Но это, повторяю, бывало чрезвычайно редко. Татьяна Георгиевна не умела манкировать своими обязанностями и терпеливо долбила наши ленивые головы.
У не были маленькие, но необыкновенно сильные руки. Помню, она как-то раз двумя пальцами шлепнула меня по ладони. И что же? На следующий день на месте шлепка появились хорошие смачные синяки.
Но ученики Татьяну Георгиевну все равно обожали, хотя и боялись как огня. Недобросовестности она не выносила и не прощала никому: ни себе, ни своим студентам. Если уж человек попадал в ее класс, то обязан был заниматься как проклятый. Но за это получал твердый шанс поступить в достойное учебное заведение.
Например, в Гнесинку. Или в хорошую консерваторию.
Такого урока, который я проводила сейчас с Генриэттой, Татьяна Георгиевна мне бы не простила.
Через полчаса Генриэтта перестала притворяться, что ничего не замечает, и спросила:
– Ты не хочешь заниматься, да?
Я слегка щелкнула ее по носу.
– С тобой страшно дело иметь, – сказала я серьезно. – Ты чересчур проницательна.
– Да ладно! – отмахнулась Ритка. – Вы от меня все скрывает, вот и приходится самой думать. А почему взрослые все от детей скрывают? – спросила она с интересом.
– Чтобы не лишать их детства, – ответила я мрачно.
– Ну и глупо! Дети все равно все знают!
– Ничего, – сказала я. – Скоро вырастешь, сама начнешь все скрывать.
– Не буду я ничего скрывать!
– Будешь, будешь! – пообещала я насмешливо. Вздохнула и договорила:
– Так уж взрослые устроены.
Ужин прошел вяло. Максим почти все время отмалчивался, Элла не поднимала глаз от своей тарелки. У меня было такое ощущение, что им все трудней и трудней выдерживать этот ритуал совместных семейных трапез. И что встают они из-за стола с чувством тайного облегчения.
Грустно, скажу я вам.
Утро следующего дня началось как обычно. Позвонил Саша, попросил меня спуститься вниз.
Я оделась, захватила сумочку с деньгами и документами и вышла на улицу.
Саша ждал меня в машине.
– Куда поедем? – поинтересовалась я, усаживаясь рядом.
Саша молча смотрел на меня.
– В чем дело? – спросила я резко. – Что ты так на меня смотришь?
Саша облизнул пересохшие губы и ответил:
– Мы не поедем, если ты скажешь мне правду. Твоя настоящая фамилия Авдеева?
– Ты просто псих, – ответила я, не отводя от него взгляда.
Саша, не отрываясь, смотрел мне в глаза.
– Я созвонился с соседкой Димы Авдеева, – сказал он.
– Рада за тебя.
– Она говорит, что примерно полтора года назад к нему приезжала сестра. Говорит, что Дима был очень рад ее приезду. В общем, у них были отличные отношения.
– Молодцы! – похвалила я. – Сводные сестры-братья редко друг друга жалуют.
– Редко, – согласился Саша и снова посмотрел на меня. – Так что? Поедем к ней?
– Зачем? – удивилась я. – А-а-а! На очную ставку!
– Я бы не хотел ее утраивать, – тихо сказал Саша. – Просто расскажи мне все сама.
– Я не Авдеева.
Он зыркнул на меня бешеным взглядом и поджал губы.
– Ну, что ж…
И машина рывком снялась с места.
До города мы добрались с рекордной скоростью: за сорок минут. Саша гнал машину во весь опор, так не терпелось ему меня разоблачить.
Я понимала, что наступила ему на мозоль. Саша считает, что ему удалось решить ребус, а я отказываюсь подтвердить правильный ответ. Ну, как в математическом задачнике, помните? Там в конце давались правильные ответы, и можно было проверить собственное решение.
Вот таким окончанием задачника для Саши была я.
Но, к его возмущению, ответа не давала.
Дом, в котором жил Дима Авдеев, был обычной блочной девятиэтажкой со множеством подъездов. Саша остановился возле второго и, не выключая двигатель, спросил:
– Ты не передумала? Если нет, выходи из машины.
– Ты поставишь себя в дурацкое положение! – предупредила я.
– Ты не передумала? – настойчиво повторил он. – Мы можем никуда не ходить! Мне достаточно того, что скажешь ты!
– Оказывается, недостаточно, – ответила я небрежно. – Я уже два раза тебе сказала: я не Авдеева. Ты ошибаешься.
Саша прищурился, скрипнул зубами от злости. Но тут же спохватился и сменил выражение лица на обычное, корректное.
– Если ты мне не доверяешь, – вкрадчиво начал он, бросая по сторонам нетерпеливые взгляды, – то совершенно напрасно. Я считаю, что смерть этого подонка – благо для окружающих.
– Я тоже так считаю, – подтвердила я миролюбиво.
Саша обрадовался.
– Значит, я был прав?
– Ничего это не значит, – ответила я спокойно. – Пойми, я не Авдеева!
Саша заглушил мотор. Спрыгнул с высокого сиденья, обошел машину и открыл дверь с моей стороны. Рывком выдернул меня с кресла, и я чуть не свалилась в грязь. Но в последний момент сумела удержать равновесие.
– Очень галантно, – сказала я одобрительно и отряхнула куртку.
– Ты считаешь себя умней всех? – спросил он сквозь зубы.
– Боже сохрани! – честно ответила я. – Конечно, нет! Умнее всех ты!
Саша захлопнул дверь, вытянул вперед руку с брелоком. Пискнула сигнализация, вспыхнули и погасли передние фары.
Саша схватил меня за руку и потащил к подъезду.
Я не испугалась. Просто посочувствовала ущемленному мужскому самолюбию.
Саша набрал на домофоне номер квартиры. Через минуту приятный женский голос ответил:
– Да?
– Добрый день, – начал Саша, через силу заставляя говорить себя очень вежливо. – Это Саша Погодин. Я разговаривал с вами вчера вечером.
– Ах, да! – ответил женский голос. – Только вы говорили не со мной, а с моей мамой.
– Она дома? – спросил Саша нетерпеливо.
– Дома.
– Вы позволите мне… – начал Саша, и тут щелкнул замок.
Дверь открылась, Саша потащил меня в подъезд.
Мы поднялись на седьмой этаж. На площадке четыре квартиры. Одна дверь была чуть приоткрыта.
Саша громко стукнул в дверной косяк и сразу же толкнул меня в коридор.
Я влетела в чужую прихожую и чуть не врезалась в пожилую тетеньку, входящую из кухни.
– Это она? – спросил Саша, даже не поздоровавшись.
Из комнаты в коридор выглянула девушка примерно моих лет. Остановилась в дверях и принялась с интересом меня разглядывать.
– Она? – повторил Саша с напором.
Женщина медленно покачала головой.
– Да нет… глаза похожи, а сама – нет.
– Не она, – подтвердила весело девушка. – Та была очень высокая и очень худая. На две головы выше, как минимум.
– У той волосы были темные, – нерешительно начала женщина, но девушка ее перебила:
– Мам, перекрасить волосы ничего не стоит. У той была короткая стрижка. За полтора года волосы так сильно не отрастут.
Саша перекосился от неожиданности. Минут пять смотрел на меня бешеными глазами, потом вдруг протянул руку и сильно дернул меня за кончики волос.
– Ай! – вскрикнула я.
– Вы, что, с ума сошли? – вступилась за меня женщина.
– Прости, – быстро ответил Саша. Он упал на банкетку, стоявшую возле вешалки и повторил упавшим голосом:
– Прости. Я думал, что это парик.
– Какой же это парик? – спросила девушка насмешливо. – Вы, что, не видите, что лоб открыт? У парика всегда челочка имеется! А у нее свои волосы, вон, корни видны не закрашенные…
Я покраснела. Саша поднял голову и тоскливо осмотрел мои не закрашенные корни.
– Слушайте! – вдруг оживился он. – Волосы можно нарастить! Сейчас такое делается…
– Делается, делается, – успокоила его девушка. – Я сама парикмахер. И наращенные волосы от своих как-нибудь отличу. Да и любой человек отличит. Если не слепой, конечно.
Она осторожно дотронулась до моих волос и пропустила их сквозь пальцы.
– Волосы свои, – констатировала она весело. – И прекрасные волосы.
– Спасибо, – поблагодарила я.
– Природу благодарите, – сказала девушка. Опустила руку и повторила:
– Это не она. Совершенно точно. Только глаза похожие. Да мало ли на свете синеглазых женщин?
– Да, – ответил Саша. Он все больше походил на спущенный шарик. – Таких женщин на свете немало.
– Как и мужчин, – добавила я.
Саша дернулся.
– Простите, – сказал он, поднимаясь с банкетки. – Я, кажется, погорячился.
– Ничего, – ответила пожилая женщина с явным облегчением.
– А больше сестра Димы не приезжала? – спросил Саша, задерживаясь у входа. – Кстати, как ее звали?
Женщина сморщилась.
– Не помню. То ли Инна, то ли Инга… как-то так. А больше она не приезжала. Я, во всяком случае, ее не видела.
– И раньше не приезжала? – не отставал Саша. Похоже, у него появилась новая идея.
– Да вы что!
Женщина замахала руками.
– Разве бы Зина ее в дом пустила?! Да она Димке с отцом видеться запрещала, не то, что с новой сестрой! Поэтому она и приехала только после ее смерти.
– Дмитрий был рад появлению сестры? – спросил Саша угрюмо.
– Очень! – ответила девушка. – Я с ним как-то разговорилась. Он прямо сиял от радости. Я, говорит, не один на свете.
Она тяжело вздохнула.
– Не могу поверить, – сказала ее мать. – Вот никак не могу поверить, что Димка кого-то обокрал.
– И убил, – дополнила дочь. – Бред какой-то…
Саша молча кивнул головой, взялся за ручку двери. Оглянулся и сказал:
– Никого он не убивал и ничего не крал. Его подставили.
– Правда? – обрадовалась женщина. – Слава богу! Такой парень золотой! Вернется-то он скоро?
Саша опустил взгляд. Его лицо осунулось и окаменело.
– Боюсь, что нет, – ответил он сухо.
Вышел из квартиры и, спотыкаясь, побрел по лестнице вниз.
– Простите нас, – сказала я женщинам.
Они одновременно кивнули.
Я выскочила из квартиры и побежала следом за Сашей. Не знаю почему, но мне очень хотелось его утешить. Нелегкая это штука – разочарование.
Особенно для самолюбивых мужчин.
Сашу я нагнала уже внизу. Он сидел в машине и смотрел перед собой пустым отсутствующим взглядом.
Я подергала дверцу с другой стороны.
Заперта.
Я постучала в окошко.
Саша вздрогнул и повернул голову в мою сторону. Несколько минут смотрел сквозь меня, и я испугалась, что он сейчас развернется, бросил меня и уедет один.
Но Саша оказался не таким гордецом.
Помедлил еще минуту, нагнулся вправо и открыл мне дверь.
– Спасибо, – сказала я, влезая в машину.
– Не за что, – ответил он равнодушно.
Несколько минут мы сидели молча. Потом он тяжело вздохнул и сказал:
– Извини меня…
– Пустяки, – ответила я поспешно. – Не бери в голову.
– Не могу, – ответил он, чуть ли не со слезами. – Не могу!
Он покачал головой.
– Такая версия красивая нарисовалась! Все объясняла: и твое появление в поселке, и отравление Вики, и смерть Стефана… все! Я только одного не мог понять: почему он был убит именно в то утро?!
– Хотел у меня спросить? – посочувствовала я.
Он хмуро кивнул головой. Я вздохнула и виновато развела руками.
– Обвал, – сказал Саша, глядя перед собой остановившимся взглядом. – Полный обвал. Ты не Авдеева, зовут тебя не Инна и не Инга, у тебя длинные волосы и совсем другой рост. Только глаза у вас похожи. Вот и все.
– Может, мы "доппельгангеры"? – предположила я.
– Может, – вяло ответил Саша. – Все может быть.
Отвернулся от меня и посмотрел в боковое окно.
– Слушай, – сказал он вдруг прежним бодрым голосом, и я подскочила от неожиданности. – Есть идея!
– Как, еще одна? – перепугалась я.
– Если ты не Авдеева, это вовсе не значит, что она не может быть в Москве!
– Ты все-таки упираешься в том, что Стефана убили.
– Уверен в этом! – заявил он напористо, выпятив челюсть. – Голову даю на отсечение!
– Не торопись, – предупредила я. – Минуту назад ты голову давал на отсечение, что я – саратовская дочь Волика!
Саша смутился.
– Я же попросил у тебя прощения.
– Просто не торопись, – повторила я. – Хочешь выяснить, где сейчас Инна, или Инга? Как ее там…
– Хочу, – ответил Саша упрямо. – Как убили Стефана, я знаю. Не знаю только одного: кто его убил. Раньше думал, что это…
Он поперхнулся и виновато посмотрел на меня.
– Понятно, – сказала я.
– А теперь получается, что ты к этому отношения не имеешь. И соседки тебя не знают. Была б ты девушкой этого несчастного парня, они бы тебя раньше видели.
Я снова неловко развела руками.
– Ну, извини! Нечем тебя порадовать!
Саша, не слушая меня, кусал губы. Его глаза засверкали неприятным колючим блеском.
– Да, это возможно, – сказал он наконец. – Это могла быть его сводная сестра. Почему нет? Если они считали себя родными людьми, она вполне могла это сделать!
И повторил по слогам:
– Впол-не!
Саша оживился, торопливо повернул ключ зажигания.
– Ты торопишься? – спросил он меня.
– А что?
– Я хочу выяснить, где сейчас пребывает Инна или Инга Авдеева. Поедешь со мной?
– Куда? – опешила я. – В Саратов?
– Зачем? – ответил Саша нетерпеливо. – Мой приятель держит частное сыскное агентство.
– Ты хочешь его нанять? – снова не поняла я.
Саша тяжело вздохнул. Очевидно, его тяготила моя тупость. Но он чувствовал себя виноватым, поэтому подавил резкие выражения.
– Я никого не хочу нанимать, – ответил он терпеливо. – Я тебе уже говорил, что готов лично пожать руку человека, убившего эту гниду. Поэтому впутывать постороннего я не стану. Но для себя хочу все выяснить точно.
Саша посмотрел на меня и добавил, словно извиняясь:
– Понимаешь, это уже вопрос принципа.
– Понимаю, – ответила я. – Ты не можешь допустить, что кто-то оказался умней.
– Ну, если хочешь, можно и так сказать, – сознался он стыдливо. – Заклинило меня на этом деле. Прости.
– Нечего мне прощать, – сказала я. И негромко добавила:
– Сама такая же.
Я не солгала. Прекрасно помню, как меня терзал вопрос об алиби Стефана. И еще помню дикий выброс адреналина в кровь, когда я нашла правильный ответ на этот вопрос.
Честно говоря, это было одним из самых сильных ощущений в моей жизни.
– Поехали! – сказала я решительно.
По дороге Саша начал развивать передо мной свою версию убийства Стефана.
– Все получалось гладко, – объяснял он, выворачивая руль. – При условии, что это была ты.
– Мы же выясни…
– Да, да! Прости! Я просто объясняю тебе ход моих мыслей. Явилась в поселок девица, вся в платине и бриллиантах, в роскошной шубе… Кстати, очень неплохой психологический ход. Замерзающего бомжа вряд ли бы кто-то подобрал, а девицу в соболях и драгоценностях, скорее всего, на улице не оставят. Здесь все правильно просчитано.
– Я была не в соболях…
– Неважно! – перебил он нетерпеливо. – Мы уже выяснили, что моя версия прокололась. Честно говоря, с самого начала мы с Максимом думали, что ты казачок, засланный конкурентами. Прости за нескромность, но я за тобой следил, когда ты по городу шлялась.
– Что-о-о?!
– А ты как думала? Ни имени, ни фамилии, кушайте ее, как угодно… Конечно. Макс запаниковал!
– И долго ты за мной следил? – спросила я с интересом.
– Долго, – признался Саша. – Выяснил, что ни по каким банкам ты не ходишь, и вообще… Мне показалось странным, что ты все время крутишься вокруг дома Эллы и Максима.
– Я хотела разобраться в этой истории с алиби Стефана, – ответила я. – Ты меня понимаешь?
– Еще как! – заверил Саша. – Еще как понимаю!
Он посмотрел на меня с улыбкой и спросил:
– Это здорово, правда? Когда ответ находится?
– И не говори, – поддержала я. – Как будто теорему Ферма доказала.
Он кивнул.
– Максим сказал, что он проверил наши личности, – вспомнила я. – Меня и Ирку. Проверял ты?
– Я, – признался Саша. – Только меня эта проверка не убедила. Ну, подтвердили нам, что по указанным адресам проживают указанные персоны. Ну, подтвердили, что обе закончили консерваторию и работают в музыкальном училище. Ну, подтвердили факт получения израильского наследства.
– И что тебя не устроило? – спросила я.
Саша повернул голову и посмотрел на меня, как на дурочку.
– Сама не понимаешь? Нам подтвердили то, что такие женщины на свете существуют! Но что эти женщины именно вы, нам никто не подтверждал!
– А-а-а! – поняла я, – ты решил, что я прикрываюсь чужой легендой.
– Ну, да, – ответил Саша. – Как разведчик.
– А Максим?
– Максим тебе почему-то верил, – ответил Саша неохотно. – Странно, он человек подозрительный…
– Просто у него нюх на порядочных людей, – ответила я.
– Это да, – подтвердил Саша с непроницаемым выражением лица. – Это правда.
Мы немного помолчали.
– Потом я стал замечать, что тебя интересует та старая история с ограблением. Скажу честно, меня это удивило. С какой стати тебе интересоваться делом столетней давности? Только в одном случае: если люди, которые в нем замешаны, тебе не безразличны.
– Логично, – согласилась я.
– Тогда я подумал, что ты как-то связана с убитой девушкой. Проверил. Узнал, что у нее никого не осталось, кроме родителей. Причем родители пребывают в такой глубокой депрессии, что вряд ли были бы способны придумать толковый план мести.
Я молча кивнула.
– Оставался только один человек…
– Дмитрий Авдеев, – договорила я.
– Точно! Правда, с ним все выглядело еще более глухо. Мать умерла два года назад, отец неизвестно где, ушел из семьи двадцать пять лет назад… Но я же тебе говорил, что характер этого человека косвенно повлиял на происходящие события!
– Да, я помню, – вежливо согласилась я.
А про себя подумала: "Ты мне много чего говорил".
– Так оно и вышло, – продолжал Саша, притормаживая на светофоре. – Владимир Авдеев… Человек-праздник, не обременяющий себя воспитанием своих детей. И мне стало интересно, насколько дети были на него похожи? Может, они были его полной противоположностью?
Саша посмотрел на меня и мстительно добавил:
– Как "доппельгангеры"…
"Один-один", – признала я мысленно.
– Возможно, – продолжал Саша, – что они, в отличие от папочки, обладают сильно развитыми родственными чувствами. Такое бывает!
Я промолчала, глядя на светофор. Зажегся зеленый круг, Саша тронул машину с места.
– Вполне возможно, что сестра Дмитрия не смогла пережить того, что ее брата публично опозорили. Она, наверняка, понимала, что его, скорей всего, уже нет в живых.
– Она приехала в Москву и выдала себя за Анну Беркович, – договорила я.
– Я так думал, – сказал Саша. И уныло добавил:
– Ошибся…
– Не переживай! – подбодрила я. – Может, эта Инна, или Инга, действительно в Москве? Тогда реабилитируешься!
– Ну, да, – пробормотал Саша. – Легко сказать… Все по новой выстраивать придется!
– Ничего, выстроишь.
Он молча вздохнул. Мне снова стало его жалко.
– А как я убила Стефана? – спросила я через минуту.