В итоговом списке бестселлеров США за шестьдесят лет первые семь мест занимают книги Бретта Холлидея (самый известный из двенадцати псевдонимов американского писателя Дейвиса Дрессера).
Главный герой его романов - знаменитый сыщик из Майами Майкл Шейн расследует серию загадочных убийств.
Бретт Холлидей
Один час с Барбарой
I
21.35
Эвелин Томпсон, телефонистка отеля "Ибикус", отчаянно зевала, сидя перед коммутатором. Сегодня вечером вид у этой вообще-то весьма хорошенькой особы был хмурый и недовольный. Еще целых два с половиной часа до полуночи! Роджер не станет ждать. Уж это она знала наверняка: на два часа у него терпения не хватит. И никакой возможности связаться с ним и предупредить, что она застряла на работе. Телефонистка, которая обещала сменить Эвелин в десять, только что позвонила и заявила, что у нее жуткая мигрень и она не в состоянии двинуться с места. Мигрень! Как бы не так! Она еле ворочала языком, небось перебрала джина. Пусть только попросит когда-нибудь Эвелин об услуге! Да, пусть только попробует!
Эвелин снова зевнула, деликатно похлопывая по губам пальчиками с ярко-красным маникюром. Если б еще она могла заняться делом! Но после девяти вечера на коммутаторе "Ибикуса" тихо, как в морге. С этого часа до полуночи позвонят самое большее три-четыре клиента - заказать в номер лед или содовую - и из-за этого Эвелин вынуждена торчать здесь!.. Из-за такой ерунды она пропустит свидание!
И это уже не говоря о том, что Роджер будет в ярости! Заставить его, не предупреждая, томиться в ожидании целых два часа, это не соответствовало стилю их отношений. А ведь до сих пор Эвелин так тонко действовала, чтобы добиться желаемого. С каждым свиданием она позволяла Роджеру все больше, но каждый раз в нужный момент оказывалась неприступной, так что теперь Роджер дошел до кондиции и ей осталось лишь пожинать плоды своих трудов. Как раз сегодня вечером…
На панели зажглась лампочка. Эвелин перестала зевать, лениво выпрямилась и воткнула штеккер в гнездо. Комната триста семь. Мистер Друд, На-Всех-Парах, как его называли в отеле. Не то чтоб он был чрезмерно горяч, но, когда мистер Друд смотрел на женщин, он напоминал паровоз под парами, может, попросту от того, что был румян, толстощек, с пухлыми мокрыми губами и вечно потел.
Странно, что он звонит теперь. И двадцати минут не прошло, как мисс Пэйн из четыреста четырнадцатого просила соединить ее с номером мистера Друда. Разумеется, Эвелин подслушивала разговоры. Когда два постояльца противоположного пола поздно вечером звонят друг другу из комнаты в комнату, это частенько неспроста, и Эвелин заметила, что в последнее время между этими двумя что-то возникло. Мисс Пэйн, тощая дылда, напускала на себя важность, что не мешало ей, однако, поглядывать на мужчин. Поразительно, что она клюнула на старого Друда. Правда, она и сама не первой молодости. Ей, должно быть, лет тридцать пять, а в этом возрасте, подумала Эвелин, которой было девятнадцать, выбирать не приходится - лишь бы мужчина.
Впрочем, по телефону они были настолько сдержанны, что Эвелин с возмущением спрашивала себя, уж не думают ли они, будто у телефонистки нет более интересного занятия, чем подслушивать разговоры клиентов. Мисс Пэйн сказала лишь, что разыскала статью, о которой они говорили после обеда, и, если мистер Друд желает, он может зайти к ней за газетой. Мистер Друд жаждал прочитать эту статью и предложил захватить с собой чего-нибудь выпить. Мисс Пэйн позаботится о льде.
Да, точно, подумала Эвелин. После пяти вечера лед в четыреста четырнадцатый не приносили, и у мисс Пэйн наверняка осталось всего несколько наполовину растаявших кубиков. Должно быть, парочке захотелось выпить еще, и Друд вернулся к себе, чтобы заказать лед из своей комнаты (как будто это могло кого-нибудь в отеле обмануть!).
- Алло? Я слушаю! - сказала Эвелин.
Ей ответил женский голос, прерывистый и сдавленный:
- В триста шестнадцатом мертвый человек! Убийство. Сюда! Скорее!
Послышался щелчок, и связь прервалась.
Эвелин так и застыла, разинув рот и не отводя взгляда от панели. Звонили из комнаты мистера Друда, триста седьмой. Штеккер был воткнут в гнездо именно этого номера. Женщина сказала триста шестнадцатый, но вызов последовал, вне всякого сомнения, из триста седьмого. Наверное, Эвелин плохо расслышала.
Убийство?
Эвелин лихорадочно пыталась соединиться с триста седьмым. Никто не ответил. Она тихонько окликнула дремавшего за стойкой ночного портье:
- Дик!
Тот вздрогнул и повернул голову. Эвелин, втыкая штеккер в гнездо на панели, знаком подозвала его. В маленькой комнатке, расположенной позади стойки портье, зазвонил телефон, разбудив мужчину, который одетым спал на диване.
Оливер Паттон, детектив "Ибикуса", сел и потер глаза. Поскольку отель мог нанять лишь одного детектива, Паттон работал круглые сутки и спал когда придется. Как правило, ему это удавалось частенько, ибо ночью в его услугах почти никогда не нуждались. Он зевнул, взглянул на часы и снял трубку со стоящего возле дивана телефонного аппарата.
Паттон был высоким крепким мужчиной. Правда, после того как несколько лет назад он оставил службу в полиции, Паттон заметно отяжелел. Его страшно мучили мозоли на ногах, но он вынужден был работать: на оплату больничных счетов за лечение жены пенсии не хватало.
Едва Паттон снял трубку, как раздался дрожащий от волнения голосок Эвелин:
- Плохо дело в триста седьмом, мистер Паттон!
- Что случилось? - проворчал детектив. - Это у Друда, не так ли?
- Да, но звонил не он, а какая-то женщина. Якобы в комнате… мертвец.
Оливер Паттон перестал почесывать свой спускающийся жирными складками живот.
- Друд?
- Не знаю. Это ужасно!.. Вам надо бы поскорей туда подняться, мистер Паттон. Женщина сказала, что речь идет об убийстве. Я вызову полицию?!
Внезапно Паттон ощутил прилив энергии и заявил:
- Не надо никого вызывать!
Он повесил трубку и с озабоченным видом поднялся с дивана. Убийство в отеле - это пренеприятное событие. В принципе, задача Паттона как раз и заключалась в том, чтобы в случае чего избежать появления полиции в отеле. Разумеется, если речь идет об убийстве, без нее не обойтись, но Паттон знал почти всех в уголовной полиции Майами и благодаря этому надеялся избежать скандала.
Когда Паттон появился в холле, ночной портье, посыльный и лифтер, до того момента оживленно о чем-то беседовавшие у коммутатора, разом замолчали и все как один уставились на него. Не обращая на них внимания, Паттон обратился к Эвелин.
- Что произошло, малышка?
- То, что я сказала: какая-то женщина позвонила из триста седьмого, сообщила, что в комнате мертвец, что это убийство, и тут же повесила трубку. А когда я сама позвонила в номер, она не ответила.
- Пошли, Билл, - сказал Паттон посыльному. - Ты, Дик, оставайся здесь и проследи, чтобы никто не выходил из отеля и не поднимался на этажи. - В лифте он обратился к лифтеру: - Кто-нибудь сейчас пользовался лифтом?
- Да, шеф. Одна дама, несколько минут назад. Я вез ее с пятого этажа.
Лифт остановился на третьем.
- А мне что делать? - волнуясь, спросил лифтер.
- Не двигаться с места. Даже если тебя будут вызывать, - распорядился Паттон.
В сопровождении Билла он быстро направился к открытой двери одной из комнат, откуда лился поток яркого света.
Это была дверь триста седьмого номера. Зажженный плафон освещал ничем не примечательную комнату с широкой кроватью, стоявшей между двух окон.
Они не увидели ни женщины, ни трупа. В комнате был идеальный порядок: из-под кровати выглядывали мужские домашние туфли, в ногах постели лежала яркая цветастая пижама, на туалетном столике - набор оправленных серебром щеток.
Стоя на пороге, Паттон окинул внимательным взглядом пустое, по всей видимости, помещение. Затем, сделав Биллу знак оставаться на месте, прошел в комнату, открыл дверь ванной и зажег свет: здесь тоже никого. В единственном платяном шкафу Паттон обнаружил лишь пять или шесть костюмов, аккуратно развешанных на плечиках.
Он повернулся к посыльному и с недоумевающим видом покачал головой. Потом встал на колени у постели, приподнял покрывало и заглянул под кровать.
Поднявшись и отряхнув с брюк пыль, Паттон взялся за телефон, стоящий на тумбочке.
- Вы часом не спятили, Эвелин? В этой комнате никого нет: ни мертвого, ни живого.
- Но, мистер Паттон, женщина говорила об убитом человеке. Я не виновата, если…
- Ладно, ладно, - проворчал Паттон. - Скажите-ка, Друд должен вообще-то находиться в своем номере?
- Он… Еще недавно он был там, но приблизительно с полчаса назад ему звонил четыреста четырнадцатый.
Паттон вытер лоб носовым платком.
- Четыреста четырнадцатый?
- Мисс Пэйн.
- Эта жердь? Он поднялся к ней?
- Ну… Откуда мне знать? Я их соединила и…
Паттон прервал ее, продолжив надменным тоном:
- …и вы подслушивали. Так Друд поднялся в четыреста четырнадцатый, да или нет?
- Ну… Хорошо… Думаю, что да. Я услышала мисс Пэйн абсолютно случайно…
- Так, ладно… Скажите Дику, пусть не отлучается ни на секунду. Мы пойдем глянем наверху. - Он повесил трубку и обернулся к Биллу. - Поднимемся в четыреста четырнадцатый. Ты приходил сюда или в четыреста четырнадцатый сегодня вечером?
- Около шести я принес лед мисс Пэйн. И все.
Они вернулись к лифтеру, оставив открытой дверь номера и не погасив свет. Лифтер ждал их перед кабиной.
- Подними-ка нас на следующий этаж, - приказал Паттон.
- Кому-то не терпится на восьмом, - предупредил лифтер.
- Ничего, подождут.
- Ну что, шеф? Парень в самом деле мертв?
- Да непохоже, - уныло ответил Паттон. - И вообще, какой парень?
На этот раз, выйдя из лифта, они вначале повернули направо, затем пошли налево по коридору, в конце которого у вывода на пожарную лестницу тускло горела красная лампочка.
Они остановились у четыреста четырнадцатого номера. Через фрамугу над дверью виднелся свет. Паттон постучал, выждал десять секунд и постучал снова, затем повернул ручку.
- Кто там? - послышался испуганный женский голос.
- Детектив отеля. Откройте, мисс Пэйн.
- И не подумаю. Да как вы смеете? Убирайтесь!
Паттон еще раз повернул ручку и сказал:
- Мисс Пэйн! - Он вплотную приблизился к двери, чтобы его лучше слышали. - Вы вряд ли заинтересованы в скандале. Откройте, или я воспользуюсь отмычкой…
Через несколько секунд дверь приоткрылась, Паттон решительно толкнул ее и вошел в комнату, где в отличие от той, которую он только что посетил этажом ниже, царил легкий беспорядок. Мисс Пэйн, вцепившись в дверь, не двинулась с места: высокая и худая, с костлявым лицом, длинным заостренным носом и седеющими волосами. Быстро затягивая пояс своего голубого халата, мисс Пэйн бросила на детектива яростный взгляд.
- Как вы смеете? - повторила она сдавленным голосом. - Что означает это…
- Я ищу мистера Друда, - ответил Паттон невозмутимо.
Он осмотрелся. Номер был чуть просторней, чем триста седьмой. Легкий ветерок, налетавший с Бискайн Бэй, шевелил занавески на двух огромных окнах, выходящих на фасад здания. Кровать была аккуратно застелена, и ничто не выдавало присутствия Друда - разве что ведерко для льда, бутылка джина и два бокала, стоящих рядышком на столе в противоположном конце комнаты.
- Мистера Друда? В самом деле?
У мисс Пэйн был визгливый, весьма неприятный голос.
Она гневно затрясла головой.
- Какая наглость!
Паттон жестом попытался ее успокоить.
- Полноте, мисс Пэйн, не надо нервничать. Нет ничего плохого в том, что два постояльца выпьют вместе бокальчик, если они никому не мешают. Дирекция отеля всегда рада угодить клиентам, но речь сейчас не об этом. Только что мне сообщили, что в номере у мистера Друда - мертвец.
Произнося последние слова, Паттон повысил голос, и секунду спустя из платяного шкафа появился толстый, средних лет мужчина, без пиджака, в рубашке с бабочкой. Лицо его блестело от пота, а маленькие глазки округлились от ужаса.
- Мертвец? В моей комнате?
Он судорожно хватал ртом воздух, как вытащенная из воды рыба.
- Так нам сообщили. Давно вы находитесь здесь?
Мистер Друд устремил на мисс Пэйн отчаянный взгляд.
- С полчаса, наверное, - выговорил он с трудом. - Я ненадолго зашел… только чтобы… чтобы взглянуть на интересующую меня статью в газете мисс Пэйн… И… она была столь любезна, что предложила мне выпить.
- С тех пор как вы сидите здесь вдвоем, никто из вас не спускался в триста седьмой номер?
Мисс Пэйн и мистер Друд одновременно покачали головой и в один голос ответили "нет".
- И, насколько вам известно, мистер Друд, в вашей комнате никто не умирал?
- Разумеется, нет. Я бы никогда не позволил… То есть… Я… Нет… Я не понимаю.
Паттон пожал плечами.
- Наверное, это чья-то глупая шутка, - сказал он. - Выходя, вы оставили дверь вашего номера открытой?
- Вполне возможно… Да, действительно, я, должно быть, оставил ее открытой: я ведь думал, что отлучусь на минутку, но мисс Пэйн была столь любезна…
Он указал на бокалы.
- Вероятно, какой-нибудь пьяный, воспользовавшись вашим отсутствием, зашел в вашу комнату и позвонил на коммутатор, чтобы поразвлечься. Вы тут ни при чем. Сожалею, что побеспокоил вас, но проверить было необходимо.
- Конечно, мы прекрасно понимаем, - сказал мистер Друд.
Он был сама учтивость. Мисс Пэйн, напротив, мерила Паттона и Билла презрительным взглядом и едва ли не хлопнула за ними дверью.
- Значит, ты думаешь, это шутка? - спросил Билл, когда они очутились в коридоре.
- Ну а что еще, по-твоему? Поскольку труп не обнаружен…
Они вошли в лифт.
- На первый этаж, Джо, - сказал Паттон лифтеру. - А потом начинай нормально работать. Объяснишь клиентам, что лифт был неисправен.
Вернувшись в холл, Паттон тут же направился к коммутатору. Эвелин начала было нетерпеливо расспрашивать детектива, но тот жестом остановил ее.
- С чего это вам вздумалось так подшутить над нами, Эвелин?
Девушка от удивления широко раскрыла глаза.
- Я не шутила… Кого вы нашли?
- Никого.
Паттон, подбоченясь, встал, перед ней с недовольным видом. Его мозоли причиняли ему ужасные страдания.
- В комнате ни души. А Друд тем временем у мисс Пэйн спокойненько попивает джин, вкушая радости любовного свидания. Что вы на это скажете?
- Но звонили именно из триста седьмого, мистер Паттон, клянусь вам. Я не вынула штеккер и, чтоб быть уверенной, посмотрела еще раз.
- В таком случае вы плохо поняли то, что вам сказали.
- Нет, я… - Эвелин медленно округлила рот. - Я… Боже! Сейчас я вам все объясню, мистер Паттон. Вначале я решила, что женщина сказала - мертвец в триста шестнадцатом. Вот почему я так тщательно проверила вызов и попыталась перезвонить. Поскольку звонили из триста седьмого, я подумала, что она, наверное, сказала триста семь, а не триста шестнадцать. О Боже! Вы полагаете?..
- Что ж, придется начать все сначала, - печально произнес Паттон.
Он повернулся к ночному портье.
- Дик, кто там в триста шестнадцатом?
- Постой-ка… По-моему, мисс Барбара Полсон. Ну да, конечно, она. Девочка что надо…
- Она у себя? Ну-ка, позвоните ей в номер, Эвелин, - велел Паттон телефонистке.
- Мне кажется, ее нет, - сказал портье. - Да, вот ее ключ. Я видел, как она вышла из отеля, - совсем недавно.
- Триста шестнадцатый не отвечает, - сообщила Эвелин.
Детектив пожал плечами.
- Ладно. Итак, вы в самом деле считаете, что вам назвали триста шестнадцатый, а не триста седьмой?
- Да, теперь я в этом уверена.
Паттон сделал Биллу знак следовать за собой и, с трудом волоча ноги, снова направился к лифту.
На третьем этаже дверь триста седьмого номера была по-прежнему распахнута настежь. Триста шестнадцатый находился в самом конце коридора, едва освещенного в этом месте. Сквозь щель под дверью комнаты не проникало ни малейшего света.
Паттон постучал, подождал немного и постучал опять. Затем достал из кармана связку ключей, отпер дверь и зажег свет. Номер в точности походил на тот, который занимала мисс Пэйн. Только здесь было прибрано и, пожалуй, слишком душно, поскольку окна были закрыты.
Паттон за несколько минут осмотрел помещение и вышел, не обнаружив ничего подозрительного.
Дожидаясь лифта, он бросил злой взгляд на дверь триста седьмого номера. У детектива невыносимо болели ноги. Прежде чем снова улечься спать, ему придется подержать их в горячей воде.
II
21.37
От соседнего здания отель "Ибикус" отделяет лишь узкая улочка, которой пользуются доставляющие товар служащие да мусорщики. Ночью, даже когда сияет полная луна, тут кромешная тьма, а в этот вечер в небе светился лишь тонкий полумесяц.
Внезапно из мрака улочки возникла молодая девушка. Споткнувшись о бордюр тротуара и упав на колени, она бросила через плечо испуганный взгляд, ничего не увидела, однако ясно различила топот бегущего за ней человека. Рискуя попасть под машину, она выскочила на мостовую и решительно встала перед приближающимся на полной скорости автомобилем.
Раздался громкий сигнал клаксона и скрип тормозов. К счастью, дорога была совершенно сухая и тормоза не подвели. Машина остановилась всего в нескольких дюймах от девушки.
Это было такси. Водитель в бешенстве высунулся в окно, готовый в самых сильных выражениях высказать все, что он думает, но девушка уже открыла заднюю дверцу.
- Поезжайте! Скорее, умоляю вас!
Она быстро забралась в машину и захлопнула дверцу. Когда таксист обернулся, чтобы возразить, девушка заколотила кулачками по его плечу и разрыдалась.
- Езжайте, пока он не появился! Скорей! Вы же видите…
Он видел, что она молода, красива и страшно напугана. Через заднее стекло он заметил бегущего к ним мужчину, что-то сердито пробормотал, однако в ту же секунду резко тронул машину. Девушку отбросило на спинку сиденья, и только тогда она обнаружила рядом с собой еще одну пассажирку, с изумлением взиравшую на нее.
- Ох!.. Я… я очень сожалею, простите меня, но, прошу вас, позвольте мне остаться в машине! Ненадолго. Я только соображу, что мне делать дальше. Умоляю, не останавливайтесь! Он не должен меня догнать!
Девушка обращалась и к водителю, и к пассажирке. Слегка повернув голову, таксист ворчливо произнес:
- Мне-то все равно, если моя пассажирка не против. Это муж за вами гонится, что ли?
Теперь они были уже довольно далеко от отеля. Шофер выехал на поперечную улицу и сбавил скорость.
- Ну разумеется, пусть девушка едет с нами, - сказала пассажирка.
У нее был приятный молодой голос, и говорила она с таким спокойствием, словно подсаживать по дороге дрожащих от ужаса незнакомок было для нее обычным делом. Еще не оправившись от страха, прерывисто дыша, девушка, протестуя, воскликнула: