14. В события вмешивается федеральная полиция
В любом месте Манхэтена это назвали бы угловой забегаловкой… Электрорадиола не переставала играть всевозможные арии после того, как посетители опускали монеты в соответствующую щель машины.
Бишоп попробовал вино, которое он заказал, чтобы иметь право занять кабину за перегородкой. Вино было хорошим. Он попивал его понемногу, не переставая листать газету, которую захватил с собой, когда они ушли из Рожо Тукан. Он перечитал то, что было напечатано под фотографией дона Диего, потом всю статью "Пренца", со свойственной ей правдивостью, описывала происшедший инцидент, и достаточно умные читатели, могли еще многое прочесть между строк.
Продумав все, Бишоп решил, что в действительности его и Кончиту вряд ли разыскивают. Их арест мог быть не желателен для некоторых заинтересованных в том, чтобы получить, вернее, захватить добычу, за которой приехал дон Диего. Гораздо более вероятным представлялось, что небольшая группа полицейских, таких, как Убриа, бросилась по их следам: флики без совести, всегда готовые прикарманить деньги, которые могут попасть к ним в руки.
Бишоп потер фаланги пальцев. Когда он услышал треск сломанной кости, то надеялся, что сломал подбородок Убриа. К сожалению, это было не так: он ударил с такой силой, что сломал себе палец, а может быть, и два. Если он немедленно не займется своей рукой, она причинит ему много неприятностей.
Кончита была полна беспокойства.
- У вас болит рука?
- Я не умру от этого, - проворчал Бишоп.
- Вы должны показаться врачу.
- Мы этого не можем себе позволить.
- Но что мы будем делать? - спросила девушка. Потом она пожала плечами. - Во всяком случае, мы не можем оставаться тут на ночь: они скоро закроют заведение.
- Я думаю, - сказал Бишоп, просматривая газету.
"Пренца" снова стала прежней. Она сообщала обо всех новостях в стране и за границей безо всяких прикрас. С того времени, когда он в последний раз читал ее, количество маленьких объявлений увеличилось, в особенности тех, в которых говорилось о продаже скота. Бишоп дошел до последней страницы и уже собирался сложить газету, когда ему на глаза попались знакомые имена.
В небольшой заметке говорилось, что два авиатора Даг Сандерс и Сэм Клейн проделали важную работу по доставке груза в маленький городок недалеко от Порто-Алегро в Бразилии. Они собираются заняться перевозкой грузов внутри страны, наладить регулярное сообщение между Сан-Пауло и Рио-де-Жанейро.
Бишоп хорошо знал этих людей. Последний раз он видел их в Сингапуре, во время незабываемого кутежа… Пришлось вызывать два взвода морской пехоты, чтобы водворить их по отелям, а Даг предстал перед военным судом, за забавный, но серьезный проступок. В костюме Адама он по коридорам отеля стал преследовать одну танцовщицу, тоже совершенно голую, до самого входа, где в тот момент находился генерал из штаба с офицерами.
Это Бишоп помог Сандерсу избежать разжалования. Он основательно ознакомился с британскими законами, действующими за границей. Он напал на один параграф, в котором говорилось, что британский офицер должен при всех обстоятельствах сохранять тот вид спорта, который он избрал.
Старые кожаные колпаки, которые судили Сандерса, не могли удержаться от смеха, когда был оглашен этот удивительный параграф. Тогда была война и хорошие пилоты редки. В конце концов, решили забыть этот случай и дело было закрыто. Сандерс ограничился несколькими днями ареста да строгим выговором от усатого генерала, который очень интересовался, успел ли Сандерс поймать свою танцовщицу.
Бишоп невольно рассмеялся.
- Что это вас так позабавило? - спросила Кончита.
- Да так. На последней странице есть несколько строчек, в которых говорится о двух моих друзьях. Они сделали бы все, чтобы нам помочь, если бы знали, в каком мы положении. Но они на расстоянии многих километров, в окружном городке Бразилии.
Кончита пила вино маленькими глотками.
- Как жаль! Мы так нуждаемся в друзьях!
- В этом нет сомнения.
Бишоп усиленно напрягал свои мозги. Если мужчина считает, что его победили, он пропал. Затерянный в пампе аэродром, если его не обманывала память, находился точно на другом берегу Рио в Уругвае. Даже с тем малым количеством горючего, он считал, что может долететь до него. Если самолет находится там, где они его оставили и его не повредили, он сможет легко отыскать это поле. Он сосчитал деньги. Если ему удастся достичь цели, он сумеет купить горючее, чтобы долететь до Порто-Алегро. А там Даг и Сэм будут рады оказать ему любую услугу. Они смогут дать ему взаймы достаточно, чтобы добраться до Соединенных Штатов, или же купят "утенка из белой жести", чтобы прибавить лишний самолет к своим.
Это было лучше, чем сидеть и ждать, как какой-нибудь капитан Убриа появится со своими людьми и арестует их…
Бишоп сделал знак официанту и заплатил ему.
- Решено. Пошли, бэби.
Кончита тоже встала.
- В вашей стране имя "бэби" означает нежность?
- Ну, конечно.
- Я очень рада… но мне немного страшно… - она положила руку на сердце. - Куда мы сейчас направляемся?
- Мы вернемся в "естенсиа", - ответил Бишоп.
- А оттуда?
- Если мой самолет еще может лететь, мы пересечем Рио де ла Плата, чтобы сесть на одной маленьком поле в Уругвае. И если нам удастся добраться туда, я воспользуюсь этими деньгами, чтобы долететь до Порто-Алегро. Двое моих товарищей открыли частную авиационную компанию. Я уверен, что они все сделают для меня.
- Все?
- Да. Они предоставят нам деньги тем или иным способом. Может быть, они просто купят "утенка из белой жести". Если нет, они дадут нам достаточно, чтобы вернуться в Соединенные Штаты Америки.
- Нам?
- Вам и мне.
- Но раньше…
Бишоп дал ей ответ, который, как он думал, она ожидала от него.
- Мы поищем священника, не очень занятого, который сделает из вас замужнюю женщину.
Кончита поняла свою ошибку.
- Спасибо, мой любимый. Я надеялась и рассчитывала, что вы предложите мне это. - Потом растроганным голосом добавила. - Я никогда не думала, когда мы маленькие играли на пляже с Педро и Марией, что в один прекрасный день меня назовут: "сеньора ел колонел…".
На улице было холодно. Бишоп открыл дверцу машины.
- Ну что, отправляемся?
Кончита сделала отрицательный жест.
- Нет. Вы мужчина и не сможете понять, до чего мне трудно говорить вам это. Но я не могу вас сопровождать.
- Но почему?
- Деньги мне совершенно безразличны, поверьте. Я приехала в Аргентину, чтобы помочь моей сестре, если это возможно. И я не могу и не хочу покинуть Буэнос-Айрес, пока не сделаю все, что смогу для Марии.
- Я вас понимаю, - сказал он. - Но теперь, когда единственная возможность узнать о ней улетучилась и полиция разыскивает нас, что мы будем делать?
- Мы можем пойти и обследовать квартиру, которую дал ей генерал.
- Ведь прошло уже два года!
- За найм заплачено вперед за 5 лет. Я это знаю… Мария показывала мне расписку в получении платы.
- Но если ее разыскивала полиция по обвинению в измене, она не могла же оставаться там. Вы сами понимаете.
- Это точно. Но она могла оставить для меня записку в каком-нибудь тайнике, известном только нам двоим.
- Тогда может и стоит что-нибудь поискать… Где находится эта квартира.
- 1071, Пелегрина.
Бишоп посадил Кончиту в автомобиль и закрыл дверцу. Потом, обойдя машину, он скользнул за руль.
- Отлично, но я не имею ни малейшего представления, где это находится. Меня нужно направлять, говорить, куда нужно повернуть, где остановиться.
- Вы действительно готовы следовать за мной, вы действительно поедете со мной, несмотря на то, что полиция идет по вашим следам и, несмотря на то, что вас уже почти расстреляли?
Бишоп немного подумал.
- Послушайте, душенька. Это тоже ласкательное слово, а я не очень-то щерд на них. Но отныне везде, где вы будете, я с вами. И если нас поймают флики, они возьмут нас обоих.
- Я… Мне так повезло, что я встретила вас, такого человека, такого "мио кабальеро".
Она нежно поцеловала Бишопа.
- Если нам посчастливится спасти свою жизнь, вам никогда не придется жаловаться на мою неблагодарность. - Она еще раз поцеловала его. - Поверьте мне.
Бишоп был в этом уверен.
Он включил мотор и поехал в указанном ему направлении, поворачивая, когда она ему говорила, и останавливаясь под красным светофором.
Пятнадцатиэтажный дом, где находилась квартира, располагался в шикарном квартале. Насколько мог судить Бишоп, полиция не устроила там "мышеловки". После того, что случилось в переулке возле Рожо Тукан, бывшая квартира Марии была последним местом, где полиция могла ожидать их видеть.
Поднявшись на автоматическом лифте до двенадцатого этажа, они вышли.
- А как мы войдем? - спросил Бишоп. - Взломав дверь?
- Нет. У меня должен быть здесь ключ, - сказала Кончита. - Вы помните, я говорила, что жила вместе с сестрой.
Ей хотелось рассеять все подозрения, которые могли возникнуть у Бишопа. Она поспешно заявила:
- Но я уходила каждый раз, когда звонил генерал. По разным причинам. - Она не скрыла дрожи отвращения. - Но это моя сестра и я люблю ее.
Она нашла ключ и повела его по коридору, ведущему в квартиру Марии. Дверь бесшумно отворилась. Внутри помещения было холодно. Пахло пылью, как во всех нежелых домах…
Кончита зажгла свет. В гостиной обстановка была такой, какой представлял ее себе Бишоп, - все для молодой любовницы диктатора. Это было ослепляюще.
Кончита открыла какую-то дверь.
- Это была моя комната.
В противоположность гостиной, эта комната казалась жилищем студентки или плохо оплачиваемой танцовщицы, которая задирала ноги в кабаре, но твердо решила получать деньги только за свой непосредственный труд, за артистический талант.
Кончита начала просматривать бумаги, которые находились в ящике стола.
- Здесь ничего нет, - сказала она наконец. - но у нас есть несколько тайников. Я, может быть, найду что-нибудь в комнате Марии.
Бишоп пошел с ней в комнату по другую сторону вестибюля. Здесь стояла кровать, такая широкая, что на ней мог разместиться султан с четырьмя женами. Большой трельяж с огромным зеркалом, уставленный различной косметикой, занимал половину стены напротив кровати.
Кончита стала шарить в бумагах в маленьком письменном столе, наполненном всякими безделушками… Потом по шкафам. Бесчисленное множество костюмов, курток и спортивных нарядов висело между платьями, юбками, свитерами. Нижний ящик был заполнен обувью: для улицы, верховой езды, туфельками на высоких каблуках.
- Полиция была здесь, - сказал она. - Но остается кухня, - добавила она и лицо ее озарилось надеждой.
Бишоп последовал за ней. Она прошла обратно к другой двери, ведущей в гостиную. Еще до того, как Кончита) включила электричество, Бишоп понял, что они напрасно пришли сюда. Он чувствовал чье-то присутствие, даже запах дыма от сигареты. Он хотел опустить руку в карман с пистолетом, но не успел…
Кончита уже зажгла свет, и капитан Убриа, которому, казалось, было трудно говорить, заявил:
- Если вы дотронетесь до револьвера - вы мертвы.
Он сказал это самым обыкновенным тоном. Револьвер, который он держал в руке, придавал значительный вес его словам.
К тому же, если бы оружия Убриа оказалось недостаточно, чтобы запугать их, второй револьвер находился в руках еще одного убийцы.
Кредо стоял рядом с капитаном. Он направил оружие, которое убило капитана Рейса, на Бишопа. Тот вынул свою руку из кармана.
- Вы? - прошептала Кончита, обращаясь к Кредо. - Это вы нас предали?
- Совершенно точно… Я вам правильно сказал, что они придут сюда, капитан?
- Вы действительно сказали это.
Кредо тонким шелковым платком стал вытирать свою лысину. На его лице играла ядовитая усмешка.
- Но, конечно, - продолжал он, - мы все это приготовили уже давно. - Он уточнил. - Скажем, месяцев пять или шесть назад. Стало ясно, что для меня будет предпочтительнее вернуться в Аргентину, чем продолжать путешествие на север…
Бишоп немедленно бросил ему прямо в лицо обвинение:
- Это вы или Убриа убили дона Диего?
Кредо продолжал улыбаться.
- Это будет очень трудно доказать, сеньор ел колонел. Особенно в отношении капитана Убриа, снабженного специальными полномочиями вести следствие по этому делу.
Он с удовольствием посмотрел на два больших тюка, прислоненных к стене кухни.
- Но я хочу вам сообщить, что мы в момент его смерти находились вместе с ним, и перед тем, как покинуть этот мир, бедный человек стал очень болтлив…
Капитан Убриа улыбнулся, насколько позволяла ему разбитая челюсть.
- Действительно, это так.
- А моя сестра? - спросила Кончита. - Где же Мария?
- Она умерла естественной смертью. Пять или шесть месяцев тому назад, - сказал Кредо, с особенным старанием вытирая лысину. - Естественно, что когда я получил такие сведения о ее смерти, у меня возникла мысль наладить связи с некоторыми высокопоставленными деятелями нового режима и вернуться сюда, в родные края.
15. Бишоп и Кончита в руках бандитов
Капитан Убриа пересек кухню и подошел к Бишопу. Он вырвал у него из кармана пальто револьвер так грубо, что разорвал материю.
- Это не имеет никакого значения, - сказал он. - Там, куда вы отправитесь с сеньоритой, не нуждаются в пальто.
- Что вы собираетесь сделать с нами? - спросила Кончита.
- Прежде всего перестаньте спрашивать, - ответил Кредо, продолжая потирать лысину. - Я безмерно огорчен тем, что должен вам сообщить, но мы не можем ничего, как только сделать с вами одну вещь…
- Убить?
Кредо посмотрел на тюки.
- Совершенно ясно, что мы не можем позволить вам шататься по улицам. Да еще вести разговоры. Девять из десяти членов нового режима, увы, умные люди. Это также относится и к федеральной полиции. По счастью, капитан Убриа и проделали немало отличных дел в ту счастливую эпоху…
- Действительно, похоже на то, - сказал Бишоп. - Ладно, я понимаю, что смогу причинить вам немало неприятностей. - Он прислонился к умывальнику. - Но зачем убивать Кончиту? Судя по тому, что мне сказала Кончита, вы ведь неравнодушны к ней. Она обещала поехать с вами в Европу, после того, как вы спасете ее сестру?
Улыбка Кредо потухла.
- Это правда. Но, как говорится в одной из наших песен, любовь свободна и не подчиняется никаким законам. - Он усмехнулся и пожал плечами. - Конечно, это можно рассматривать под разными углами зрения. И, как вы сами должны прекрасно знать, в физическом смысле одна женщина стоит другой… - С ноткой сожаления, он продолжал. - Кончита восхитительна, это верно… Я, вероятно, очень любил бы ее одну или две недели, а может быть и дольше… Сверженный генерал не совсем ошибался, когда окружал себя самыми юными. - Он снова посмотрел на большие тюки. - Но личность, с которой капитан Убриа и я связаны договором, имеет слабый характер. И из страха перед тем, чтобы он не переменил своих взглядов, а также из-за того, что мы можем все потерять, мы вынуждены дать ему часть добычи и убедить его в том, что не осталось больше никого, кто смог бы донести на нас. - Кредо посмотрел на часы. - Эта операция должна быть завершена до наступления дня.
Как будто ничего не услышав из сказанного, Кончита проговорила:
- Мария умерла…
Убриа снял свою шляпу, но не из уважения к покойной, а для того, чтобы почесать себе голову.
- Да, от гнойного аппендицита, в одном из госпиталей, каком именно, я забыл.
- Значит, ее не судили и не привлекли к ответственности за связь с генералом?
У Убриа был шокированный вид.
- Сеньора! Ведь мы - джентльмены! Мы не преследуем женщин. Все "Керидос непитос" прошлого режима были опрошены и все они находятся на свободе и ни одна не испытала позора судебного процесса.
Кончита повернулась к Кредо. Голосом, дрожащим от волнения и гнева, она воскликнула:
- Вы сказали мне, что Марию будут судить как изменницу, и что она будет посажена надолго в тюрьму, а может быть, даже расстреляна!
Кредо пожал плечами и посмотрел на нее с ледяной улыбкой.
- Разве я виноват, что вы мне поверили?
Бишоп теперь ясно видел все, что должно произойти.
- Вы спасались, когда боялись за свою шкуру, вы и другие члены вашей группы? Но вас никто не преследовал: ни один полицейский и ни один член правительства. Они никогда не знали, где вы находитесь. Значит, вы сами убивалй своих товарищей, чтобы было меньше претендентов на добычу, чтобы держать в постоянном страхе оставшихся…
- Вы слишком проницательны, сеньор ел колонел - претендент на виселицу!
Бишоп продолжал:
- Потом, узнав о смерти Марии, вы связались с этим мошенником Убриа. Вероятно, от него вы узнали, что в новом правительстве имеется, по крайней мере, один человек, которого можно купить…
- Вы заставляете меня удивляться!
- Значит, вы находились в Коралио с небольшой частью добычи, а дон Диего знал, где остальные ценности. Вам нужно было пересечь границу Мексики и Соединенных Штатов. Вы знали, что таможенники - хитрый народ - у них способность чувствовать мошенников на расстоянии одного километра…
Кредо улыбнулся краем рта.
- Я признаю, что переход границы меня весьма беспокоил. - Но если бы даже вам удалось это, вы все равно бы скрывались, не имея вида на жительство. А если бы вас привезли сюда под хорошим эскортом, вас бы расстреляли за бегство в Северную Америку с ценностями, принадлежащими государству.
Бишоп продолжал:
- По каким-то лазейкам, известным лишь вам одному, вы узнали, что сестра Кончиты Мария умерла. Потом вы узнали, что в одной из тюрем города несчастный пьяница экс-полковник американской авиации ожидал свидания со смертью…
Кредо искренне забавлялся:
- Вы должны были сотрудничать в "Пренце", у вас подходящий стиль. Вы замечательно все описываете.
Бишоп закурил последнюю сигарету из пачки и предложил Кончите.
- Нет, спасибо, - спокойно сказала она.
Бишоп несколько раз затянулся, потом снова обратился к Кредо:
- Но для того, чтобы ваш план осуществился, надо было вернуться в страну, не привлекая к себе внимания. Вы завербовали Кончиту и дона Диего, играя на скупости одного и любви к сестре другой. Потом за несколько песо вызволили меня из тюрьмы в Коралио, и для уверенности, что капитан Рейс не донесет на вас, убили его. Если все это опубликовать в газетах, вы, без сомнения, будете утверждать, что никогда не покидал Аргентину и что вы занимались поисками дона Диего в качестве секретного агента полиции…
Кредо положил перед ним на стол позолоченный значок, вроде того, какой был показан Бишопу капитаном Убриа.
- Уверяю, что вы действительно очень проницательны.