изъять на дактилопленку хотя бы один из смутных отпечатков босых человеческих ног. Из смежной с бухгалтерией комнаты расчетной группы доносился приглушенный голос прокурора, разговаривающего с кассиром Сергутиной.
Едва только Ницак и Шехватов высказали Моисееву свои соображения, в бухгалтерию порывисто вошел старший инспектор ОУР горуправления капитан милиции Беляев. Устало присев на краешек стола, он бросил короткий взгляд на колдующего с дактилопленкой эксперта-криминалиста и сразу повернулся к Моисееву:
- Следы босых ног, Геннадий Федорович, обнаружены в лаборатории, расположенной с противоположной стороны коридора. Больше нигде нет.
- Еще что там, Валентин Петрович? - спросил Моисеев.
- Из трех окон лаборатории среднее - без наружной рамы, открыто. Замок на двери английский, изнутри открывается без ключа. И еще… - Беляев показал на дверной проем, откуда слышался голос прокурора. - На наружной двери расчетной группы, около замка, имеются вмятины, как будто ее взламывали, но она не поддалась. По всей вероятности, преступники знали эту контору как свои пять пальцев.
- И проникли на второй этаж через лабораторию?
- Точно, Геннадий Федорович.
Моисеев слегка повел головой в сторону Ницака и Шехватова:
- А они считают местом проникновения красный уголок. Там через пристройку подняться на второй этаж - пара пустяков.
- Может быть, но тогда… - Беляев недолго помолчал. - Что за следы в лаборатории? На дактилопленку изъять их можно?
- Вряд ли. Отпечатки плохие, мазня получится.
Подполковник Моисеев задумался. Глядя на массивный опрокинутый посредине бухгалтерии сейф, словно размышляя вслух, проговорил:
- Сколько же их здесь было, преступников? Один или…
Беляев тоже посмотрел на сейф:
- Одному с такой махиной трудновато справиться, а в то же время… Что-то, Геннадий Федорович, мне рецидивист Зубенин вспомнился, который в нашем Доме культуры такой же вот металлический ящик вскрыл…
Моисеев отрицательно повел головой:
- Нет, Валентин Петрович, здесь другой "почерк", по-своему оригинальный… Знаешь, что… Посмотри в отделе кадров личные дела работников комбината, поинтересуйся прошлыми судимостями, у кого они есть, - Моисеев повернулся к молчаливо слушающим Ницаку и Шехватову. - А вы берите сейчас всех свободных из опергруппы и организуйте поиск орудия взлома.
- Мы уже всю территорию комбината обшарили, - сказал Шехватов. - Кругом пусто.
- Еще раз, как говорится, снова да ладом пройдитесь. Рано складывать руки, - Моисеев на несколько секунд задумался. - Понимаете, не может такого быть, чтобы преступники, уходя с крупной суммой денег, понесли с собой орудие взлома. Здесь где-то они этот ломик или… выдергу спрятали. Ищите, обязательно ищите.
6
Получив от подполковника задание - искать орудие взлома, Ницак и Шехватов разделили между собой участки. Шехватову предстояло обследовать территорию, прилегающую к пристройке под окнами красного уголка, и с противоположной от проходной стороны конторы, куда выходили окна лаборатории.
Щедрое июльское солнце, миновав зенит, отчаянно палило с безоблачного неба, оставив от прохладного, свежего утра одно лишь воспоминание. Жара не только угнетала физически, но и давила на психику. Усилием воли заставив себя сосредоточиться, Шехватов зашел под навес, где лежали пустые баллоны из-под углекислоты. В тени было легче. Издали пристройка под окнами красного уголка казалась совсем низкой. Рослый человек мог на нее взобраться с земли без особого труда. Для этого надо было чуть подпрыгнуть и ухватиться за кромку крыши.
"На стене при этом должны остаться следы ног", - подумал Шехватов и, подойдя к пристройке, принялся внимательно осматривать стены. Ливший ночью дождь оставил на них грязные потеки, однако ни малейших признаков следов не было. Шехватов вернулся под навес и теперь уже стал осматривать издали двухэтажное здание конторы в целом. Справа от пристройки дымила высокая труба котельной, чуть левее которой по стене тянулась узкая пожарная лестница, ведущая на крышу здания. Ни в одно из окон второго этажа, как прикинул Шехватов, с этой лестницы попасть было невозможно.
Неожиданно за спиной Шехватова что-то скрипнуло. Он резко обернулся - прямо перед ним стоял щуплый пожилой мужчина с запекшимися, как от ожога, коростинами на левой щеке.
- Откуда вы взялись? - удивленно спросил Шехватов.
Мужчина растерянно показал на раздвинутые доски забора:
- Оттуда.
- Здесь что, проходная?
- Работаю я здесь, вот что, - нахмурился мужичок.
- Кем?
- Кочегаром.
- Фамилия как?
- Сверчков.
"На ловца и зверь бежит", - мелькнула у Шехватова мысль, и он как можно миролюбивее спросил:
- Чего ж на работу через забор ходите?
- Живу на Демьяновской. До проходной весь комбинат надо обходить, а здесь напрямую в кочегарку попадаю, - как ни в чем не бывало ответил Сверчков.
Шехватов показал на лежащие баллоны:
- Присядем, минутку побеседуем.
- Минутку можно, - согласился Сверчков. Оказался он, в общем-то, разговорчивым человеком.
Осторожно задавая вопросы, Шехватову быстро удалось получить почти полное подтверждение показаний охранника Пушкова. Оказывается, вчерашним вечером Сверчков действительно находился в кочегарке не в свою смену. Приходил на хлебокомбинат, чтобы получить зарплату, но не успел - касса уже закрылась. На территории встретил слесаря Сергея Дударева, у того была бутылка вина. Зашли в кочегарку. Дежурил там кочегар Обручев - рыжий, в очках. Втроем выпили. Дударев сбегал еще за парой бутылок. Их "уговорили" вдвоем, с Дударевым. Обручев пить больше не стал, дежурить ему надо было до двенадцати ночи.
- Во сколько вы ушли домой? - спросил Шехватов.
- Не помню, закосели мы с Серегой крепко, - смущенно проговорил Сверчков.
- Охранник Пушков при вас заходил в кочегарку?
- Кажется, заглядывал, когда выпивка кончилась.
- Почему сказали ему, будто пришли не в свою смену из-за того, что механик вас не предупредил?
На лице Сверчкова появилось неподдельное удивление:
- А чо я должен был сказать, что кирять пришел?..
Усмехнувшись в душе своеобразной "логике" Сверчкова, Шехватов снова задал вопрос:
- Ушли с территории хлебокомбината вместе с Дударевым?
- Нет, не вместе, - Сверчков показал на дыру в заборе. - Я своим путем двинул, а Серега, кажись, к проходной направился. Он в другой стороне живет.
- Что за человек Дударев?
- Ничего, компанейский мужик. Иной раз, как перепьет, в пузырь лезет, с начальством цапается, а так, вообще, нормальный.
- А Обручев?
- Псих придурковатый.
- Почему?
- Потому, что мама таким родила, - Сверчков повернулся к Шехватову левой щекой. - Вот это видишь? Его работа… Кастрюлю горячего супа дурак дерьмом писаный на меня выплеснул, чуть калекой не сделал. И, думаешь, за что?.. Не побоялся в глаза ему сказать, кто он есть на самом деле.
- Кто же он есть?
- Крохобор.
Сверчков презрительно сплюнул себе под ноги и принялся рассказывать историю своего конфликта с Обручевым. "История", честно говоря, была примитивной. На прошлой неделе Сверчков сварил во время дежурства суп. Когда он со своим напарником по смене слесарем Артамоновым собрался ужинать, в кочегарку зашел Обручев. Нахально взяв ложку, хлебнул из кастрюли и брезгливо сказал: "Баланда". Сверчкова такая оценка его кулинарных способностей оскорбила до глубины души: "Катись отсюда, крохобор!" В ответ, ни слова не говоря, Обручев схватил кастрюлю и выплеснул варево в лицо Сверчкову. По этому поводу Сверчков обратился с заявлением в народный суд, но там после медицинской экспертизы признали телесные повреждения потерпевшего незначительными и предложили рассмотреть возникший конфликт в товарищеском суде, а этот суд на хлебокомбинате собирается "раз в году и то не всегда".
Шехватов улыбнулся:
- Пока суд соберется, помириться можно?
- До гроба я с крохобором не помирюсь! - вспылил Сверчков.
- Вчера ведь вместе выпивали.
- Это Серега Дударев придурка угощал. Что касается меня, то помирать, гад, будет с похмелья - стопки не налью!
- Часто пьет?
- Когда подадут. У самого-то, крохобора, больше тридцати копеек в карманах не бывает. Выгребет в ладошку медяки и трясет ими: кто добавит?
- К работе как относится?
- Бык здоровый, тридцати годов еще нет. Чего в такие годы не работать, - уклончиво ответил Сверчков и тут же торопливо спросил: - Который час, а?..
Шехватов глянул на часы:
- Третий уже начался.
Сверчкова словно ужалило:
- Елки-моталки! Опять зарплату прохлопаю!
Смутное беспокойное чувство осталось у Шехватова от разговора со Сверчковым. Казалось, задиристый кочегар-выпивоха ради того только и вынырнул внезапно из-за забора, чтобы с глазу на глаз встретиться с сотрудником уголовного розыска и как бы между делом сообщить, что ни сном ни духом не ведает о краже денег из хлебокомбинатовской кассы.
Анализируя различные предположения, Шехватов обошел здание конторы хлебокомбината и остановился на пустыре перед окнами лаборатории. Среднее окно с выставленной наружной рамой по-прежнему было открыто. В полуметре над ним нависал небольшой карниз пологой крыши, спуститься с которой в окно вроде бы было невозможно. Отойдя на десяток шагов, Шехватов стал осматривать крышу издали. После ночного ливня она выглядела чистой и однотонной. Внимание привлекла толстая металлическая труба электроввода. Она возвышалась на самом коньке крыши по прямой линии над раскрытым окном лаборатории. Стоило к этой трубе привязать веревку и тогда… невозможное становилось возможным.
Пристально глядя под ноги, Шехватов шаг за шагом начал обследовать поросший чахлой травою пустырь под окнами лаборатории. На глаза то и дело попадались обломки битого кирпича, ржавая проволока, куски штукатурки, осколки стекла - словом, обычный строительный мусор, которого полным-полно на каждом пустыре. Приходилось лишь удивляться, как на такой почве умудряется расти хоть и чахлая, но все-таки зелень. Рассматривая серовато-бурую слежавшуюся от времени смесь строительных отходов, метрах в пяти левее окон лаборатории Шехватов вдруг увидел вывороченный комок черной земли. И тотчас радостно стукнуло сердце - рядом с комком из-под лопушистого репейника виднелся раздвоенный конец металлической плотничной выдерги.
7
Первое оперативное совещание подполковник Моисеев провел непосредственно на месте происшествия сразу после того, как инспектор ОУР Шехватов обнаружил выдергу - предполагаемое орудие взлома. Работа была проделана большая. За неполный рабочий день участники оперативной группы успели опросить без малого сотню человек. Однако из собранных свидетельских показаний, которых набралось с избытком, складывалась удивительно противоречивая картина. Свидетели не только путали время, когда у них пытались это уточнить, но даже толком не знали фамилий тех, с кем работали в одну смену, что называется, бок о бок. Чего-то сверхъестественного в этом не было, просто на хлебокомбинате была слишком большая текучесть кадров, и люди не успевали толком узнать друг друга. Оставляла желать лучшего и трудовая дисциплина, что особенно сказывалось в дни выдачи зарплаты. При столь печальном положении быстро вывести розыскников на след опытного преступника могла одна лишь счастливая случайность. Выслушав доклады участников оперативной группы, подполковник Моисеев с сожалением сделал для себя вывод, что счастье на сей раз оперативникам не светит, а посему предстоит очень трудная розыскная работа, и когда она кончится, предсказать невозможно.
Собранная оперативной группой информация позволяла сделать только один уверенный вывод: совершивший преступление хорошо знал расположение кабинетов на втором этаже хлебокомбинатовской конторы. Проникнув через окно в лабораторию, он изнутри открыл английский замок и вышел в коридор. Зная, что расчетная группа, бухгалтерия и касса находятся в смежных комнатах, и, видимо, полагая, что дверь расчетной группы запирается слабее, чем бухгалтерии, попытался взломать ее. Когда она не поддалась, взломал дверь бухгалтерии, а затем и кассы. Взламывать сейф в тесной кассовой комнатке с маленьким зарешеченным окном было несподручно. Поэтому преступник вытащил громоздкий металлический ящик в просторную бухгалтерию, под окнами которой к тому же светила яркая электролампа уличного освещения, и здесь расправился с ним как повар с картошкой.
Забрав деньги, вернулся в лабораторию, захлопнул за собою дверь, английский замок которой после проникновения оставлял открытым, и по веревке, привязанной к трубе электроввода, взобрался на крышу. Иными словами, проделал обратный путь.
При этом спускался он в лабораторию, замыслив преступление, с одной лишь выдергой, а подниматься пришлось еще и с большим узлом денег. Тяжелая металлическая выдерга мешала лезть вверх по веревке, и преступник, рискуя навести уголовный розыск на свой след, вынужден был бросить ее со второго этажа. Иного выбора не было.
- Геннадий Федорович, - обратился к подполковнику Моисееву кто-то из участников оперативной группы, - а если преступник был не один?..
Моисеев недолго подумал:
- Полностью исключать групповую кражу, конечно, нельзя, но на месте происшествия обнаружены отпечатки босых ног только одного человека.
- Ну, а зачем преступник вместе с деньгами забрал из сейфа платежные ведомости, чековую книжку и другие кассовые документы? Что, он не мог отличить их от денег? - опять спросил все тот же оперативник.
- Меня тоже интересует этот вопрос. Действительно, зачем?.. - Моисеев обвел взглядом присутствующих. - У кого есть мнения по этому поводу?
В ответ не последовало ни слова. Моисеев невесело усмехнулся:
- Что молчите, как неподготовленные студенты? - И посмотрел на начальника ОУР райотдела Ницака. - Твое мнение, Виктор Васильевич?..
Обычно энергичный, порывистый, старший лейтенант Ницак на этот раз ответил уставшим голосом:
- Видимо, что-то компрометирующее преступника в этих документах было. Может, какая-то расписка, расходный ордер, выписанный на его имя, или… просто побоялся, что на кассовых бумагах останутся отпечатки пальцев. Ведь, когда он выгребал из сейфа деньги, наверняка касался и этих бумаг. Короче, преступник, по моему мнению, в уголовных делах не новичок.
Подполковник Моисеев повернулся к следователю Прокопенко:
- Плотников допросили?
Следователь виновато развел руками:
- Пока их бригадира допрашивал, они как испарились. Вахтерша говорит, через проходную не выходили.
- Здесь через забор в любом месте можно выйти, - сказал Шехватов.
Моисеев вскинул на него глаза:
- Надо, Виктор Федорович, немедленно разыскать плотников и выяснить их алиби, - проводив взглядом торопливо поднявшегося Шехватова, подполковник посмотрел на старшего инспектора ОУР горуправления капитана Беляева: - Валентин Петрович, проверили судимости сотрудников хлебокомбината?
Беляев раскрыл записную книжку:
- Судимостей, Геннадий Федорович, не много. В основном хулиганство, мелкие хищения и тому подобное. Заслуживают внимания, на мой взгляд, двое: кочегар Обручев и шофер Шурыгин. Обручев первый раз осужден в феврале шестьдесят первого года. Наказание отбыл в шестьдесят четвертом году и вернулся в Новосибирск.
Здесь схлопотал вторую судимость. В апреле шестьдесят пятого года, будучи в нетрезвом состоянии, за оперным театром вырвал у гражданки Лариной сумочку с двенадцатью рублями и пытался скрыться, но был задержан. Суд Центрального района определил Обручеву меру наказания в полтора года лишения свободы в исправительно-трудовой колонии строгого режима. По имеющимся сведениям, находясь в следственном изоляторе, Обручев трижды нарушал дисциплину. Грешил этим и при отбытии наказания. Как не вставший на путь исправления к условно-досрочному освобождению представлен не был, а следовательно, наказание отбыл сполна. Освободившись, поступил кочегаром на хлебокомбинат имени Якушева, что в Октябрьском районе Новосибирска. Проработал там около года, затем устроился вот сюда. Живет в доме отчима на улице Собинова. Это здесь недалеко, за улицей Демьяновской. По работе замечаний не имеет, к своим обязанностям относится добросовестно. Жена работает здесь же, на комбинате, техничкой.
- Давно женился? - спросил Моисеев.
- Около года.
- Дети есть?
- Дочурка маленькая.
- Может, заведя семью, исправился…