Разговаривая с Мануэло, Поллинджер воспроизводил в уме помещения "Беггарс-Руст". Заведение стояло сейчас как на вулкане. Либо оно выдержит, либо рухнет. Закончив разговор с руководителем оркестра, Поллинджер повернулся лицом к залу и не увидел ни одного полицейского. Все они ушли к подъездной аллее. Если официанты и горничные успеют убрать все, пока они не вернулись, то он охотно проведет полицию по закулисным помещениям, расскажет, сколько денег уходит на содержание заведения, и как тут хорошо. Предложит выпить. И, может быть, все обойдется.
Поллинджер торопливо пошел к узкой зеленой двери.
Лишь слабый свет из окон падал на тропинки, поляны и деревья в саду. Луны не было, и только звезды сопротивлялись полной темноте ночи.
Бишоп стоял у края подъездной аллеи между декоративным прудом и крылом здания. Он наблюдал за Струве, который медленно приближался к двухместному "диланжу". Это была машина Мелоди. Впереди Струве все так же шла женщина.
Она ступала легко, голова опущена, будто она глубоко задумалась.
За "диланжем" стоял автомобиль Бишопа, а перед ним "ситроен" - машина Софи. У самых ворот - большой черный "БМВ". Рядом с ним сбоку - "форд", неподалеку - еще один.
Гравий хрустел под ботинками Струве. Мелоди шла бесшумно, только золотые вечерние туфли вспыхивали при движении. Возле черного "БМВ" и двух "фордов" стояли полицейские и смотрели на идущих. Их было девять, все в штатском. Они стояли, заложив руки за спину, и не двигались, только смотрели.
Ночь была тихой. Из дальнего крыла здания едва доносилась музыка Мануэло - вот и все звуки, если не считать скрипящих под ногами Струве камешков. Мелоди уже остановилась возле своей машины. Струве стоял за ней, все так же прижимая пистолет к ее спине. Женщина чуть повернула голову, чтобы посмотреть на Фрисни, который шел с другой стороны, от веранды дома. Лицо ее в тусклом ночном свете было бледно, глаза блестели.
В тихом воздухе громко прозвучал голос инспектора:
- Вы зашли слишком далеко, Струве, пора остановиться. Вам лучше поберечь себя от лишних неприятностей.
Струве медленно повернул голову, окидывая взглядом другую сторону подъездной аллеи, террасу и очертания припаркованных машин. Фрисни остановился ярдах в пяти от "диланжа". Странная сцена, будто все они собрались здесь в ожидании, когда заработают кинокамеры, вспыхнет свет и режиссер даст команду начинать.
Бишопу было жаль Фрисни. Он оказался в унизительном положении. Струве командовал парадом, а полицейские были вынуждены стоять и глядеть, как он уходит. Попробовать его остановить - значит подвергнуть опасности жизнь Мелоди. Они не могли пойти на это.
Больше чем когда-либо Струве понимал, что власть сейчас в его руках, и голос его выдавал ощущение этой власти. Он посмотрел на Фрисни и сказал:
- Слушайте, что я скажу.
Холодная волна прошла по спине Мелоди. Нервы у нее были натянуты, как струны, с тех пор, как Струве пригласил ее танцевать. Она почти желала, чтобы раздался выстрел и все это кончилось.
- Мы уезжаем.
Ее тошнило от звука его голоса: этот приподнятый тон, ощущение победы… Если один из двенадцати человек прыгнет на него, попытается схватить, даже если ударит сзади и размозжит башку, у него останется одна пятая доля секунды на то, чтобы шевельнуть пальцем. Жизнь ее висела на волоске.
Струве бросил взгляд за спину Фрисни, потом снова обратился к нему:
- Пусть ваши люди встанут у той стены.
- Все это лишь вопрос времени, - проговорил Фрисни.
- Ладно, пусть это вопрос времени. Но мне так больше нравится. Скажите своим людям.
Фрисни обратился к Мелоди:
- Мисс Карр, мы сделаем для вас все, что сможем. Я прошу вас помогать нам и выполнять то, что велит этот человек.
Глухим, механическим голосом Мелоди ответила:
- Хорошо.
Фрисни оглянулся на ожидавших его приказа людей.
- Отойдите к стене, - сказал он.
Живая картина распалась. Тени полицейских отделились от теней припаркованных машин; башмаки их заскрипели по рыхлому гравию. Наконец, звук шагов затих, и сразу наступила тишина.
- И ты, Бишоп, к ним, - велел Струве.
Послышались одинокие шаги по каменным плиткам. Бишоп остановился у стены рядом с Фрисни. Тот прошептал:
- Никакой самодеятельности, дружище.
- Ладно.
Раздался голос Струве:
- Не двигаться.
Он подтолкнул Мелоди пистолетом:
- Садись.
Она открыла дверцу.
- Залезай, - приказал Струве. - Тебе вести машину, крошка.
Когда она села за руль, он тоже забрался внутрь, устраиваясь рядом с ней. Свет фар залил террасу, стену, у которой стояло двенадцать мужчин. Какая-то машина замедлила ход, сворачивая на подъездную аллею.
- Подожди, - сказал Струве вполголоса.
Мелоди сидела, обхватив руль руками.
Мужчина за рулем подъехавшей машины выключил фары и вылез наружу. Он что-то сказал женщине, которая приехала с ним, и та засмеялась. Они были одеты по-вечернему. Когда оба вышли из автомобиля, Струве окликнул их:
- Эй, вы, двое! Встаньте к стене вместе с остальными. И быстрее!
Они стояли не двигаясь. Оба не понимали, шутка это или оскорбление. Раздался голос Фрисни:
- Я офицер полиции. Пожалуйста, встаньте сюда. Вы вне опасности. Вам ничего не угрожает, но ситуация достаточно серьезная.
Женщина тихо, тревожно вскрикнула. Мужчина сказал ей что-то, и они двинулись к стене и к стоявшим там полицейским. Либо девушка была истеричной, либо странная покорность мужчин действовала ей на нервы, только она принялась вдруг выговаривать что-то спутнику визгливым, возбужденным голосом.
Но слова застряли у нее в горле, когда раздался окрик Струве:
- Заткнись!
Казалось, ее скрутило от этого звука. Мужчина обнял свою даму за талию и принялся успокаивать.
- Заводи, - хрипло бросил Струве.
Мелоди действовала автоматически. Жалобно скрипнул стартер, включилось сцепление, двигатель набирал обороты. Вскоре он разогрелся, работая вхолостую. Струве не отрываясь смотрел на террасу за спиной Мелоди. Ни один человек у стены не двигался. Он не сводил с них глаз до тех пор, пока по его приказу машина не тронулась с места. И все это время перед ним стоял профиль Мелоди, прекрасные очертания ее носа и губ.
- Погляди на меня, - сказал Струве.
Когда она повернула голову, он поцеловал ее в губы. Рука Мелоди напряглась, пальцы вцепились в его плечо, и она закрыла глаза.
- Ты и я, - проговорил Струве. - Мы еще погуляем.
Мелоди не ответила. Когда он неожиданно поцеловал ее вот так, и она почувствовала, как упирается в бок ствол пистолета, она решила, что он собирается застрелить ее, целуя. Мужчины иногда делают так. Он сам рассказывал ей однажды о нескольких подобных случаях в Штатах. Иногда какой-нибудь рэкетир, понимая, что пришел конец, предпочитает умереть в объятиях женщины, убив вначале ее, а потом обратив оружие против себя.
Струве улыбался, когда рассказывал об этом.
- Они знают толк в таких вещах, - говорил он. - Чудесная смерть. Если мне доведется выбирать, я предпочел бы завершить свой путь таким же образом.
Мелоди почти в обморочном состоянии нашла ногой педаль сцепления.
- Не спеши, - сказал Струве. Наклонившись к окну, он крикнул:
- Тот, кто бросится за нами, станет виновником смерти этой женщины! А теперь повернитесь все лицом к стене!
Бледные пятна лиц повернулись и исчезли, словно все четырнадцать человек утратили индивидуальность и превратились в манекены.
- Свет, - приказал Струве. Мелоди повиновалась. - Хорошо, крошка. Дальше действуй сама.
На миг она обернулась, чтобы взглянуть на его лицо, определить, сколько у нее шансов остаться в живых. Глаза Струве лихорадочно блестели. На губах остались следы ее помады. Он улыбался.
Она чувствовала болезненную тяжесть пистолета сбоку.
- И не пытайся гнать так, чтобы мы разбились. Ты умрешь прежде, чем мы врежемся. - Он отвел от нее взгляд и еще раз посмотрел на темные фигуры у стены. - Поехали.
Машина тронулась с места. И прежде чем в ночном воздухе замер шум мотора и исчезли огни фар, Фрисни отдал распоряжение своим людям:
- Тернер - на Хайфордскую дорогу. Следуй за ними, пока не будет других приказаний. Браун - до Севеноукс, возьми обходной путь на Винфорд, поддерживай связь, пока не встретимся.
Четверо бросились к "форду", стоявшему возле ворот. Трое ринулись следом к черному "БМВ". Сам Фрисни с сержантом и двумя оставшимися полицейскими направился к другому "форду". Захлопали дверцы автомобилей, заработали моторы. Прежде чем сесть в свою машину, Фрисни отдал последнее распоряжение:
- Пока не получите сигнал отбоя, не выпускайте их из-под наблюдения и ничего более не предпринимайте. Если они разделятся, следуйте за Струве. Не спускайте с него глаз!
Он закрыл дверцу, когда водитель уже тронул "форд" с места. Бишоп крикнул ему в окошко:
- Встретимся на месте убийства.
- Какого? - Но вопрос его повис в воздухе, потому что машина ринулась вперед и устремилась через ворота за двумя другими.
Когда исчез серый "роллс-ройс" Бишопа, повернувший налево с подъездной аллеи и взявший путь на Лондон, на "Беггарс-Руст" опять опустилась тишина. Остался только свет далеких звезд и резкий, горьковатый запах выхлопных газов.
Ход восемнадцатый
Высокая трава вдоль кюветов склонялась под потоком воздуха от мчавшейся машины и расправлялась, когда вихрь успокаивался и шум мотора стихал вдали. Фары ярко высвечивали дорогу.
Слабо взвизгнули колеса, делая левый поворот. Стрелка спидометра дрожала у отметки девяносто, потом на прямом отрезке пути поползла к ста и опять спустилась до семидесяти, когда машина замедлила ход на повороте.
- Не гони, - сказал Струве.
- Ты велел ехать быстро, - ответила Мелоди.
Он поглядел на нее.
- А теперь я говорю тебе - не гони! Делай, как велено.
Она не убрала ногу с педали. Стрелка опять поползла к восьмидесяти.
- Ты боишься, - с торжеством в голосе проговорила она.
Он пихнул пистолетом ей в бок. Дуло ткнулось в мягкую плоть, заставив Мелоди задержать дыхание.
- Мы вместе отправимся на тот свет, крошка. Сбавляй до шестидесяти. И не вздумай больше дурить!
Она сбросила скорость, но все же почувствовала облегчение от того, что случилось. Он боялся. Тут его слабое место. Он боялся быстрой езды, потому что чуть не погиб однажды в Штатах в автомобильной катастрофе. Но причина не имела значения. Страх был самым настоящим, неподдельным. Лицо его на высокой скорости делалось желтым от страха.
- Эверет, - сказала она. Голос звучал небрежно, перекрывая гул мотора.
- Да?
- Мы равны теперь. Ты потерял свои преимущества. - Правая нога ее опять давила на педаль. - Ты ничего не можешь сделать. И если ты выстрелишь, мы врежемся.
Скорость достигла восьмидесяти. Дорога, извиваясь, шла по лесистой местности. Мимо них проехала машина, опасливо держась в стороне.
- Не городи ерунды. Сбавь скорость.
Встречный поток воздуха со свистом проносился мимо окон.
Руль трепетал в ее руках.
- Нет, Эверет. - Мелоди на миг повернула голову, поймав взглядом выражение его лица. Губы Струве пересохли, мазок губной помады на них приобрел коричневый оттенок, глаза утратили блеск и готовы были зажмуриться.
Пистолет снова ткнулся ей в бок.
- Ну, давай, стреляй, - сказала Мелоди.
Машину затрясло, когда она крутанула руль, вписываясь в поворот на скорости семьдесят с лишним миль в час, тогда как указатель требовал не больше пятидесяти. Ярдов сто они летели под визг колес.
Мелоди не сомневалась, что Струве может хладнокровно убить ее, а потом себя. Но она знала, что он никогда не согласится умирать долгой и мучительной смертью, попав в аварию. Его это пугало, а ее - нет. Чувства подсказывали ей, что она умрет достойно и без сомнений, как от удара молнии. Подобно Дэвиду.
- Снижай скорость! - прокричал Струве сквозь визг колес.
Их опять занесло, позади на залитой лунным светом дороге остались темные полосы. Мелоди отчаянно спасала их жизни, удерживая руль и выравнивая ход машины, которая уже скользила в противоположном направлении. Их выбросило на левую сторону, комья земли полетели с насыпи.
- Тормози, ты, сука проклятая!
Мелоди послала машину вперед, чувствуя, как ноет от напряжения нога, нажимающая на педаль.
- Нет, Эверет! Ты велел ехать быстро! - слова вылетали у нее из груди вместе с хохотом. Кровь Мелоди играла от ощущения опасности. Это совсем не то, что холодная, подлая пуля. Такую смерть она принимала.
В голосе Струве звенела медь, в нем чувствовался страх:
- Считаю до пяти! Раз…
- Давай! - воскликнула она.
- Два…
Мелоди закусила губу, когда ствол пистолета больно вдавился ей в бок, но нога на педали акселератора не дрогнула.
- Три… - Панический страх в голосе, но теперь она знала, что он сделает это, - хотя бы от испуга, от одного только ужаса, инстинктивно, как умирающая оса, слепо жалящая кого попало.
- Четыре… - Отрывисто бросил он, и она увидела в ветровом стекле отражение его бледного лица, обращенного к ней, а ветер свистел как ураган, и двигатель ревел как дьявол. Стрелка коснулась восьмидесяти… восьмидесяти одного… восьмидесяти двух… но ни тот, ни другой не видели этого. Струве впился глазами в ее лицо, и далеко в глубине его сознания рождался странный вопрос. С болезненным любопытством он пытался представить, как это будет выглядеть, когда он нажмет курок, и она почувствует, что пуля рванулась внутрь ее тела… Но Мелоди уже давила на тормоз, и голова Струве дернулась, пригнулась к окну.
- Господи, боже… - Но конец фразы утонул в скрипе колес. Они приближались к повороту слишком быстро. Навстречу подъезжала другая машина. Мелоди не надеялась провести "диланж" по левой стороне, поэтому, не поворачивая, она направила свой автомобиль к наружному краю кривой.
Центробежная сила взяла верх, и "диланж" заскользил на тормозах широким полукругом, снизив скорость до пятидесяти. Несколько ярдов поверхность была ровной, потом начинались тонкие деревца, а за ними большие деревья и изгородь.
Струве что-то крикнул, когда они разминулись со встречной машиной и запрыгали по траве. Когда "диланж" влетел в полосу тонких деревьев, раздались треск и щелчки. Раза два машину бросало в сторону, когда она попадала в канаву. Потом они проехали вдоль изгороди, перевернулись и скользили на боку, пока не остановились.
Мелоди швырнуло на Струве, он взмахнул рукой перед ее лицом и, когда она отклонилась, уперся ей в ноги. Но пистолет тут же ткнул ее в спину.
- Бежим! - рявкнул он, хватая ее за руку.
- Я не могу…
- Беги, черт тебя подери!
Уже пробираясь через чащу деревьев, они услышали, как с дороги свернул другой автомобиль. Ветки хрустели у них под ногами, и Струве дважды подхватывал Мелоди, когда она спотыкалась. Красноватый свет вспыхнул позади - это загорелась их машина.
- Беги же, черт тебя возьми!
Мелоди шумно дышала. Сила, с которой Струве сжал ей руку, парализовала ее. Огненное зарево разгоралось ярче, на его фоне появились тени деревьев. Слабо донесся чей-то крик. Они бежали теперь, не разбирая дороги, закрывая руками лица, чтобы защититься от ветвей. Они бежали, пока Мелоди не упала под ноги Струве головой вперед.
* * *
Марку машины установили по ее очертаниям. Белая пена из огнетушителей покрывала "диланж" словно снег. Позади темнел один из полицейских "фордов".
Фрисни стоял, засунув руки в карманы, когда подъехал серый лимузин и затормозил у кромки травы.
- У тебя есть фонарь, Хьюго? - крикнул Фрисни.
С фонариком в руке Бишоп выбрался из машины. Подойдя ближе, он посмотрел на покрытый пеной "диланж".
- Они мертвы? - спросил он.
- Нет, - сказал Фрисни и кивнул в сторону деревьев. - Они где-то там. - Возле него стоял худой мужчина в очках. - Этот джентльмен говорит, что они побежали туда. Я уже вызвал полицейский патруль, но мы могли бы начать сами.
Человек в очках, потрясая руками, обратился к Бишопу:
- Они неслись просто как сумасшедшие! Не знаю, что случилось, но они выехали прямо на меня!
Бишоп кивнул и проговорил:
- Вам повезло. Простите.
Он отошел от собеседника и двинулся вперед, вглядываясь в чащу леса. Позади раздался голос Фрисни:
- Бишоп!
Он обернулся.
- Да?
- Возможно, у него осталось при себе оружие. Я за тебя не отвечаю, если идешь один.
- Договорились, Фредди.
Бишоп пошел дальше с фонариком в правой руке, большой палец лежал на кнопке, но не включал ее. Он проехал в машине двадцать миль, и после света фар глаза его все еще не могли привыкнуть к темноте. Он шел медленно, пока не стал различать более темные пятна, которыми были стволы деревьев, и более светлые места - просветы между ними. Тогда он ускорил шаг, но время от времени останавливался, застывал без движения и, сдерживая дыхание, вслушивался в тишину.
До него долетали тихие звуки, много тихих звуков. Стояла теплая летняя ночь, и в лесу шла своя жизнь. В спокойном воздухе на расстоянии ярда слышны были движения насекомых: стрекот кузнечика, писк комара, шорох ползающих по земле тварей.
Бишоп постоял несколько минут. Пожалуй, следовало возвращаться, чтобы дождаться полицейских, которые должны были вытянуться цепью и пройти через лес. Чтобы найти Струве и Мелоди, надо человек двадцать-тридцать. Не было смысла в одиночку продолжать поиски, но Бишоп все же прошел еще немного дальше. Лучше все-таки идти, чем стоять и ждать людей Фрисни, которые могут появиться только на рассвете.
Он прошел еще десяток ярдов и остановился, прислушался. Глаза его прощупывали сумрак ночи, уши ловили малейший шум, который показался бы здесь неестественным. Прошло несколько минут, прежде чем он действительно различил такой звук. Это было прерывистое дыхание человека справа от Бишопа. Рукоятка фонаря сразу стала влажной в его вспотевшей ладони.
Большой палец двинулся вперед, нащупывая кнопку. Если нажать ее сейчас, то из темноты на свет может прилететь пуля. Он ждал, делая короткие, неглубокие вдохи. Несколько минут ничего не было слышно, потом зашуршали листья, словно их загребали чьи-то ноги.
Справа опять донесся тихий звук. Бишопу показалось, что на несколько минут человек задержал дыхание, потому что наткнулся на сук или чуть не споткнулся о корень. Теперь он снова двинулся вперед.
Бишоп мысленно ругался, обзывая себя дураком. Может быть, там Струве, или Фрисни, или один из людей Фрисни. Если он окликнет человека, а им окажется Струве, то получит пулю или услышит, как тот убегает. Если же это свой, а Струве достаточно близко, чтобы услышать окрик, он уйдет, успеет вовремя скрыться.