Обернувшись назад, он напряженно всматривался в клубящуюся серую завесу. Смутно блеснула еще одна вспышка. Она грохнула глуховато, как будто дым заодно и звуки гасил.
- Ты можешь хоть слово сказать? - вцепился, как клещ, Авик.
Тут в тумане проступили два пятна, два беззвучно приближающихся силуэта. Через несколько секунд Крапива и Шерп очумелые от дыма, со слезящимися глазами заскочили в тоннель.
- Что там на перевале? - отвязавшись от Комбата, Авик схватил Шерпа за грудки.
- Благодать и покой. Спирта больше нет.
Авик облегченно вытер лоб и стал обходить команду с троекратным целованием.
- Что думаешь дальше делать? - спросил Комбат. - Пограничники на подходе.
- Сейчас четыре часа. Скоро появится туман.
- Выше отметки в полторы тысячи метров он не поднимется, - уточнил Шерп.
- Знаю.
- Это за мостом. Туда еще надо прорваться.
- Мы не рассчитывали, что "вертушка" появится так скоро.
- На машине мы все гораздо уязвимее, - сказал Комбат. - Это все равно что муха ползущая по стеклу, которая не может оторваться и взлететь. Прихлопнуть ее ничего не стоит.
- Вы только берегите лицо и руки от стекла. Остальное я беру на себя, - заявил человек, прибывший с Авиком.
- Ладно, - решил Комбат. - Двум смертям не бывать. Поехали.
Он верил в то, что почувствует смерть заранее - она как-то известит о своем скором приходе. Пока никаких намеков на этот счет не поступало.
Новый водитель разогнался в тоннеле и выскочил на открытую трассу, когда спидометр зашкаливал за восемьдесят. Шерп дотронулся до плеча Авика, в его глазах можно было прочесть вопрос: хорошо ли представляет себе дорогу этот лихой ездок, дорогу, которая виляет раз за разом, иногда больше, чем на сто восемьдесят градусов? Авик кивнул.
Тут сверху послышался хлопок выпущенной ракеты.
- Стекло, - успел предупредить водитель, резко сбрасывая скорость и закрываясь полой куртки.
Вспышка сверкнула впереди - от взрывной волны с дружным звоном вылетели все стекла.
- Лучше уж сразу, - пробормотал, отряхиваясь Авик.
Аккуратно вписавшись в поворот, "Нива" снова набрала скорость.
- Ты что туда гоночный движок влепил? - полюбопытствовал Крапива.
- Помолчи, парень, - поморщился бледный Авик.
На самой середине прямого участка водитель снова притормозил - так резко, что пассажиров чуть не выбросило на асфальт. Одновременно в небе, чуть заметно посветлевшем, раздался очередной хлопок. Снизившись, вертолет следовал за ними, и теперь уже стрелок решил, что бьет наверняка.
Но он снова просчитался. Мало того, водителю удалось поймать "мертвую зону". Он высунулся из окна и вел машину, поглядывая наверх. Вертолет теперь летел слишком близко, чтобы достать их. Зато Крапива решил пальнуть в ночную птицу - она летела на такой малой высоте, что все отчетливо расслышали сквозь грохот лопастей звонкий перестук по бронированному брюху.
"Винт" должен был делать вираж или снова набирать высоту. И в том, и в другом случае это давало им выигрыш в десяток секунд. Давящий на перепонки грохот поутих - пилот избрал последнее.
Водитель "Нивы" постарался использовать вырванные у противника секунды на полную катушку. Он так рванул, что машина чуть не опрокинулась на повороте.
Дорога делала еще одну петлю - в противоположную сторону. Теперь "Ниву" ударило о барьер - Рублев различил на дне пропасти белую, словно фосфоресцирующую пену.
- Срочно покупаю себе "Ниву", - весело оскалился Крапива.
"Речка. Значит мост совсем рядом", - подумал Рублев.
Это чувствовалось и по действиям преследователей.
Они вдруг заторопились: залпы стали частыми и неточными. Не мудрствуя лукаво, стрелок бил теперь в склон горы, рассчитывая, что камнепад похоронит машину.
После каждого взрыва начинался обвал местного значения: валуны и мелкие камешки градом сыпались на дорогу. Камни барабанили по крыше и правому борту, некоторые даже залетали внутрь сквозь разбитое стекло.
Один раз им пришлось остановиться - впереди скатывались огромные глыбы, сминая асфальт, срываясь в пропасть. Обвал быстро прекратился, но объехать застрявших на дороге "монстров" с гладкими боками не было никакой возможности. Наступила неприятная заминка. Что делать? Каждая секунда была на вес золота.
- Быстро из машины! - скомандовал Рублев.
Все подчинились беспрекословно. Быстро подтолкнув битую, ободранную, хуже, чем со свалки "Ниву" вплотную к валуну, Комбат крикнул:
- Крапива, ко мне! Остальные сзади.
Вместе с Крапивой они высоко задрали передок, остальные вкатили машину на валун, откуда она скатилась своим ходом, заодно перевернувшись. Ударила еще одна ракета - сорвавшийся с высоты камень угодил Шерпу в голову.
Комбат чертыхнулся.
- Поднимайте осторожно. Голову придержать!
Они с Крапивой тем временем поставили машину на колеса. Молочная заводь тумана виднелась совсем близко - непроглядная, спасительная. Там можно будет ехать с черепашьей скоростью…
Наконец, они окунулись в нее. Крапива даже открыл рот, чтобы наглотаться вволю этого молока второго рождения, лишенного вкуса и запаха.
Начинало понемногу светать.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ЕЩЕ ОДИН СВИДЕТЕЛЬ
В одном из помещений Главного управления по борьбе с организованной преступностью имелся специальный гардероб с одеждой на разные случаи жизни. Мало ли в какую среду придется затесаться сотруднику? Здесь можно было подыскать для себя драный ватник, галстук "бабочку", кроссовки "Рибок", малиновый пиджак с накладными плечами.
Старший следователь не относился к числу любителей маскарада. Но его темно-серый рабочий костюм с тусклым галстуком явно не годился для визита в ночной клуб.
Выбирал Вельяминов долго и щепетильно. Такое отношение к одежде осталось с детства - он всегда донашивал вещи старшего брата и с завистью смотрел на сверстников надевавших "новье".
Потом он стал сам достаточно зарабатывать и мог уже покупать одежду в магазине. И тут обнаружил в себе два противоположных чувства. С одной стороны, ему казалось кощунственным тратить большие деньги на шмотки, с другой - он дотошно относился к каждой мелочи: подкладке, пуговицам, качеству швов.
Вот почему Вельяминов пребывал в состоянии постоянного недовольства своими брюками, ботинками, плащом.
Даже сейчас, когда от него не требовалось никаких затрат, он долго перебирал пиджаки на вешалках. Одни выглядели слишком претенциозными, другие, наоборот, - безликими, третьи - с огромными лацканами - давно вышли из моды, Он досадовал на себя за то, что столько времени не может определиться. Наконец, схватил темно-синий костюм свободного покроя с шелковой подкладкой и вместительными внутренними карманами на пиджаке. Вытянул галстук из яркой разноцветной кучи.
По-хорошему полагалось пройтись перед зеркалом, пообвыкнуть. Приноровить к одежде походку, осанку.
Без такой тонкой "доводки" Вельяминов мог сегодня обойтись - он ведь не яркую майку рейвера надевал и не лохмотья бомжа. Да и не собирается он выдавать себя за кого-то другого. Скромное желание не бросаться в глаза праздной публике.
Он набрал 4-42 из фойе ночного клуба.
- - Где вы, у входа? Одну секунду.
Человек с того конца провода появился, конечно, не так скоро, но в пределах минуты. Вельяминов однозначно определил его как бармена, даже не анализируя логики своей догадки. Бывают люди, у которых род занятий отпечатан на лице.
- Со мной, - отмахнулся бармен от дежурного.
Вельяминов попал в странный мир желтого, густого как патока света, кактусов, монотонно-ритмичной музыки. Африканские маски глядели со стен пустыми глазницами. Раскрашенные личины выражали самые разные чувства: ярость, злорадную насмешку, отрешенный от суеты покой, буйное веселье. Некоторые были масками животных. Вельяминов узнал тигриную по черным полосам и клыкам, маску антилопы по рогам и лошадиным ноздрям. А вот птичья голова с хищным клювом.
- У нас строгие правила насчет входа, - сообщил бармен. - Иначе трудно удержать марку. Я тут никого не провожу и не вывожу. Это единственный раз, в виде исключения.
Публики было предостаточно - на первый взгляд "Калахари" не производил впечатление закрытого клуба "для своих". Наметанным глазом Вельяминов отметил в каждом зале одного-двух человек, которые ненавязчиво наблюдали за порядком. Посетители развлекались вполне пристойно и даже деловито.
Вельяминов вспомнил родной город, танцульки в парке, где на десять девиц с сумочками подмышкой приходился один, лыка не вяжущий парень с длинными нечесаными патлами и рубашкой расстегнутой до пупа.
Вместе с другими пацанами будущий старший следователь торчал возле забора, слушал музыку, глазел на драки. Войдя в раж, какая-нибудь из девиц снимала туфли на мощной платформе и лупила соперницу по физиономии…
Здесь была другая эпоха на другой планете. Отрежиссированное веселье по мировым ценам. Все продумано: музыка, свет, интерьер, коктейли и закуски.
И публика тоже одно из звеньев этой отлично смазанной машины удовольствия. Посетители сознают это и ничего не имеют против.
Вельяминов не мог ответить себе - хорошо это или плохо. За последнее десятилетие вместо одной Москвы появилось несколько почти не пересекающихся друг с другом городов в разных измерениях. Здесь, в "Калахари" Вельяминов чувствовал себя чужаком, пришельцем. Ни восторга, ни отвращения. Ни любопытства путешественника. Просто человек заскочил на чужую планету по делу.
Бармен жестом показал место у стойки.
- Смешать вам наш фирменный коктейль? - спросил его напарник.
- У вас есть полусухое вино?
- Больше тридцати наименований.
- На ваш вкус. Только не надо льда.
Перед Вельяминовым поставили высокий бокал на тонкой ножке, его соседу принесли мартини.
- За знакомство.
Обернувшись, следователь увидел тяжелый подбородок и мутные глаза человека, который, похоже, был пьян еще со вчерашнего дня, если не раньше. Впрочем, говорил сосед не просто членораздельно, но даже твердо и веско.
- Я видел ее вечером перед убийством. Здесь. Она пришла с этим дружинником, будь он проклят.
- С дружинником? - переспросил Вельяминов.
"Соображает хоть он что говорит. Похоже, проспиртовался насквозь."
- Я в полном порядке, - сосед уловил его мысли. - Поменьше глазей на меня, побольше слушай. Я назвал его дружинником, потому что он явился сюда, одетый как придурок - в брезентовой куртке.
Краткий перечень примет в точности совпал с тем, по которым был составлен фоторобот. Теперь Вельяминов знал - этого человека стоит внимательно выслушать.
- Ты видел его раньше?
- Нет, первый раз. Надеюсь не последний.
- Долго они тут сидели?
- Меньше часа.
- Как они себя вели? Ругались, спорили?
- Нет, спокойно болтали. Так болтают с птичкой, когда она уже в руках. Перед тем как оторвать голову.
- Почему ты так решил?
- Все, что касалось ее, я мог унюхать с закрытыми глазами.
- А уши? Ты слышал разговор?
- Они были знакомы когда-то. Давно не виделись.
Это дело поручили человеку, которого она могла спокойно впустить в квартиру.
- Ты пытался как-то помешать ему? Если она была тебе небезразлична…
Человек с тяжелым подбородком поморщился от досады.
- Не надо об этом. Я бы вывернулся наизнанку, чтобы вернуть время назад.
- Вспомни, что еще ты слышал.
- Слышал бармен. Он понял так, что этот тип - бывший вояка, афганец.
- Расскажи о Рите - мне очень важно…
- Не я у тебя в гостях, а ты у меня. Я сказал все, что считал нужным. Очень может быть я узнаю еще что-то.
Обещаю: ты будешь первым, с кем я поделюсь. Услуга за услугу: ты делаешь то же самое. По рукам?
- Я бы давно вылетел с работы, если бы играл в такие игры.
"Он уже вынес свой приговор. Боюсь он достанет этого афганца даже в одиночной камере."
- Смотри. Предложение пока остается в силе. Авансов я больше выплачивать не собираюсь. Только баш на баш.
* * *
Как только по телевидению прошла информация о ночном фейерверке возле Рокского тоннеля, Олег Малофеев попросил слова на пленарном заседании Думы.
- Вы по повестке дня? - осведомился спикер.
- Конечно-конечно.
Щеки у депутата разрумянились еще больше обычного, он поднялся с места, держа обе руки в карманах.
- Предлагаю пригласить сюда если не министра, то по крайней мере ответственного представителя МВД и кого-нибудь от пограничников. Пускай объяснят, что за война у нас на кавказской границе - Вы имеете в виду инцидент на Рокском перевале? - уточнил спикер - Хорош инцидент! Сожжено шестьдесят с лишним машин, в боевых действиях принимала участие авиация - Я думаю, надо подождать хотя бы несколько дней.
Дать им возможность разобраться. Что они вам ответят по горячим следам? Поделятся предположениями?
- Дума должна реагировать немедленно. Потому что мафия уже вступает в бой с регулярными войсками.
- Откуда такие данные? - спросил кто-то с места. - Кончайте ажиотаж.
Малофеев выдернул руку из кармана, чтобы поправить микрофон.
- Задергались, задергались! Знает кошка, чье мясо съела. Объясняю ситуацию. На заседании нашего комитета по экономике я поднял вопрос о странной блокаде, объявленной совершенно легальному спирту. Кто в этом заинтересован, можно догадаться без труда. Мафиозные группировки, пользующиеся действительно нелегальным сырьем. Сырьем, с которого в казну не идут никакие пошлины. Им захотелось сверхприбылей. Они и те, кого они кормят, придумали дешевый трюк под названием лицензирование.
- За такие обвинения можно привлечь к судебной ответственности, - раздались голоса из стана политических противников.
- Кричите громче - пусть страна знает своих героев. Так вот: как только я потребовал провести расследование всех этих махинаций, как только появилась перспектива, что "спиртовозы" могут все-таки пропустить в Россию, немедленно был организован разгром колонны. Не только уничтожить товар, но и запугать поставщиков!
- Давайте подождем официального заключения, вежливо предложил спикер.
- Составленного под диктовку.
- Если вы не доверяете нашим силовым структурам…
- Только не надо обобщать. Я не доверяю конкретным людям.
Тут с места вскочил партийный босс Малофеева в двубортном пиджаке с золотыми пуговицами:
- И вам в том числе! Лично вы сделали все, чтобы протащить постановление о лицензировании, не допустить широкого обсуждения.
- Это уже наглость! - кричали оппоненты, - Лишить его слова! Отключить микрофон!
Многие депутаты вскочили с мест.
- Одну секундочку! - елейным голосом произнес спикер. - Я только что навел справки. Сегодня на четырнадцать часов назначено заседание комитета по обороне.
В заседании примет участие генерал-майор Ягодин, заместитель командующего Северо-Кавказским пограничным округом. Он приехал, чтобы участвовать в обсуждении совсем другого вопроса, но попутно.. Кстати, он уже здесь.
Давайте его выслушаем.
На трибуну поднялся достаточно молодой - не старше тридцати пяти лет - человек. В советской армии генеральские погоны такому и присниться не могли.
Он подождал пока шум в зале утихнет и начал со слегка недоуменным видом:
- Честно говоря, не пойму из-за чего разгорелся сыр-бор. Да, колонна со спиртом была подожжена из гранатометов. Ни одной машины не уцелело, но, насколько мне известно, обошлось без человеческих жертв. Хочу подчеркнуть, потому что этот факт не прозвучал: колонна находилась на территории Грузии, обстрел велся также с грузинской стороны. Нам, конечно, небезразлично, что происходит под самым боком. Застава на перевале находилась в полной боевой готовности на случай возможных провокаций. В воздух был поднят вертолет.
- Утром со мной связались альпинисты, тренировавшиеся недалеко от тех мест, - прервал пограничника Малофеев. - Они видели, что вертолет расстрелял чуть ли не весь боезапас ракет, причем на российской территории. Кого-то преследовал.
- Альпинисты, золотоискатели… Наведайтесь в вертолетный полк, получите информацию из первых рук.
Объясняю еще раз: это разборки в Грузии между соперничающими кланами тамошней мафии. Похоже кому-то не заплатили дани.
- Вы удовлетворены? - обратился к Малофееву спикер.
- Боюсь, нашему доблестному генерал-майору кое-что повесили на уши. Или он слишком печется о сохранности своих погон. Немудрено, тут замешаны такие фигуры…
- Давайте переходить к делу, - предложила женщина с завивкой в виде мелких кудряшек. - Мы потеряли столько времени на пустые домыслы.
- Без тебя как-нибудь обойдемся, - рявкнул лидер либерал-социалистов. - Набрали кухарок управлять государством.
- Если вы не удалите этих людей из зала, нам придется вышвырнуть их самим! - крикнул спикеру сосед кудрявой дамы и, не дожидаясь ответа, стал пробираться к выходу.
Начался невообразимый шум, - В соответствии с регламентом, - спикер безуспешно пытался перекричать зал.
Генерал-майор, пожав плечами, сошел с трибуны и вышел в ближайшую дверь. Желтый от злости Фильченко перебирал листки с проектами постановлений и статистическими данными, делая вид, что поглощен тяжким депутатским трудом.
Решительно настроенного субъекта остановили еще на подходе к Малофееву. Коренастый детина без всякого намека на шею, схватил его за грудки и отшвырнул без малого метров на пять.
- Милицию сюда! - взвизгнул кто-то.
- Бардак, - вздохнул человек в профессорских очках с толстыми стеклами.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
НАЧАЛЬСТВО И ПОДЧИНЕННЫЕ
В неприметном офисе на первом этаже жилого дома Комбата и Крапиву встретили уважительно. Люди, с которыми Рублев не успел еще познакомиться, подходили один за другим, жали руку:
- Четко сработали.
- Сила.
- Круто, Иваныч. Может, как-нибудь доведется вместе…
Начальство тоже пожелало увидеть "героев дня", вернувшихся с южной границы. Первым вызвали Комбата.
- Так ты успел еще и загореть? - человек с родимым пятном находился в отличном расположении духа.
- Быть в Сочи и обойти стороной пляж? Грех.
- Правильно. Как тот мужик, откачали?
- Проводник? Сотрясение мозга. Врач говорит, вроде должно обойтись.
- Авик здорово перетрухал? Я его предупреждал, легкой прогулкой не отделаешься. Знаешь, что он мне сперва предложил? Сказал, что оставит вам на обратный путь тачку с двойным дном. На полкило тротила - чтобы исключить любые случайности. Как тебе это нравится?
Комбат пожал плечами:
- Я ж ему не сват, не брат. Даже не земляк.
- Тогда я сказал: приедешь собственной персоной.
Если тебя не будет в машине и с ребятами что-нибудь случится…
Комбат не верил ни единому слову шефа. Если бы Авик на самом деле решил их подорвать, стал бы он спрашивать совета.
- Так машину все-таки пришлось скинуть?
- Да, падала красиво… Дорогу внизу перекрыли, выбирались уже пешком. Авик не хотел оставлять просто так - побоялся что разыщут потом хозяина.
- Перестраховщик, падла.
Выдвинув ящик стола, шеф достал незапечатанный конверт: