- Кристина работала на гала-концерте в Казани. Ой, эти татары… там татарина среди музыкантов ни одного не было или, может, один был. Все шоу на себе гости вытянули. Так вот, сначала выступала Кристина, а через пару песен за ней - Расторгуева. Ну, было смешно, Расторгуева прохрипела нечто очень-очень похожее такое на композицию Кристины, но такое жалкое подобие! В общем, выглядело даже не как пародия, а как неумелое подражание. Может, поэтому Расторгуеву не приняли. Ой, да что там говорить, ее натурально же затюкали.
- Но на этом все не закончилось?
- Ой, вы такой догадливый! Не кончилось, конечно. На "сборнике" в Ростове, на каком-то захолустном стадионе, - Боже ты мой, какая там была грязь и вонь! - Кристина вышла с хитовой композицией, в Москве народ просто рыдал бы от счастья, видя такое живьем. А в Ростове ее и музыкантов закидали из толпы сгнившими, фи, какая гадость, до сих пор не могу спокойно вспоминать, помидорами и протухшими яйцами. Ой, ну, милиция бросилась искать, нашла нескольких мальчишек, но спеть Кристине так и не дали.
- И эти действия вы приписываете стараниям Расторгуевой?
- Ну что вы меня пытаете?! Никому я ничего не приписываю! Просто рассказываю все, что знаю.
- Да, немного. Вы знаете, где живет Арбатова?
- Ой, конечно, знаю, как, по-вашему, можно заниматься творчеством с восьми до пяти на рабочем месте?
- А не дороговато ли жилье для молодой исполнительницы?
- Для звезды! - поправил Вешенка. - Звезде для творчества нужны уют, комфорт, романтическая обстановка…
- Не могли бы вы подсказать, кто больше всех других из вашей команды общался с Арбатовой?
- Ну, если я не в счет, - менеджер недвусмысленно стрельнул глазками в Штура, - тогда Дубров.
- Спасибо за помощь следствию, - сказал, поднимаясь, Штур и добавил, бросив на стол визитку: - Что-нибудь вспомните - звоните. - Пожать протянутую менеджером руку или хотя бы вложить в нее визитку Вениамин Аркадьевич себя заставить не смог.
- Ой, и передавайте от нас привет. - Вешенка нимало не смутился тем, что следователь проигнорировал его прощальный жест. - Вас-то, конечно, пустят к Кристине раньше, чем нас, простых смертных.
Выходя из студии, Штур про себя раздраженно подводил итоги: "Вешенка: во-первых, извращенец, проституирующий себя и Арбатову, а таким отбросам нельзя верить по определению; самоуверен и нагл: ишь ты, додумался передавать привет, поле чудес устроил или возомнил, что приобрел в моем лице себе приятеля; во-вторых, не болтливый (хоть и причитает без умолку, но бессодержательно), ничего не рассказал, кроме того, что и без него легко было узнать, кроме байки о Расторгуевой. Пожалуй, разговорить его можно, имея что-нибудь повесомей одного желания раскрыть преступление. Попросить муровцев проверить Вешенку? Нет, пожалуй, преждевременно. У них более серьезной работы хватает".
- Вениамин Аркадьевич, звонил Владимиров, - услышал Штур, садясь в машину, голос своего шофера, - просил передать, на заводе ничего особо интересного не нашли, но выяснили: Марков приобрел контрольный пакет акций пивоваренного завода в Ростове. Сейчас пытаются установить его тамошние контакты.
- Поехали обратно в прокуратуру. Снова Ростов. Интересное совпадение…
- Совпадение?
- Да, это я о своем, Володя…
…Дубров явился точно в 16.00. Штуру это понравилось, и вообще, композитор ему понравился - никакого снобизма, никакой вульгарности, скромный и на удивление вежливый. Та провинциальная скованность и даже некоторая робость, которая так не нравилась в Дуброве Вешенке, наоборот, импонировала Вениамину Аркадьевичу.
- Думаю, вы уже знаете: Арбатова тяжело ранена и находится в больнице.
- Да. Как она? - На лице композитора отразилось неподдельное беспокойство.
- С медицинской точки зрения ее жизнь вне опасности, а вот преступников мы еще не поймали. Знаете ли вы, кто мог совершить это преступление?
- Нет. - Наступила длительная пауза.
- Хорошо. Поставим вопрос по-другому. Были ли у нее враги?
- Враги?.. - Вновь пауза. - Не знаю.
Штура потянуло сказать: "А вот ее менеджер и ваш хороший знакомый Вешенка рассказал о конфликте с Расторгуевой. Вам эта фамилия ни о чем не говорит?" Стоп. Просто сцена из дешевого детектива выходит: следователь уличил подозреваемого, и тот вот-вот готов сознаться. Не в чем его уличить. Да и не стоит, хороший же парень. Надо просто его разговорить, сам все расскажет. Поразмыслив еще с полминуты, Вениамин Аркадьевич, прервав затянувшуюся паузу, спросил:
- А в Ростове, до того как приехать в Москву, с кем вы работали?
- Поначалу с ребятами свадьбы обслуживали, в ресторанах играли. Летом в Сочи или в Крым ездили. Затем стал писать для Расторгуевой.
Вот оно! И совсем даже не надо было давить. Главное - правильно повернуть беседу, незначительным, казалось бы, вопросом, а уж это-то Вениамин Аркадьевич умел делать виртуозно.
- А что, сотрудничество с Расторгуевой было более привлекательным, чем игра в ресторанах? - задал он новый вопрос, тоже на первый взгляд никакого отношения к делу не имеющий.
- Игра в ресторанах была привлекательной только оплатой. - Дубров, кажется, немного раскрепостился, почувствовал, что следователь совсем не страшный, ему не враг и, главное, ни в чем его не подозревает. Что это не просто формальный допрос, куда тащат всех подряд. Что следователь ему верит и действительно надеется получить реальную помощь в раскрытии преступления. - Бросить таким способом зарабатывать мечтал давно. Как только подвернулся случай, так и бросил.
- Так было плохо?
- Я вам один случай расскажу, а выводы… Выводы сами сделаете. Работали одним летом в Сочи на открытой площадке. Мы играли, а каким-то бандитам в зале заскучалось. Может, набрались, может, по жизни такие, но вдруг им взбрело в голову прострелить подвес люстры, висевшей под навесом над сценой. Поначалу мы не поняли, в кого стреляют. Попрятались за колонны. Не с первого выстрела, но подвес перебили. Люстра упала. Братаны шумно радовались. Прибежала милиция. Выяснила, что никто не пострадал, просто клиенты развлекаются, и ушла. Мы продолжили играть. Происходило это почти в центре Сочи.
- Это на выезде. А в Ростове такой же беспредел?
- Идешь вечером играть и не знаешь, вернешься ли. Один раз потасовка началась, так еле ноги унесли через черный ход.
- С Расторгуевой было иначе?
- Расторгуева начинала, как и я, по ресторанам. Но больно пришлась по душе… ну, знаете кому. Стала работать в лучших ночных клубах. Заимела охрану. Ее протолкнули на местное радио. Пела песни о России, про удаль казацкую. Желающий увидит не казацкую, а бандитскую. В общем, стала певицей донско-кубанских масштабов. Поначалу приятно было повсюду слышать песни, тобою написанные или обработанные. Но работа все равно на все сто была заказная. Сделал я одну вещь, но Марии Павловне она пришлась то ли не по вкусу, то ли не ко времени…
- И после этого вы едете искать счастья в Москву?
- Приехал к знакомым погостить, но встретился с Кристиной, вырисовывалась интересная работа, я остался.
- Что случилась в Казани? Маша исполнила отвергнутую песню? Был скандал?
- Уже рассказали? - Дубров грустно усмехнулся: - Расторгуева поймала меня в холле. Обвинила в краже и так далее. Меня она почти не слушала. То, что у Кристины был целый альбом из моих песен, она как будто и не знала.
- И на этом все закончилось?
- Расторгуеву пригласили в "Акулы пера", и там она на полном серьезе обвинила Кристину в том, что она меня - молодого перспективного композитора, заметьте, когда я работал с ней, она меня таковым не считала… - так вот Кристина якобы затащила меня в свою постель, охмурила и переманила от нее, неспособной на такую подлость. Для большинства телезрителей, наверное, это выглядело комично, но кто-то поверил, а Кристина, конечно, обиделась.
- На концерте в Ростове безобразия дело ее рук?
- В Ростове меня не было. Работал над новым альбомом. Но еще до поездки туда Кристина, плохо зная Расторгуеву, дала достаточно скандальное интервью, как бы отомстила за обиду.
- Вы довольны новым сотрудничеством? Глядя на вас, не скажешь, что вы автор звездных хитов. Вот Вешенка, - Вениамина Аркадьевича передернуло от воспоминаний о менеджере, - он, сразу видно, - представитель богемы…
- Пишу для души и еще получаю за это деньги… - пожал плечами Дубров. - Мог ли подумать о таком раньше? Да и много ли таких вообще? А деньги… деньги трачу не на костюмы от Версаче, а на аппаратуру.
Ладно, довольно лирики, пора переходить к конкретным фактам.
- Вы знали, чем собиралась заниматься Арбатова в день покушения?
- Нет. Она просила дать ей день покоя. Говорила, что хочет отдохнуть.
- А отдыхала она всегда одинаково?
- Нет, могла проваляться весь день в постели, а могла укатить куда-нибудь кататься на водных лыжах или на виндсерфинге, могла целый день прошататься с детьми по зоопарку.
- То есть о том, что она пойдет на пляж и тем более в котором часу туда пойдет, заранее никто не знал?
- Я думаю, она сама об этом не догадывалась еще за полчаса до того, как вышла из дому. Я планировал позвонить вечером, - и, как бы оправдываясь, добавил: - Хотел последнюю работу показать.
Денис Грязнов. 22 июня
"Не терпящее отлагательств дело" при ближайшем рассмотрении оказалось совершенно не срочным. По крайней мере, немедленно куда-то бежать, кого-то хватать, за кем-то следить не было никакой необходимости. Выслушав клиентку, вполне можно было бы возвращаться обратно на Клязьму и продолжать банкет. Только "старички", пока Денис утешал бедную вдову, уже успели разъехаться.
В итоге он озадачил подчиненных сбором первичной информации о покойном Минчеве, а сам уселся за компьютер восполнять пробелы в образовании. Нужно было наконец разобраться, чем так замечательна эта люстра Чижевского и нет ли среди побочных эффектов лечения ею, например, скоропостижного банкротства или спонтанной тяги к суициду.
Не разобрался. Хвалят все кому не лень и на все лады, а за что хвалят - не понятно. В теоретические дебри Денис, естественно, влезать не собирался, семиэтажные формулы с анионами и катионами ему все равно ни о чем не говорили. Восторженные отзывы простых российских обывателей (даже если кто-то из них и является доктором медицины и всеми уважаемым профессором) тоже звучали как-то неубедительно, а нормальной статистики: сколько человек из тысячи под этой люстрой выздоровели до младенческого состояния - в Интернете не было, если такая статистика вообще существует.
- Далась тебе эта люстра? - с набитым ртом пробурчал Макс. - От нее только рабочее настроение портится.
- А поподробнее? - Денис отключился от сети и вместе с креслом откатился подальше от монитора.
Макс, главный и единственный специалист по вычислительной технике в ЧОП "Глория", являлся общепризнанным компьютерным гением, но и в вещах, далеких от компьютера, был далеко не полный профан, потому Денис его суждения крайне редко оставлял без должного внимания.
- Все, что ты там начитал, шеф, полная лажа, - заявил гений, запихнув в рот очередную порцию чипсов и изрядно накрошив на бороду. Как у всякого гения, у него не хватало времени особо следить за своим внешним видом. А значит, видок у него был соответствующий: бородатое улыбающееся лицо, красные от непрерывного бдения у монитора глаза, темные, курчавые, вечно спутанные длинные волосы. Большой и толстый, он носил рубахи свободного покроя, никогда не заправлявшиеся в брюки и постоянно заляпанные кетчупом, кофе или кока-колой. - Бальзам на израненные души ипохондриков, и больше ничего. Народ у нас то начинает пить зеленый чай вместо черного, потом вдруг оказывается, что зеленый тоже вреден, надо пить красный, а лучше вообще никакого. То в гербалайф ударятся. Теперь на люстре этой помешались. Давай скорей ее по школам и детсадам развешивать. Профанация чистейшей воды, вот что я тебе скажу.
- А что там насчет порчи рабочего настроения? - усмехнувшись, переспросил Денис.
- А то. Покажи мне хоть одного хакера или хотя бы просто приличного юзера, который бы у себя над головой эту хреновину повесил? Нет таких.
- И почему?
- А потому, что если ты на собственном здоровье сдвинулся - езжай в тайгу к медведям или в деревню к коровам. А если ты работаешь, то на остальное начхать. Я с компом - практически единый организм, я на него, как на себя, рассчитываю, и вот мы с ним, значит, творим, а в это время что-то из него отрицательную энергию высасывает и насильно начинает положительной обогащать? - Макс пару раз дернул себя за бороду, что делал всегда, когда слишком заводился и не мог сформулировать мысль. - Короче, я не врубаюсь, зачем тебе эта люстра и зачем тебе вообще это дело?
- Господи, а дело-то тебе чем не нравится? - удивился Денис. - Без работы же сидим, а зарплату ты, между прочим, с меня исправно требуешь.
- Да ладно, - отмахнулся Макс. - Запал на вдовушку, так и скажи. Не спорю, смазливая. Только от таких клиенток, сам знаешь, одна морока, и больше ничего. Сперва она тебе голову дурить начнет, потом поцелуями расплачиваться станет… Жениться тебе пора, шеф, вот что!
- Это тебе в отпуск пора, в деревню к коровам, заработался совсем!
- А я? А мне можно в отпуск? - В дверь просунулась хитрая рожа Голованова. - Я тоже в деревню хочу.
- Тебе - нельзя, - отрезал Денис и поманил Севу в свой кабинет. Рассказывай, что выяснил?
Из-за стены послышались звуки похоронного марша и сдавленные крики обиженный Макс зарядил Diablo-II.
- Вот. - Сева выложил перед Денисом чек на 118 рублей. - Занеси в статью расходов. Две бутылки водки для хорошего человека при исполнении.
- Опять с ментами пил? - усмехнулся Денис.
- Я не пил, - побожился Сева, - я заплатил за информацию. Минчев жил на Тверской, там же и умер, выезжали по вызову из десятого отделения. У меня в десятом знакомый опер, водка досталась ему, а мне следующие сведения: Минчев застрелился одиннадцатого июня сего года из собственного охотничьего карабина "Сайга"…
В кабинет неслышно вошел Щербак, тоже последние несколько часов занимавшийся изысканиями на тему Минчева, он жестом предложил Севе продолжать и, закурив, устроился на подоконнике.
- Карабин зарегистрирован, все бумажки в порядке, - продолжил Сева. На оружии только отпечатки Минчева. Стрелял он под подбородок, поэтому от головы там, естественно, ничего не осталось, но труп был дактилоскопирован и однозначно опознан. Что еще? Квартира была закрыта изнутри, следов взлома не обнаружено. Правда, предсмертной записки тоже не нашли, но, может, он не был формалистом. Когда следователь узнал о банкротстве, другую причину искать уже не стали. Короче, ментовский вердикт: самоубийство.
- А другие версии не подтвердились или не отрабатывались? - уточнил Денис.
- Скорее, не подтвердились. У жены алиби, у домработницы тоже. Естественно, проверяли фирму, там персонал тоже оказался вне подозрений, о Минчеве отзывались как о неуравновешенном, вспыльчивом, в гневе совершенно невменяемом, то есть вполне способном на самоубийство. В финансы менты не углублялись, но факт полного банкротства подтвердился.
- Все?
- Почти. Я еще совсем чуть-чуть пошатался около дома Ольгиных родителей, покалякал с пенсионерами. Семья не бедствует - отец работает в Мосэнерго, начальник Южнобутовского ПЭС, мать преподает английский в лицее. Эпопею со сватовством Минчева приподъездные старушки помнят прекрасно, хотя уже почти три года прошло. Каждый вечер к дому подруливал шикарный белый "ниссан", Минчев, тоже такой весь из себя шикарный и благоухающий, с розами поднимался в квартиру, потом выходил с Ольгой, открывал так галантно блестящую дверцу, помогал Ольге усесться, потом раскланивался со старушками и отбывал. Мать неизменно наблюдала за этим ритуалом из окна, соглашалась с бабульками, что за Оленькой ухаживает очень симпатичный молодой человек, и небедный, и не бездельник, и без вредных привычек. Тра-та-та… замечательная партия, о подобном браке можно только мечтать, дай бог Оленьке счастья и так далее. Короче, предки нашей клиентки полюбили зятя как родного, до сих пор в жутком трансе по поводу его гибели и крайне недовольны официальным расследованием. Так что, возможно, Минчева пришла к нам с их благословения. Все.
Денис повернулся к Щербаку:
- Что-нибудь добавишь?
Николай загасил сигарету и открыл блокнот.
- Минчев Игорь Михайлович, 1965 года рождения, родители погибли в автокатастрофе в 93-м, - процитировал он, водя пальцем по страничке, братьев, сестер не имеет, о существовании бабушек-дедушек, дядей и кузенов я пока ничего не узнал.
- Ольга называла его тетку, кажется, по матери, - вспомнил Денис. Как-нибудь потом с ней пообщаемся. Хотя, поскольку большого наследства не предвидится, конфликтов с родственниками быть не должно.
- Согласен, - кивнул Щербак. - Был я в его конторе. Фирма называется "Лючия", видимо "люстра Чижевского и я". Они уже объявили о своем закрытии, но офис еще работает. Пообщался с секретаршей, - он снова заглянул в свои записи, - Архипова Лидия Ивановна. Против Минчева она ничего не имеет, работала с ним около пяти лет, зарплату платил, с интимными предложениями не приставал, хотя ей изрядно за сорок - я бы, наверное, тоже не стал приставать. Последние четыре года занимались они исключительно люстрами Чижевского, арендовали целый цех на электромеханическом заводе, штамповали люстры сотнями, клиентов было множество, а где-то с января этого года переключились почти полностью на муниципальные заказы, то есть большие партии плюс какие-то налоговые льготы. Собирались расширяться, а потом в одночасье все кончилось.
- "В одночасье" это как? - ухмыляясь, поинтересовался Голованов.
- Это значит очень-очень быстро и, по крайней мере, для секретарши совершенно неожиданно, - огрызнулся Николай. - От их услуг вдруг отказались все и одновременно, а Минчев как раз перед этим взял кредит на расширение производства и уже вложил все до копейки, рассчитывая на быстрый возврат средств.
- А в самоубийство секретарша поверила? - спросил Денис.