Громов взял со стола пульт дистанционного управления и включил музыкальный центр, четыре колонки которого были развешены по углам комнаты. Взыскательного слушателя такая акустика бы не удовлетворила, но Василий Петросович был потребителем неприхотливым. Это касалось как аппаратуры, так и качества музыкального материала.
"Конвоир, молодой конвоир, нам с тобою обидно до слез…" - неслось в спину Петушкова, когда он направлялся к бассейну.
* * *
- Иваныч, подбросишь до дома?
Калмычный завязывал шнурки на ботинках. Петушков уже оделся и стоял перед ним с бутылкой пива в руке. Она была четвёртой по счёту.
- Что, страшно?
- Да ну тебя к лешему! Я без машины. Говорю же, что на презентации был.
- Кого презентовали? Тебя?
- Не смешно.
Калмычный разогнулся, встал с кресла. Ботинки на нем были старые, изрядно потёртые, не один раз побывавшие в ремонте. Как и костюм классического покроя, тёплый, тесноватый, застёгнутый на все пуговицы. Из внутреннего кармана проступал контур сотового телефона старой модели.
- Пошли, - он перекинул через левую руку куртку, сложенную подкладкой наружу, и хотел попрощаться с Громовым, не встававшим со своего места все полтора часа, пока они с Петушковым парились в сауне.
- Задержись на минутку, - попросил Громов, выключая магнитофон, громкость которого и так была убавлена до минимальной.
Не выказывая удивления, Калмычный протянул Николаю ключи от машины:
- Прогрей пока. Я сейчас подойду.
Петушков вышел, явственно демонстрируя недовольство таким отношением. Если уж им требуется посекретничать, то могли бы встретиться вдвоём, а не выставлять его за дверь, как будто он заведомо не способен предложить что-нибудь дельное или непременно растрезвонит конфиденциальную информацию.
- Колян своей фамилии соответствует полностью, - усмехнулся Калмычный, укладывая кожаную куртку на спинку кресла.
- Не только он, мы тоже своим соответствуем.
- Ну, с тобой, Петросыч, понятно. А я…
- А ты всегда спокойный. Лишнего слова не скажешь. И копейки лишней не дашь.
- Копейка лишней не бывает.
- Ага, цент доллар бережёт…
Администратор Санёк смотрел маленький телевизор, прикреплённый к стене специальным кронштейном, над стойкой. При звуке открывшейся двери он оторвался от экрана и посмотрел на Петушкова, но тот прошествовал мимо, не обращая внимания на обслугу.
Машина Калмычного - "фольксваген-пассат" редкого оранжевого цвета, покрылась двухсантиметровым слоем снега. Петушков не стал ничего очищать, включил двигатель и сел на пассажирское сиденье. Выругался, обнаружив, что Иваныч так и не поставил новую магнитолу - месяц назад его обокрали на авторынке, - и принялся ждать, каждую минуту поглядывая на часы, сверяя показания наручных с установленными на панели приборов.
Калмычный отсутствовал четверть часа. Придя, ничего Петушкову не рассказал. Щёткой смахнул снег со стёкол, сел, пристегнулся ремнём и вырулил за ворота.
- Напомни адрес.
- Прямо.
Двигались со скоростью ниже разрешённой, хотя улицы были пусты и стаж водителя исчислялся двумя десятками лет, а машина соответствовала всем техническим нормативам.
- Подбавь газку, Иваныч, не жадись!
- Успеем.
Петушков вздохнул. К манере езды директора он давно привык, так что высказанная просьба была риторической. Сам Николай машину гонял как угорелый, так что на штрафы гаишникам ежемесячно уходила заметная сумма, да и ДТП случались не так уж и редко, но отказываться от удовольствия полихачить он не желал.
- Слышь, Иваныч! Ты машину поменять не надумал? Сколько ей уже?
- Девяносто первого года. Меня устраивает.
- Перекрасил хотя бы! А то колор какой-то несолидный. Студенческий. А ты ведь все-таки начальник…
- Время придёт - поменяю.
- Ага! Скажи ещё - денег нет.
Автомобильная тема исчерпала себя. Петушков не поленился повернуться и долго смотрел в заднее окно. Наконец, удовлетворённый увиденным, он занял нормальное положение.
- Слежки нет. Хотя ведь это ничего не значит. Если надо, то встретят около дома. Как Васю…
- Не переигрывай.
- Чего?
- Говорю, зрителей нет, так что можешь зря не стараться.
- А я и не стараюсь… зря. По-твоему, все это недостаточно серьёзно?
- Поживём - увидим.
- На месте Петросыча я бы куда-нибудь спрятался.
- Вот поэтому ты и не на его месте. Он знает, что делает.
* * *
Выслушав доклад Кирилла, Громов задал всего один вопрос, совсем не тот, которого ожидал парень:
- Где твой брат?
- В машине сидит.
- Отпусти. Сегодня он больше не пригодится.
Кирилл вышел, Громов остался один в той же комнате отдыха сауны. Забросил ноги на стол, сомкнул на затылке ладони. Теперь по выражению его лица можно было понять, что новости ему не понравились. С самого начала Громов допускал такой вариант, но отводил ему не слишком большой процент вероятности и рассчитывал на более перспективный улов.
А вот оно как получилось…
С другой стороны - не так уж и плохо.
Вернулся Кирилл:
- Санёк просил передать, что Лариса только что звонила.
- Ну?
- Сегодня она не приедет.
- Ну и черт с ней, - Громов посмотрел на часы. - Присядь, в ногах правды нет. Пива хошь?
- Я же не пью, - ответил Кирилл неуверенно.
- Ах да, точно!
Сорок минут прошли в тишине. Иногда Громов начинал вертеть в руках ПДУ музыкального центра, но музыку ни разу не включил. Как и не задал больше ни одного вопроса Кириллу.
Помощник, остро чувствующий вину за недостойное поведение во время нападения на босса, сидел, боясь лишний раз пошевелиться.
На сорок первой минуте прозвенел сотовый телефон. Громов не торопился отвечать. Достал трубку и держал её в руке, считая звонки. Электронные мелодии он не любил, на его аппарате был установлен самый простой сигнал.
- Слушаю. Так… Так… Так! Все, мы едем. Что? Скоро! Жди…
Громов встал:
- Уходим.
- Давайте я машину к крыльцу перегоню.
- Не надо. По-твоему, у меня ноги кривые? Сам дойду! Ничего не забыли? Все, быстрее!
- Вы ещё приедете? - крикнул вдогонку администратор Санёк, но ему никто не ответил.
Из комплекса они вышли один за другим, но потом Громов чуть приотстал.
И тут раздались первые выстрелы.
Автоматная очередь хлестнула из темноты, от примыкающей к забору мусорной свалки. Не меньше дюжины пуль прошили воздух возле очумевшего Кирилла, и одна из них нашла цель. Заорав, Кирилл повалился на землю, зажимая раненую кисть.
Следующая очередь прошла над его головой.
Он продолжал верещать, не оборачиваясь и не видя Громова.
Все-таки боевой опыт у него, можно сказать, уже был. Сознание не заблокировалось, как в первый раз. Инстинкты потеснили рассудок, но все же осталось достаточно места для двух здравых мыслей.
Подстреленной рукой Киря вытащил ключи от "мерседеса" и зубами сжал брелок сигнализации.
За грохотом выстрелов не было слышно, как автомобиль подал звуковой сигнал о снятии режима охраны, но вспышку фар парень заметил.
"Я им на хрен не нужен, - стучало в голове Кирилла в такт автомату, - Если шефа завалят, то меня пощадят… Господи, ну попади ты в него!"
В работу вступил второй ствол.
"Все, звиздец! Не уйти…"
Пули простучали по железной двери ФОК. Одна, рикошетом, задела щеку Кирилла и вонзилась в сугроб. Парню вдруг показалось, что он слышит, как шипит в снегу горячий металл.
Зазвенело стекло - очередь прошлась по окнам физкультурного комплекса.
И неожиданно грохот выстрелов стал отдаляться, стал приглушённым, не таким пугающим, как прежде. Как будто заложило уши.
Боковым зрением Кирилл заметил хозяина.
Пригнувшись, Василий Петросович метнулся вдоль стены ФОК к "мерседесу".
Метнулся и пропал из поля зрения.
Добрался? Успел?
Ничего этого Кирилл видеть не мог.
Лежал, мечтая слиться с землёй.
И обмочился, когда барабанные перепонки разорвал грохот мощного взрыва.
Глава третья
- Ты зачем пришла? - спросил Акулов с улыбкой. - По какому-то делу?
Выражением лица он попытался смягчить интонацию, но все равно прозвучало как "Долго будешь сюда ещё бегать?"
Если девушка и обиделась, то не подала вида. Улыбнулась в ответ:
- А что, я не могу придти сюда просто так?
- Здесь не то место, куда приходят просто так.
Андрей подумал, что постовой, дежурящий на входе в управление, наверняка остановил Лаки и подробно расспросил о цели визита. Интересно, что она ему наплела? В том, что девушка пришла исключительно ради встречи с ним, Акулов не сомневался. Это раздражало. Хотя многие коллеги назвали бы его идиотом и посетовали, что удача всегда достаётся тому, кто её недостоин. Кто не может воспользоваться плодами успеха.
Попользоваться было чем. С внешностью у девчонки все обстояло благополучно, пусть и не на высший балл, но на очень крепкую "четвёрку". И можно было верить, что она не рассчитывает на что-то большее, чем связь без обязательств.
Они познакомились в прошлом месяце. Лаки - прозвище образовалось от имени Лукерья - оказалась свидетельницей по убийству. Её бой-фрэнд запинал до смерти менее удачливого поклонника. Она дала показания, а позже помогла раскрыть и нападение на младшую сестру Андрея. Попутно раскрылось убийство её собственного отца, совершённое годом раньше. Андрей не мог припомнить другого случая, когда обнаруживалось такое множество совпадений. Просто какая-то женщина-вамп. Так и норовит оказаться в эпицентре несчастий. Что же будет к тридцати годам, если сейчас ей всего восемнадцать?
Акулов, как ему казалось, не давал поводов в себя влюбляться, но это произошло. Лаки повадилась ходить в РУВД по всяким пустяковым предлогам, и если её не было видно три дня, то это значило, что на четвёртый она обязательно позвонит в связи с каким-нибудь происшествием, по которому ей срочно нужен профессиональный совет. Складывалось впечатление, что все её знакомые только тем и живут, что попадают в истории, из которых не знают, как выкрутиться.
Андрей не знал, как ему быть. Следовало объясниться. Сначала он откладывал решительный разговор из-за того, что не хотел обижать девушку, которая помогла отомстить за сестру. Теперь - ждал подходящего момента. Ждал ругал себя за малодушие.
- Мама просила какую-то справку взять. По поводу убийства папы. Сейчас я посмотрю, что ей надо… - Лаки открыла сумочку и стала медленно перебирать её содержимое в поисках, наверное, записной книжки.
Акулов покачал головой:
- Справки по уголовным делам выдаёт только следователь. Он - лицо официальное и специально этому обученное.
- А вы?
- А мы только в замочную скважину можем подглядывать.
- Я так маме и говорила. А она - сходи, да сходи… Пусть теперь сама в прокуратуру топает. Не пойду!
- Правильно, - Андрей посмотрел на часы. Перед ним стоял электронный будильник, но он специально оттянул рукав свитера и, сдвинув брови, сосредоточился на циферблате своего китайского "Philip Persio".
- Кто-то должен придти?
- Да, один важный свидетель.
Акулов с озабоченным видом достал из открытого сейфа папку с материалами по нападению на Громова. Пролистал несколько первых страниц.
- Тогда я пойду, - Лаки встала. - Ничего, что я зашла? Не помешала?
- Нет, конечно! - ответил Акулов вместо того, чтобы сказать: не приходи сюда больше. Ответил без раздражения, как будто даже хотел извиниться за плохое гостеприимство.
- До свидания, Андрей Витальевич!
- Ага. Всего доброго…
Дверь закрылась.
Андрей убрал папку.
* * *
Акулов ехал домой.
Маша позвонила и сказала, что допоздна задержится в своей адвокатской конторе - надо готовиться к завтрашнему процессу. Он предложил встретиться, как бы это ни было поздно, но она отказалась, сославшись на то, что и дома ей придётся поработать с важными документами, так что лучше перенести встречу на завтра. Андрей согласился, а положив трубку отметил, что не испытывает ни ревности, ни раздражения, ни каких-либо других отрицательных эмоций. Что-то изменилось в их отношениях за последнее время. Хорошо это или плохо? Даже на такой несложный вопрос он медлил с ответом. Как будто ему было все равно. Что и говорить, они не слишком обычная пара. Или не бывает обычных? В любом случае, они слишком разные. В привычках, в отношении к жизни, в том, какие цели ставит перед собой каждый. Собственно, из них двоих какие-то глобальные цели имела только Мария. Он не очень задумывался о том, что будет через год или десять. Останется в милиции и займёт кресло начальника? Останется простым исполнителем? Уйдёт в частный сыск, как это сделал Машин брат Денис? Станет бандитом? Ну, последнее, допустим, исключено. А что вероятно? Акулов не знал. Просто работал. Занимался тем, что ему нравится. Тем, что умел. И неспроста появилась эта… Как её там? Брунгильда? Ядвига! Интересно, она уже нарисовала его психологический портрет? Маша ничего не говорила, а когда он однажды спросил, ловко ушла от ответа. Настолько ловко, что он и думать об этом забыл, вспомнил только сейчас.
Акулов подъезжал к перекрёстку, когда его обогнала "скорая помощь". Пронеслась, завывая сиреной, притормозила, вклиниваясь в поперечный поток, повернула налево. Быстро скрылась из вида, а через несколько секунд в том же направлении пронёсся "козелок" патрульно-постовой службы.
Это было уже тревожным знаком, и он не удивился, расслышав завывания пожарной машины. Грубовато сменил ряд движения, повернул, прибавил скорость. Квартала через два, оказавшись примерно в том районе, где смолкли сирены специальных машин, притормозил и перестроился ближе к обочине. Ехал, постоянно бросая взгляды в боковое окно. Окраина района, промзона. Множество тупиков и безымянных проездов, в которых легко заблудиться.
Покидая РУВД, он заглянул в дежурную часть, поинтересовался новостями. Майор Гунтере заверил, что все в полном порядке. И с личным составом, и с преступлениями. Первое Акулова не волновало, второе порадовало. Проработав без Волгина всего несколько дней, он уже стал удивляться, как тот больше двух лет справлялся один.
Вот оно, есть! На территории АО "Автотехобслуживание", в самой её глубине, вспыхивала синяя точка проблескового маячка. Акулов повернул к воротам. За стеклом будки угадывался силуэт сторожа. Остановить акуловскую "восьмёрку", имевшую самые обычные госномера, он не попытался. Даже не пошевелился как будто. Хотя и не похож был на спящего.
На поясе брюк запищал пейджер. Нащупав его сквозь куртку, Андрей нажал кнопку, отключая сигнал. Прочитать сообщение можно попозже, и так примерно понятно, что там написано. Наверное, Гунтере опомнился и вышел на связь. Темперамент частенько играл с майором злую шутку, и флегматичность оборачивалась раздражающей заторможенностью.
* * *
Место происшествия освещали две переносные лампы и фары микроавтобуса - на его красных бортах белели крупные трафаретные надписи "Дежурный ГУВД". Мелькали тени занятых своим делом сотрудников. Две из них, наиболее плотные, были статичны. Приземистая, почти квадратная, и более высокая, стройная.
Акулов докладывал Катышеву, прибывшему только что:
- Кирилл Кулебякин, восьмидесятого года рождения. Получил ранение в руку. Ничего серьёзного, только кисть зацепило. Ещё царапины всякие. И мокрые штаны.
Катышев хмыкнул, разглядывая дымящиеся останки "мерседеса". Пожарные давно отработали и уехали, теперь там работали эксперт-взрывотехник и представитель бюро СМЭС. Последний осматривал оторванную часть руки, от кисти до локтя, и требовал, чтобы одну из мощных ламп придвинули ближе к нему.
- Возьми да сюда принеси, - пробурчал техник-криминалист, возясь с тяжёлой треногой. - Покойнику уже все равно, где ты его препарировать будешь.
Когда свет был установлен, эксперт стёр копоть с перстня на пальце оторванной руки. Щурясь, разглядел мусульманскую символику.
- Золото? - спросил техник-криминалист, присаживаясь рядом с ним; он немного бравировал своей невозмутимостью.
- Какое, на хрен, золото? Подделка.
- А на тачку денег не пожалел…
- …Немудрёно, что он обоссался, - заключил Катышев, отворачиваясь от останков того, что ещё недавно было престижной машиной. - Из больницы он не сбежит?
- Он отсюда уезжать не хотел. Плакал, что второй раз хозяина не уберёг.
- Второй раз?
- Вот именно. Сгоряча проговорился.
- Потом начнёт отпираться.
- Пускай. Найдётся способ его разговорить. На всякий случай я отправил с ним двоих наших. После больницы привезут в отделение,
- Добро… Смотрю, ты уже начальником становишься? Распоряжения отдаёшь…
- Тебя же ведь не было.
Катышев заявился неизвестно откуда. В машине, которую он поставил чуть в стороне от остального милицейского транспорта, его дожидалась молодая блондинка. Сидела на переднем пассажирском месте, курила третью уже сигарету и куталась в шубу. Скорее всего не от холода, просто хотела продемонстрировать, что ей очень скучно, но она стоически, не жалуясь, переносит как скуку, так и необходимость быть свидетелем неприятного зрелища. Когда она опускала стекло, чтобы бросить окурок, становилась слышна магнитола. Звучала отечественная попса. Последний раз - "Зима, холода, все как будто изо льда…"
- Готовый понятой для протокола осмотра, - прокомментировал Катышев, перехватив акуловский взгляд.
- Да? Ей восемнадцать-то есть, Василич?
- Обижаешь.
- Не стал бы я с ней связываться.
- Почему? - Катышев чуть напрягся.
- А вдруг ты её не удовлетворишь? Она потом от подписи в протоколе откажется, заявит, что мы все подделали. Или скажет, что ты обманом расписаться заставил. Обещал жениться, а потом бросил. Огребем неприятностей, шеф!
- Дурак ты, Акулов!
На Катышеве был камуфляж армейского образца, но с милицейскими знаками различия. Он любил форму, видимо, в память о молодости, отданной службе в ВВ МВД, и щеголял в ней при каждом удобном случае, становясь похожим на лихого командира роты спецназа. На совещаниях или во время дежурств по району это было уместно, но сейчас-то она ему для чего? Девчонку молодую соблазнять?
Очередной окурок вылетел в окно. "Иногда я жду тебя…"
- Обстреляли из автоматов. Вот оттуда, - Акулов указал направление. - Гильз - море. Всяко больше одного рожка выпустили.
- А где этот Кулебякин стоял?
- Вот здесь.