Неподалеку от здания МВД на Житной улице взорвана "Волга", в которой находились три генерала силовых структур. Мотоциклист, швырнувший на крышу машины рюкзак с бомбой, погиб при взрыве. Следствие предполагает, что заказчиком этого страшного преступления был известный олигарх Борис Берлин. Однако у "важняка" Турецкого есть на этот счет особое мнение.
Гибелью генералов дело не исчерпывается. "Список жертв" продолжает пополняться. Дело оказывается чрезвычайно запутанным, и чем ближе Турецкий подходит к разгадке, тем яснее понимает, на какой опасный путь он ступил…
Содержание:
-
Глава первая - СМЕРТЬ ГЕНЕРАЛОВ 1
-
Глава вторая - ДЕЛО ЦЕНОЮ В МИЛЛИАРД - (за несколько недель до взрыва) 7
-
Глава третья - ЧЕРНАЯ "МАЗДА" 10
-
Глава четвертая - ТАИНСТВЕННЫЙ НЕЗНАКОМЕЦ 14
-
Глава пятая - КРИМИНАЛЬНЫЕ ДРУЗЬЯ 17
-
Глава шестая - СЛЕД 25
-
Глава седьмая - ЩИТ АХИЛЛЕСА - (за два года до взрыва) 29
-
Глава восьмая - ПОД "КОЛПАКОМ" 34
-
Глава девятая - ДРУЗЬЯ И ВРАГИ - (за несколько дней до взрыва) 37
-
5 - (спустя две недели после взрыва) 40
-
6 - (за две недели до взрыва) 40
-
8 - (в день взрыва) 42
-
-
Глава десятая - ЛОВЛЯ НА "ЖИВЦА" 43
-
Глава одиннадцатая - ВРЕМЯ СБОРА КАМНЕЙ 46
-
Глава двенадцатая - ПОСЛЕДНИЙ ПОЛЕТ 49
-
Эпилог 53
Фридрих НЕЗНАНСКИЙ
ЧЕСТНЫЙ АКЦИОНЕР
Глава первая
СМЕРТЬ ГЕНЕРАЛОВ
1
В кабинете руководителя аппарата Правительства было довольно душно. Хозяин кабинета, глянув на начальника Следственного управления Генпрокуратуры Казанского, человека дородного и чопорного, слегка отпустил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу.
- Николай Николаевич, трудное дело, - величаво пробасил Казанский, - однако…
- Подождите, - остановил его Русак. - В этом деле я полагаюсь, прежде всего, на ваш профессионализм.
Перед ним не было ни одного штатского, только генеральские мундиры.
"К чему этот парад?" - подумал Русак. Впрочем, к ним, в Правительство, эти люди в ином виде и не ходят.
- Вы должны понимать, - продолжил Николай Николаевич, - как много поставлено на карту и как много зависит от нас с вами. Судьба страны… - Русак выдержал паузу, прикидывая, не слишком ли пафосно звучат его слова, но затем решил: не слишком, особый случай, сойдет. - Да, господа генералы, судьба страны зависит от нас с вами! С этой мыслью вы должны вести дело Храбровицкого. И довести его до логического завершения… Владимир Михайлович, - обратился Русак к Казанскому. - Теперь я вас слушаю.
Один из трех генералов, ведущих дело олигарха Михаила Храбровицкого, неспешно пожевав губами, откликнулся:
- Да, но… - Неоконченная фраза повисла в воздухе. - Все правильно, Николай Николаевич, но… - и замолк.
Русак не терпел невразумительного молчания.
- Что - но? - Русак нахмурился.
Казанский пожал плечами:
- Мы живем не в вакууме. Пресса пристально следит за каждым нашим шагом.
- Владимир Михайлович прав, - поддержал его генерал-лейтенант внутренней службы Анатолий Григорьевич Краснов. - Это черт знает что творится! Настоящая вакханалия! Для этих борзописцев ничего святого не осталось. У нас в МВД говорят, что…
- Мы живем в демократической стране, - с мягким упреком произнес Русак. - И должны уважительно относиться к свободе слова.
- Я ведь не призываю ставить их к стенке, - с улыбкой заметил Краснов. - Но приструнить распоясавшихся лгунов не мешало бы.
- Слава богу, только приструнить, - улыбнулся Русак. - А то ведь вы у нас человек горячий, это всем известно.
- Анатолий Григорьевич у нас настоящий огонь! - с усмешкой подтвердил третий из присутствующих в кабинете генералов, Александр Сергеевич Самойлов, начальник одного из управлений центрального аппарата ФСБ, человек ироничный и насмешливый. - Ему бы с Храбровицким на дуэль выйти. Разом бы прихлопнул этого типа.
- Да, было бы неплохо, - согласился Русак. Он заложил руки за спину и задумчиво походил по кабинету. - Особо ретивых борзописцев мы прикроем. Не сразу, конечно, а постепенно. - Он остановился и задумчиво посмотрел в окно. - А в том, что с вакханалией нужно кончать, я с вами полностью солидарен. Вот мы и начнем с самого верха.
В глазах генералов появилось некоторое недоумение. Они переглянулись. Русак посмотрел на них и поспешно уточнил:
- Я имел в виду Храбровицкого и других олигархов.
Генералы облегченно вздохнули. Русак понял, что именно их напрягло, и не смог удержаться от улыбки.
- В общем и целом мы с вами все обсудили, - сказал он. - Еще раз прошу: не тяните с этим делом. Чем дольше тянется расследование, тем больше пересудов оно вызывает.
- Пересуды будут всегда, - заметил Казанский.
- Да, но когда суд вынесет правильное решение, все пересуды превратятся в пустую болтовню, - резонно ответил ему на это Русак. Затем он улыбнулся, смягчая улыбкой строгий тон своей последней фразы, развел руками и добавил: - Ну что ж, товарищи генералы, если вопросов нет, не смею вас больше задерживать.
Генералы встали с кресел, по очереди пожали Русаку руку и - один за другим - вышли из кабинета.
2
Черная "Волга" с форсированным двигателем и тонированными стеклами плавно скользила по вечерней московской улице. Слева и справа проносились неоновые вывески ресторанов и бутиков, чередуясь с ярко-освещенными рекламными щитами, призывающими водителей получить райское наслаждение от шоколадок, сотовых телефонов, электрочайников, пива и прочих незаменимых в раю вещей.
Генерал Краснов некоторое время смотрел в окно, затем повернулся к коллегам, вздохнул и сказал:
- Вот так вот глянешь вокруг - и диву даешься, как изменилась улица за какие-нибудь десять - пятнадцать лет.
- В лучшую или в худшую сторону? - уточнил генерал Самойлов.
Краснов фыркнул:
- В худшую, конечно. Сплошная жратва да голые бабы, и все это в красивой упаковке. Как будто в мире нет других вещей.
- Что касается баб, то они в основном вообще без всякой упаковки, - вновь уточнил Самойлов.
- Патриотизма не осталось, - не замечая его насмешливого тона, продолжил рассуждать Краснов. - Детей растлевают. Простой, честный труд высмеивают. Хапать, хапать, хапать - вот их призыв!
(Причина дурного настроения Анатолия Григорьевича была ясна. На совещании у Русака ему здорово досталось за нерасторопность. Русак умел ставить генералов "на место" и любил это делать.)
- Анатолий Григорьевич, у вас слишком мрачный взгляд на жизнь, - зевая, произнес Казанский. - Пока мы с вами в состоянии приструнить зло, с миром все в порядке. А мы - в состоянии.
Однако Краснов упрямо гнул свою линию:
- Дожились, мать вашу. Все продается и покупается, а честь мундира ни хрена не стоит.
Самойлов и Казанский переглянулись.
- Это вы не правы, - усмехнулся ироничный Самойлов. - Нынче и на мундир, и на честь полно покупателей. Продавай - не хочу.
Генерал Краснов мрачно ухмыльнулся, давая понять, что оценил черный юмор фээсбэшника Самойлова.
- Анатолий Григорьевич, - продолжил тот все в том же насмешливом тоне, - знаете анекдот? Черная "Волга" с тонированными стеклами подрезает "мерс". Из "мерса" выскакивает новый русский, подбегает к "Волге" и начинает пинать ее в дверцу, кроя матом весь белый свет. Тут тонированное стекло "Волги" медленно-медленно опускается, и новый русский видит в салоне полковника ФСБ. Новый русский тут же расплывается в улыбке и приветливо говорит: "Здравствуйте, товарищ полковник! А я стучу, стучу - думаю, кому деньги-то отдавать?"
- Старый анекдот, - хмуро ответил Краснов.
- Зато актуальный, - весело сказал Самойлов.
- Это точно, - согласился с ним Казанский. - Единственное, чего они пока боятся, - это мундира и красного удостоверения.
- Не боятся, а побаиваются, - поправил коллегу Самойлов. - Но некоторые и без мундира умеют страху нагнать. Вот как сегодняшний "желторотик". Непонятно, откуда выскочил, а все туда же. Легко ему чужими руками жар загребать. Мальчишка!
- Штатская сволочь, - подтвердил Краснов. - Пристроился на тепленькое местечко, а мы теперь вынуждены выслушивать от него поучения.
- Вы это о ком? - спросил его Самойлов.
- Как о ком? - удивился Краснов. - О Русаке.
- А-а… - Самойлов тонко усмехнулся. - Вообще-то я имел в виду олигарха Храбровицкого.
Краснов понял, что попал впросак, и слегка покраснел.
- А меня дома ждет борщец, - сказал Самойлов, закрывая неприятную тему. - Вкусней моей жены его никто не готовит. - Он прикрыл глаза и блаженно покачал головой. - Люблю, знаете, под борщец пропустить граммов сто - сто пятьдесят водочки. Кстати, не хотите заехать? Жена будет рада, она любит гостей.
- Мне борщ нельзя, - пробурчал Краснов. - Жирный слишком, врачи запретили. А что касается закусок, то лучше соленых груздей и селедки с луком вы ничего не найдете.
- А как же икра? - вставил свое слово Казанский.
- Если только черная, - сказал Краснов.
Спорить с ним никто не стал. Похоже, в этом вопросе генералы пришли к полному консенсусу.
Отрезанные от внешнего мира тонированными стеклами "Волги" и мирно беседовавшие, генералы не догадывались, что ужинать им сегодня уже не придется и что Самый Верховный Судья уже вынес им свой вердикт. Неоновые буквы вывесок, которые они с таким любопытством рассматривали в эти минуты, были для них тем же, чем были для царя Валтасара горящие буквы пророчества, повисшего в воздухе и гласящего, что век его уже исчислен и что никакого будущего для царя не предвидится.
В библейской легенде огненные буквы мрачного пророчества смог разгадать лишь вещий Давид. "Мене! Текел! Фарес!" На современной московской пустынной улице никого, похожего на пророка Давида, не наблюдалось. Но другие, более страстные и более жесткие, глаза внимательно смотрели вслед удаляющемуся автомобилю генералов сквозь стекло мотоциклетного шлема. Глаза эти были карие, почти черные и чуть раскосые, как у татарина или башкира.
Пропустив "Волгу" вперед, мотоциклист тихо проговорил: "Я готов". Затем завел мотор и медленно тронулся с места.
Яркие буквы вывесок и реклам, отражаясь на панелях его мотоцикла и "глобусе" его шлема, воспламеняли их, превращая молодого мотоциклиста в зловещее сказочное существо, в вершителя судеб, в посланника ада, стремительно набирающего скорость. Однако молодой человек не знал, что и его век уже исчислен. А скажи ему кто-нибудь об этом - он бы, вероятно, все равно не остановился, поскольку не верил ни в Бога, ни в дьявола, никогда ни перед чем не останавливался и имел дурную привычку рассчитывать только на свои собственные силы.
Стремительно набирая скорость, мотоцикл приближался к плавно скользящей по шоссе "Волге". Все ближе и ближе.
Среагировав на красный свет светофора, водитель "Волги" инстинктивно сбавил скорость, но машину не остановил.
Поравнявшись с "Волгой", мотоциклист легким движением сдернул с плеча небольшой рюкзак и положил его на крышу машины. Затем взревел мотором и, подняв мотоцикл на дыбы, погнал дальше по пустынной вечерней улице.
- Что за… - успел проговорить генерал Краснов, изумленно воззрившись на удаляющегося мотоциклиста, но его гневная фраза так и осталась незаконченной, захлебнувшись в грохоте взрыва.
Взрыв был таким сильным, что в окнах близлежащих домов громыхнули и со звоном осыпались лопнувшие стекла.
Взрывная волна бешеным тайфуном нагнала мотоциклиста, оторвала его вместе с мотоциклом от земли, несколько раз перевернула в воздухе и с силой швырнула обратно на шоссе, выбив из асфальта пучок кроваво-красных искр. Седок вылетел из седла мотоцикла и, пролетев еще три метра, прекратил движение, ударившись головой о железную опору рекламного щита.
Разбившийся мотоцикл вспыхнул, как спичка, но молодому человеку с татарскими глазами было уже все равно. Он лежал под рекламным щитом, и взгляд его был безмятежен. Он был мертв.
3
Спустя полчаса место трагедии было оцеплено плотным кольцом милиционеров и зевак. Оперативно-следственная группа действовала по установленному порядку, фотографировала место происшествия, опрашивала свидетелей. Двое мужчин, пожилой и молодой, склонились над трупом мотоциклиста. Молодой осторожно обшарил карманы бедолаги.
- Ну что там? - спросил пожилой, вставляя в рот сигарету и чиркая колесиком зажигалки.
Молодой оперативник внимательно осмотрел предмет, который он только что вытащил из кармана мертвеца, держа предмет за самый кончик, чтобы не затереть возможные отпечатки, затем ответил:
- Похоже на рацию. - Он еще раз внимательно осмотрел предмет и уверенно кивнул: -Да, так и есть. Рация.
Пожилой нахмурился и рассудительно сказал:
- Значит, наш киллер действовал не самостоятельно.
- Точно, - подтвердил молодой. - Этот парень был всего лишь марионеткой в чужих и умелых руках.
- Не слишком-то умелых, если "кукловод" позволил марионетке погибнуть, - возразил на это пожилой, пуская изо рта сизый сигаретный дым.
Молодой оперативник тоже нахмурился и неопределенно пожал плечами.
- Возможно, это входило в их планы, - сказал он, но уже не так уверенно, как прежде.
Судя по скепсису, появившемуся на лице пожилого следователя, тот не разделял точки зрения своего молодого коллеги.
- Нужно установить, откуда шел сигнал, - сказал пожилой следователь. - Займись этим.
- Попробую, - отозвался молодой оперативник и завозился с полиэтиленовым пакетом, упаковывая в него рацию.
Дюжий охранник поднялся им навстречу.
- Вы к кому? - пробасил он.
- К Берлину, - небрежно ответил пожилой следователь.
- Да, но…
Молодой оперативник положил ему руку на грудь:
- Спокойно, дружище Мы из милиции. - Он протянул охраннику удостоверение.
Охранник взял удостоверение, изучил его и вернул оперативнику. Затем сказал:
- Я должен ему сообщить.
Молодой оперативник покачал головой:
- Не должен. Мы хотим застать его врасплох. Понимаешь? - Оперативник подмигнул охраннику.
Охранник машинально подмигнул ему в ответ, но упрямо протянул руку к тумблеру.
Пожилой следователь молниеносным движением перехватил его руку и проскрипел:
- Противодействие властям. Не хочешь на кичу - сиди и помалкивай. Ясно?
- Ясно, - ответил охранник, удивленно глядя на кисть следователя, перехватившую его запястье. Хватка у старика была железная.
Пожилой следователь отпустил руку охранника и бросил через плечо одному из сопровождавших его оперативников:
- Витя, останься здесь и проследи.
Затем милиционеры двинулись дальше.
Ожидая лифта, пожилой следователь наставлял своего молодого коллегу:
- Он всего лишь подозреваемый. И притом очень влиятельный человек. Так что действовать нам придется со всей вежливостью, на какую мы только способны. Ты понял?
- Да, шеф, - откликнулся тот. - Конечно.
- Вот и молодец. И помалкивай там. Говорить буду я.
- Как скажете, шеф, - покорно кивнул молодой оперативник.
Меньше чем через минуту они были перед дверью квартиры номер триста семь. Пожилой следователь нажал на кнопку звонка.
- Кто там? - раздался из-за двери женский голос.
- Милиция. Откройте, пожалуйста.
Голос не отозвался. Несколько секунд было тихо. Затем пожилой следователь громко сказал:
- Я имею право взломать дверь вашей квартиры. Если вы не хотите шума и скандала - откройте немедленно.
Щелкнул замок, и дверь слегка приоткрылась. В образовавшемся проеме показалось лицо женщины, уже не совсем юное, без макияжа, но, несмотря на это, весьма и весьма привлекательное. Она внимательно взглянула на следователя.
- Мне нужен Борис Григорьевич Берлин, - сказал пожилой следователь. - Он дома?
- Могу я посмотреть на ваши документы? - вместо ответа сказала женщина.
- Запросто, - сказал следователь. Он достал из кармана удостоверение и позволил ей с ним ознакомиться. После чего повторил: - Мне нужен Берлин. Снимите цепочку.
Женщина кивнула, на секунду прикрыла дверь, скинула цепочку и затем широко распахнула дверь.
- У Бориса сейчас важный телефонный разговор… Вам придется подождать.
Седовласый ответил ей таким жестким и повелительным голосом, что женщина вскинула руки к груди, словно у нее захолонуло сердце от неприятного и горестного предчувствия:
- Важный разговор у него будет со мной.
Пожилой следователь невозмутимо прошел в прихожую.
- Где его кабинет?
- Прямо по коридору и налево, - ответила женщина упавшим голосом.
Пожилой следователь, сопровождаемый группой оперативников, прошел к кабинету. Стучать он не стал. Просто распахнул дверь.
Сидящий за столом красивый, одетый в дорогой костюм мужчина удивленно поднял глаза. При виде людей, вошедших в кабинет, рот его раскрылся, рука, держащая телефонную трубку, медленно опустилась. По худощавым щекам разлилась бледность. Он шевельнул было губами, намереваясь что-то сказать, но седовласый его опередил:
- Борис Григорьевич Берлин?
- Э-э… Он самый, - ответил мужчина, переводя испуганно-удивленный взгляд с одного незваного гостя на другого.
Седовласый удовлетворенно кивнул и уверенной походкой подошел к столу. Остановился и сказал не терпящим возражений голосом:
- Собирайтесь, Борис Григорьевич. Вы поедете с нами.
К бледным щекам Берлина прилила кровь. Испуг во взгляде сменился возмущением. Бизнесмен взял себя в руки.
- Куда это, позвольте спросить? - сердито проговорил он. - И с кем это - с вами?
Пожилой следователь вынул из кармана удостоверение, раскрыл его и поднял к лицу Берлина. Дал ему рассмотреть, затем спросил - серьезно и спокойно:
- Теперь понятно?
- Теперь - да, - вяло отозвался Берлин.
Пожилой следователь спрятал удостоверение в карман.
- Значит, вы пришли меня арестовать, - раздумчиво сказал Берлин.
- Пока только задержать, - поправил его седовласый.
- Ну да, - рассеянно кивнул бизнесмен, затем сделал над собой усилие, сурово сдвинул брови и посмотрел следователю прямо в глаза. - Ив чем вы меня подозреваете?
- В убийстве, - просто ответил седовласый.
- Вот как. И кого же я убил?
- Трех генералов, - все так же невозмутимо ответил пожилой следователь.
Глаза Берлина вылезли из орбит. Он судорожно сглотнул слюну и, выдавив из себя улыбку, сказал:
- Ого! Не многовато ли для одного честного, безобидного бизнесмена?
На эту реплику седовласый ничего не ответил. Правильно оценив его молчание, Берлин мгновенно посерьезнел.