- Американцам платят - тебе и еще двоим - в этом сезоне вас здесь трое. Но никто не получает столько, сколько ты. А итальянцы действительно играют ради самого спорта. И за пиццу, которой угощаются после игры. - Сэм помолчал. - Тебе понравятся эти ребята, - добавил он после паузы. Это была его первая попытка позаботиться о духе команды. Если квотербек останется недоволен, у них возникнет множество проблем.
Он как-то умудрился вписать "хонду" в пространство, казавшееся вполовину меньше самой машины. Затем они подняли багаж и клюшки наверх. Лифта не имелось, но лестница была шире обычной. Квартира насчитывала три обставленные мебелью помещения: спальню, кабинет и кухню. Поскольку новый квотербек прибыл из НФЛ, синьор Брункардо разорился на покраску стен и обстановку для кабинета. Кое-где даже висели броские современные полотна.
- Недурно, - заметил Рик, и у Сэма отлегло от сердца. Он прекрасно представлял, как обстоят дела с недвижимостью в Италии. Большинство квартир были маленькими, старыми, но дорогими. Если бы квотербеку не понравилось, то мистера Брункардо постигло бы разочарование. И все бы сильно осложнилось.
- На жилищном рынке она бы стоила две тысячи евро в месяц. - Сэму хотелось произвести на Рика впечатление.
Тот аккуратно положил клюшки на кровать и повернулся к нему.
- Мне нравится. - Он давно сбился со счета, в скольких квартирах ему пришлось жить за последние шесть лет. Постоянные переезды, как правило, в спешке, притупили восприятие размеров жилой площади, отделки и обстановки.
- Переоденься, я подожду тебя внизу.
Рик покосился на свои белые брюки и загорелые лодыжки и чуть не сказал: "Мне и так хорошо", но, поняв намек, кивнул.
- Дай мне пять минут.
- Справа в двух кварталах есть кафе. Я буду сидеть за столиком на улице и пить кофе.
- Договорились, тренер.
Сэм заказал кофе и открыл газету. Было влажно, и солнце скрылось за соседними домами. Американцы, как правило, первое время в Италии испытывали культурный шок. Незнакомый язык, непривычные машины, узкие улочки, маленькое жилье, теснота городов. Все это давило на психику, особенно людей из средних и низших классов, которым не пришлось много путешествовать. За пять лет работы тренером пармских "Пантер" Сэм всего лишь раз встретил американца, который до того, как попасть в команду, побывал в Италии.
Соотечественников обычно приводили в чувство два национальных итальянских сокровища - еда и женщины. Женщины не интересовали тренера Руссо, но он прекрасно представлял, какой силой обладает итальянская кухня. Мистеру Доккери предстоял четырехчасовой обед, и он не мог вообразить, что его ждет.
Вскоре появился Рик, разумеется, с мобильным телефоном в руке. Он выглядел гораздо приличнее: в синем блейзере, выцветших джинсах, темных носках и ботинках.
- Кофе? - предложил ему Сэм.
- Просто коку. - Сэм сделал заказ официанту. - Так ты болтаешь на их языке? - Рик положил телефон в карман.
- Я живу здесь пять лет. Моя жена итальянка. Я же тебе говорил.
- А другие янки одолевают итальянский?
- По нескольку слов. В основном названия блюд из меню.
- Интересно, каким образом я буду общаться во время совещания игроков на поле?
- По-английски. Итальянцы иногда понимают, иногда нет.
- Прямо как в колледже, - бросил Рик, и оба рассмеялись. - Я не собираюсь заморачиваться насчет языка. Слишком хлопотно. Когда я играл в Канаде, там было много французов. Но это нам не мешало - тоже говорили по-английски.
- Здесь по-английски говорят не все. Не могу тебя на этот счет успокоить.
- Но такие слова, как "Американ экспресс" и гринбеки, полагаю, знает каждый?
- Возможно. Но мысль изучать язык не такая уж плохая. Со знанием языка легче жить, и товарищам по команде ты понравишься.
- Понравишься? Ты так выразился? Я не испытывал никакой симпатии к товарищам по команде с тех самых пор, когда играл за колледж.
- Здесь очень похоже на атмосферу колледжа; большое братство парней, которые хотят встряхнуться, пару часов буянят, а затем садятся пить пиво. Если они тебя примут, а я уверен, что так и будет, то любому перегрызут за тебя горло.
- Они в курсе… м-м-м… моей последней игры?
- Я их не спрашивал, но не сомневаюсь, что некоторые в курсе. Ребята любят футбол и постоянно смотрят репортажи. Но тебе не стоит беспокоиться, Рик. Они в восторге, что ты с ними. Парни ни разу не выигрывали итальянский Суперкубок и уверены, что этот сезон - их.
Мимо прошли три синьорины и отвлекли их внимание. Когда они скрылись, Сэм посмотрел на Рика. У того были такие глаза, словно он потерялся в чужом мире. Тренеру он понравился и вызвал сочувствие. Доккери пришлось пережить невиданные в истории профессионального футбола насмешки. И вот он, сбитый столку, оказался в Парме, совершенно один. В бегах. И теперь этот город - его обиталище, по крайней мере на некоторое время.
- Хочешь взглянуть на поле? - спросил он.
- Конечно, тренер.
Они покинули кафе, и Сэм показал на соседнюю улочку:
- Там есть мужской магазин, потрясающая одежда. Как-нибудь зайди, посмотри.
- Я много привез с собой.
- И все-таки не отказывайся. Я уже тебе говорил: итальянцы - стильные ребята. Они будут к тебе присматриваться - и мужчины, и женщины. Хорошо одеваться здесь никогда не лишнее.
- Язык, одежда, продолжай, тренер.
- Дам тебе совет: постарайся получать удовольствие. Парма - чудесный старинный город, и ты здесь пробудешь совсем недолго.
- Я это учту.
Глава 5
Стадион "Ланфранчи" находится на северо-западе Пармы, еще в черте города, но вдали от исторических зданий и узких улочек. Он был построен как площадка для игры в регби и обиталище двух профессиональных команд, но его предоставляют и футболистам "Пантер". С двух сторон располагаются трибуны под навесом, имеется ложа для прессы, за полем с естественным покрытием, несмотря на плотный график, хорошо ухаживают.
В европейский футбол играют на стадионе "Тардини" - в миле от "Ланфранчи", в юго-восточной части города. Там собирается гораздо больше болельщиков. Хотя радоваться особенно нечему: любимая команда Пармы едва цепляется за свое место в престижном первом дивизионе итальянского футбола. Но тем не менее сохраняет преданных фанатов - от сезона к сезону, от игры к игре тридцать тысяч истомившихся от неудач своих кумиров людей демонстрируют им щенячий восторг.
Посмотреть на "Пантер" на стадион "Ланфранчи" приходят на двадцать девять тысяч болельщиков меньше. И хотя на трибунах три тысячи мест, все билеты почти никогда не раскупают. Впрочем, здесь вообще не продают билетов. Вход на стадион свободный.
Тени на земле удлинились, и Рик Доккери, заложив руки в карманы, прошелся по середине поля бесцельным шагом человека из другого мира. Время от времени он останавливался и, проверяя состояние покрытия, сильно давил ботинком в землю. С того памятного дня в Кливленде он еще не выходил на поле, на площадку или как еще это можно назвать?
Сэм сидел в пятом ряду с пармской стороны трибун и пытался представить, о чем думает его квотербек.
А Рик вспоминал не столь давнее лето в тренировочном лагере - недолгое жестокое испытание с одной из профессиональных команд, но с какой именно, выпало из памяти. Тренировки проходили в колледже, и полетам было похоже на это. Третьеразрядное учебное заведение имело неказистое общежитие, плохой кафетерий и тесную раздевалку. Такие места НФЛ выбирает для сборов, чтобы тренировки казались труднее и аскетичнее.
Еще он вспоминал школу. Рик не пропускал ни одной игры; и смотреть их в Давенпорте - на своем и чужих полях - приходило больше людей, чем здесь. Финал штата они проиграли на глазах у одиннадцати тысяч зрителей - для Техаса число, конечно, незначительное, но для школьного футбола Айовы - вполне впечатляющее.
Теперь Давенпорт был далеко и, как многое другое, внезапно потерял значение. Рик остановился в зачетной зоне и уставился на странные ворота. Два врытых в землю высоких шеста, раскрашенных в синий и желтый цвета и залепленных зеленой рекламой пива "Хайнекен". Регби.
Рик поднялся по лестнице и сел рядом с тренером.
- Ну, что ты об этом думаешь? - спросил Сэм.
- Хорошее поле. Только не хватает нескольких ярдов.
- Если точно - десяти. Ворота отстоят друг от друга на сто десять ярдов, но нам недостает еще двадцати для зачетных зон. Поэтому мы играем на оставшихся девяноста. Большинство полей, где проходят наши игры, построены для регби. Так что приходится приспосабливаться.
- Как скажешь, - улыбнулся Рик.
- Конечно, нам далеко до стадиона команды "Браунс" в Кливленде.
- И слава Богу. Никогда не любил Кливленд - ни город, ни тамошних болельщиков, ни команду. А стадион просто ненавидел. Он расположен у озера Эри, там дуют пронизывающие ветры. Поле жесткое, как бетон.
- Где бы ты хотел задержаться?
- Задержаться? - хмыкнул Рик. - Правильное слово. Я задерживался то здесь, то там, но не нашел места, где мог бы осесть. Пожалуй, больше всего мне приглянулся Даллас. Видимо, потому что нравится теплая погода. - Солнце почти скрылось, и воздух стал остывать. Рик засунул руки в карманы облегающих джинсов и повернулся к Сэму: - А теперь расскажи мне про американский футбол в Италии. Как он тут возник?
- Первая команда появилась двадцать лет назад, а затем они стали расти как грибы. В девяностых игры на Суперкубок привлекали по двадцать тысяч болельщиков, в прошлом году - значительно меньше. После первого всплеска интерес упал, но теперь он снова начал расти. В первом дивизионе насчитывается девять команд, во втором - двадцать пять или около того. Еще есть "флажковый" детский футбол.
Повисла новая пауза, и Рик обхватил себя руками. Два месяца во Флориде одарили его темным загаром, но сделали чувствительным к холоду.
- Сколько болельщиков смотрят игры "Пантер"?
- По-разному. Мы не продаем билетов, поэтому количество зрителей на стадионе никто не подсчитывает. Может быть, тысяча. Когда приезжает Бергамо, мест на трибунах не остается.
- Бергамо?
- "Львы" Бергамо. Бессменные чемпионы.
Рику это показалось забавным.
- "Львы", "Пантеры"… Все имеют такие же названия, как в НФЛ?
- Нет. Есть еще "Воины" Болоньи, римские "Гладиаторы", неаполитанские "Бандиты", миланские "Носороги", "Моряки" из Лацио, а также анконские "Дельфины" и "Великаны" Больцано.
Рик хмыкал при каждом названии.
- Что тут смешного? - поинтересовался Сэм.
- Ничего. Мне только непонятно, где я нахожусь.
- Обычное явление. Шок быстро пройдет. Втянешься, добьешься успеха и почувствуешь себя как дома.
Рик хотел было возразить, что успех и он - несовместимые вещи, но передумал и спросил:
- Значит, "Львы" и есть та команда, которую надо победить?
- Именно. Они без единого поражения выиграли восемь Суперкубков и шестьдесят один матч.
- Хочешь сказать, итальянских Суперкубков. Должен признаться, что это прошло мимо меня.
- Ты не одинок. На спортивных страницах газет о нас пишут после репортажей о плавании и соревнованиях по мотоциклетному спорту. Хотя игру на Суперкубок транслируют по телевидению. По одному из второстепенных каналов.
Рик испытывал ужас при мысли, что друзья узнают о его согласии играть в итальянский футбол, поэтому перспектива не попасть в газеты и на экран телевизора его вполне устраивала. Он не рвался добывать славу команде Пармы, хотел получать свои небольшие деньги и пересидеть здесь то время, пока они с Арни ждут, чтобы на родине свершилось чудо. Лучше бы вообще никто не узнал, что он в Италии.
- Как часто проходят тренировки?
- Поле в нашем распоряжении в понедельник, среду и пятницу с восьми вечера. Днем ребята заняты на работе.
- Что за работа?
- У каждого своя. Пилот, инженер, несколько водителей грузовиков, агент по продаже недвижимости, подрядчики. Один из парней владеет магазином сыров, другой управляет баром. Есть зубной врач, двое или трое преподают в гимназиях, парочка каменщиков и автомеханики.
Рик на мгновение задумался. Мысли вращались медленно, но шок постепенно проходил.
- Какова модель нападения?
- Придерживаемся общеизвестных основ. Напор, подвижность и обманные маневры. Наш прошлогодний квотербек плохо бросал, и это ограничивало возможности нашей атаки.
- Квотербек плохо бросал?
- Мог бросать, но не очень хорошо.
- В команде есть бегущий?
- А как же. Слайдел Тернер. Чернокожий маленький крепыш из Колорадо. Четыре года назад его выбраковали из клуба "Кольте" по причине роста.
- И каков его рост?
- Пять футов восемь дюймов, сто восемьдесят сантиметров. Слишком мал для НФЛ, зато для "Пантер" идеально подходит. Не многие могут за ним угнаться.
- Какого черта черный парень из Колорадо делает в Парме?
- Играет в футбол. И ждет звонка. Так же, как и ты.
- У меня есть принимающий?
- Да. Фабрицио. Он из итальянцев. Замечательные руки, великолепные ноги и огромное самомнение. Вообразил себя величайшим итальянским футболистом всех времен. С ним много хлопот, но парень он неплохой.
- Он способен принимать мои пасы?
- Сомневаюсь. Придется много тренироваться. Только не убей его в первый день.
Рик вскочил на ноги.
- Я замерз. Давай пройдемся.
- Хочешь посмотреть помещение команды?
- Конечно. Почему бы и нет.
Когда они приближались к северной зачетной зоне, за которой находилась раздевалка, мимо, совсем близко, прогрохотал поезд. Внутри длинное здание украшала дюжина плакатов, рекламирующих коллективных спонсоров. Большая часть помещения принадлежала регбистам, но и у "Пантер" имелся свой уголок, где находились ящики для одежды и хранилось снаряжение.
- Ну, что скажешь? - спросил Сэм.
- Раздевалка как раздевалка, - пожал плечами Рик. Он старался не делать сравнений, но невольно вспомнил роскошные хоромы на новых стадионах НФЛ. На полах ковры, в отделанных деревом ящиках хватило бы места для небольших автомобильчиков, кожаные кресла с регулируемыми спинками для лайнменов, отдельные душевые кабинки размером больше всей этой комнаты. "Ладно, ладно, - сказал он себе. - Пять месяцев можно перетерпеть".
- Вот этот - твой, - показал Сэм на один из ящиков. Старая металлическая клетка была абсолютно пуста, за исключением висевшего на крючке шлема с символом команды "Пантер". Рик просил себе номер восемь, и он был выведен на задней части шлема. Размер семь с половиной. Справа находился ящик Слайдела Тернера. На ящике слева висела табличка: "Трей Колби".
- А это кто такой? - поинтересовался Рик.
- Наш задний защитник. Играл за Миссисипский университет. Под пару Слайделу - эти двое единственные черные в нашей команде. В этом сезоне у нас три американца. В прошлом было пять, но правила вновь поменялись.
На столе в центре раздевалки лежала сложенная аккуратными стопками форма игроков. Рик пригляделся.
- Неплохо.
- Рад, что тебе понравилось.
- Ты упоминал обед. Не представляю, какие блюда примет мой организм, но перекусить было бы недурно.
- Я уже выбрал местечко - это старинная траттория, которой владеют два брата. Карло заправляет на кухне, а Нино работает в зале и следит, чтобы все были сыты. А еще он твой центровой. Только не удивляйся, увидев его. Вероятно, твой центровой в школе был крупнее, но на поле Нино напорист и два часа каждую неделю поражает окружающих своим умением хорошо поразвлечься. Он также переводчик линии нападения. Ты даешь указания по-английски, Нино быстро излагает их по-итальянски, после чего начинается атака. И когда ты выходишь на линию гола, остается только молиться, что все переведено правильно. Многие итальянцы обладают элементарными знаниями английского, и их первая реакция, как правило, верная. Однако частенько они не ждут, что им скажет Нино. Бывали случаи, когда команда бросалась в разные стороны и никто не мог понять, что происходит.
- А мне что делать?
- Бежать, как ошпаренному.
- Смешно.
- Не то слово. Но ребята все воспринимают серьезно, особенно в разгар борьбы. Им нравится схватка - до свистка и после него. Они спорят, дерутся, а затем обнимаются и идут вместе выпивать. Не исключено, что за обедом к нам присоединится игрок по имени Паоло. Он прекрасно говорит по-английски. И может быть, два или три других. Всем не терпится с тобой познакомиться. Нино позаботится о еде и напитках, так что о выборе блюд можешь не беспокоиться. Поверь мне, он будет отменным.
Глава б
Они проехали рядом с университетом и оставили машину на одной из бесконечных узеньких улочек. Уже стемнело, мимо шли шумные компании студентов. Рик казался подавленным, и Сэм старался поддержать разговор.
- Траттория - непритязательное семейное предприятие, где подают самые вкусные местные блюда и напитки и накладывают щедрые порции по умеренным ценам. Ты меня слушаешь?
- Да. - Они быстро шли по тротуару. - Ты собираешься меня накормить или до смерти замучить разговорами?
- Я пытаюсь приобщить тебя к итальянской культуре.
- Просто раздобудь мне пиццу.
- А я что делаю?
- Ведешь меня в тратторию.
- Именно. В заведение, отличающееся от ресторана, где более изысканная и дорогая еда. Еще есть остерии - в традиционном понимании обеденные залы в тавернах, однако в наши дни они могут представлять собой все, что угодно. С баром мы уже познакомились. Энотека совмещает в себе магазин спиртных напитков и закусочную, где можно слегка перехватить. Вот, пожалуй, и все.
- Похоже, в Италии никто не останется голодным.
- Правильно понимаешь.
Вывеска над дверью сообщала, что кафе называется "Монтана". Сквозь фасадные окна виднелся длинный зал - пустые столики покрыты глажеными, накрахмаленными скатертями и сервированы синими тарелками и массивными бокалами для вина. Везде разложены салфетки.
- Мы немного рано, - объяснил Сэм. - Здесь будет людно к восьми. Но Нино нас ждет.
- "Монтана"? - удивился Рик.
- В честь Джо. Квотербека.
- Ты шутишь!
- Нисколько. Хозяева любят футбол. Карло в прежние времена тоже играл, но повредил колено. И теперь только кашеварит. Легенда утверждает, будто он записывает все нарушения правил игры.
Они вошли внутрь, и в нос им ударил аромат готовящейся на кухне еды. Запах чеснока, терпкого соуса к мясу и жарящейся свинины висел в зале, словно дым, и Рик почувствовал, что настало самое время поесть. В середине помещения в углублении в стене горел огонь.