Выход уже начался. Кравченко, предварительно изучив обстановку и убедившись в безопасности, уже выпрыгнул наружу и умудрился даже снегом почти не захрустеть. Лесничий вытащил из кармана тряпку, стер все отпечатки пальцев с оконных ручек, с рамы и с подоконника. Хоть они работали и в перчатках, но перчатки у всех в группе боевые, без пальцев, поэтому пальцы точно могут и должны отпечататься. Выбравшись наружу, он первым двинулся к торцу здания, где находилась пожарная лестница. Молча дождались, когда спустится Иващенко, и так же молча сразу двинулись в обход соседнего здания, потом в обход больничного морга, так вышли на дорогу и сели в машину к Суматохе. Никто, как показалось, за "волкодавами" не наблюдал.
– Рассказывай… – приказал командир, едва захлопнув дверцу.
– Объявилась связь между этим парнем, любовником Филлимона, и, как я подозреваю, Докхантером. Но, командир, ты должен серьезно поговорить с Селиверстовым. А он должен пообещать мне прикрытие в ГРУ. Я взломал их сервер и влез в спутниковую систему контроля телефонных разговоров. Это, насколько я понимаю, наказуемо, и мой компьютер поставили уже, как я вижу, под контроль. Кроме того, с помощью центрального компьютера ГРУ я влез в американский суперкомпьютер сейсмологической станции на Багамских островах и работал под их, грубо говоря, прикрытием. Чтобы со стороны, если за мной подсматривают, казалось, что я работаю из США, можно мне организовать акцию покаяния?
– Об этом сам с полковником поговоришь, скоро к нему поедем. Георгий Игоревич ждет результата и, думаю, не откажется помочь. Особенно если дело того стоит.
– Кажется, к нему мы поедем не сразу.
– Понял. Ситуация обострилась. Рассказывай дальше…
Глава восьмая
Уснуть в эту ночь было уже, кажется, невозможно. Нервы были сильно напряжены. Да и как не нервничать в такой ситуации! Начальная фаза операции, с которой все и должно было бы по большому счету начаться, которая должна была заварить большой скандал в России и убрать от дел командира "волкодавов", да и самим "волкодавам" нервы потрепать, завершилась неудачей. А ведь уже подготовлены материалы для публикации, давно уже оплачены услуги многих средств массовой информации и в мире, и в самой России. Провал начальной фазы среди обычно суеверных разведчиков, как правило, воспринимается как обещание большой неудачи во всей операции и бьет по психике. Срыв задумки, которая была так хорошо просчитана, нервировал. Хотя мысли о том, что Докхантеру предстоит встретиться с серьезным, равным по силам противником, не возникло. Не возникло просто потому, что никогда еще полковник Хантер не работал против равных противников. Не доводилось ему еще встречать равных, способных что-то противопоставить всемогущим спецслужбам США.
Следовало что-то срочно предпринимать, иначе вся операция по выходу на ЧВК "Волкодав" будет сорвана, сами "волкодавы" насторожатся и будут искать варианты собственного контрдействия. Но Хантер не имел в Москве никаких боевых групп и потому ничего предпринять по собственной инициативе не мог. Хотя такие группы в Москве были, полковник в этом не сомневался, поэтому решил выйти на директора ЦРУ.
Так и не ложась спать, несмотря на сильную усталость, Метью Хантер написал шифротелеграмму своему непосредственному руководителю отдела, который по своему рангу имел выход на директора и вызвал телефонным звонком уже давно уснувшего майора Лукаша, исполняющего в группе обязанности шифровальщика.
– Кристиан, срочно поднимись ко мне.
– Умыться можно, господин полковник?
– Можно.
Вскоре раздался сильный одинарный стук в дверь. Хантер вышел из-за стола, чтобы открыть ее, впустил майора в комнату и сразу сунул ему в руки написанный от руки текст:
– Зашифруй с грифом "срочно" и принеси мне. Пол отправит со своего компьютера.
– Можно сначала прочитать? – спросил Кристиан. – Я уже давно с рукописными текстами не работал и могу что-то не разобрать.
– Читай. Только побыстрее.
Через какое-то время Лукаш поднял голову и произнес:
– Прочитал. Я все понял, Док. Делать?
– Делай, и побыстрее.
Лукаш положил сложенный вчетверо листок и вышел. А полковник вызвал к себе Пола.
Когда тот появился, он сразу предупредил:
– Сейчас майор Лукаш принесет шифровку. Отправь в отдел. Адрес ты знаешь?
– Конечно.
– Поставь гриф "срочно" и свой обратный адрес, чтобы ответ тебе прислали.
– Понял, Док.
– У тебя что?
– После вашего телефонного звонка я забрался в сервер городского МВД. Полюбопытствовал. Москва – город большой, но происшествий мало. Больше дорожные. Посмотрев сводку, перебрался в окружной сервер, по месту, чтобы узнать про больницу подробности. Там два происшествия за ночь было. Дважды наряд полиции в одну больницу вызывали.
– Это уже интереснее. Рассказывай.
– Сначала приехали в начале ночи пьяные полицейские. Хотели пройти куда-то на этаж к знакомому. Их не пустили. Тогда они просто, без применения оружия, побили и связали охранников и уехали. Без наряда полиции с охранников не смогли снять наручники. Врач сообщил, что у одного из полицейских видел нашивку "Лесная полиция". Но вопрос возник уже у полицейского наряда – как лесная полиция смогла справиться со здоровенными охранниками. А дальше уже серьезнее. Хорошо еще, что я поторопился. Эту информацию быстро убрали и с городского, и с окружного серверов, я так понял, что по приказу из ФСБ. Короче говоря, после визита лесной полиции, через несколько часов, последовал звонок в полицию, как я понял, от Алекса, которому вы отдавали приказ. Он сообщил, что сидел в машине рядом с больницей, когда услышал звон разбитого стекла и увидел, как с седьмого этажа из окна выпал человек. Подбежал к нему, человек был уже мертв. Побежал в приемный покой, чтобы врачам сказать, а там за дверью лежит застреленный человек. Алекс испугался, выскочил оттуда, побежал к машине и уехал, только от своего дома позвонил в полицию. Следственные бригады выехали сразу и из окружного управления, и из городского, и из ФСБ. Выяснено, что три человека проникли в больницу через приемный покой. Сразу застрелили охранника, врача и медсестру. Поднялись на седьмой этаж, пошли в коммерческую палату. По пути застрелили еще одну медсестру и двух охранников. Выбили дверь. В палате, как нам с вами известно, находился эстрадный продюсер. Он спрятался под кровать. Один из нападавших увидел его ноги, перевернул кровать и хотел его застрелить, но не успел. Продюсер схватил его за ноги, приподнял, но споткнулся о перевернутую кровать, упал на подоконник и нечаянно выбросил нападавшего. Одновременно с этим двое больных, один из них тренер по армейскому рукопашному бою, второй – бывший старший прапорщик спецназа воздушно-десантных войск, вмешались и скрутили еще двоих нападавших. Один из них, так и не выпустивший из рук пистолета, случайно выпустил пулю себе в пах. Его уже прооперировали. И сразу после этой операции произошло третье происшествие. Хорошо, говорят, что полиция была на этаже. В кармане куртки раненого что-то несколько раз взорвалось. Куртку разнесло в клочья. Вместе, кстати, с документами. В операционной перебило медицинскую посуду, перевернуло столы. Рядом с курткой в тот момент сидел тренер по рукопашному бою. Он выглядывал в окно и порезался о разбитое стекло. Ему зашивали раны на животе. Он говорит, что взрыв был не сильным, после чего куртка просто загорелась. А столы перевернули и посуду перебили сами перепуганные врачи.
– Мне нужны данные на этого тренера и на старшего прапорщика десанта. Полные данные, какие можно добыть. Ты, надеюсь, это скачал?
– Не успел, Док… – виновато развел руками хакер. – Как раз, когда я данные читал, их удалили с сервера. Я стал искать в других разделах и нашел приказ из ФСБ. Это вообще-то был не приказ, а просто просьба убрать все данные и не включать в официальную сводку происшествий. Полиция такому только рада, с них меньше спросят, и работы им меньше. Если удаляют материалы с сервера, дела передают в ФСБ.
– А сервер ФСБ пробовал взломать?
– Док, я не идиот. Я еще до тюрьмы с этим сталкивался. Там защита стоит сильнее, чем в самом серьезном нашем банке. А в нашем самом скверном банке защита сильнее, чем в ЦРУ и АНБ, вместе взятых. ФСБ меня сразу отследит, разберется с моим интересом и с местонахождением, навсегда заблокирует мой IP-адрес, а потом еще и достанет меня прямо здесь, в кабинете посольства. ФСБ ничем не лучше КГБ. Те же люди работают. Те же методы. Или вам, Док, не терпится со мной навсегда расстаться? По крайней мере, на длительное время.
– Правильно, – согласился полковник. – Про осторожность забывать нельзя. А того русского хакера ты снова найти не пытался?
– Кто-то отслеживал серверы МВД одновременно со мной. Я предполагал, что это он. Стал рассматривать данные. Оказалось, что это кто-то из нашей, предполагаю, страны. Причем работали очень остроумно. Через суперкомпьютер сейсмологической станции США на Багамских островах. Там поставили суперкомпьютер только два месяца назад, чтобы предсказывать возможность торнадо. Это самый мощный на сегодняшний день суперкомпьютер в мире. Или, как говорят китайцы, второй, потому что первым они считают свой, данные которого не сообщают. Короче говоря, я стал следить за этим парнем и нашел, что он интересуется еще и нашим общим другом Алексом. Кто мог иметь схожие с нашими интересы? Причем этот интерес идет, я думаю, все-таки из США, потому что использование другими суперкомпьютера на Багамах в моем понимании затруднительно. Там мощнейшая система защиты, которую проблематично вскрыть даже мне, хотя я и не пытался. Работает кто-то, кто имеет к "багамскому чуду техники" прямой доступ. Имеет санкцию! Кто это может быть, Док? Как вы думаете?
– ЦРУ или АНБ?
– Я допускаю такой вариант, – согласился Пол.
Сильный стук в дверь прервал разговор. Пришел Кристиан Лукаш. Майор принес флешку, на которой была шифротелеграмма в ЦРУ.
– На всякий случай на отдельном файле я сохранил и адрес, – предупредил он.
– Адрес я помню, – сказал Кампильо, взял флешку, посмотрел на полковника и вышел, чтобы отправить шифровку.
– Гриф "срочно", – напомнил полковник в его спину.
– Да, обязательно… – не оборачиваясь, ответил Кампильо.
Лукаша Хантер отпустил без задержки. Если командиру не спится или просто некогда спать, это вовсе не значит, что и другие члены группы должны страдать бессонницей. А Докхантеру было о чем подумать в одиночестве. Именно в одиночестве, которого сейчас так хотелось, потому что он не знал, чьему указанию, кто и как может контролировать его деятельность. Материалы на Алекса могли интересовать только ЦРУ. Больше никто вообще не знал, что он участвует в операции. И вообще, ни посол, ни кто-то другой здесь не решился бы самостоятельно забираться в дела ЦРУ. Пол Санта-Крус Кампильо предположил, что и через компьютерную сеть их группу тоже контролируют. Причем используя суперкомпьютер американской сейсмологической станции на Багамских островах, что требует санкцию высокого руководства. Это опять намекало на руку ЦРУ.
Неожиданно раздавшийся звонок трубки заставил полковника Хантера вздрогнуть. Он посмотрел на монитор – звонил Пол. Что у него? Новые неприятности?
– Да, Пол. Слушаю тебя.
– Док, из Лэнгли пришел ответ.
– Так быстро?
– Я несу вам.
– Неси сразу майору. Пусть он расшифрует… Потом уже ко мне занесешь… Или сам Лукаш пусть вместе с тобой приходит. Он старый служака, порядок знает, в чужие руки послание не передаст. Приходите. Я жду…
Глава девятая
– Короче говоря, когда Виктор Юрьевич передал мне координаты этого Алексея Квашнина, я еще не думал, что мы можем таким образом выйти на одну из ключевых фигур во всем этом деле. По крайней мере, на данном этапе, поскольку я вижу дело разделенным на отдельные взаимосвязанные ступени-этапы. И потому я не сразу подключился к прослушиванию телефона, а начал с изучения почты этого Алексея. Возможно, если бы сразу подключился, мы смогли бы избежать таких множественных жертв среди непричастных к делу людей – медперсонала и охранников, просто блокировав нападавших уже на улице, поскольку знали бы направление их деятельности и вероятное время прибытия.
– То есть ты хочешь сказать, что Алексей – организатор побоища? – спросил Иващенко напрямую.
– Организатор – лишь частично. Организация планировалась и просчитывалась в ЦРУ, где определялись конкретные цели. А Алекс, я использую лексикон полковника Хантера, является только непосредственным исполнителем, своего рода средним звеном в подготовке, но звеном непосредственным. Он не имеет, как я понимаю, специальной подготовки и действует только согласно инструкциям полковника ЦРУ, тем не менее именно Алекс формировал команду, которой поставил задачу, когда ему приказал Докхантер. И Алекс оплачивал услуги. Я прослушивание включил только после того, как просмотрел почту, и нашел там донесение Алекса неизвестному корреспонденту о составлении договора с охранным предприятием и требование оплаты услуг охранного предприятия. Прочитав его, я понял, что это письмо адресовано Докхантеру, оплачивавшему услуги охраны, которую, по его замыслу, и должны были убить. Обнаружив такую связь Алекса с полковником ЦРУ, я сразу подумал, что у нас ночь, но в США разгар дня, и может последовать какой-то звонок Алексу из Америки, и подключился к прослушиванию. К сожалению, у меня нет на ноутбуке рабочих программ ГРУ, которые, как я слышал, позволяют отслеживать местонахождение трубки, иначе я имел бы, вероятно, возможность и самого Алекса захватить на месте преступления.
– То есть?.. – спросил Лесничий, желая точности. – Где ты его мог бы захватить?
– Как я понял, он приехал к больнице одновременно с бандитами, чтобы проконтролировать их. Сидел в машине и видел, как командир и Александр Аркадьевич побежали в здание. А когда из окна вылетел человек, выскочил из машины, надеясь, что из окна выбросили Филлимона. Убедился, что это один из тех, кого он послал, потом побежал к двери приемного покоя, заглянул внутрь, но не вошел. Торопливо вернулся к машине и "на газах" уехал. Я все это наблюдал, но подумал, что это кто-то посторонний. Что это Алекс, понял, когда он позвонил Докхантеру… Говорили на английском, я не все, возможно, сумел понять, поскольку практики уже много лет не имею, но сумел быстро сделать с записи разговора машинный перевод через сервис "Гугл". Общий смысл я уловил правильно и убедился, что Докхантер противник умный и опытный… Он сразу нашел выход. И выход хороший, который не каждый придумает. Алекс оказался рядом с больницей, потому что ревновал и подозревал своего партнера Филлимона и решил проследить за его окном. Этот довод следствие только насмешит и снимет все подозрения. А уехал он с места только потому, что сильно испугался. Он в самом деле испугался, здесь ему даже врать не придется. Кстати, я так понял, что Алекс знает, что Докхантер находится не в США.
– И как ты это определил? – поинтересовался Иващенко.
– Алекс, которого Докхантер назвал Скрипачом…
– Он, в самом деле, скрипач, – уточнил Виктор Юрьевич.
– Неважно, значит, они не умеют правильные псевдонимы давать. Но не в этом дело. Алекс попросил извинения, если разбудил Дока. Тот ответил, что ему в эту ночь поспать, видимо, так и не дадут. Это уже говорит о том, что полковник сейчас не в США, а где-то в наших широтах. Там, где уже ночь. Не исключаю, что даже в Москве.
– Я бы предположил, что он где-нибудь в Киеве, – заметил Иващенко. – В Москве он сам бы руководил действиями. Такие люди любят сами все контролировать.
– Я соглашусь, – сказал командир боевой группы "волкодавов". – Но у меня возникает закономерный вопрос. С какой стати состоялось это нападение на больницу, и зачем так демонстративно, так нагло? Это же, по сути, бессмысленная бойня…
– Я об этом же думаю, – ответил Иващенко. – На второй вопрос ответ могу предположить. У американцев, как и у российских обывателей, бытует, видимо, неправильное представление о спецназе ГРУ и вообще о российском спецназе. В данном случае разговор должен идти о спецназе ГРУ, поскольку американская сторона подозревает патронаж ГРУ над ЧВК "Волкодав". Они считают, что спецназ ГРУ должен работать именно так – без стеснения убивать направо и налево. Итог – все эта бойня специально проводилась, чтобы бросить тень на спецназ ГРУ, и на ЧВК "Волкодав" в том числе. А вот первый вопрос… Здесь определить сложнее. Может, мы где-то "наследили"? Может, кто-то, в самом деле, наблюдал из окна за мной?
– Я думаю, тогда они дождались бы твоего ухода из палаты и по отдельности постарались бы ликвидировать сначала тебя, а потом и Филлимона, – возразил Лесничий. – Но "наследить" мы где-то "наследили"… И не знаем где…
– Может быть, я? – предположил Суматоха.
Он включил свой ноутбук, держа его на коленях и всматриваясь в монитор сквозь рулевое колесо автомобиля. Его никто не перебивал, хотя никто не понял, что за работу Суматоха в данный момент выполняет. И, пока хакер группы был занят каким-то сложным поиском, на связь вышел Величко:
– Первый! Я – Шестой? Слышишь меня?
– Я – Первый. Слышу тебя, Шестой. Как обстановка?
– Нас уже допросили. Меня, конкретно, первым допрашивали. Потом Филлимона, за ним Четвертого. Когда Филлимона допрашивали, Четвертый что-то наколдовал со спичечными коробками и с китайскими праздничными петардами – у него в тумбочке оказались, от встречи Нового года остались. Мелкие такие, толщиной с карандаш, длиной со спичку. Заложил петарды в коробок и спичками переложил. И еще что-то там такое сделал, чтобы легко поджечь. Сам он это назвал безосколочной мини-гранатой. Потом пошел на допрос, а вывели его оттуда под руки и сразу в операционную. Живот в крови был, и руки тоже. Я так понял, что он стеклом на окне порезался. Мне так и следак объяснил. Сейчас Четвертый в операционной. Там же и раненого бандита оперируют. Второго бандита сейчас допрашивают. Стоп! Шум какой-то из операционной. Врачи с ментами конкретно как вороны разлетаются. Петарды, похоже, стреляют. Четвертый действует. У меня все. Что узнаю, сообщу. Пойду к двери. Выскочили все, кроме раненого бандита и Четвертого…
– Держи нас в курсе.
– Я понял. Первый! Четвертый вышел. Смеется. Что-то следакам сказал. Те сразу в операционную войти побоялись, оттуда дым валит.
– Что, сам Четвертый? Без связи? – спросил Иващенко.
– Снял и мне в карман положил. С ним следак идет, так что все равно рассказать не сможет. Разговаривают.
Величко какое-то время молчал. Потом сообщил.
– Все в порядке. Четвертый сунул мне в руку пулю. Удачно все прошло. Только врачей напугали. И больных полный коридор. Но эвакуацию, конкретно, отменили…
Величко отключился от связи как раз в тот момент, когда Суматоха досадливо ударил двумя ладонями в руль своей машины.
– Что случилось? – спросил Лесничий.
– Я "наследил"…
– Где?
– По моим вчерашним следам, когда я данные на Филлимона собирал, кто-то полазил. Определил мой интерес и мой IP-адрес. Но у меня IP-адрес динамический, меняется при каждом вхождении в Интернет. Хакер в мой компьютер войти не сможет, он его уже потерял. Тем не менее интерес в Филлимону определил. И сразу такое кардинальное решение.
– Стоп! – резко сказал Лесничий. – Домашний адрес Алекса знаешь?
– Да. Нашел…
– Едем к нему.
– Понял, – среагировал Суматоха.