Допрос шел в течение часа, а результаты были нулевые. Присутствующий в кабинете начальник отдела МУРа устало провел ладонью по лбу и нажал кнопку вызова. Но вместо конвоя в кабинет вошел высокий, крепкого телосложения мужчина. До этого Ольга никогда его не видела и вначале подумала, что незнакомец ошибся дверью. Она даже открыла рот, чтобы сказать ему, что здесь идет допрос, но мужчина не дал ей сказать ни слова…
Он по– свойски всем кивнул и тут же широко улыбнулся допрашиваемой:
– Сколько лет, сколько зим! Привет-привет! Ну что, Гала, устала небось? – И, обращаясь ко всем одновременно, укоризненно произнес: – Чего вы человека мучаете?
– А вы кто?… – только и сумела вставить Ольга.
Но ей не ответили.
– Ой, Саша, и не говори. Дело мне шьют. Говорят, наркотиками торгую, – затараторила цыганка и кокетливо поправила платок на плечах. – Это же надо такое придумать! А я ж, ты знаешь, семерых детей имею…
– Откуда? Пятерых же по последним данным! А встречались мы всего-то годик назад.
– Точно. Ну знаешь, ромалэ, жизнь кочевая, нищенская. Там перехватишь, здесь перекантуешься, тут переночуешь…
– Знаю-знаю. Ты говори лучше, на вопросы отвечай.
– Я тут совсем разволновалась. Ведь вся больная, вся больная!… Какие еще наркотики? Я наркотики эти никогда в глаза не видела. Только по телевизору…
– Да, знаю, знаю. – Мужчина участливо похлопал ее по плечу. – Только, Галочка, понимаешь, имеются против тебя неопровержимые факты. А против фактов, сама понимаешь, не попрешь. Так что ты лучше сама признайся – глядишь, годик-другой скостят.
– Какие факты, Саша?
– Это ты у нее спроси. – Незнакомец кивнул на Ольгу.
– Было б в чем признаваться, Саша, давно бы призналась. Но чиста, как перед Господом. Клянусь! Чем хочешь поклянусь! – побожилась Разумовская. – Хочешь, твоими детьми поклянусь?
– Не хочу!
– Тогда своими…
– Ой, Галя, не божись, пожалей хотя бы детей! – погрозил пальцем мужчина. – Ведь накажет Бог. Лучше давай выкладывай. – Он вдруг заговорил тише, почти доверительно: – Ведь я знаю, где ты добро прячешь.
– Ты про это намекаешь? – Женщина смеясь указала на низ живота. – А нет у меня там ничего.
– Нету?! – искренне удивился мужчина.
– Нету!
– Неужели совсем ничего? – резвился тот.
Цыганка жеманно погрозила ему пальцем:
– Ничего лишнего, Саша.
– А если мы врача вызовем, а он что-нибудь найдет? Ты ведь знаешь нашего старого доктора Бершадского? Он ушлый – что хочешь найдет. Даже там, где ничего лишнего…
Услышав про неизвестного "ушлого Бершадского", Ольга невольно улыбнулась. Имя доктора было произнесено таким тоном, словно задержанную должен был осматривать сам Бармалей. На цыганку эта фамилия тоже подействовала – впервые за все время допроса она заметно смутилась, ее наигранная беспечность куда-то мгновенно испарилась.
В кабинете возникла напряженная пауза. Ольга почувствовала, что в допросе наступил долгожданный перелом. Вот только приведет ли он к необходимому признанию?…
– Ну и что? – через секунду немного с вызовом спросила она.
– А ничего, – развел руками мужчина. – Я ведь это просто так сказал…
– Ты не тяни кота за яйца, Саша. Говори, раз начал.
Мужчина усмехнулся, в его облике действительно промелькнуло что-то от сытого кота.
– А ведь ты сама знаешь, Галя.
– Чего я знаю?
– Ну просто тогда мы не сможем оформить это как акт самовольной сдачи. И соответственно в суде будет не он, а протокол медосмотра и насильственного изъятия. Разницу улавливаешь? Так что ты подумай хорошенько…
Ольга с удивлением наблюдала, как менялось выражение лица цыганки. Женщина постепенно теряла ту самодовольную уверенность, которую сохраняла в течение всего допроса. Нервно забегали руки по кистям цветного платка, сама она сгорбилась, на лбу собрались морщинки, и в глазах появилось заискивающее выражение.
– Думай, Гала, думай, – спокойно подытожил мужчина. – Времени-то у тебя всего ничего осталось…
Он вдруг по-мальчишески подмигнул Ольге:
– Если что, то я тут рядом буду.
– Где? – совсем уж глупо спросила девушка.
– Вот она знает, – кивнул на цыганку мужчина. И вышел – так же неожиданно, как и вошел…
Это была первая встреча Ольги с легендарным Александром Борисовичем Турецким. Правда, он не представился и она узнала его имя позже. Но впечатление он, что и говорить, произвел. Ольга запомнила весь диалог начиная с первого слова до последнего. Ей понравилась пластика следователя, то, как уверенно он себя держал с задержанной, как психологически точно выбрал интонацию разговора. Именно интонация ее потрясла больше всего. Казалось, что Турецкий не сказал ничего особенного, но в тоже время его тон был таким… Таким артистичным, что ли. Что заставил наглую цыганку полностью подчиниться ему. Это был самый настоящий микроспектакль. Отлично срежиссированный. Прекрасно сыгранный. Но что удивительно – это была импровизация. Ведь не мог же Турецкий заранее отрепетировать эту сцену! Сразу видно – талант…
Беседа продолжалась всего минут пять. А результат блестящий. Ольга едва скрыла восхищенный взгляд.
"Вот это профессионал!" – завистливо подумала она и вечером перед зеркалом попыталась воспроизвести его интонацию. А потом сама рассмеялась своим неловким потугам. До совершенства тебе еще далеко, подруга!…
"До совершенства далеко, а работать как-то надо", – невесело подытожила Ольга, вспомнив про встречу, назначенную в "Солярисе", и мелким, аккуратным подчерком написала на листе первый вопрос.
Максиму Петровичу идти на встречу со следователем совсем не хотелось. Он с тоской думал о том, что нужно будет одеваться, выходить на улицу, заводить машину. Чернов чувствовал, как весь его больной, ослабленный организм говорил "нет" этой встрече. Генеральный директор сгоревшей фирмы сделал несколько незначительных телефонных звонков, просмотрел газету, словно она могла ему сейчас помочь, плотно пообедал и, усталый, лег на диван, нажав на пульт телевизора.
На экране тотчас появились бесстрашные Чип и Дейл и помчались кого-то спасать…
"Самое интересное, – думал Чернов, – сказать мне этим муровцам совсем нечего. Откуда шло перечисление денег, для каких нужд, кто этим заправлял… Откуда я знаю! Меня попросили знакомые, вот я, молодой дурак, и помог. Бескорыстно? Абсолютно бескорыстно, господа присяжные заседатели… Н-да, и кто же поверит этой липе?"
Максим Петрович тяжело вздохнул, переключился на другой канал. На смену мультяшным персонажам явились люди. Шел какой-то бесконечный американский сериал про суровые будни полицейских в Сан-Франциско. Два парня – белый и черный – тоже кого-то спасали. Причем сюжет точь-в-точь напоминал мультфильм…
Самое интересное, что ему действительно нечего было рассказать о людях, которые в течение нескольких лет проделывали эту странную операцию – время от времени (крайне редко) пользовались его счетом. Чернов ничего не знал и знать не хотел. Ей-богу, не хотел!… За все время сотрудничества с теми людьми он выработал твердое правило – не вмешиваться. И сознательно избегал лишних встреч, разговоров, никогда не задавал никаких вопросов… И вдруг весь этот бред с налоговой инспекцией. Ведь ему обещали! Непонятно… Он знал одно достаточно твердо – он ни в чем не виноват. Это главное. И рассказывать ему было особенно нечего. Но все-таки где-то в глубине души он чувствовал нервозность и неприятные мысли вызывали ощущение озноба.
Женщина перед зеркалом вела себя довольно странно…
Вот уже в течение нескольких минут она старательно "уродовала" собственное лицо, пытаясь как можно больше состарить и упростить его. В жизни она была яркой, эффектной, на нее часто оборачивались мужчины – особенно в те моменты, когда она выходила из своего новенького "джипа-чероки". В ее глазах читалась властность и уверенность в себе. Но теперь, когда при помощи нехитрых гримерных приемов она стала лет на двадцать старше, ни о каком джипе и речи быть не могло. Теперь из зеркала на нее смотрело лицо простой, как это теперь модно было говорить, "совковой бабы", которая всю жизнь отпахала на мужа-пьянчужку и детей. Запавшие глаза, под которыми явно проступали мешки вечного недосыпа, морщинки на лбу, убогая челка, потрескавшиеся губы… С губами пришлось повозиться больше всего, чтобы они выглядели достаточно эффектно. Что ж, замечательно! Это как раз то, что ей нужно. Остались мелочи – натянуть на голову платок попроще, чтобы скрыть великолепные, ухоженные волосы; концами платка обмотать шею – ведь не может же быть у "совковой бабы" сорока лет такой прекрасно сохранившейся шеи…
Она еще раз внимательно осмотрела себя и осталась вполне довольна. Бой настенных часов привлек ее внимание. Бросив быстрый взгляд на свои наручные, женщина прошла в гостиную, миновав огромный коридор. Это была старая московская квартира, и дух, который в ней царил, тоже был настоящим, старинным – резной буфет на просторной кухне, огромные, уходящие куда-то под потолок стеллажи с бесчисленными подшивками "толстых" журналов, надежный дубовый паркет под ногами, ковры на стенах, лепнина в основании люстры и конечно же темно-коричневое, благородной расцветки пианино…
Женщина остановилась перед настенными часами, еще раз сверившись с наручными, подвела стрелки. Было видно, что она аккуратна во всем. Вид огромной четырехкомнатной квартиры, которая поддерживалась в надлежащем порядке, только подчеркивал это. Женщина жила в ней одна. В квартире не было никакого искусственного оживляжа в виде аквариума с рыбками, птичек в клетке или собаки. Во всем – сдержанность и строгость. И в то же время, здесь было необычайно уютно, чувствовалось, что это дом, а не жилище.
Хозяйка квартиры села в глубокое кресло, прикрыла глаза. Сосредоточилась. Она всегда так делала перед работой. Несколько секунд в полузабытье – и тело словно наполняется энергией…
Вновь мягко ударили часы.
Пора!
Она резко встала. Прошла в коридор. Взяв заранее приготовленные простые дерматиновые сумки, вышла из квартиры. Аккуратно прикрыла обе двери: сначала – внутреннюю, деревянную, покрытую дорогим дубовым шпоном, затем – наружную, металлическую, с надежным сейфовым замком. Убедившись, что теперь жилище в безопасности, женщина вызвала лифт, спустилась на первый этаж. Но к выходу из подъезда не пошла, а направилась в противоположную сторону. Здесь находилась дверь черного хода…
Оглядевшись, быстро открыла эту дверь ключом и выскользнула на улицу. Замерла. Вновь огляделась. Вроде все тихо и спокойно – никто не заметил ее хитрого маневра.
Быстрым шагом женщина направилась к неброского вида "Таврии". На ходу достала из кармана ключи. Открыв дверцу, юркнула внутрь машины. Сумки аккуратно положила на переднее сиденье. Хотя по виду они и выглядели громоздкими, но были достаточно легкими. Через мгновение-другое заработал мотор, и автомобиль тронулся с места.
Она ехала осторожно, не нарушая правила уличного движения – ни дать ни взять обычная состоятельная домохозяйка, отправившаяся на оптовый рынок за продуктами…
…Нужный дом она увидела еще издали. Подъезд, который ее интересовал, располагался не слишком удобно – он выходил на довольно оживленную улицу. Отсюда был короткий проход к метро, и поэтому то и дело туда-сюда сновали люди. Но делать было нечего – срочный заказ есть срочный заказ, именно за быстроту ей и платили такие огромные деньги.
Женщина припарковала "Таврию" таким образом, чтобы машина не бросалась в глаза. Достала свои сумки и направилась к подъезду, в уме несколько раз повторив код двери. У нее была великолепная память, но когда она была на работе, то старалась лишний раз подстраховаться.
"Итак, нужно нажать "Вызов", затем номер квартиры, вновь "Вызов" и четыре цифры. Господи, ну какой же идиот придумал такие сложности?" – невольно подумала она.
Как ей сказали, домофон, находящийся в квартире, при таком наборе не срабатывает. Ну и хорошо! Не срабатывает – и ладненько. Это значит, можно проникнуть в подъезд, не вызывая ничьих подозрений.
Женщина посмотрела на часы. По самым грубым подсчетам, у нее было в запасе еще минут десять. Не стоит торопиться. Остановись возле витрины, поглазей на товары… Так. Сколько прошло? Всего четыре минуты. Значит, нужно задержаться – вон возле того коммерческого киоска, а затем посмотреть на расклеенные по всему обхвату бетонного столба объявления…
Стоп! Она похолодела от нехорошего предчувствия. Машина! Черт, как же она забыла… Девчонка! Дурочка! Профессионалка называется, мать вашу… Так же можно завалить всю операцию! Ее же специально предупредили, чтобы она в первую очередь обратила внимание на его машину, которая должна была находиться на стоянке. Если ее там нет, то следует зайти в подъезд. Если же она там, то необходимо встретить клиента перед стоянкой.
Женщина круто развернулась, чуть не сбив сумками с ног какого-то школьника. Плевать! Сейчас не до сантиментов… Едва сдерживая себя, чтобы не броситься бегом, она направилась к стоянке. Фу, отлегло от сердца… Машины с нужными номерами на месте не было.
А время уже поджимало. Легко справившись с кодом, женщина проскользнула в подъезд, не привлекая особого внимания. Это удалось ей довольно легко, потому что перед подъездом не было лавочек, на которых обычно целыми днями торчат старушки.
Поднявшись на нужный этаж, она еще раз посмотрела на часы. Вот-вот должен был показаться клиент. Женщина профессионально оценила маршрут, по которому он должен был пройти до лифта, и выбрала нужную точку. Расположение квартир на площадке было для нее очень удобным. Оставалось только сделать самую малость – ввинтить лампочку в пустой плафон.
Женщина достала из сумки лампочку, и через несколько секунд на площадке стало заметно светлее.
"Вот здесь он задержится, закрывая дверь, а здесь свернет направо и будет хорошо освещен. Молодцы, что предупредили насчет света. А то работать в полутьме хуже некуда. Допустим, мы его встретим здесь, на третьем шаге. Нет, лучше на втором. Первый он сделает уверенно, второй – даже если у него великолепная реакция – еще по инерции. С третьим шагом рисковать не стоит. Кто его знает, а вдруг он бывший рекордсмен мира по прыжкам с места!…"
Она слабо улыбнулась.
Внезапно заработал лифт, заставив ее мгновенно стать серьезной. Этого ей еще не хватало! Не дай Бог, сейчас кто-нибудь припрется на этот этаж и начнет удивляться лампочке. Именно лампочке, а не ей. И что тогда прикажете делать? Она прижалась к холодным створкам лифта, стараясь разглядеть, куда он движется. Так и есть, лифт двигался вверх!
Выше…
Еще выше…
Еще…
Здесь.
Лифт замер этажом ниже. Она даже не успела почувствовать облегчение – раздался мягкий щелчок замка, тяжелые шаги уверенного в себе человека. Он! Больше некому. Как ее предупредили, в остальных квартирах в данный момент никого не было.
Клиент!
Женщина сосредоточилась, волнение исчезло. Четким, хорошо отработанным движением она достала из потайного кармана пистолет. Сказка, а не пистолет. Его системы наверняка не смог бы определить любой, даже самый лучший эксперт. Просто потому, что такой системы не значилось ни в каталогах, ни в специальных справочниках. Оружие было сделано в единственном экземпляре, пристреляно, работало без осечек. Женщина сама его проверяла. И вот теперь наступил тот самый момент, когда пистолет должен был показать, на что он способен…
Она бесшумно спустила собачку предохранителя, патрон уже был в патроннике, и тугая пружина подпирала следующий заряд – на тот случай, если придется произвести контрольный выстрел в голову. Обычно женщина обходилась без контрольного выстрела, считая это пижонством. Двух-трех хороших выстрелов было достаточно, чтобы человек ушел с этого света. Зачем еще контрольный? Его явно придумали эти дешевые супермены из органов. Привыкли, гады, убивать безнаказанно. А вот попробовали бы они сейчас на ее месте!…
Шаги клиента приблизились, из-за поворота показалась его крупная фигура. В голове женщины молнией пронеслось: "Нет, этот прыгать не будет. Этот будет тупо идти до конца, так и не понимая, что его убивают".
Шаг, второй… Удивленный взгляд. Боже мой, да у него вообще никакий реакции! Дите, ей-богу, дите. Она легко вскинула оружие, дважды нажала на курок. Смягченные глушителем, выстрелы прозвучали словно игрушечные. Мужчина замер на месте, медленно опустился на колени, развернувшись, упал – нет, скорее улегся! – на бетонный пол.
Женщина бросила на клиента быстрый взгляд, поняв, что обе выпущенные в сердце пули достигли цели. И все же, чтобы убедиться окончательно, она приблизилась к мужчине, дотронулась пальцами до шеи. Все, мертв. Осталось только незаметно покинуть подъезд, избавиться от ненужных сумок и "помеченного" убийством оружия. Но это уже дело техники.
Главное – она выполнила заказ…
…Перед встречей в "Солярисе" Ольга заехала домой и переоделась. Строгий брючный костюм темно-серого цвета она сочла наиболее приемлемой одеждой для такого случая. Девушка удовлетворенно посмотрела в зеркало, взглянула еще раз на листок с вопросами и вышла из квартиры.
В кафе Оля Кот приехала без пяти минут шесть. Она уверенно прошла сквозь небольшое уютное фойе, кивнула охраннику и оказалась в зале. Высокая женщина-администратор тут же подошла к девушке и указала на свободный столик. Ольга не знала, что администратор была заранее предупреждена Грязновым и зале находился еще один сотрудник МУРа – так, на случай возможных осложнений.
Девушка села спиной к окну, посмотрела на часы. Было две минуты седьмого.
– Однако Максим Петрович задерживается, – вслух подумала Ольга и почти сразу почувствовала, что произошло что-то неладное. На всякий случай она решила подождать еще пятнадцать минут, а затем позвонить Грязнову.
Но не успела…
В кафе "Солярис" Вячеслав Иванович Грязнов позвонил сам. Ольга чуть не выронила трубку, когда услышала, что полчаса назад найден убитый двумя выстрелами мужчина, в кармане которого обнаружены документы на имя Чернова Максима Петровича.
Я ничуть не удивился, когда позвонил Слава и сообщил, что Максим Чернов, директор фирмы "Мос-Ком", застрелен в подъезде собственного дома. Как это ни грустно, если уж пошли убийства одно за другим – жди новых. Два пожара, два убийства… Кто следующий?
Гибель Чернова говорила о том, что и он что-то знал и что-то мог рассказать. Но теперь его нет на свете. И еще одна ниточка оборвалась.
Я вытащил из кармана бумажку с номером пейджера и потыкал в кнопки телефона. Через несколько минут торговец оружием получит сообщение с номером моего мобильника. На всякий случай я поставил свой телефон на постоянную регистрацию входящих звонков и их определение. Хотя, скорее всего, он или его помощники будут звонить откуда-нибудь из автомата.
Мой телефон в черном кожаном чехле лежал на столе и молчал. Пожалуй, у меня есть один шанс из тысячи, что торговец оружием позвонит. Сеня сидит в Бутырках год. За это время торговец с непонятной кличкой мог десять раз сменить номер пейджера, пароль, способ связи. Такие люди бывают очень осторожными. И большой процент своих немалых доходов тратят на собственную безопасность. В конце концов, он мог перестать заниматься оружием, уехать за границу, его могли убрать конкуренты. Может быть, его арестовали и он сидит, скажем, в тех же Бутырках. И как прикажете действовать в этом случае?
Оставалось только ждать…