Сидя здесь он поддерживал телефонную связь с Французом, который остался в городе, и который по получению Хмеля руководил всем процессом завершения операции. Первый ее этап должен был завершиться в воскресенье. Высокий чиновник из Москвы должен был получить свой гонорар за неизданные книги. Деньги "провели" бы по издательству как покупка "Лавинией" авторских прав на несколько повестей писателя.
Это почти гарантировало выполнение второго этапа операции и легализацию крупной суммы денег с последующим переводом ее за рубеж. Это была последняя в череде аналогичных сумм, которые Хмель, выводя из своего оборота, переводил на счета в зарубежные банки.
Это был своеобразный страховой полис Хмеля на случай возможных неприятностей. Он не собирался долго оставаться в этой стране и вполне мог прожить долгую безбедную жизнь за границей, при этом не теряя своего контроля над оставшимся в России бизнесом.
Хмель всегда старался работать со страховкой. Затеяв перевод денег за рубеж, он подстраховался по многим позициям. Но главное - это была его официальная крыша в Москве.
Именно этот чиновник помог ему провести эту операцию. Небесплатно, конечно. Одна из тех сумм, которые ему причитались, будет передана ему в воскресенье. Эта сумма - гарантия неприкосновенности Хмеля и перевода денег за рубеж.
- В общем, так - сказал Хмель по телефону Французу. - Поскольку Борис Сергеевич сказал, что мне встречаться с ним не стоит, всем этим делом займешься ты. Встретишь, отвезешь в гостиницу, поприсутствуешь при подписании бумаг. Передашь чемодан с деньгами и проводишь его на поезд - он любит ездить именно поездом, у него боязнь самолетов… Доедешь с ним до Москвы.
Поймав удивленный взгляд Француза, Хмель пояснил:
- Дело очень важное. Проколы должны быть исключены. Поэтому и посылаю тебя, так как ты лучший. И еще раз предупреждаю - не отходи от него ни на шаг после передачи денег. Возьмешь с собой пару ребят. Сам будешь спать в одном купе с ним. Борис Сергеевич любит, когда ему оказывают подобные почести.
Француз понимающе кивнул.
- Не волнуйся, шеф, все будет нормально.
- Да уж, постарайся. Нам осталось недолго. Как завершим это дело, отправимся на Лазурный берег девочек щупать да винишко лучшее французское попивать. А потом и в Америку махнем, в Майами на пляжах позагораем.
Француз усмехнулся. Все вышеперечисленное было ему не чуждо и давно было обещано его патроном.
"Но похоже на то, что это действительно скоро случится", - подумал Француз, Он давно работал с Хмелем и многое знал про него и был одним из немногих, кому тот доверял.
Француз был уверен, что рано или поздно Хмель свалит из России, предпочтя жизни в заштатном Волгополоцке роскошный особняк в Майами. Французу это было выгодно. Он был уверен, что руководить своим хозяйством, правда, на правах управляющего, он оставит после себя именно его, Француза.
Он был также уверен еще и в том, что управляющим он будет лишь пока… Со временем и он обретет вес и силу, и заявит о своих претензиях. А с тем же Хмелем мало ли что может случиться… Прибили же недавно Гиви разом вместе с его подручными! И никто до сих пор толком не знает, кто это сделал.
Француз еще раз предано посмотрел на Хмеля и снова заверил его, что он все сделает как надо.
- Ну, с Богом… - Хмель встал со стула. - Если что, звони…
В пятницу Ненашев послал Ольгу выкупить из кассы заказанные четыре билета на фирменный поезд на Москву. Отдав деньги и получив билеты, Ольга определила, что все четыре билета взяты на места в спальном вагоне и располагались в двух соседних купе.
Фамилии людей, на которых были заказаны билеты, ей ни о чем не говорили, но она точно знала, что один из них московский гость. Остальные - похоже, его охрана.
Поезд, на который были взяты билеты, прибывал в город утром, а вечером отбывал обратно в Москву.
В пятницу вечером Игорь с Ольгой всерьез задумались над деталями предстоящей операции. Было разработано два варианта нападения на московского чиновника: в гостинице и в поезде.
Когда детали обоих вариантов были обсуждены, Игорь стал настаивать на первом. Ольга же более склонялась к варианту нападения в поезде.
- Да пойми ты! - говорила она. - В гостинице он будет весь день. Там полно народу. Ты же сам говорил, что стрельба в гостинице средь бела дня ни к чему хорошему не приведет. Другое дело - поезд. Дело будет ночью. Если сделать все аккуратно, то не останется практически никаких свидетелей.
- Но в гостинице мы будем вдвоем! - горячился Игорь. - А в поезде тебе придется все делать одной.
- Это даже к лучшему. Так я отвечаю только за себя, а тут еще и за тебя.
- Я что - дитя неразумное? - негодующе взглянул Игорь на Ольгу.
- Твое дело - продумать операцию. А метать ножи - это не твое. У меня это лучше получается. К тому же вариант с поездом без твоей страховки все равно не пройдет. Так что это неправильно, что я буду одна. Но в этом варианте с поездом больше шансов, уйти незамеченными.
- Ну хорошо. В воскресенье посмотрим и окончательно решим, как будем действовать. Завтра наверняка в издательстве будет Ненашев, и они будут готовиться к встрече. Я думаю, нам не помешает послушать их.
Так они и поступили.
Утром в субботу они поколесили по городу. Убедившись, что слежки нет, они отправились на точку прослушивания. Расположившись в комнатке и включив подслушивающее устройство, Ольга и Игорь сразу поняли, что не ошиблись. В наушниках сразу послышались голоса Ненашева и Вадимова.
- Самое удивительное это то, что Хмель решил все вопросы с издательством, - сказал Ненашев. - Нас уже с понедельника начнут печатать. Таким образом, где-то к среде весь тираж будет готов. В пятницу мы должны внести в банк первые суммы от реализации.
- Но это очень быстро, - возразил Вадимов. - Надо подождать, когда реализация пойдет.
- Никаких реализаций, - отрезал Ненашев. - Тираж сразу увозится на наш тайный склад в Колтуковке. Все, что будем продавать, пойдет с него, потом - частями. Сколько продадим. Все остальное потом уничтожим. По бухгалтерии же реализация пройдет сразу же. Это требование Хмеля, ему деньги нужны очень срочно.
- С этими срочностями он нас точно подставит когда-нибудь, - нервно заметил Вадимов.
Ольга явственно представила себе, что этот крупный мужчина наверняка сейчас отчаянно теребит четки.
- Что за срочность такая? - спросил Вадимов.
- Хмель намекнул мне, что его начали преследовать менты. Возникли некоторые совершенно неясные проблемы, корни которых он понять не может. Поэтому он насторожился, хочет быстро провернуть операцию и лечь на дно. Думаю, что нам это тоже на руку. По крайней мере, он надолго оставит нас в покое.
- Дай Бог, дай Бог, - со вздохом проговорил Вадимов. - Когда приезжает этот чудик из Москвы?
- Завтра, поездом в десять тридцать. Седьмой вагон. Я пойду встречать.
- Удачи тебе, - пожелал главный редактор директору. - Я отчаливаю домой. У нас сегодня дача.
- Счастливчик! Была бы моя воля, я бы тоже сейчас под яблоней с бутылкой коньяка залег…
Коллеги попрощались, и Вадимов ушел. После этого Ненашев сделал еще один звонок.
Он позвонил какому-то мужчине.
- Это я, Ненашев. Ну что, встречаемся завтра у вагона?
Абонент, видимо, согласился с Ненашевым, и на этом их разговор закончился.
В воскресенье у седьмого вагона только что подошедшего к платформе московского поезда Ненашев встретился с высоким темноволосым мужчиной в сером летнем костюме.
Оба сдержанно пожали друг другу руки и принялись ждать, когда из вагона выйдет ожидаемый ими человек.
Ольга и Игорь наблюдали за происходящим из-за киоска. Ольга старалась не попасться на глаза Ненашеву. К счастью, она заметила его первой, так как они с Игорем прибыли на вокзал гораздо раньше.
Ненашев вошел в центральный вход вокзала за пятнадцать минут до прибытия поезда и, пройдя через просторный зал, вышел на перрон.
- Кто этот второй из встречающих? - заинтересовался Игорь. - Интересно, зачем он нужен.
Наконец из вагона вышел невысокого роста, кругленький словно булка мужчина. На вид ему было лет пятьдесят. Несмотря на жаркую погоду, он был одет в темно-синий костюм. В одной руке он держал плащ и шляпу, в другой - дипломат.
Завидев встречающих, он сперва поздоровался с высоким мужчиной, потом с Ненашевым. Стороны обменялись приветствиями, радостно улыбаясь друг другу. Пожав встречающим руки, мужчина надел шляпу и, вручив плащ высокому, и троица направилась в здание вокзала.
Ольга заметила, что следом за ними шли двое крепких короткостриженых парней, одетых в спортивные костюмы. Похоже, это была охрана, которую привез с собой высокий.
Приехавший из Москвы чиновник шел впереди. По бокам, чуть отставая от него, шествовали Ненашев и высокий.
Гостя подвели к темному "Мерседесу". Высокий открыл заднюю дверь. На заднее сиденье уселись московский гость и Ненашев, сам же высокий сел спереди.
Двое парней, которые сопровождали процессию на расстоянии, уселись в припаркованные недалеко "Жигули". Как только "Мерседес" тронулся, они поехали вслед за ним.
Ольга было направилась к автомобилю, но Игорь остановил ее.
- Не стоит. Мы знаем, куда они поехали. Зачем лишний раз рисоваться?
Как они и ожидали, обе автомашины были обнаружены ими на стоянке у гостиницы "Центральная", где и был забронирован номер для высокого гостя.
Глава двадцать вторая
Почти весь день Ольга с Игорем провели в ожидании у гостиницы.
Однако гость из номера никуда не выходил. Похоже, что все дела были оформлены прямо в номере. Там были подписаны заранее подготовленный договор о покупке авторских прав на серию произведений и все другие необходимые бумаги.
Момента привоза в номер денег четко отследить не удалось. Возможно, деньги привезли в гостиницу заранее, и кто-нибудь из людей высокого поджидал гостя с чемоданчиком.
Возможно, что деньги привез и сам высокий, который после обеда покинул ненадолго гостиницу. Вернулся он туда уже не один, а в сопровождении трех молодых девушек и в руке нес большую кожаную сумку.
Что было в сумке, можно было лишь гадать. Может быть, там были и деньги, а может быть, продукты и выпивка для предстоящей гулянки.
Но деньги наверняка были в номере.
Игорь несколько раз порывался направиться туда. Особенно когда в номер привезли проституток. Момент был наиболее удобный.
Но Ольга и тут отговорила его:
- Слишком много свидетелей придется убирать. Могут пострадать люди, которые не имеют к этому никакого отношения.
Московский поезд должен был отправиться около девяти вечера. Ненашев покинул гостиницу в около семи. Еще через полчаса из гостиницы вышли проститутки.
В районе половины девятого появился сам чиновник в сопровождении троих. Это были высокий и двое парней, которых Ольга с Игорем приметили еще утром.
Присутствие такой охраны говорило о том, что деньги переданы, и причем наличными. Скорее всего, они находились в том чемоданчике, который нес в руках чиновник.
Все четверо погрузились в "Мерседес" и отправились на вокзал.
- Ну что, - сказала Ольга. - В путь! Теперь от тебя зависит, успеем мы или нет.
Игорь нажал на педаль акселератора и машина покатилась по улицам города по направлению к окраине. Выехав за городскую черту, Игорь погнал "девятку" со скоростью сто сорок километров в час.
Пунктом их назначения была железнодорожная станция Балтайск, расположенная на пути к Москве. Именно ее должен был миновать в районе часа ночи скорый московский поезд, на котором ехали чиновник и его охрана.
На сей раз московский гость ехал в десятом вагоне. Стоянка поезда, судя по расписанию, составляла пять минут. За это время Ольга и должна была пробраться в поезд.
Следующей остановкой была станция Артемьевск. Поезд прибывал туда через два часа после Балтайска. Это было то время, которое было отпущено на проведение операции. Именно в Артемьевске Ольгу должен был встретить Игорь.
По предварительным расчетам, до Балтайска, было три часа езды. Но Игорь все равно гнал, стараясь прибыть туда заранее. Он остановился на трассе только один раз, чтобы дозаправиться.
Наконец, Игорь, поняв, что у него есть большой запас по времени, сбавил скорость и поехал помедленнее. В Балтайск они прибыли за сорок минут до прибытия поезда. Этого вполне хватило для того чтобы обследовать окрестности вокзала и выяснить у диспетчера, на какой путь обычно приходит московский поезд.
За двадцать минут до его прибытия на ту же платформу прибыл поезд из Средней Азии. На перрон высыпала пестрая масса пассажиров, к ним тут же подбежали торговцы со всевозможной дорожной снедью.
Ольга и Игорь почувствовали себя более комфортно, так как не выглядели столь одинокими на пустом перроне. Через десять минут объявили о прибытии московского поезда.
Ольга повернулась к Игорю и сказала:
- Пора! Иди!
- Я хочу увидеть, все ли нормально.
- Не волнуйся, все будет как надо. Встретимся, как и договорились, через два часа в Артемьевске не опоздай.
Она обняла и поцеловала Игоря. Тот с неохотой отправился к месту, где припарковал автомобиль.
Ольга провожала его взглядом, пока он не скроется из вида. От этого занятия ее отвлекло сообщение диктора, что московский поезд прибывает на третий путь.
Ольга глубоко вздохнула и тут же резко выдохнула.
"Ну, все! Пора за работу!" - внутренне сказала она себе.
Чувствовала она себя достаточно уверенно. Появился кураж, азарт охотника во время погони.
Она была одета в свое обычное "боевое" снаряжение: темные джинсы, темная куртка и кроссовки. За плечами у нее был небольшой рюкзак по типу модных молодежных рюкзаков, которые носят девушки.
Лишь шапочку она надевать пока не стала, держа ее в кармане. Пистолет у нее был также в рюкзаке.
Вдалеке показались приближающиеся огни электровоза. Вслед за ним мимо Ольги поплыли вагоны. Она рассчитала чуть неточно - около нее остановился девятый вагон.
Обычно ночью проводники не очень стараются выполнять возложенные на них обязанности и не стоят у входа в вагон, проверяя всех вошедших.
Однако спальный вагон был исключением. Пожилой полный проводник, выйдя из десятого вагона, встал на страже.
"Черт!" - выругалась про себя Ольга. Это несколько нарушало ее планы. Она рассчитывала вместе с вокзальными продавцами зайти в вагон и незаметно запереться в туалете до момента когда поезд тронется. К тому же продавцы не очень стремились заходить в вагоны, так как поезд стоял всего пять минут.
На этот случай у Ольги был запасной вариант. Она огляделась. Вдалеке двое проводников разговаривали между собой, ни на кого не обращая внимания. Толстый проводник десятого вагона отвернулся. Воспользовавшись удачным случаем, Ольга быстро нырнула под поезд между колесами.
Вынырнув с обратной стороны, она огляделась. От вокзала ее отделял товарняк, стоящий на соседнем пути. Никаких железнодорожных рабочих видно не было.
Ольга, вынув из кармана резиновые перчатки, надела их и бегом побежала к подножке десятого вагона. Ухватившись за поручень вагона, вскочила на подножку и тут же отпрянула. С обратной стороны в тамбур зашел проводник.
Он неспешно закрыл дверь и остался еще некоторое время в тамбуре покурить. В этот момент поезд тронулся и стал медленно набирать скорость.
Ольга огляделась и, протянув руку, ухватилась за свисающий между вагонами достаточно низко электрический шланг.
Повиснув на одной руке, она тут же ухватилась за шланг второй рукой и, упершись ногами в заднюю стенку вагона, стала карабкаться наверх. Наконец ей удалось зацепиться за выступ крыши седьмого вагона. Она рывком подтянулась и легла животом на крышу.
Поезд тем временем набирал скорость. Она распласталась на поверхности крыши. Нужно было отдохнуть и к тому же дождаться, пока поезд покинет освещенную территорию станции.
Немного погодя она натянула шапочку, с прорезью для глаз. Потом она села спиной к ветру и стала распаковывать рюкзак. Первым делом она достала пистолет и засунула его за пояс. Следующим движением она вынула альпинистскую веревку, на одном конце которого был крюк.
Она была пропущена через широкий специальный пояс, позволяющий с помощью системы карабинов фиксированно увеличивать ее длину. С помощью таких веревок альпинисты спускаются с отвесной горной вершины.
Закинув рюкзак обратно за спину, Ольга, плотно прижавшись к крыше вагона, поползла в сторону купе, которое, по ее расчетам, ей было и нужно.
Ползти пришлось достаточно долго, почти через весь вагон, навстречу ветру. Исходя из мест на билетах, Ольга знала, что ее преследуемые ехали в первых двух дальних купе от проводника. Она рассудила, что наверняка московский чиновник не будет ехать в купе рядом с туалетом и отдаст его двум охранникам. А сам с высоким мужчиной займет другое, дальнее купе.
Наконец она достигла того места, которое ей было нужно. Она аккуратно, плотно прижимаясь, подползла к краю вагона со стороны общего коридора и отцепила конец веревки от специальный альпинистский пояса. Закрепив крюк за выступ крыши, она, стараясь держать веревку в натяге, переползла на противоположную сторону вагона.
От того, будет ли веревка натянутой или нет, зависела ее жизнь и смерть. В случае срыва крюка шансов остаться живой у нее практически не было.
Держась за веревку Ольга подползла к краю крыши и высунула голову.
Сразу две информации - радостная и не очень - она получила, заглянув в окно.
Первая - окно купе где ехал московский чиновник было открыто. Летняя жара была настолько сильна, что вентилятор не справлялся. к тому же высокий не видимо не боялся нападения во время движения поезда со стороны окна.
Вторая - окно находилось несколько левее чем он ожидала. Веревку придется переставлять, по прикидкам Ольги, приблизительно на полтора метра.
Когда веревка была перезакреплена, Ольга рассчитала, насколько ей необходимо ослабить веревку, чтобы во время прыжка грудь оказалась напротив открытого окна.
Оставалось выполнить последнее необходимое действие. Она вынула из кармана браслетик, к которому была прикреплена металлическая цепочка длиной сантиметров двадцать-тридцать. Она одела браслет на руку, достала из-за пояса джинсов пистолет, прикрутила к стволу глушитель и прикрепила конец болтающейся цепочки к рукоятке пистолета. Это страховало пистолет от случайного падения.
Все было готово к нападению. Ольга легла на спину, чтобы на несколько секунд расслабиться и набраться сил.
… Француз проснулся от толчка, который сопровождал остановку поезда. Он бросил взгляд в окно. За стоящим рядом с поездом, в котором он ехал, товарняком, виднелась крыша вокзала. К крыше была прикреплена вывеска с названием станции: "Балтайск".
Француз вынул из пачки сигарету и закурил. С Борисом Сергеевичем, пользуясь подпитием последнего, он договорился, что будет это делать прямо в купе, для целей безопасности.
Поскольку речь шла о безопасности самого Бориса Сергеевича и его пятисот миллионов, он уважительно отнесся к той просьбе.