Глава IX
Огромный диск полной луны прятался за деревьями, когда дружинники добрались до поляны. Они привязали лошадей там, где лесная равнина плавно переходила в холм. Боевые топоры они закрепили за спинами. По знаку Артемия троица направилась к зданию, укрытому за кустарниками и остатками стен, неподвластных времени. Пройдя две трети пути, отделявшего их от древнего дворца берендеев, дознаватель остановился у густого кустарника и прошептал, обращаясь к Василию:
– Ты останешься здесь. Отсюда хорошо видны вход и местность вокруг. Не забыл, что должен делать?
Кивнув, Василий расположился за кустарником и принялся вглядываться в черную дыру входа. Артемий и Митько двинулись дальше. Оказавшись внутри, они прислушались. В здании царила полная тишина.
– Сегодня вечером призраки какие-то молчаливые, – прошептал Митько.
– Если мои расчеты верны, мы пришли первыми, – откликнулся дознаватель. – Однако нельзя пренебрегать ничем.
Они зажгли факелы и пошли по коридору в разные стороны. Осмотрев часть прохода, Артемий добрался до двери в железный зал. Он быстро осмотрел помещение: там было пусто. Выйдя, он продолжил путь в том же направлении.
Осмотрев каждый свою часть коридора, Артемий и Митько встретились в задней части здания. Не оставалось ни малейших сомнений – они были одни.
– А сейчас давай-ка погасим факелы, – сказал дознаватель. – Встань за дверью, ведущей в зал. Я останусь у главного входа.
После того как мужчины заняли свои позиции, прошло много долгих минут. Луна высоко засияла на небе. Артемий уже не помнил, как долго они ждали, и даже начал сомневаться в правильности плана, как вдруг едва уловимый шум предупредил его, что кто-то собирается проникнуть в дом. Отступив, дознаватель прижался спиной к стене справа от входа и положил руку на эфес меча. В дом вошел мужчина. Он остановился в коридоре, словно не знал, в каком направлении двигаться. В лунном свете его белокурые локоны казались серебристыми. Такие же серебристые отблески играли на сложном орнаменте, вышитом золотыми нитями на его плаще. На поясе висел меч в ножнах, инкрустированных серебром, и кинжал, украшенный драгоценными камнями. Артемий узнал Олега. В конце концов брат князя повернул налево и направился вглубь дома. Его походка удивила боярина. Князь шел размеренным, механическим шагом, что делало его похожим не на человека, ищущего сокровища, а скорее на марионетку, которую приводит в движение какая-то невидимая внешняя сила.
Дружинник хотел было последовать за князем, но в проем проскользнул и растворился в окружающей темноте черный силуэт, который дознаватель не успел толком разглядеть. Прислушавшись, боярин различил, наряду с размеренными шагами Олега, легкий шорох, выдававший движения человека, следовавшего за княжеским братом по пятам. Артемий пошел за ним, стараясь сохранять дистанцию в десяток локтей.
Князь добрался до входа в зал с железным потолком. Артемий слышал, как Олег остановился, потом так же механически переступил через порог. Мгновением позже дознаватель увидел, как в руке князя вспыхнул факел. Артемий хорошо различал черты князя. Он с удивлением заметил, что глаза Олега закрыты, а выражение лица как у крепко спящего человека. Сжимая факел в руке, князь стоял неподвижно, словно статуя. Теперь правая часть зала была освещена, но левая оставалась погруженной в кромешную тьму, более темную, чем тень, отбрасываемая на пол женихом Подлипы. Дознаватель проскользнул в помещение и прижался к стене у двери. И тут он увидел, как темный силуэт зашевелился и слился с темнотой слева от него.
Зная, что Митько настороже и держится где-то сзади, боярин спросил себя, не стоит ли немедленно напасть. Броситься на Олега и прижать его к полу – это заняло бы всего лишь несколько секунд, а за это время Митько сумел бы справиться с незнакомцем. Но в тот самый момент, когда Артемий обдумывал эту возможность, холодная рука дотронулась до его пальцев, сжимавших рукоятку меча.
– Не надо будить его, боярин! Он спит! – прошептал знакомый голос.
Это была Каллистрата. Молодая женщина появилась в свете факела. Черный платок покрывал ее голову и плечи. Ее лицо было суровым, но сверкающие глаза, казалось, улыбались.
– Будь осторожен, боярин! Брат князя мыслями далеко. Внезапное пробуждение может причинить ему непоправимый вред, – повторила знахарка.
– А тебя ничто не может удивить, Каллистрата! – недовольно побурчал дознаватель. – Можно подумать, что ты предвидела нашу встречу среди развалин, которых ты мне так горячо советовала избегать!
– О да! Я ожидала этого с тех пор, как начала лучше понимать тебя, боярин… Впрочем, я слышала твои шаги. Что касается твоего спутника, того, которого ты оставил у входа в эту комнату, то он так шумно дышит, что надо быть глухим, чтобы не заметить его присутствия! Теперь оба отойдите. Я должна продолжить ритуал, о котором меня попросил Олег.
Подчиняясь, сам не зная почему, нежному, но настойчивому голосу молодой женщины, Артемий отступил и наткнулся на Митька, стоявшего в тени на пороге.
– Я подозревал, что это Каллистрата и Олег, – прошептал Митько. – Только я по-прежнему не понимаю, что они задумали!
– Дадим им закончить, – проворчал Артемий.
Подойдя к Олегу, Каллистрата дотронулась кончиками пальцев до висков молодого человека, потом провела своей тонкой рукой перед лицом с закрытыми глазами и начала произносить причудливые заклинания. Ее голос, едва слышимый вначале, постепенно становился все громче и в конце концов раскатисто зазвучал в комнате. Она говорила на незнакомом языке, близком к греческому, но более мелодичном. Но Артемию казались странными, главным образом, интонации. Можно было подумать, что это колыбельная, если бы каждый слог не был отмечен высокой и пронзительной, как крик, нотой.
Вдруг Олег открыл глаза. Его взгляд был неподвижным, как взгляд слепого. Князь медленно стал двигаться в ритм голосу. Он описал несколько концентрических кругов, сначала держась у стен, потом приближаясь к центру зала. Когда Олег остановился возле Каллистраты, она изменила тональность и стала нараспев читать бесконечную формулу, ничем не напоминавшую мелодичные, полные необычного очарования заклинания, которые только что слышал Артемий.
В конце речитатива Каллистрата, повысив голос, произнесла короткую и властную, как приказ, фразу. Повинуясь, словно марионетка, молодой человек отошел от Каллистраты, сделал несколько шагов к центру помещения, потом направился в правый угол, повернулся несколько раз и издал невнятный звук. После этого он застыл неподвижно, устремив взгляд в пол. Каллистрата быстро подошла и, сняв с головы платок, положила его на плиту, на которую смотрел Олег. Она несколько раз провела руками перед лицом князя, тихо выговорила несколько слов и отошла. Олег, вздохнув, закрыл глаза. Когда он вновь открыл их, они были живыми и блестящими.
– Где я? Что произошло? – спросил он, глядя то на молодую женщину, то на факел в своей руке, то на стены.
– Не бойся, боярин, – ответила Каллистрата. – Я уважила твою просьбу. Ты там, куда я отвела тебя по твоему желанию. Ты пришел искать…
– Сокровища берендеев! Где они? – воскликнул Олег.
– Вот место, на которое указали духи, когда ты общался с ними, – ответила Каллистрата, указывая на плиту, накрытую платком. – Мы все сделали, как велит ритуал, но, возможно, твои поиски еще не завершены.
– Здесь ничего нет! – закричал Олег, становясь на колени, чтобы лучше рассмотреть прямоугольную плиту.
Плита, размером примерно два на три локтя, была вырезана из камня. Местами ее покрывала плесень. Казалось, она ничем не отличалась от других плит.
– Возможно, внизу есть подземный ход, – вмешался Артемий.
Дружинник вышел из тени, за ним последовал Митько. Узнав их, брат князя вздрогнул.
– Ты, боярин? Но что ты…
Раздавшийся скрежет, сопровождавшийся громким хлопаньем, не позволил Олегу закончить фразу. Кто-то снаружи закрыл входную дверь!
– Это ловушка! Митько, на помощь! – закричал Артемий, бросаясь к двери.
Вместе с отроком они изо всех сил навалились на дверь, но тяжелые створки, окованные железом, застыли неподвижно.
– Круглый дурак! Почему ты отошел от входа? – отругал Артемий своего спутника.
Но Митько не успел ответить. Встревоженные странным шумом, они подняли головы и застыли неподвижно, окаменев от ужаса. Со скрипом старого ржавого механизма железный потолок медленно опускался на них.
– Надеюсь, что подземный ход существует! – закричал дознаватель. – Поищем люк, это наш единственный шанс выбраться отсюда живыми!
Выхватив меч, Артемий провел лезвием по тонким щелям между плитами. Олег, хотя и пребывавший в полной растерянности, тоже взял в руки меч и принялся водить им по плитам.
– Не стоит искать наугад, – спокойно заметила Каллистрата. – Ограничьтесь плитой, на которой князь остановился и которую я отметила платком. Если подземный ход существует, вход в него может находиться только там.
В то время как Артемий и Олег лихорадочно искали малейший признак, позволяющий отыскать потайной механизм, железный потолок над их головами продолжал неумолимо опускаться. Митько напрасно старался остановить или хотя бы замедлить движение, противопоставив ему всю силу своих могучих рук. Когда потолок спустился ниже, он подпер его плечами, но все усилия были тщетны.
– В конце концов нас раздавит! Невозможно остановить этот чертов потолок! – задыхаясь, выговорил Митько. Его лицо раскраснелось, а сам он застыл в положении опорного столба. – Поторопитесь! У нас мало времени!
– Мы делаем все возможное, – процедил Артемий. – Но даже если удастся остановить движение потолка, нам недостанет воздуха! Посмотрите на факел! Пламя начинает слабеть.
– Все кончено! Господи, прости мои прегрешения! – прошептал Олег.
Олег прикрепил меч к поясу и теперь ощупывал плиты с помощью кинжала, однако мысленно он был далеко. От ужаса черты его лица исказились.
– Надо что-нибудь более тонкое, чем острие вашего оружия, – вмешалась Каллистрата. – Погодите, возможно, у меня есть то, что необходимо…
Каллистрата распустила волосы и извлекла из пышной шевелюры две длинные шпильки, одну из которых протянула дознавателю. Мужчины принялись терпеливо ощупывать каждый вершок плиты, углубляя шпильки в мельчайшие щели. Теперь они оба ползали на коленях – менее трех локтей отделяли потолок от пола. В это время Митько, поняв, что все его усилия замедлить спуск огромной железной плиты, ни к чему не приводят, на четвереньках добрался до заблокированного выхода и с отчаянием безумца принялся рубить дверь. Но боевой топор богатыря был бессилен перед массивной дверью. Олег же перестал бороться. Уронив кинжал, он ничком лежал на полу, обхватив голову руками, и тихо стонал. Вдруг лицо Каллистраты просветлело:
– Есть! Мне кажется, я нашла потаенную пружину!
Ее шпилька наполовину вошла в крошечную дыру в середине одной из сторон плиты.
– Позволь мне, – сказал Артемий.
Он принялся осторожно поворачивать шпильку под всеми углами. Невидимая пружина поддалась с легким скрежетом, и плита тихо опустилась под землю. Из зияющей черной пропасти до них долетел легкий запах сырости и гнили. Поднеся факел, Артемий смог различить верхнюю ступеньку деревянной лестницы.
– Сначала Каллистрата, – распорядился старший дружинник. – Олег, держи факел. Ты передашь его Каллистрате, когда она сможет освещать ступеньки.
Поддерживаемая дознавателем, молодая женщина начала спуск. Олег передал ей факел, и через мгновение, показавшееся вечностью, мужчины с тревогой следили за ее продвижением. Наконец из глубины до них долетел голос знахарки:
– Похоже, лестница прочная. Она сможет выдержать ваш вес. Под ногами я вижу утоптанную землю. Мне осталось преодолеть около пятнадцати ступенек. Держите, я сейчас передам вам факел, а сама продолжу путь в темноте.
– Митько, поторапливайся! – крикнул Артемий, когда Олег ступил на лестницу.
Приняв факел из рук Олега, старший дружинник начал спускаться. Он остановился, когда только его голова торчала из-под земли, и вытянул руку с факелом, освещая окружавшее пространство. Теперь в комнате можно было передвигаться только ползком, поскольку пол от потолка разделял один лишь локоть. Артемий больше не слышал яростных ударов по железной двери, поэтому ждал, когда из темноты появится Митько.
Вдруг раздался оглушительный металлический скрежет, и потолок остановился. дознаватель инстинктивно втянул голову в плечи и опустил руку с факелом. В комнате раздался душераздирающий крик, и гигантская железная плита рухнула на землю с оглушительным треском. Все было кончено. Артемий коснулся толстого слоя железа, закрывавшего проход над головой. Инстинктивное движение спасло дознавателю жизнь, но Митько, его верный друг, остался там, раздавленный массивной плитой. Дружинник, покачиваясь, спустился по ступеням и присоединился к Олегу и Каллистрате, которые ждали внизу.
– Митько?.. – спросила знахарка вполголоса.
– Вы же все слышали, – глухо ответил Артемий.
– Мне очень жаль твоего спутника, – прошептал Олег. – Он был отчаянным молодцом. Но я повел себя, как трус, как тряпка! Если бы я действовал…
Артемию пришлось сделать невероятное усилие, чтобы взять себя в руки. Он все же сумел выговорить:
– Не кори себя напрасно, боярин. Ни ты, ни я, мы не могли его спасти. Он был слишком далеко от люка. Но не будем задерживаться. Кто знает, какие еще ловушки нас подстерегают!
Дружинник поднял факел, пламя которого теперь горело ярко и сильно, и осмотрел окружавшее их пространство. Это была большая прямоугольная комната с земляными стенами и полом, выходившая в довольно широкий, но низкий коридор. На полу валялся мусор: обломки трухлявого дерева, осколки разбитых глиняных кувшинов, кусочки почти сгнивших тканей. Недалеко от выхода в коридор в темноте можно было различить нечто, походившее на брошенную одежду. Артемий подошел ближе. За ним последовали Каллистрата и Олег. Пламя факела высветило два мужских скелета в плесневелых шубах. Около останков мужчин лежало старинное оружие: две пики и два больших топора.
– Это последние берендеи, – сказал дознаватель. – Их, несомненно, унесла эпидемия, уничтожившая все племя. Смерть застигла их на посту – они охраняли потаенный ход.
– Но ведь не духи же этих бедных малых спустили на нас потолок! – заметил Олег. – Нас пыталось уничтожить существо из плоти и крови, которое прекрасно знает это место и все его тайны!
– Безусловно. Вы видели лестницу? Она новая. Кто-то недавно ее поставил. Это, несомненно, убийца. Он пользовался ею, чтобы спуститься в подземелье. Разумеется, он не ожидал, ни что мы обнаружим люк, ни что нам удастся открыть его. Сейчас он, должно быть, думает, что мы мертвы. Значит, у нас есть шанс выйти отсюда. Однако он может убедиться, что его ужасный план удался лишь частично. За минутную невнимательность Митько поплатился жизнью. Будьте очень осторожно! Идите за мной. Попытаемся понять, куда ведет ход.
С мечом в руке дознаватель подошел к входу в коридор и перешагнул через обломки прогнивших досок, валявшихся на полу. Это были остатки двери, которая некогда отделяла комнату от всего подземелья. Артемий, освещая путь, начал осторожно продвигаться вперед. Все его чувства были обострены до предела. Олег, с обнаженным мечом, следовал за ним. Каллистрата двигалась рядом с князем. Некоторое время они молча шли по подземной галерее. Неожиданно Артемий остановился – коридор упирался в другую комнату, намного больше первой.
– Ждите здесь, – отрывисто приказал он Каллистрате и Олегу.
Дойдя до середины комнаты, дознаватель высоко поднял факел. Первое, что бросилось ему глаза, это чудесно сохранившаяся высокая статуя полированного дуба. Артемий подошел к идолу, чтобы лучше его рассмотреть. Языческий бог достигал не менее шести локтей в высоту. Его голова, на которой сохранились следы позолоты, почти упиралась в потолок. Руки, прижатые к телу, скрещивались на животе. На шее висело ожерелье из широких позолоченных железных колец, бедра были перехвачены кожаным поясом. Лицо идола поразило Артемия. Глаза и выступающие скулы наводили на мысль о степняках, а губы, искривленные в страхе, странным образом напоминали древние греческие маски.
Оторвавшись от созерцания идола, дознаватель огляделся. Колеблющееся пламя осветило несколько скелетов, прислоненных к стенам. К костям прилипли лоскуты ткани. Около скелетов валялось ржавое оружие: сабли с двойной рукояткой, топоры и пики. Комната была заставлена сосудами и деревянными сундуками разных размеров. Скелет, лежавший на спине между двумя большими сундуками, стоявшими у стены отдельно от других, привлек внимание Артемия. Это были останки удивительно широкоплечего мужчины. По его волосам, почти полностью превратившимся в прах, можно было догадаться, что длинные пряди были перехвачены диадемой, венчавшей голову. Скелет был завернут в то, что некогда было роскошной шубой. Сквозь дыры в свете факела тускло блестела массивная золотая цепь. У правой руки мужчины, сжатые пальцы которой еще были украшены кольцами, лежала великолепная сабля.
Убедившись, что проход продолжается с другой стороны комнаты, Артемий кликнул спутников. Они подошли.
– Мы находимся перед царем берендеев, – сказал дружинник, указывая мечом на мужчину в шубе. – Он вместе со своими стражниками и близкими спустился в подземелье, когда неведомая болезнь начала косить его народ. Вероятно, надеялся выжить, уединившись на долгие месяцы, если судить по количеству оружия и снеди, принесенной сюда. Он даже приказал перенести в свою последнюю резиденцию идола берендеев, чтобы оставаться под его покровительством.
Подойдя к статуе, Олег с отвращением плюнул на пол.
– Проклятые язычники! Идолопоклонники! Они жили в грехе и умерли в грехе! Они заслужили такой конец!
– Не будь столь суров. Знаешь, что говорил святой Глеб? Негоже оскорблять наших предков, иначе прах наших отцов, захороненных в могильных курганах, станет горьким и отравит источники наших рек. Это прекрасные слова и верная мысль, достойные подлинного христианина.
– Несомненно, берендеи спрятали сокровища в могильных курганах! – с горечью заметил Олег. – Жаль, что мы рисковали жизнью ради нелепого наряда языческого царя. Посмотрите на эти безделушки, – добавил он, показывая на массивную цепь и диадему. – Они примитивные и грубые. Я мог бы продать их на вес золотым дел мастерам Смоленска. Настоящие сокровища – если они все же существуют – ускользнули от нас!
– Ты опять торопишься делать выводы, князь, – сухо заметил дознаватель. – Готов спорить, что сокровища здесь.
Молодой человек проследил за взглядом Артемия, и вдруг его глаза заблестели от радости. Он бросился к двум большим сундукам, между которыми лежали останки царя. Сундуки не были заперты. Князь одним движением поднял крышки и застыл неподвижно, словно сраженный зрелищем, представшим его взору.
– Ради всего святого, боярин, факел! – закричал Олег. – Посмотрите, это невероятно…