- Но вы же меня поддерживаете, - улыбнулся Виноградов. - Криминологическое исследование в стенах научно-исследовательского института.
- Не о том я тебе говорю, Георгий, - сказал Ро-дичев, - не о том. Да, в стенах института мы занимаемся изучением причин правонарушений. Это наша главная задача. Но, есЛи я не ошибаюсь, в начале нашего разговора ты сам очень внятно объяснил, о чем должна быть твоя книга. Ты собираешься копаться в темной стороне нашей грустной действительности, а не выяснять, кто из сотрудников института пишет на стене туалета черным маркером. Так что моей поддержки тебе будет маловато. Было бы очень неплохо устроить тебе встречу с новым министром внутренних дел Маргалиевым. Конечно, это не наше непосредственное начальство, но не помешает. В любом случае это будет неплохая поддержка тому, что ты задумал. Я тебе эту встречу устрою. Правда, не знаю еще когда, но думаю, что в ближайшее время. Так что будь готов в любой момент сорваться и поехать. Это тебе не в институт опаздывать.
После этих слов Виноградов машинально посмотрел на часы. Потом на Родичева и улыбнулся:
- Как в воду смотрели. У меня семинар через полчаса.
- Вот-вот, - дружески проворчал Родичев. - Об этом я и говорю. Да, ничего. Успеешь. Три минуты на метро и пешком десять.
- А вы думаете, с министром действительно получится? - с надеждой спросил Виноградов, рассовывая свои бумаги по разным отделениям портфеля.
- Получится. Потому как выбран благоприятный политический момент. А ты знаешь, - вдруг без перехода сказал Родичев, - я ведь его видел. И неоднократно.
- Кого? Министра? - Виноградов не сразу сообразил, о ком идет речь. - Да нет, Вышинского. Я тогда как раз институт заканчивал.
Пятьдесят второй год.
Александр Анисимович погрузился в воспоминания и, встав из-за стола, неспешно прошелся по кабинету:
- Невысокий такой, плотный, седой. Очки в золотой оправе.
Форма у него была такая серая, знаешь, этакий маршал от дипломатии. Он жил в переулке Грановского, там такой большой правительственный дом. И вот он после обеда в ту сторону по улице Герцена пешком ходил.
- Пешком? - удивился Виноградов.
- Пешком, - ответил Родичев. - Пешком. А за ним лимузин. Ну ладно, беги давай. Увидишь Аллу - поцелуй за меня.
Когда автомобиль с операми и задержанным Ильхамом скрылся из виду, Дмитрий Корякин первым делом достал свой мобильный и посмотрел, кто звонил. Оказалось, Света. Ну да, вчера они договорились созвониться перед семинаром, чтобы поехать вместе. Точно, семинар! Часы показывали начало второго. Дмитрий определенно опаздывал. Конечно, если бы рвануть прямо сейчас, он бы успел, но ведь перед этим надо еще обязательно заехать в редакцию.
Из редакции журнала "Пламя" позвонил вчера вечером главный редактор, что было особенно важно. Корякин, конечно, пользовался некоторой известностью в журналистских кругах, но вот чтобы так - глав-ред лично! Нет, такие шансы не каждый день выпадают. По телефону тот вкратце обрисовал Корякину ситуацию, но разговор определенно был нетелефонный, поэтому Дмитрию назначили встречу для более детального ознакомления с предметом.
Речь шла о глубоком журналистском расследовании проблемы пиратства на отечественном рынке компьютерных компакт-дисков. Проблема, естественно, была стара, как операционная система "Norton Commander", но ровно так же неисчерпаема.
Дмитрию уже доводилось заниматься этим вопросом. Собственно, это и было причиной выбора его кандидатуры. Правда, тогда это было не больше чем просто констатация факта. Типа пиратство существует и развивается, и совершенно никто с этим не борется. А демонстрируемые время от времени по телевизору сцены, когда бульдозер мешает с грязью пару сотен конфискованных контрафактных дисков, не более чем обыкновенная показуха. И не исключено, что подобные демонстрации рассчитаны не столько на рядовых граждан, которые по-прежнему каждый день лицезреют пиратские диски возле своей станции метро, сколько на производителей, для того чтобы они знали, как поступают с теми, кто не любит делиться.
На этот раз речь шла о принципиально ином подходе. Это должно было быть глубокое исследование рынка, цель которого заключалась в том, чтобы определить, почему же, несмотря на всю шумиху вокруг пиратства, ситуация совершенно не меняется. Заказчиками расследования в данном случае выступало сразу несколько крупных фирм, занимающихся выпуском лицензионной продукции. Собственно, именно те, кто в наибольшей степени страдает от компьютерного пиратства.
Это было то, что Дмитрий понял из вчерашнего пятиминутного разговора по телефону. Остальные подробности ему обещали сообщить при личной встрече.
"Черт меня дернув ввязаться сегодня в эту историю на рынке, - подумал Дмитрий. - Обыкновенная ерунда. Все-таки пора научиться расставлять вещи по степени их значимости. Устанавливать приоритеты, так сказать".
Высветив на дисплее номер последнего звонка, Дмитрий нажал кнопку "ответить" и приложил телефон к уху.
- Привет, Свет. Это Дима. Слушай, я на семинар сегодня никак попасть не смогу. Если только к самому концу. У меня срочный вызов в редакцию… Да я сам узнал только вечером. Понимаешь, я думал, что раньше туда приеду, а вместо этого пришлось с милиционерами прокатиться… Да нет, уже все нормально. Вот только с семинаром проблема… Нет, отменить никак не могу. Это очень важно. В общем, ты извинись за меня перед Георгием Анатольевичем. Если успею, то хотя бы к концу постараюсь приехать… Да сам еще толком не знаю. Вот сегодня все выясню и обязательно расскажу. Ну все, ладно, пока. Спасибо. Увидимся.
Вопреки ожиданиям разговор в редакции много времени не занял. Главный редактор, Федор Никитич Полосов, предпочитал изъясняться достаточно емко. Он еще раз повторил Корякину сказанное вчера по телефону, несколько раз подчеркнув, что заказчики крайне заинтересованы в результатах расследования и что для начинающего журналиста это отличный шанс сделать себе имя. Что касается кандидатуры Дмитрия, то не последнюю роль сыграло наличие у него юридического образования, которое он к тому же продолжает в данный момент в аспирантуре. А поскольку в ходе расследования ему придется активно общаться с сотрудниками правоохранительных органов - это очень большой плюс в его пользу. В завершение разговора Дмитрий получил номер телефона старшего оперуполномоченного ГУБЭП МВД России Олега Андреева.
- Это один из лучших специалистов по борьбе с пиратством, - сказал Федор Никитич, записывая номер телефона на листок бумаги. - С ним уже связывались, он обещал помочь. Только ты, перед тем как звонить ему, покопай еще сам. Статьи подними, по рынкам погуляй. Чтобы не с пустыми руками идти, а то он человек занятой. И меня в курсе держи. Ну что, берешься?
- Берусь, - кивнул головой Дмитрий.
- Ну вот и хорошо, - подытожил Полосов. - Месяца хватит?
Вопрос прозвучал как утверждение, поэтому Дмитрий решил не спорить. Федор Никитич одобрительно кивнул:
- Это хорошо, что хватит. Но если будет готово быстрее, то это только приветствуется. Да, я думаю, объяснять не надо. Все, держи меня в курсе дела.
4
Александр Борисович Турецкий сидел за столиком в кафе и ел мороженое. Милую девушку - официантку, подошедшую принять заказ, - он попросил добавить в мороженое все имеющиеся дополнительные ингредиенты: фрукты, взбитые сливки, шоколадную крошку. Вернувшись из своей последней командировки, Александр Борисович как-то неожиданно для себя увлекся именно этим замечательным изобретением мировой кулинарии. Скорее всего, потому что мороженое было холодным. А именно это и было нужно с некоторых пор Александру Борисовичу Турецкому.
Когда Костя Меркулов отправлял его в Назрань, он пошутил:
- Саша, почему ты такой везучий? Мы тут все в Москве остаемся выхлопы автомобильные нюхать, а ты на свежий воздух.
Конечно, Костю нельзя винить. Он же не мог знать, что пресловутое везение Александра Турецкого штука очень специфическая.
Сейчас Турецкий ел мороженое и уже, наверное, в сотый раз изумленно повторял про себя: "Нет, ну это же надо было так влететь!"
Служебная командировка день в день совпала с массированной бойней, учиненной боевиками. И, естественно, Александр Борисович Турецкий, как обычно, оказался в самой гуще событий.
Но сейчас, сидя за уютным столиком кафе, вспоминать об этом хотелось меньше всего.
Вот только с тех самых 22.00, когда прозвучал первый выстрел в здании МВД, внутри у Александра Борисовича Турецкого поселился какой-то непонятный горячий комок, и поэтому по возвращении в Москву у Александра Борисовича появилась необъяснимая страсть к мороженому.
Увидев его, Костя Меркулов виновато развел руками.
Ну а что делать, если работа такая?
Зато сразу предложил отпуск. Прямо так, без всякого перехода, как нечто само собой разумеющееся и давно обещанное.
- Езжай, Саша. В России много прекрасных мест.
- Это да. Спасибо, конечно, Костя, - ответил тогда Турецкий. - Вот только ехать куда-нибудь мне в ближайшее время вряд ли захочется. Так что, если ты не возражаешь, я свой отпуск проведу в Москве.
И опять Меркулов лишь развел руками:
- Хозяин - барин.
…Вообще в последнее время жизнь Александра Борисовича Турецкого, которая и без этого никогда не была бедна событиями, принялась выписывать такие кренделя, что Турецкому оставалось лишь удивляться.
Для начала в его семейную жизнь прочно вошел "гениальный мальчик" Владик Гиндин.
Не было дня, да что там дня, Турецкому казалось, что не было даже минуты, чтобы Ира не вспомнила о своем ученике-вундеркинде. День начинался, продолжался и заканчивался Владиком Гиндиным. Если Ира не говорила о нем, это значило, что ее просто нет дома. А если это было так, то это значило, что они с Владиком в данный момент репетируют.
- Шурик, ты просто не слышал, как он играет, - укоризненно говорила Ира.
- Я бы предпочел вообще о нем не слышать, - мрачно отвечал Александр Борисович.
- Шурик, нельзя быть таким эгоистом. Своей игрой Владик несет людям добро и свет.
- А начать он, несомненно, решил с меня, - замечал Турецкий жене.
- Если ты хочешь, я могу сводить тебя на его концерт, - от всего сердца предлагала Ира.
- Вот уж спасибо, - тоже от всего сердца отвечал Александр Борисович, вскрикивая. - Ты уж лучше сразу предложи этому "гениальному мальчику" к нам переехать. Прямо вместе с его фортепиано. Фортепиано можно будет поставить у меня в кабинете, - иронизировал Александр Борисович. - Тесновато будет, но ничего, я потерплю. В последнее время у меня обнаружились неисчерпаемые ресурсы терпения!
Но никакие разговоры, никакие драматические монологи Турецкого не действовали на его супругу, и Владик Гиндин с неимоверным упорством продолжал незримо появляться в их квартире каждый день.
Александр Борисович сумел выбить для себя всего лишь один, хотя и важный, пункт. Ира клятвенно пообещала ему, что больше никогда не станет предлагать посетить концерт своего гениального ученика. Конечно, это было слабым утешением. Но как там в анекдоте? Я хозяин в доме - где хочу, там и лежу.
Но самым неожиданным и загадочным было появление из небытия Арнольда Беседина, старинного Сашиного друга.
Конечно, не совсем из небытия, но они не виделись почти двадцать лет, и вдруг тот является собственной персоной.
Все это время, с тех пор как они окончили университет и каждый занялся устройством собственной жизни, Александр Борисович издали следил за судьбой лучшего друга. Благо жизнь Арнольда всегда была на виду. Журналистика, политика. Но за все эти двадцать лет они так и не сумели выбрать время, чтобы встретиться друг с другом. Хотя в жизни каждого были периоды, когда уж пару выходных выбрать можно. Даже созвониться не сумели.
А вот теперь, когда приятель уже не просто Арнольд, а Арнольд Иванович Беседин - первый вице-премьер правительства Москвы, время вдруг нашлось. По крайней мере для редких разговоров по телефону.
Первый раз Арнольд позвонил полгода назад. Александра Борисовича тогда не было дома, и к телефону подошла Ира. Она и рассказала Турецкому, вернувшемуся домой, о неожиданном звонке его бывшего лучшего друга.
Оказалось, что Арнольд все эти двадцать лет тоже не терял Сашу из виду и был прекрасно осведомлен о месте его работы. Естественно, Ира не могла не пожаловаться на занятость мужа, а также на мелкие бытовые проблемы. Арнольд сообщил ей о том, что с некоторых пор он занял пост первого вице-премьера, и обещал помочь.
И помог. Сколько Саша его помнил, Арнольд всегда держал слово. И никогда не обещал, если был не уверен в своих силах.
Тогда как раз встал вопрос о переезде на новую квартиру. Как ни привык Саша к своим двум комнатам на Фрунзенской набережной, но Нина росла, и нехватка места начала чувствоваться. Они с Ирой уже давно подыскивали варианты, и вроде бы что-то наклевывалось. Но тут возникла новая проблема. Нина наотрез отказалась переводиться в новую школу. А Ира, в свою очередь, выступила резко против того, чтобы дочь каждый день ездила в школу через весь город. Таким образом, решение насущной проблемы в очередной раз откладывалось на неопределенный срок. До тех пор, пока не обнаружится свободная трехкомнатная квартира в их районе. Это, откровенно говоря, было маловероятно.
Через три дня Арнольд позвонил снова и сказал, что все улажено. Как и следовало ожидать, все действительно оказалось улажено. И со школой, и с новой квартирой.
Подходящая трехкомнатная квартира отыскалась не просто в их районе, а непосредственно в доме, где они жили. В соседнем подъезде. С помощью Арнольда обмен был оформлен в кратчайшие сроки и без стандартной российской волокиты. Вопрос о переводе в новую школу отпал автоматически. Нина с Ирой были (счастливы. Да и сам Александр Борисович Турецкий выглядел довольным.
С тех пор Арнольд звонил еще несколько раз. Но с Турецким они сумели поговорить только во время пятого или шестого звонка.
- Санька! Друг! - закричал Арнольд в трубку таким громким и радостным голосом, как если бы был не первым вице-премьером правительства Москвы, а звонил бы из Крыма с просьбой выслать ему денег на обратный билет.
И Турецкий не смог не улыбнуться. За все это время голос Арнольда совершенно не изменился. И даже не только тембр, но друг сохранил и все свои интонации, а это было чертовски приятно. Как и в студенческие годы, он сразу передавал свое настроение собеседнику. Правда, Александр Борисович все равно умудрился слегка взгрустнуть.
"А вот мой голос наверняка изменился", - подумал тогда Турецкий.
Впрочем, Арнольд тут же поспешил уверить его в обратном.
Они проговорили недолго, занимаемая Арнольдом должность не очень способствовала длительным беседам, но обязательно договорились встретиться, как только представится возможность.
После разговора у Турецкого осталось странное ощущение. После окончания университета и до самого недавнего времени, когда узнал из газет о назначении господина Беседина А. И. первым вице-премьером правительства Москвы, он действительно регулярно вспоминал Арнольда, но привык думать о нем как о какой-то абстрактной фигуре. Старый друг всегда оставался в его памяти точно таким же, каким был в студенческие годы. Иногда Александр Борисович внутренне обращался к нему за советом, и Арнольд отвечал ему из их общего прошлого.
Только услышав сейчас его собственный голос, Турецкий впервые по-настоящему понял, что все это время Арнольд тоже существовал. Что он не мифический фантом, созданный воображением, а реальный человек, живший собственной жизнью.
Турецкий вспомнил, как много лет назад они сидели на берегу Черного моря и рассуждали о будущем. Картина, которую тогда нарисовал Арнольд, была не просто фантастической, она была нереальной.
Но жизнь за двадцать лет показала, что ничего невозможного не бывает. И как всегда, Арнольд во многом оказался прав.
И, кстати, как всегда, выполнил данное однажды обещание. Потому что именно тогда они шутя говорили о том, что спустя двадцать лет обязательно встретятся и выпьют за наступившее будущее, каким бы оно ни оказалось. Правда, лет прошло меньше, но разве это имеет значение?
Когда Турецкий вернулся, Ира была дома.
- Представляешь, Владик заболел, - сразу огорченно сообщила она Александру Борисовичу. - Теперь мы целую неделю не сможем репетировать. А у него скоро очень ответственный концерт.
- Что с ним? - вежливо поинтересовался Александр Борисович. - Надеюсь, ничего серьезного?
- Да нет, обычная простуда. Он вообще очень легко простужается, - ответствовала жена.
- Понятно, - вежливо кивнул Турецкий и поинтересовался: - Мне никто не звонил?
- Арнольд звонил. Передавал привет, интересовался, как у нас дела. Не нужно ли чем помочь.
- Ира, ты все-таки не нагружай его нашими житейскими проблемами. Он занятой человек, к тому же мы столько лет не виделись, - сказал Александр Борисович.
- Хорошо, не буду, - отвечала Ирина. - Но если человек сам предлагает помощь, отказываться, на мой взгляд, не имеет смысла. Кстати, Шурик, почему ты никогда мне о нем не рассказывал. Я так поняла, что когда-то вы были лучшими друзьями. Вы что, поругались?
- Да нет, мы никогда не ругались, - сказал Саша. - Просто это было так давно. Я как-то успел о нем забыть?
- Забыл лучшего друга? - недоверчиво спросила Ира.
- Слушай, Ириш, что ты меня пытаешь? Когда-нибудь расскажу. Мы же с ним даже еще и не встретились.
- Ладно, хранитель государственных секретов, - махнула рукой Ира, - не хочешь говорить, не надо. Ты есть будешь? - Турецкий кивнул. - Тогда иди мыть руки, - велела супруга.
Ира отправилась на кухню, а Александр Борисович Турецкий мыть руки. В ванной ему, подобно Архимеду, пришла замечательная идея.
- Ира, - крикнул он, - а давай махнем сегодня в кино. Мы там сто лет не были. Все равно оба сегодня свободны.
- Ты приглашаешь меня на свидание? - кокетливо отозвалась Ирина.
- А почему бы и нет? Со всеми вытекающими отсюда последствиями, - предупредил Александр Борисович, вытирая руки пушистым полотенцем.
После тщательного изучения киноафиши Ира остановилась на "Пушкинском".
- Самое романтическое место в Москве, - одобрил выбор Александр Борисович. - Там встречаются все влюбленные.