Я выбирал самые темные улицы... Я поворачивал направо, налево, как любой сбежавший человек. Я старался запутать свои следы. Если за мной пойдут с ищейками, что маловероятно, я хотел, по крайней мере, наделать им хлопот.
Я финишировал на углу главной улицы города. Несколько редких полуночников спешили по домам. Какое-то время я прятался в тени, чтобы перевести дух. В моем желудке полыхал огонь, а трепещущее сердце было твердым, как камень. Оно причиняло мне ужасную боль... Наконец, все успокоилось.
Я пересек пустынный перекресток... Я прекрасно ориентировался. Совсем рядом находились аркады, затем улица с разноцветными Фонарями. Я скользнул во мрак аркад... Что делать? На улице я заметил припаркованные машины. Эти автомобили проводили ночь на свежем воздухе. Мне надо украсть один из них: он послужит мне временным убежищем на ночь и даст возможность передвигаться, не привлекая к себе внимания.
Я выдвинул свой перископ и оглянулся: никого. Я выбрал "Ситроен", потому что, когда есть выбор, то лучше взять машину, которую знаешь. Дверца была закрыта на замок, но я не обиделся. Не успел заика сосчитать до трех, как жалкий замок сказал мне: "Входите, будьте как дома".
Я сел за руль. Никаких осложнений, никакого противоугонного устройства... Конфетка! Мотор ровно заработал, его привычный шум подбодрил меня. Я выпутался из большой передряги... Теперь надо предупредить Матиаса... Я поехал наугад по пустынным улицам и заметил одного типа в халате, который прогуливал пса.
Хозяин псины походил на перьевую метелку без перьев: он был лыс, как яйцо. Я остановился около него и, стараясь не высовываться из окна, спросил:
- Тессинштрассе, пожалуйста?
Добряк дал мне подробнейшие объяснения. Следуя его указаниям, самое большое через десять минут я уже звонил в дверь пансиона Виеслер.
Это был старинный дом с плесенью вокруг окон и пометами времени на тесаных камнях.
Я что есть силы заколотил в дверь, что было несколько рискованно, но время осторожности прошло. Сейчас я давал бой времени и не должен был думать о себе. Главное - предупредить Матиаса. Необходимо, чтобы он сдриснул как можно быстрее, если был еще жив, что весьма проблематично. Мой стук остался без ответа. Меня преследуют шпики, и я только что прибыл с корриды. Было от чего всполошить весь квартал. Наконец-то в одном из окон первого этажа загорелся свет. Лицо старой дамы в шиньоне прижалось к окну, напоминая голову экзотической рыбы. Я улыбнулся ей. Она приоткрыла окно.
- Что случилось? - спросила она.
- Извините, не вы ли хозяйка?
- Я мадмуазель Виеслер, собственной персоной...
- Простите, что разбудил вас, мадмуазель, но дело идет о чрезвычайном случае. Мне необходимо поговорить с господином Матиасом, это очень срочно.
Старушенция смягчилась. Она была похожа на карикатуру. На ней была ночная сорочка в цветочек, а ее пышный шиньон идеально подходил ее жилищу.
- Господин Матиас еще не вернулся...
Ледяная рука схватила меня за сердце.
- Не вернулся?
- Нет. Вы по какому поводу?
- Один из его родственников серьезно болен.
- Боже мой! Его мать?
- Именно так!
Старушка разволновалась. Она издала неподражаемый крик лебедя, которого душат.
- Ох! Мне кажется я знаю, где он!
- Неужели?
- Да... Я слышала, как он говорил по телефону сегодня после полудня... Он назначал свидание на одиннадцать часов в "Гранд Кав".
- Что это такое?
- Вы не знаете Берна?
- Нет!
- Это большой ресторан в подвале с аттракционами...
- А! Очень хорошо!
Она объяснила мне дорогу.
- Вы сказали, мадмуазель, что у него свидание в одиннадцать часов?
- Совершенно верно!
- Могу я вас просить, который час?
- Без двадцати минут полночь...
Я помчался к машине. Еще немножко удачи, и, возможно, я приеду вовремя. Наши друзья из сети Мохари, видимо, строили определенные планы насчет будущего Матиаса... надеялся, что их встреча сколько-то продлится и я успею внести некоторые коррективы. Я спятил, подумаете вы, являться в крупный ресторан, когда мое фото не сходит с первых страниц прессы. Но у меня не было выбора.
Я перед "Гранд Кав"... Вход напоминает вход в подземку. Написанная от руки дрожащими разноцветными буквами афиша возвещает: "Девы Рейна! Цыганский оркестр!"
Любопытное заведение. Оформлено в виде громадной бочки. Зал, сцена - в форме бочки. Столы - бочки. На галерее теснятся молодые люди, которым нечем заплатить за угощение, а зажиточные буржуа, занятые едой или курящие сигары, сидят внизу. Я осматриваю галерею. Матиаса там нет. Тогда я спускаюсь и устраиваюсь за столик рядом с колонной.
Между тем на сцене "Девы Рейна" приводит всех в бешенство и отчаяние. Их средний возраст, должно быть, около семидесяти четырех лет. У скрипачки, которая дирижирует оркестром, такое лицо , что она может претендовать на роль Мадам Пипи в подземных клозетах. Когда она играет, ее скрипка, следуя движениям смычка, цепляется за вставную челюсть, падения которой я ожидаю с минуту минуту.
Однако я пришел сюда вовсе не слушать музыку. Я осмотрел зал и имел невыразимую честь заметить за одним из столиков Матиаса. Он сидел ко мне в профиль и был с девушкой, которая находилась спиной ко мне. Насколько я мог составить себе представление, отношения их были отнюдь не холодными. Мой приятель держал свою пастушку за руку и жадно целовал. Значит, я зря бил тревогу. Люди из сети Мохари более терпеливы и более искусны, чем я предполагал. Видимо, они решили воспользоваться Матиасом в нужный момент.
Женоподобный официант задал мне вопрос на швейцарско-немецком.
- Вы говорите по-французски, дружище?
- Немного, я служил четыре года в Табарэне! - сказал он.
- Вы не из Панамы?
- Это видно?
- И слышно тоже!
Он стал внимательно разглядывать меня...
- Скажите...
- Да!
- Вы случайно не киноактер?
- Нет, почему?
- У меня впечатление, что я где-то видел вашу фотографию...
Жемчужины пота украсили мой нос.
- Это просто сходство. Все говорят, что я похож на Кэри Гранта.
- Я этого не нахожу, - заметил недоделанный.
- По-вашему, я более схож с Габриэлло?
- Я этого не говорил...
Мне стало не до шуток, я не хотел лишних осложнений.
- Принесите мне кислой капусты и бутылку белого, любезный!
- Хорошо, месье!
Он удалился, подпрыгивая. Я продолжал наблюдать за Матиасом. Возможно, он закадрил девицу в Берне, а ублюдки из сети скоро появятся, чтобы расправиться с ним.
Я мог только посоветовать себе глядеть в оба и как следует. Во всяком случае я находился между выходом и Матиасом. Оставалось только ждать. Возможно, представится случай незаметно предупредить Матиаса.
Гарсон, изображающий парижанина, а сам-то лопух лопухом, появился, неся огромное блюдо, на котором дымилась гора капусты. Ее аромат щекотал мне ноздри. Я был голоден как волк...
* * *
Не напрягаясь, я уничтожил воз тушеной кислой капусты, дымящихся сосисок, шпика, ветчины, картофеля. Бутылочка белого последовала туда же. Когда я отодвинул тарелку, почувствовал себя громадным, как Кинг Конг.
Матиас все покусывал пальчики своей спутницы. Этот чертов Матиас всегда начинал с того, что опрокидывал какую-нибудь красоточку, где бы ни появлялся. Кроме себя, я не знаю субъекта, более шустрого, чем он, в такого рода развлечениях... Я не мог удержаться от смеха, видя, как он предается культу, действующему (если можно так выразиться) в среде влюбленных. Когда вы наблюдаете со стороны все слащавости, которым они пылко предаются, у вас появляется желание биться задом о километровый столб.
Прикончив бутылочку белого, я заказал крепкого, чтобы немного взбодриться, и начал немного хмелеть. Если я выберусь из этой небывалой авантюры, клянусь вам, что буду отдыхать на Лазурном берегу, понравится это Старику или нет.
Но до этого надо еще дожить!
В конце концов, сказал я себе, можно подойти поближе к их столу. Когда Матиас меня увидит, он, если сочтет возможным, прямо или косвенно свяжется со мной. Он волевой, энергичный молодой человек, и, хотя не очень давно принадлежит к нашей службе, всегда проявлял похвальную инициативу.
Я расплатился с гарсоном и двинулся по направлению пары. Матиас, украдкой целовавший в шею свою спутницу, заметил меня, и его глаза округлились. Я посмотрел в зеркало, находящееся напротив влюбленной пары и ощутил сильный разряд в спинном мозгу! Девица, которую он чмокал, была ни кто иная, как моя отравительница, очаровательная Грета собственной персоной!
Сюрприз что надо! И каков! Я резко развернулся и направился к туалетам, где немного подождал Матиаса, надеясь, что он последует за мной.
Действительно, вскоре он появился. Сделав вид, что не знаком со мной, и убедившись, что кабинки не заняты, он вынул расческу из кармана и стал перед умывальником приводить в порядок свою черную шевелюру. Не глядя на меня он прошептал:
- Итак, что происходит?
- Меня хотят попробовать на роль Буфалло Билла в Голливуде, так что я тренируюсь...
- Брось ломать комедию! Что произошло?
- Это ведь ты известил Старика о прибытии Влефты, который, кажется, тебя знает?
- Да.
- Старик поручил мне ликвидировать его...
- Я знаю...
- Вот только девица, которая здесь с тобой, едва не помешала мне это сделать!
Он подскочил:
- Грета?
- Да, она меня роковым образом соблазнила, заманила в пустой холодный дом и напичкала отравой... Если бы мой желудок не был луженым, ты мог бы заказывать венок из роз.
Это разоблачение его ошарашило.
- Ты уверен, что не ошибся?
- Не будь дураком, сынок! У меня наметанный глаз! Моя сетчатка гораздо сложнее, чем любой "Кодак"... Стоит мне кого-нибудь увидеть хотя бы один раз, особенно какую-нибудь... Я уже не забываю.
Он давно забыл про свою прическу, и я продолжил:
- Это твоя нимфа?
- Ну...
- Тогда смени молочницу, вернее, молочный магазин. Она столь же опасна, как пластиковая бомба в плавках, когда собираешься заняться верховой ездой!
- Но она не имеет ничего общего с сетью, Сан Антонио! Я с ней познакомился...
- Вот именно, покупая сливы! Ты молод, Матиас... Эта девица работает на банду, и они приставили ее к твоей заднице, чтобы точно знать про твои делишки.
- Ты думаешь?
- Идиот! Она была у тебя сегодня утром?
- Да!
- А ты? Тебя не было?
- Она не передавала тебе послание от меня?
- Нет.
- Вот лишнее доказательство ее виновности, если в таковом есть нужда. Она известила не тебя, а своих сообщников, а те послали двух подонков, чтобы меня ликвидировать. Я смог улизнуть, но девчушка, которая меня приютила, была менее удачлива, и они заказали ей славный весенний костюм из досок!
- Неправда!
- Скажи, Матиас, ты что, воспитывался на междометиях?
Он спрятал свою вошебойку. Я порылся в карманах.
- Во что бы то ни стало, Матиас, ты должен пережить эту ночь. Завтра ты пойдешь в федеральный банк и получишь по этому чеку миллион швейцарских франков. Затем ты отправишься в посольство. Я же ночью постараюсь предупредить Старика. Он получит для тебя согласие на право убежища и найдет способ переправить тебя во Францию.
- А что это за деньги?
- Военные трофеи от Влефты... Ты меня понял?
- Да.
- Ты ждешь типов из банды?
- Да.
- Будь начеку. Найди средство, чтобы не оставаться с ними одному. Например, почувствуй себя плохо прямо здесь, чтобы тебя отправили в больницу... Или разбей морду гарсону из ресторана, чтобы тебя засадили на ночь...
Взор Матиаса был полон восхищения.
- Я никогда не встречал такого классного парня как ты, Сан Антонио!
- Мерси! У тебя нет с собой пистолета?
- Нет. В Берне ходил слух, что тебя арестовали.
- Да, я сбежал из тюрьмы...
И, не колеблясь, пришел сюда, чтобы меня предупредить?
- Как видишь.
Он протянул мне руку.
- Я никогда этого не забуду, Сан Антонио!
- Я тоже... Попробуй отвлечь внимание своей красотки, если она меня узнает, это может плохо кончиться.
- Не беспокойся. Дай мне три минуты.
Он ушел. Я смотрел вслед удалявшейся широкоплечей фигуре. Его решительная походка мне нравилась, чувствовалось, что это не тряпка.
Я немного подождал. Зеркало умывальника отражало мою физиономию. Не слишком обаятельна! Щетина начала отрастать, волосы всклокочены, да и ванна бы не помешала.
Я заметил, что туалеты соединяются с телефонами. Уникальная возможность соединиться с Парижем, пока я на свободе. Я двинулся по узкому коридору и вошел в помещение, где скучающий сонный господин писал какие-то цифры в большую черную книгу.
- Могу я позвонить в Париж? - справился я.
Он поднял на бледный лоб очки без оправы.
- В такой час!
- Счастливые часов не наблюдают.
Он не совсем понял меня и вздохнул.
- Какой номер вам нужен?
Я назвал.
Откровенно говоря, в такой час маловероятно застать Старика. В крайнем случае передам сообщение дежурному.
Я заметил, что унылый счетовод внимательно меня разглядывает. Силы небесные! Надо не забывать, что меня преследуют и мое изображение стало достоянием широкой публики.
Жаль, что Матиас не смог одолжить мне оружия я бы чувствовал себя не так одиноко.
- Париж на проводе!
Я запрыгнул в нужную кабинку и взял трубку. Божественная музыка! Голос Старика!
- Сан А.! - назвался я.
Через стекло кабины я видел, как дылда с коммутатора слушает наш разговор.
- Одну секунду! - предупредил я Старика.
Я открыл дверь.
- Не затрудняйтесь! - крикнул я ему. - Я вам сейчас передам трубку.
Он вздрогнул.
- Ах! Вы уже на линии?
- Дааа!!!
Он повесил трубку, а я вернулся к моим баранам.
- Мы в большой куче дерьма, босс. Матиас погорел уже давно, положение совершенно обратное тому, что мы думали: другие используют нашего друга. Я ему посоветовал скрыться в посольстве с завтрашнего утра... До этого он должен получить по внушительному чеку, который фигурировал в изъятых у нашего американского друга бумагах.
Он понял.
- Действительно значительный?
- Да. На предъявителя. Было бы обидно упустить...
- Хорошо. Я сделаю все, что надо. А вы?
- А я? За меня можно поставить свечку, я слишком вымок, чтобы обращаться в посольство... Я перекрыл нормы, и Швейцарское правительство будет требовать моей выдачи.
- Итак? - проворчал Старик.
- Итак, ничего. Сам выпутаюсь.
- Я желаю вам удачи...
- Мерси... До скорого, надеюсь...
Я вышел из кабинки несколько оглушенный. Дылда сидел, разинув ковш, как поющая лягушка. Он вожделенно уставился в вечерний выпуск, сложенный так, что можно было видеть мою фотографию.
Это меня потрясло! Если бы не эти писаки, разве я попал бы в полицию? К тому же у меня был изысканный вид!
Типа при телефоне била дрожь. Он выпучил глаза. Необходимо срочно что-то предпринять, ведь он, пожалуй, всполошит всю публику, как только я выйду, и я получу право на медленный вальс. Я приблизился.
- Сколько я вам должен?
- Пять франков.
Я протянул ему монету:
- Вот... Я честный человек, дорогуша. Теперь вы мне кое-что подскажете.
Он расплылся.
- Да, ну конечно...
- Я хотел бы найти уголок, закрывающийся на ключ, чтобы вас там запереть... Понимаете, мне было бы очень неприятно придушить вас.
Он поднялся, бледный, как сливочный сырок.
- Но я...
- Вы? Что?...
- Ничего...
- Пошли, пошли.
В глубине комнаты была дверца, ведущая в служебные помещения. Мы вышли под ручку, как старые добрые друзья. Один из официантов решил, что парень закончил свою работу, так как бросил нам на ходу:
- Прощайте, месье Фред!
Месье Фред не распробовал иронии. Прощайте! Еще бы! Такими словами не бросаются!