4
Едва Володя Демидов нажал на кнопку звонка, как за дверью послышались чьи-то быстрые, шаркающие шажки.
- Кто там? - спросил из-за двери звонкий старушечий голос.
- Здравствуйте, - пробасил Демидыч, стараясь придать своему голосу максимально "интеллигентный" оттенок. - Я бы хотел с вами поговорить. По поводу вашей соседки Канунниковой.
- А вы кто? Из милиции?
"Да", - хотел сказать Демидыч, но привычка говорить правду взяла верх.
- Нет, - сказал он. - Я… журналист. Из газеты "Криминальная хроника". Веду журналистское расследование. - Это вырвалось у Демидыча само собой. Всем прочим соседям он представлялся частным детективом, но здесь интуитивно почувствовал, что старушку истинное положение вещей не слишком-то обрадует.
- Журналист? - переспросила старушка.
- Так точно. Собираю материал для статьи.
Сухо щелкнул замок, и дверь слегка приоткрылась. Цепочку старушка из предосторожности снимать не стала. Лицо у старухи было морщинистое, худое и острое, как у хорька; маленькие, бойкие глазки обшныряли Демидыча с ног до головы. После чего старушка сказала:
- А удостоверение у вас есть?
- Есть, - сказал Демидыч и опять соврал.
Старушка вновь оглядела его с ног до головы, задержалась взглядом на добродушном лице и, поразмыслив пару секунд, откинула цепочку. Затем распахнула дверь:
- Ну входите, раз пришли.
- Благодарю вас.
Володя зашел в прихожую. Старушка закрыла за ним дверь и указала на стул:
- Садитесь здесь. В квартиру я вас не пущу, у меня не убрано.
Демидыч сел на стул. Старушка прислонилась плечом к стене, сложила тонкие руки на груди и внимательно, как следователь или прокурор, взглянула не Демидова.
- Я бы хотел задать вам пару вопросов, - начал Демидыч осторожным голосом. - Это касается вашей бывшей соседки - Елены Канунниковой.
Старуха дернула уголком сухого, морщинистого рта, что должно было означать усмешку, и сказала:
- Знаю, знаю. Ее убили.
Брови Демидыча удивленно взлетели вверх.
- Убили?
Старушка энергично кивнула:
- Да. А вы разве не знаете? Какой же вы после этого журналист?
- Э-э… Но ведь официальная версия гласит, что…
- Официальная версия может гласить все, что ей угодно, а только то, что Лену убили, я знаю точно. - Старушка откинула со лба седую прядь и победно глянула на Демидыча. - Что? Не ожидали, что я сразу возьму быка за рога? Думали, буду с вами мямлить? Нет уж. Правду так правду. И так и запишите в этой вашей статье: Лидия Никаноровна Грумская - так меня зовут - видела убийц.
Старушка усмехнулась, приподняла одну бровь и посмотрела на Демидыча сверху вниз.
- Значит, вы утверждаете, что видели убийц Канунниковой? - произнес Володя таким голосом, словно зачитывал старушке приговор. - Почему же вы, в таком случае, не сообщили об этом милиции?
Старушка фыркнула:
- С какой стати?
- Чтобы исполнить свой гражданский долг, - сказал Демидыч.
- Исполнила бы, если б они исполняли свой, - с неожиданной яростью произнесла старушка и поджала губы. - Невинных сажать за решетку - это они умеют. Моему внуку Павлику не было и двадцати, когда они его упекли. Совсем еще мальчик, глупый и неопытный. А это стерве, из-за которой он сел, почти тридцать!
- Ваш внук что, сидит в тюрьме? - осторожно спросил Демидыч.
Старушка энергично кивнула:
- Четвертый год! А эта сучка живет и благоденствует. Каждый день мелькает у меня под окном, когда идет на работу. Специально выбирает этот путь, чтобы надо мной поизгаляться! И после этого я буду им что-то рассказывать? - Старушка скрутила из сухих, тонких пальцев кукиш и сунула его Демидычу под нос. - Вот им! И вам, если вы их защищаете!
- Что вы, Лидия Никаноровна, совсем наоборот, я на вашей стороне. Я тоже не уверен, что Канунникова умерла по собственной воле. Вы сказали, что видели ее убийц. Расскажите, пожалуйста, об этом поподробнее.
Старушка недоверчиво сощурила глаза:
- А мои слова будут иметь хоть какое-то значение?
- Огромное! - заверил ее Демидыч. - Ваши слова будут иметь огромное значение! Обещаю вам, что отнесусь к ним с максимальным вниманием.
- Хм… - Лидия Никаноровна вновь по-наполеонски сложила руки на груди. - Тогда, пожалуй, расскажу. В тот день я сидела с вязаньем у окна. Я плохо вижу, а от электрического света у меня болят глаза, поэтому я всегда сажусь к самому окну.
- Так, так, - сказал Демидыч. - Продолжайте, пожалуйста.
- Это было утром. Часиков, наверно, в… Во сколько умерла Лена?
- Вроде около десяти.
- Вот-вот, - кивнула старушка. - Примерно в это время они и прошли. Видели у нас во дворе гаражи?
- Ну.
- Из-за этих гаражей они и вывернули. Я сразу подумала, что дело нечисто. Двигались они как-то очень уж подозрительно. Как будто боялись, что на них кто-то обратит внимание. И одеты были не по погоде: в легкие куртки и кепочки. Знаете, такие… с длинными козырьками…
- Бейсболки?
- Ну да. Перебежали через двор, как крысы, и шныркнули в наш подъезд. Я тогда сразу поняла, что неспроста это. А когда через пару часов ко мне в дверь милиция позвонила, я уже точно знала, что кого-то убили. - Старушка тяжело вздохнула. - Вот только не думала, что это будет Лена. Хорошая была женщина, приветливая, спокойная. Побольше бы таких, может, и на свете жилось бы лучше.
- А через какое время они вышли, эти подозрительные личности?
Лидия Никаноровна с секунду подумала и ответила:
- Да минут через двадцать. Только вышли уже втроем.
- Втроем? - удивился Демидыч.
Старушка кивнула:
- Угу. Двое опять пошли к гаражам, а третий сел в машину и уехал.
- Так-так, - раздумчиво сказал Демидыч. - Может, вы и марку машины запомнили?
Но на этот раз его ждало разочарование. В машинах старушка не разбиралась, к тому же страдала дальтонизмом, поэтому не могла назвать цвет. Зато точно помнила, что одет третий был в длинное темное пальто, а на голове у него была вязаная шапочка ("гондонка", как назвала ее старушка).
- Лидия Корнеевна… - начал Демидыч.
- Никаноровна, - поправила старушка.
- Лидия Никаноровна, а вы могли бы описать мне этих мужчин подробнее?
Старушка усмехнулась, обнажив при этом вполне еще крепкие на вид белые зубы, и махнула на Демидыча рукой:
- Что ты, милый. Я и с двух шагов-то человека толком не разгляжу. Да и очки у меня были надеты для близи, вот как сейчас, а не для дали. Хорошо еще, что этаж у меня второй, а так бы вообще ничего не разглядела. Помню только, что в черных куртках и в черных кепочках.
- Значит, узнать их при встрече вы не сможете?
- Откуда? Я и тебя-то через два дня не вспомню.
- А третьего?
- Так ведь и третьего тоже, - твердо ответила Лидия Никаноровна. - Вот если ты мне их через дворик рысцой пустишь, может, по походке и опознаю. Да и то вряд ли.
- Понятно. - Демидов поднялся со стула. - Ну что ж… Спасибо за информацию. Она мне очень поможет.
- Так ты не забудешь? - забеспокоилась старушка. - В блокнотик-то ничего не записывал. Али памятливый?
- Памятливый, - сказал Демидыч. - Запомню каждое ваше слово, Лидия Корнеевна.
Старушка прыснула, прикрыв рот морщинистой бледной ладошкой:
- Я вижу! Отчество мое и то как следует запомнить не можешь!
Демидыч смутился.
- Извините, Лидия Никаноровна. Это я оговорился.
- Смотри в статейке своей не оговорись. Скажи хоть, что за газета у тебя? Куплю да почитаю - вдруг ты все мои слова переврал.
- Точно еще не знаю, - ответил Демидыч, пожимая могучими плечами. - Я, Лидия Никаноровна, на разные издания работаю. За гонорары. Где возьмут, туда и отдам.
- А, ну-ну. В таком случае, нигде твою статейку не пропечатают. Если люди до сих пор не знают, что Лену убили, значит, кто-то очень сильно хочет скрыть правду. А раз хочет, так и скроет. И ты ему не помеха.
Демидыч немного удивился столь здравому суждению. Старушка, несмотря на простоватый вид, явно была не промах.
- А вот это мы еще посмотрим, - пробасил Демидыч и протянул старушке руку. - Вы самая наблюдательная и самая смелая женщина из всех жительниц этого дома.
- Ну прям уж, - махнула на Володю свободной рукой Лидия Никаноровна и польщенно захихикала.
5
Вечером все собрались в офисе агентства "Глория". Прежде всего, Володя Демидов сообщил коллегам о двух (а позже и трех) подозрительных типах, которых видела в окно Лидия Никаноровна. Рассказал также о негативных чувствах, которые старушка испытывает по отношению к карающим органам власти, а также о причине их возникновения.
- Как думаешь, не могла старушка напустить тумана из чувства противоречия властям? - поинтересовался Денис.
Демидыч покачал головой:
- Вряд ли. Старушка толковая. Вот только со зрительной памятью у нее слабовато.
Демидыч описал коллегам приметы "подозрительных типов". После чего слово взяли Филя и Сева Голованов. Они прокрутили собравшимся видеозапись своего "интервью" с Дубининым. При съемке Сева брал только крупные планы (даже очень крупные), поэтому зрелище получилось не для слабонервных. После того как запись закончилась, Алексей Петрович Кротов произнес:
- Ну что ж, господа, не нужно быть физиогномистом, чтобы понять, что у товарища Дубинина рыльце в пушку. Он явно что-то скрывает.
- Это точно, - пробасил со своего стула Демидыч. - Хорошо вы его прессанули, ребята.
- Испытание на детекторе лжи он бы не прошел, - подтвердил Макс. - Значит, и фонд, и эта "славянская партия" могут быть замешаны в гибели Канунниковой.
- Значит, так, - согласился с ним Денис Грязнов. Затем он сказал: - Мне удалось достать протокол осмотра места происшествия и заключение экспертов. Ну и еще несколько фотографий. Вот, взгляните. - Он передал бумаги и снимки оперативникам. - Мне кажется, что заключение экспертов было, мягко говоря, несколько поспешным. Слишком уж все чисто да гладко. Без сучка без задоринки. На моей практике таких чистых "самоубийств" я что-то не припомню. Обязательно были какие-то несоответствия, несообразности, которые потом - в ходе следствия - находили свое объяснение. А тут… - Денис пожал плечами. - Такое ощущение, что кто-то расписал "самоубийство" по нотам, а потом уничтожил все улики, которые могли бы свидетельствовать об обратном.
- Да, не подкопаешься, - кивнул Кротов, передавая заключение и протокол Севе Голованову. - Прямо как в плохом детективе. В жизни таких случаев - один на тысячу.
После того как все оперативники ознакомились с протоколом осмотра места происшествия и заключением экспертов, заседание было продолжено.
- А как насчет "Миллениума" и его руководителя - Отарова? - обратился к Кротову Денис Грязнов.
- Официально фонд "Миллениум" создан для защиты российских спортсменов, - начал Алексей Петрович.
- Для защиты от чего? - уточнил Филя.
Кротов вставил в рот сигарету и пожал плечами:
- От жизненных невзгод, я полагаю. - Он прикурил сигарету от изящной золотой зажигалки и продолжил рассказ: - Основатель фонда, Юрий Отаров, человек влиятельный и богатый. По некоторым данным, Отаров и его фонд активно (и конечно же нелегально) занимаются противозаконным бизнесом. Таким, как торговля наркотиками и оружием, оформление незаконных виз в разные страны и так далее. За руку его конечно же никто не ловил, однако есть все основания полагать, что все это правда. Несколько лет назад Отаров решил вложить деньги в политику, разумно рассудив, что, чем каждый раз ходить на поклон к депутатам, лучше иметь в парламенте своих представителей, которые будут лоббировать его интересы. Так была создана "Всероссийская славянская партия". Если верить фактам, то эта партия имеет самое непосредственное отношение к криминальным кругам Москвы. Ее лидеры, Леонид Курицын и Вячеслав Делицин, почти не скрывают своих связей с Отаровым. Канунникова не могла не знать об этом. Но все же она пошла на объединение.
- Она давно была на крючке у Отарова, - сказал программист Макс. - Мне удалось взломать базу данных "Миллениума". Скачать я почти ничего не успел, меня быстро вычислили и отрубили. Но мне удалось набрести на кое-какую статистику по "маленьким партиям", которые спонсирует фонд. Среди этих партий есть и "Экологическая партия России". Насколько я понял, Канунникова брала деньги у фонда, начиная с середины этого года. Суммы фигурировали небольшие, но в совокупности, я думаю, получалась вполне внушительная цифра.
- Ты скачал эти данные? - спросил Денис.
Макс уныло покачал головой:
- Говорю же, не успел. Эти умники засекли меня почти мгновенно. У них там на страже такие церберы, каких и в Силиконовой долине не найдешь. Я вынужден был соскочить, чтобы они меня не вычислили.
Денис задумчиво потер подбородок.
- Значит, Канунникова пошла на связь с криминалом. Это сильно противоречило ее принципам.
Кротов выпустил изо рта тонкую струйку ароматного дыма и сказал:
- Я думаю, тут все было как обычно: либо на нее очень сильно надавили, либо она прельстилась деньгами, которые сулило ей и ее партии это объединение. А скорей всего, имели место обе причины. Мне кажется, имеет смысл поговорить об этом с господином Дубининым. Но, к сожалению, следствие по этому делу закончено, а нам с вами Дубинин, само собой, ничего не расскажет.
Денис Грязнов взъерошил ладонью рыжие волосы.
- Что ж, - раздумчиво сказал он, - в таком случае придется кое-кого потревожить.
Фраза эта была встречена дружным молчанием, однако каждый из находящихся в кабинете понял, что она означала.
- Да, пришло время вмешаться более серьезным силам, - произнес наконец Кротов, задумчиво пуская дым в потолок. - С другой стороны, наших заслуг это нисколько не умаляет, и деньги Канунниковой мы отработаем сполна.
Глава третья
Серьезные силы
1
Начальник одного из управлений главка уголовного розыска МВД России генерал-майор милиции Вячеслав Иванович Грязнов слушал племянника не перебивая. Рассказ Дениса занял минут двадцать.
- Ну вот, - заключил наконец Денис. - Это все, что мы раскопали.
Выражение лица Грязнова-старшего было весьма и весьма неопределенным. Он побарабанил костяшками пальцев по столу и сказал - без особого, впрочем, энтузиазма:
- Молодцы. - Затем усмехнулся и покачал головой. - Но какова старушка, а! Милиции она, значит, не доверяет, а вам доверилась. А потом жалуются, что милиция бездействует. Что за народ?
- Дядь Слав, ее можно понять, - заступился за Лидию Никаноровну Денис. - Вы же сами меня учили, что игнорировать человеческий фактор - самое гиблое дело.
- А игнорировать милицию - еще хуже, - сурово произнес Вячеслав Иванович. - И с Дубининым вы сработали грубо. Надо ж такое придумать - "журналистское расследование". Да он через пять минут после вашего ухода выяснил, что никакие вы не журналисты, а сыскари, сующие нос куда не следует. Наверняка.
- Ну и что? - пожал плечами Денис.
- А то, что, если он в чем-то замешан, он теперь так плотно прижмется брюхом ко дну, что вы его никаким багром не сковырнете.
- Я бы сковырнул, если б у меня были полномочия, - обиженно ответил Денис.
Грязнов глянул на племянника суровым взглядом и проворчал:
- Полномочия ему нужны, ишь ты! Ладно, племяш, не дуйся. В любом случае молодец, что все это мне рассказал. Я сегодня же свяжусь с Меркуловым. Не скажу наверняка, но, мне кажется, он возобновит предварительное следствие, прекращенное Мосгорпрокуратурой.
- Было бы неплохо, - отозвался Денис.
- Само собой, если дело закрутится, твоим ребятам придется побеседовать со следователем, рассказать, как и что.
Денис усмехнулся:
- Не проблема, дядь Слав. Мои разбойники будут честны, как на исповеди.
Денек выдался солнечный. Извечную московскую слякоть припорошило белым снежком, и вид из окна кухни открывался изумительный. Александр Борисович Турецкий подошел к окну с дымящейся сигаретой в пальцах и открыл створку. В лицо ему пахнуло морозной свежестью.
Настроение у помощника генерального прокурора было превосходное. Группа, которой он руководил, только что закончила расследование чрезвычайно запутанного и муторного дела, и со следующего дня Александр Борисович готовился уйти в заслуженный отпуск. Жена Ирина купила две путевки в Отрадное. Она давно уже мечтала провести с мужем недельку в подмосковном доме отдыха, и вот теперь ее мечте суждено было осуществиться.
Турецкий представил себе прелести загородной жизни - лыжные походы, шашлыки с водочкой на морозце, бассейн, баню, бильярд - и сладко зажмурился, предвкушая грядущее удовольствие.
И в этот самый момент в прихожей зазвонил телефон.
"Важняк" посмотрел на телефон и нахмурился. Звонок как звонок, но Турецкий, обладавший, по меткому выражению Дениса Грязнова, "феноменальным чутьем на разные гадости" (так Денис называл интуицию), мгновенно понял, что ничем хорошим для него этот звонок не закончится.
Трубку Турецкий снял с тяжелым сердцем:
- Слушаю.
- Саня, здравствуй, - раздался из трубки бодрый голос Меркулова.
- Так я и знал, - упавшим голосом произнес Турецкий. - Сейчас ты скажешь, что я нужен тебе до зарезу и мой отпуск откладывается.
- Ну-у, - протянул Меркулов. - Не будь таким пессимистом, Турецкий.
- Значит, не откладывается?
- М-м… Да, вообще-то да. Есть одно срочное дельце. Наш генеральный только что попросил меня взять переговоры с тобой, - Меркулов хмыкнул, - на себя. Похоже, что он уже не может приказывать своему помощнику. А мне, видишь ли, такую честь предоставил!
- Черт, - мрачно произнес Александр Борисович. - Костя, но ты ведь знаешь, Ирина уже купила путевки. Да она же меня просто убьет.
- Ничего. Она убьет, а я - реанимирую. Давай, Саня, собирайся. Жду тебя в своем кабинете. Выезжай прямо сейчас.