Трипп немного поколебался:
- Не уверен, что вы готовы услышать это, ну да ладно. Звучит оно так: Тобиас Ланселот Вулейсверс-третий.
Риган ошеломленно уставилась на Триппа.
- Да, звучит достаточно тяжеловесно.
- Неужели вы думали, что мой папаша мог проявить снисхождение ко мне в этом вопросе? - продолжал жаловаться Трипп. - Беда никогда не ходит одна, как вы знаете. Тем более что сам он носил именно такое имя всю свою жизнь, как конь носит седло. Так почему же, по-вашему, он должен был явить милость и избавить от подобной муки собственного сыночка? Утешает одно - то, что я все-таки третий. Именно поэтому меня и стали называть Триппом.
- Прекрасно. Так, а откуда ты родом? - спросила Кит.
- Из Коннектикута.
- Я тоже оттуда. Я из города Хартфорд. А ты из какого?
- Из Гринвича. Но родители собираются отойти от дел и переехать во Флориду. Так вот, мой отец хочет, чтобы я, так сказать, "встал на ноги", прежде чем они переедут туда. Я все же пытаюсь доказать ему очевидное - что мне уже двадцать пять лет от роду и я хочу, чтобы меня наконец оставили в покое.
Риган написала полное имя Триппа на верху страницы блокнота.
- Это твое имя, точно, просто потрясет отдел кадров любой крупной корпорации. Во всяком случае, оно не может не привлечь внимания. Твое имя звучит так, будто ты вообще с другой планеты. Я вот что сделаю: я представлю тебя одному парню, которого повстречала здесь вчера вечером. Он готов даже убить ради того, чтобы только заполучить себе такое имя, как у тебя.
- Ладно, а что же мне тогда написать после столь замечательной фамилии?
- Перечислим школы, в которых ты учился.
- Так, ну, сначала я два года учился в интернате в Швейцарии, а потом в колледже в Стэнфорде, - сообщил Трипп.
- Что ж, это звучит просто здорово. Так, с образованием, можно считать, покончено. Теперь надо немного приукрасить тот профессиональный и жизненный опыт, который ты уже успел накопить в течение своей прекрасной карьеры, - с энтузиазмом сказала Риган. - Ну, например, в настоящий момент ты входишь в состав международной команды менеджеров, занятой задачей запуска ресторана гостиницы, где мы сейчас пребываем.
- Международной? - недоверчиво переспросил Трипп.
- Ну, видишь ли, у Луиса мама из Франции.
- Вот здорово! - воскликнул Трипп. Он показал пальцем на портрет Людовика XVIII. - Кстати, если говорить о Франции, то как вы, собственно, собираетесь вставлять в раму этого жирного кота?
- Как раз сегодня утром мне предстоит отыскать мастера, который взялся бы за эту работу.
- Если Луис мне позволит, я помогу вам отнести портрет по нужному адресу.
- Спасибо, Трипп. Я уверена, что он отпустит тебя со мной. Ладно, тогда мне надо поскорее одеться. Встретимся через несколько минут внизу, хорошо?
Трипп поднялся.
- Мне тоже пора спускаться вниз. Луис, наверное, уже повсюду меня разыскивает. Спасибо за вашу помощь. Вам обеим вообще, наверное, надо открыть собственное дело по выявлению мотивации поведения людей или всего такого прочего.
Кит зарылась лицом в подушку и сказала:
- Вот именно сейчас я совершенно не настроена участвовать в каком-либо предприятии, касающемся выявления чьей бы то ни было мотивации или всего такого прочего.
- Если серьезно, Трипп, то когда у нас будет немного времени, я тебе действительно помогу составить это твое резюме, если в этом не отпадет необходимость, - сказала Риган.
- Она ведь частный детектив и способна безошибочно определить, врет человек или нет, - сообщила Кит. - Так что твое резюме она сможет сделать таким, чтобы никто не заподозрил в нем и толики лжи.
- Я готов пойти на все, только бы мой папаша отстал от меня, - вздохнул Трипп, выходя и закрывая за собой дверь.
- А он ничего - симпатичненький, - признала Кит. - Если бы не тот факт, что он лет на шесть моложе меня и совершенно не представляет, что собирается делать со своей жизнью дальше, я была бы не прочь завести с ним роман.
- Да, тогда бы ты смогла научить его пользоваться компьютером, например, - предположила Риган.
- А не пора ли тебе закрыть рот?
Риган поднялась и потянулась.
- Как, наверное, ужасно дожить до такого, как у него, возраста и так и не найти свое место в жизни.
- У него дело обстоит не так, как у нас, правда? Не сравнить с нашим положением, с нашим местом в жизни, да?
- Да уж точно, - согласилась Риган. Потом она сообщила Кит о своих планах на это утро. - Так что тебе можно расслабиться и отдохнуть. Я за тобой зайду, и мы вместе с нашими новыми знакомыми отправимся пообедать в ресторан "У Бонни".
- Буду считать минуты до этого счастливого события.
С утра в четверг Ида была так взволнована, что едва сдерживала эмоции. До этого момента ей так ни разу и не пришлось побывать в доме кого-нибудь из знаменитостей. Теперь же ей посчастливилось оказаться там, где жила не одна, а сразу две знаменитости! Прошлым вечером Ида позвонила своей лучшей подруге Долорес, в родной Огайо, и велела ей пойти к себе домой, взять там все книги Норы Риган Рейли и переслать их сюда для того, чтобы Ида могла получить на них автограф автора. Причем переслать сюда книги следовало срочной почтой "Прайорити мейл". Ида была готова пойти на любые дополнительные траты ради достижения поставленной цели.
Ида посмотрела на часы и поспешила вниз по улице. Было уже без двух минут десять. Она отработает в химчистке с десяти до двух, а затем, к трем, отправится на службу в дом Вудов. Ровно в десять часов она распахнула дверь в помещение химчистки:
- Привет, Макс!
Ее босс поднял глаза от регистрационной книги:
- Доброе утро, Ида. Как себя чувствуешь сегодня?
- Рада, что еще жива, - ответила Ида. - Благодарна Господу за то, что он позволил мне проснуться сегодня утром и продолжать дышать.
- Да, спасибо ему за это, - подтвердил Макс, разворачивая пакетик с четвертными монетками и ссыпая их в кассовый аппарат. Это был молодой человек от силы лет тридцати. Высокий, с серыми волосами, тощий мужчина, склонный изъясняться короткими предложениями, которые, однако, чаще всего содержали глубокий смысл. "В тихом омуте черти водятся", - думала на этот счет Ида.
- Сегодня должно быть много работы. Прошло уже два дня после Рождества, и у всех накопилась грязная одежда для чистки. Кроме того, люди обычно, когда выпивают, ведут себя весьма неосторожно и пачкают одежду. Наконец, впереди еще Новый год, к которому тоже необходимо как следует подготовиться… - Ида сняла свою лыжную куртку и повесила ее на крючок, над которым было написано "Ида".
- Да-да, это действительно благоприятно для нашего бизнеса, - согласился Макс. - Сегодня с утра, уже несколько человек заходили. Ты можешь заняться их одеждой.
Ида поправила очки, подошла к своему рабочему столу и, запустила руку в корзину с грязной одеждой. Она достала оттуда мужской костюм и проверила его карманы на предмет каких-нибудь забытых клиентом вещей. Она была явно разочарована, не найдя ничего. Взяв из пачки одну из картонных этикеток, она попробовала придать голосу обычное звучание:
- Никто из звезд кино сюда не заходил?
Макс даже не поднял головы. Он был поглощен задачей правильного размещения мелочи в нужных ячейках кассового аппарата:
- Никто.
- Ага, понятно, - произнесла Ида, прикрепляя картонные бирки на пиджак и брюки. "Костюмчик выглядит весьма дорогим", - подумала она, бросая его во вторую корзину. Она подняла глаза и посмотрела на часы на стене. Было три минуты одиннадцатого. "Бог мой, - подумала она, - мне предстоит, вероятно, самый долгий день в моей жизни". Ида поняла, что гостиницы уже начали направлять им свое грязное белье и теперь все это белье надо было снабдить бирками. Сама же Ида считала, что по тем высоким ценам, которые установил на услуги химчистки город Аспен, проще было бы покупать новую одежду, чем сдавать что-то в чистку и прокручивать несколько раз в барабане с химикатами.
Макс наконец-то с грохотом захлопнул ящик кассового аппарата и командным голосом произнес:
- Если что, я буду в заднем кабинете.
Ида вздохнула и опять наклонилась над большой белой корзиной с грязными простынями. Она вытащила наружу целый узел и плюхнула его на стол. Худшим было то, что гостиницы присылали в чистку кучу всего, но по этой куче нельзя было определить, кто именно из знаменитостей мог приложить к этому грязному белью руку. Ведь жившим в гостинице знаменитостям не было нужды самим приходить в химчистку и приносить свои вещи. Правда, за исключением тех счастливых случаев, когда эти вещи могли им срочно понадобиться или когда они почему-либо пропустили время утреннего сбора белья в гостинице. И все-таки это было нечестно. Ведь Ида пошла на такую работу именно затем, чтобы иметь шанс встречаться со знаменитыми людьми, а вместо этого она вынуждена была раз за разом таращиться на кучи грязного белья.
Звякнул звонок на входной двери, и Ида подняла голову.
- Ида, слышишь? - закричал Макс из задней комнаты. Там уже загудели гладильные машины. Работавшие за ними люди вкалывали вовсю. При этом каждый из них напевал себе под нос и пританцовывал под ту музыку, которая звучала по радио. Макс сидел за своим рабочим столом с бутылкой специального пятновыводителя, готовый напасть на любую испачканную одежду с энтузиазмом реаниматора.
Ида нарочно ничего не ответила своему боссу. Ну конечно, она слышала звонок, потому что стояла буквально напротив двери. Ей вообще иногда казалось, что пребывание в комнате, насыщенной всеми этими химическими испарениями, плохо отражалось на умственных способностях босса.
- Чем я могу вам помочь? - мягко поинтересовалась Ида у вошедшей красивой молодой женщины с черными блестящими волосами, в дорогом пиджаке с меховой оторочкой.
Женщина протянула Иде небольшой кусок белой ткани с грязными разводами на нем:
- Один тип плеснул на меня вином вчера вечером. Вы сможете вывести эти пятна?
- Ну, конечно, сможем! - воскликнул Макс, неожиданно появляясь у Иды за спиной. - Выпиши квитанцию, Ида.
Ида повернулась к нему и сказала сухим голосом:
- Я об этом чуть было не забыла. - Она послюнявила палец и поддела им верхнюю из пачки приемных квитанций, лежавших на столе перед ней. Потом она подняла кусочек белой материн, принесенной женщиной, и спросила: - А где остальное платье?
Клиентка непонимающе уставилась на нее:
- Это все.
- Очень сексуально, - пробормотала Ида. "Действительно, трудно поверить, что этот клочок материи и есть все платье, - подумала Ида, записывая имя клиентки. - Наверное, материя в таком случае должна здорово растягиваться. Как резина. Надо, пожалуй, взять с нее как за чистку галстука". - Вот и все, - сообщила Ида, улыбаясь и отдавая клиентке розовую копию квитанции. - Завтра утром будет готово. Это вам подходит?
- Подходит. Я зайду за ним завтра.
Ида опять посмотрела на настенные часы. "Мне вообще-то совсем не следует так уж торопить свою жизнь. Возраст не тот, - подумала она. - Но сегодня я просто не могу поступить иначе".
После того как, казалось, прошла целая вечность, стрелки часов наконец-то замерли на двенадцати и на двух. Пришло время уходить, начинать новую работу бок о бок с богатыми и знаменитыми людьми.
Риган приняла душ и почувствовала себя готовой начать этот трудный новый день. Она спустилась на первый этаж гостиницы, в кабинет Луиса. Он как раз говорил по телефону.
- Привет, дорогая, - прошептал он ей, одновременно продолжая говорить в трубку. - Эта вечеринка, эти торжества будут просто сказочными! Будут абсолютно все… Кто? Да я же говорю: абсолютно все! Мероприятие будет освещаться прессой, причем во всех подробностях. В общем, это станет главнейшим событием в городе… Сейчас по факсу я направлю вам ваш пресс-релиз. - Он положил трубку и поднял глаза к потолку. - Сюда собираются прислать своих корреспондентов даже национальные газеты, а издатель рубрики светской жизни из газеты "Аякс булдог" заявляет мне, что у них на сегодняшний вечер и так куча приглашений, и они еще посмотрят, смогут ли прислать кого-то из репортеров! Бог ты мой… - Он выдвинул ящик стола и достал оттуда пузырек с таблетками. - Я уже начинаю глотать эти штуки как конфеты.
- Именно такие были и в шкафчике Ибена, в его аптечке.
- О, не говори мне о нем! - простонал Луис. - Вот уже четверг, а я, слава Богу, все еще не потерял свой бизнес. В предстоящие пару дней он все еще может как-то подорвать мое дело. Как твоей подруге спалось на кушетке?
- Кит сказала, что вчера так вымоталась, что уснула бы на гвоздях, однако в обычную ночь…
- Я посмотрю, что еще смогу подобрать для нее. Дело в том, что мы заполнены под завязку. Все кровати в гостинице заняты. А ты сейчас идешь кататься на лыжах?
- Попозже, вероятно. А теперь, скажи мне, Луис, ты знаешь типа, который написал ту статью про Джеральдин в вашу газету?
- Пару раз я с ним встречался. А что?
- Не знаю пока. Я просто хотела бы с ним переговорить насчет картин.
- Прошу тебя, не начинай ворошить все это снова!
- Успокойся, я и не собираюсь. Просто из его статьи явствует, что он прилично разбирается в искусстве. Мне кажется, его знания мне кое в чем помогут. У него могут быть интересные мысли о том, что произошло здесь и в Вейле. Ты бы не мог позвонить и сказать, что я бы хотела с ним поговорить?
Луис положил руку на сердце:
- Риган, последняя вещь, которая мне сейчас нужна, так это дополнительная негативная популярность.
- Странно, а как же насчет той старой мудрости: мол, неважно, что именно ты говоришь обо мне в прессе, важно, чтобы ты правильно написал мою фамилию?
- После четверга обо мне могут говорить и писать все что угодно, так я себе это представляю, - сказал Луис, но затем скрепя сердце поднял трубку телефона и позвонил в газету "Аспен глоуб".
- Попросите, пожалуйста, Теда Вимса… Э-э… Ну, это его спрашивает Луис Элтайд из ресторана "Силвер майн"… А можете вы мне дать номер его домашнего телефона?.. Просто один частный детектив хотел бы с ним переговорить о серии статей, которую он сейчас пишет… - Луис удовлетворенно подмигнул Риган, положил трубку, потом вновь поднял ее и набрал номер домашнего телефона журналиста.
Риган сидела и с восхищением следила за тем, как Луис ведет телефонные переговоры. Делал он это столь талантливо, что мог бы вполне удостоиться похвалы от любого театрального режиссера. Голос его звучал уверенно и был полон восхищения способностями Риган как детектива и глубокого убеждения в необходимости докопаться-таки до сути преступлений, совершенных коварным Ибеном Бином. Наконец Луис положил трубку.
- Все получилось гораздо проще, чем я предполагал. Он предлагает прямо сейчас приехать к нему домой. Это недалеко отсюда. Дело в том, что скоро ему надо будет отправиться на какое-то интервью, поэтому с нами он готов поговорить как можно быстрее.
- Луис, ты все сделал просто замечательно.
- Я, можно сказать, просто отплатил тебе добром за то, что ты для меня сделала вчера.
- Конечно, милый. А теперь я, пожалуй, пойду, - сказала Риган, поднимаясь. - О, еще я хотела бы быстренько позвонить Ивонн Грант и спросить у нее, не нашла ли она номер телефона родственницы Бесси.
- Звони, - сказал Луис, протягивая ей телефонный аппарат. - А потом я попрошу тебя побыстрее смотаться отсюда, потому что ты страшно меня нервируешь.
- А мне-то казалось, что тебе нравится мое присутствие, - с деланным возмущением воскликнула Риган.
Луис обошел стол и поцеловал ее в щеку:
- Можешь здесь хоть поселиться.
Ивонн ответила на звонок Риган, сказала, что так и не смогла найти номер телефона кузины Бесси, проживающей в Вейле.
- Мне казалось, что он был у нас записан на клочке бумаги, который лежал в ящике одного из столов на кухне. - Смешок Ивонн не мог скрыть ее явного смущения. - Но учитывая, что я не так хорошо знаю, что именно лежит у меня на собственной кухне… Бесси отвечала за все в нашем доме, и я, собственно, даже не представляю, где теперь может быть эта самая бумажка, куда она ее положила. Она вернется в четверг. Может быть, подождем до четверга?
Риган почувствовала явное разочарование, но постаралась этого не показать:
- Конечно, но все же, если она вдруг проявится до этого момента, попросите ее позвонить мне в гостиницу Луиса.
- Хорошо, Риган, а ты будешь на обеде у Кендры? - спросила Ивонн.
- Да.
- Тогда там и увидимся.
- Здорово. Значит - до скорого свидания. - Риган обратилась к Луису: - Кит и я сегодня вечером идем на обед к Кендре. Ивонн там тоже будет. Не хочешь к нам присоединиться?
Луис не нашел в себе сил ответить. Он стал лихорадочно искать свой пузырек с таблетками, только представив возможность своего появления среди этих обиженных великосветских дам. Риган же тем временем схватила свое пальто и поспешила покинуть его кабинет.
Тед Вимс открыл дверь своей квартиры и впустил Риган. Он жил в квартале позади роскошной гостиницы "Рид Карлтон", где дома были модерновые, а каждая квартира имела свой большой балкон. Гостиная оказалась светлой, с высоким потолком и паркетным полом. Все здесь было забито газетами и книгами, в углу мигал экран компьютера. Газет и книг здесь было так много, что они буквально затопили все вокруг.
- Вы должны извинить меня, - сказал журналист, - я работал все утро и совершенно не ждал никаких гостей.
- Спасибо, что нашли время для встречи со мной, - искренне поблагодарила хозяина квартиры Риган. - Я очень ценю ваш жест.
Журналист принял пальто Риган, но тут же стало ясно, что он не совсем представляет, что именно с ним делать. В конце концов он повесил его на спинку одного из стульев.
- Хотите кофе?
- Да, с удовольствием.
- С чем вы его пьете?
- Немного молока, пожалуйста.
- К сожалению, молока у меня в доме как раз и не бывает.
"Зачем же тогда спрашивать?" - удивилась про себя Риган.
Когда хозяин удалился на кухню, Риган огляделась по сторонам. Одну стену в гостиной полностью занимал огромный, до потолка, книжный шкаф. Быстро пробежав взглядом по корешкам книг одной из полок, Риган поняла, что перед ней прекрасная коллекция изданий по истории искусства. Перед камином, на противоположной стороне комнаты, стояло удобное кресло и заваленный всякой всячиной диван. Шикарное место, где зимой можно было бы удобно устроиться, забравшись с ногами, укрыться теплым пледом и читать весь снежный день напролет.
- Вот и ваш кофе. - Тед вошел в комнату, неся в руках две чашки с напитком.
Риган внимательно рассмотрела журналиста, пока он раздвигал газеты, наваленные на кофейном столике, чтобы поставить чашки на освободившееся место. Ему было около сорока. Волосы черные с проблесками седины, тонкое напряженное лицо, на носу очки в металлической оправе, с большими диоптриями. Одет он был в голубые вельветовые брюки, белую рубашку и старый серый свитер. На любителя лыжных прогулок он был вовсе не похож. Риган надеялась, что он не был одним их тех интеллектуалов, что просто презирают разговоры на обычные человеческие темы. Но, на всякий случай, она решила начать разговор с нейтральной темы.