А вот, кажется, и остановка. "Это что за остановка, Бологое иль Поповка? А с платформы говорят: "Это город Ленинград"". Фигу вам, никакой это не город Ленинград, а пик Виктория в Гонконге, и сижу я в полном дерьме и не знаю, как из этого дерьма вылезти. На мне два (если не три) трупа, бриллиант (по виду не хуже и не дешевле знаменитого алмаза "Орлов"), С одной стороны ко мне проявляют недюжинный интерес местные правоохранительные органы ("если кто-то кое-где у них порой честно жить не хочет…"), с другой стороны - владельцы камня. Даже если у них прав на бриллиант не больше, чем у меня, вряд ли их остановит такая мелочь, как моя жизнь.
Итак, я между двух огней. Это не так уж и плохо. Как говаривал один из персонажей моей любимой пьесы "Стакан воды": "Если на территорию маленького государства покушается большое государство, то у маленького нет шансов на спасение. Но! Если на территорию маленького государства покушаются ДВА больших государства, в этом случае у маленького государства есть шансы выжить". На первый взгляд, сие утверждение кажется весьма противоречивым, но это только на первый. Если задуматься, то интересы полиции и псевдовладельцев камня кое в чем совпадают - и те, и другие очень бы хотели познакомиться со мной поближе. Но не вместе, а по отдельности. А вот уже из этого следует то, что кое в чем их интересы диаметрально противоположны. По крайней мере, лицам, столь страстно желающим отобрать у меня драгоценность, совершенно не выгодно, если я вдруг попаду в руки правоохранительных органов. Они решат, что при обыске камень у меня отберут (ведь они же не подозревают, КУДА я спрятала сокровище). Стало быть, я могу рассчитывать на содействие бандитов, если вдруг местные фараоны подберутся ко мне слишком близко.
План показался мне гениальным. Просто без малейшего изъяна. Подумав пару минут, я обнаружила первый изъян. С чего я взяла, что парень в "Рибоке" и его сообщники так уж не желают, чтобы я попала в руки полиции? Вполне возможно, что и там у них есть сообщники (если верить голливудским фильмам, то нравы у здешних мафиози куда как круты). Это первое. Второе: что я реально могу предложить представителям "триады", или кто они там, в обмен на обещание помочь с отъездом. Мои фотографии (я сама не видела, но была в этом совершенно уверена) наверняка висят во всех аэропортах и на железнодорожных вокзалах. Уйти на китайскую территорию? Через горы? "Алитет уходит в горы" - был такой фильм, кажется. Не помню, чем у Алитета дело кончилось, но мне по его стопам явно идти не нужно. Хотя мысль заманчивая. Заманчивая, но малоосуществимая. Даже я со своей наивностью понимала, что им гораздо проще "убрать" меня. Нет человека, нет проблемы, как говорил товарищ Сталин.
Алмаз? Да как только он окажется у них в руках, за мою жизнь никто не даст и копейки. Ближайшее будущее показалось мне настолько мрачным, что я даже прослезилась.
Может, я бы и поплакала немного, но тут поезд остановился. Сидеть в вагоне не хватало выдержки - напрягал старик китаец, продолжавший в упор меня рассматривать. Идея о ночлеге в местных "джунглях" уже не казалась пугающей. Я встала и решительно направилась к выходу.
Как я и предполагала, старик тоже вышел на этой остановке. Старикам везде у нас дорога, поэтому я плелась как можно медленнее. Но он не торопился меня обогнать и упорно держался сзади и чуть поодаль. Тропинка круто повернула влево. Я еще больше замедлила шаг, сделала вид, что у меня развязался шнурок, нагнулась и…
Глава III
Я сижу у костра в обществе восьми китайцев. Откуда-то я знаю, что нахожусь на острове Пэнлайдао, а восемь местных жителей - почти родственники горца Дункана Маклауда - знаменитые Бессмертные из китайского фольклора. Мы сидим и молчим. Я судорожно стараюсь вспомнить имена моих соседей. Кажется, вон того трехглазого зовут Ма Юй-эр; третий глаз, что у него во лбу, - вовсе не его, а мастера Лу Баня, моего спасителя. А вот и сам Лу Бань появился, подмигивает (хотя, черт его знает, подмигивает он или страдает нервным тиком). Я тоже ему подмигиваю, так, на всякий случай, ведь он здорово выручил меня в трудную минуту. Лу Бань нехорошо скалится, достает колотушку и наминает бить по медному щиту, который висит рядом со мной. Ощущения, будто я сижу внутри Царь-колокола, но он не мирно стоит с отколотым кусочком на территории московского Кремля, а висит там, где ему полагалось висеть - на колокольне Ивана Великого, - и какой-то служка старательно раскачивает язык. Мозги мои потихоньку начинают расплавляться и поступательно двигаться к естественным отверстиям в голове с твердым намерением покинуть навсегда место своего постоянного обитания. И в этот момент я открываю глаза…
Костра не было, восьми Бессмертных и мастера Лу Баня тоже. Были белый потолок и головная боль. Где я? Память отказывалась мне служить. "Амнезия", - с ужасом подумала я и попыталась вспомнить свое имя. Имя вспомнилось сразу, стало быть, амнезию можно было исключить… Если только это была не частичная амнезия - "здесь помню, а вот здесь - нет". Я пошевелилась: вроде ничего не сломано, ничего не болит (за исключением головы, конечно). Так, лежу на кровати… Вопрос - где я? В какой-то момент мне показалось, что все, произошедшее вчера, не более чем дурной сон. Ночь закончилась, а вместе с ней закончился ночной кошмар. Я проснулась в своем номере, сейчас зазвонит телефон, и Боря закатит истерику по поводу того, что я опять проспала (на самом деле это неправда, я всегда просыпалась раньше их, потому что не пила водку ведрами накануне), что нам срочно нужно ехать на переговоры, а я не вызвала такси (какого черта, местные ушкуйцы гораздо лучше с этим справятся, сидит же в лобби отеля барышня, как раз для такого рода работы предназначенная).
Я прислушалась, но звонка не было. Тишина, очень даже подозрительная тишина. В моем номере, хотя он и выходил окнами на стену соседнего дома, никогда не было так тихо.
Стало быть, я не в гостинице. Это факт. Да, в гостинице же был вчера труп, причем труп лежал именно в моем номере. Видит бог, я не напрашивалась на неприятности и даже не сидела спокойно в ожидании оных. По мере сил я всячески старалась их избежать. Но, видимо, неприятности не нашли во всем Гонконге более подходящей кандидатуры и преследовали меня с завидным постоянством.
Моя сумка с артефактом… Где она? Я попыталась оторвать голову от подушки. Служка с колокольни немедленно начал бить в набат. К головной боли присоединились неприятные вкусовые ощущения. То ли табун лошадей стоял в полости рта всю ночь, то ли кошки устроили себе туалет. Но мозг не утратил способности функционировать в нормальном режиме - сигнал поднять голову дошел-таки до мышц шеи.
Комната, где я очнулась, была небольшой и почти пустой; кроме кровати, на которой я лежала, из мебели имелись еще тумбочка и зеркало. Все. Ни телевизора, ни радио - НИЧЕГО. Несколько запоздало мелькнула мысль о насилии. Не похоже, чтобы кто-то покушался на мою честь, - я лежала в купленных накануне джинсах, только тапочки сняли, чтобы не пачкать простыни. Да и потом, насильники вряд ли стали бы меня куда-то нести (а сюда я не своими ногами пришла). Окно, нужно обязательно дойти до окна и хотя бы ориентировочно выяснить, где я нахожусь. Хотя можно утверждать сразу, что это НЕ полицейский участок.
Дойти до окна… Почти невыполнимая задача - "мишн импосибл". Сначала нужно сесть. Процесс перемещения тела в вертикальное положение занял у меня не меньше десяти минут. Для начала я осторожно спустила ноги, обнаружив на полу хорошее, сразу видно, что дорогое, ковровое покрытие. Небольшой ворс приятно щекотал ступни (носки с меня тоже сняли). Затем я встала и медленно двинулась к окну. Стекло непрозрачное, но это меня не удивило, здесь так принято. А вот это уже действительно неприятный сюрприз - окно НЕ ОТКРЫВАЛОСЬ. И не потому, что краска забилась в пазы: оно изначально было сделано так, чтобы человек НЕ МОГ выглянуть наружу и определить, где он находится. Стало быть, это тюрьма, пусть даже и очень комфортабельная.
Открытие это меня не порадовало, так как было совершенно очевидно, что похитившие меня ребята если и выпустят, то предварительно начинив свинцовыми горошинами, в просторечии именуемыми пулями. Где-то в районе желудка взбунтовался алмаз, дурнота поднялась выше, дошла до головы, и я плавно сползла на пол.
Второе мое возвращение в мир живых было гораздо менее болезненным. Я открыла глаза и обнаружила, что рядом с моей кроватью сидит пожилой китаец и считает мой пульс.
"Доктор, наверное", - я опять попыталась вспомнить события вчерашнего (а может быть, даже позавчерашнего) вечера. Я собралась задать ему классический вопрос: "Сколько времени я здесь нахожусь?" и даже повернула голову…
Доктор был не один, кроме него в комнате находилась еще парочка ребят, далеко не доброжелательного вида. Один был толстый, звероподобный - такому самое место в зоопарке, причем за двойными решетками. Второй был гораздо симпатичнее, да и смотрел более приветливо. "Ассистенты", - решила я и попыталась сесть. Попытка удалась, и я смогла полностью разглядеть ассистентов. На ногах у того, который казался посимпатичнее, были очень хорошо знакомые мне кроссовки "Рибок".
"Издец", - подумала я и, судя по всему, не ошиблась. Доктор что-то спросил у чуваков по-китайски, они односложно ответили, после чего все трое дружно вышли из комнаты, оставив меня наедине со своими мыслями. И мысли мои были невеселыми. Во-первых, совершенно очевидно, что меня усыпили чем-то вроде хлороформа и привезли сюда. Неизвестно, вводили ли они мне какие-нибудь лекарства, а если вводили, то какие. Вряд ли они догадались сделать рентген (в противном случае, я бы уже разговаривала с апостолом Петром и прочими обитателями неба). Однако в ближайшем будущем совершенно не исключался вариант введения "сыворотки правды", дабы выяснить у меня, куда делся бриллиант. А в том, что ребят интересует именно бриллиант, сомнений не было.
Что-то мне подсказывало, что парни очень скоро вернутся и начнут задавать мне вопросы. А если я не буду на эти вопросы отвечать, то они, пожалуй, сильно рассердятся, и тут возможно даже рукоприкладство. Причем руки будут их, а вот предмет, к которому эти руки будут прикладываться… Я невольно ощупала лицо и проверила наличие зубов. Пока все на месте, вопрос в том, надолго ли.
Я уже упоминала о некоторых особенностях моего характера: я быстро и всерьез расстраиваюсь из-за мелочей, на которые нормальные люди просто не обращают внимания, а в ситуациях действительно сложных я действую так, как будто все это происходит не со мной, а я сижу в кинотеатре и с удовольствием наблюдаю, как героиня выбирается из очередной засады, в которую попала по своей собственной глупости.
Итак, я поудобнее устроилась на подушках, подумала о том, что неплохо было бы перекусить, и отрепетировала царственный (как мне казалось) взгляд в сторону двери. Взгляда мне показалось недостаточно, поэтому я сделала плавный приглашающий жест правой рукой и, придав голосу как можно более "бархатный" оттенок, произнесла: "Входите!"
Именно в этот момент дверь открылась и в комнату вошли уже знакомый мне парень в "Рибоке", толстомордый обитатель зоопарка и еще один китаец, если не ровесник Будды, то, по крайней мере, его современник.
Сразу стало ясно, что этот диду тут самый что ни на есть главный. На первый взгляд он походил на моего опиумного старца, как брат-близнец. Если бы мы были не в Гонконге, а где-нибудь в Бомбее, то расклад был бы ясен: братья-близнецы, разлученные в детстве, Рам и Шиам. Один (оставшийся при родителях) унаследовал семейную лавку с плавниками и дедушкин кальян, а второй попал в руки местных гангстеров и, усыновленный одним из них, постепенно выбился в крупные криминальные авторитеты. Почему-то опять вспомнился Жан-Клод Ван Дамм в двух ипостасях. Но старец на Жан-Клода не походил, а больше смахивал на сушеную змею.
Я посмотрела на него, и моя надежда на благоприятный для меня исход событий погасла, как спичка на осеннем ветру.
Да, на первый взгляд он очень был похож на старца из опиумной лавки, но это только на первый… Честно говоря, сходство ограничивалось одинаковым расположением морщин и их количеством. Ну, и разрез глаз, разумеется. Хотя они все здесь с таким разрезом. А вот выражение этих глаз мне совершенно не понравилось. Если этого типа иметь своим врагом (а, судя по всему, это уже произошло, причем, замечу, без малейших усилий с моей стороны), то, боюсь, даже с помощью мастера Лу Баня и сушеного артефакта мне не избежать больших неприятностей. Почему-то очень заныли зубы, как будто по ним уже кто-то врезал от души; смертельно захотелось в туалет - не иначе бриллиант начал движение по моему пищеводу.
Старый хрыч что-то проквакал, парень в кроссовках "Рибок" бросился в соседнюю комнату и принес стул. Хрыч торжественно сел и опять что-то произнес. "Рибок" перевел эту абракадабру на английский: "Достопочтенный У Цин желает знать, как вы себя чувствуете".
Вот уж не знала, что достопочтенный У Цин так обеспокоен моим здоровьем, особенно если учесть тот факт, что усыпили меня как раз по его приказу. Минуту я раздумывала - не прикинуться ли мне человеком, не понимающим английского, потом решила, что это глупо - я только разозлю их и тогда не исключен вариант физических воздействий в области лица, в протоколах именуемых побоями.
Битой быть не хотелось, поэтому я громко и отчетливо произнесла:
- Вот дас мистер У вонтс ту ноу?
Мистер У "вонтс" очень много: помимо традиционного вопроса о здоровье, мистер У очень "вонтс" знать, куда подевался бриллиант, принадлежащий семье У уже несколько столетий. Я сделала удивленное лицо и поинтересовалась - о каком бриллианте говорит достопочтенный мистер У?
Надо отдать должное достопочтенному У - он не вышел из себя, не закричал дурным голосом, а напомнил мне, что не далее как вчера, во время перестрелки, незнакомая девушка что-то мне передала. Девушка эта - преступница, она украла бриллиант из дома мистера У. Преступницу поймали, но бриллианта у нее не оказалось. Почему-то мистер У считает меня честным человеком и убедительно просит вернуть фамильную драгоценность.
Должна заметить, что "Рибок" вещал очень убедительно, и, я, может быть, даже поверила бы в честность господина У, если бы не одно маленькое "но"… Точнее - три маленьких "но": труп горничной в моем номере, труп Стивена и труп консьержа (престарелого любителя опиума из амулетной лавки, так и быть, считать не будем). Нельзя сказать, что действия господина У отличаются большим разнообразием. Методы, которыми славный представитель семьи У пытается вернуть себе сокровище, меня лично в восторг не привели. Однако сердить такого крутого дедушку, наверное, неразумно.
Я тупо смотрела на мистера У и думала, как же мне выкрутиться из этой ситуации. Хотя бы оттянуть решение вопроса на пару дней. Почему-то снова вспомнился старый фильм "Джентльмены удачи": "Тут помню, а вот тут - не помню".
Спасибо актеру Евгению Леонову, кажется, я знаю, как нужно действовать.
На очень плохом английском, коверкая все, что можно, я пафосно ответила в том духе, что, дескать, понимаю и очень разделяю беспокойство уважаемого У, что это крайне неприятно, когда из твоего дома нагло тырят семейные реликвии, но, к сожалению (в этот момент толстомордый и "Рибок" отчетливо напряглись, особенно "Рибок", ведь именно он переводил мою речь, а стало быть, сейчас ему предстояло озвучить не слишком приятные для слуха господина У новости)… Я спокойно взглянула парню прямо в лицо, немного пожалела, что мы не в Древнем Риме (или где там гонца, принесшего дурную весть, казнили без суда и следствия), и твердо повторила, что, к моему великому сожалению, я не помню даже, как меня зовут. И буду очень признательна господину У, если он пригласит врача. А вот как только память ко мне вернется в полном объеме, то я сразу выдам интересующие господина У сведения. Если, конечно, я ими обладаю.
У явно был не из тех, кто верит людям на слово. Видимо, ему по жизни часто попадались субъекты, говорящие неправду. Короткое распоряжение - и в комнате опять появился доктор. У что-то спросил у него, доктор подошел ко мне, зачем-то оттянул мое веко, пощупал затылок и сказал мистеру У несколько фраз. Видимо, подтвердил мою правоту, потому что У встал и, не прощаясь, можно сказать, по-английски удалился. Вместе с ним ушли и "Рибок" с толстомордым. Я опять осталась одна.
Буквально через пятнадцать минут в моей жизни наметились явные перемены к лучшему - мне принесли поесть. Надо ли говорить, что я с большим удовольствием умяла миску китайской лапши с кусочками курицы и запила все это зеленым чаем. Живот сразу же заболел - сказалось долгое голодание. Тип, который мне все это принес, по-английски не понимал, а в туалет хотелось все сильней и сильней…
Неожиданно в комнату вошел парень в "Рибоке", и я робко поинтересовалась, есть ли здесь удобства, и если есть, то где они находятся. Парень показал мне на маленькую, ранее не замеченную мной дверь. За дверью я обнаружила вполне приличный санузел, не с золотым унитазом разумеется, но значительно лучше, чем в моем гостиничном номере.
Я включила душ и стала размышлять о том незавидном положении, в которое попала. Первое, что меня беспокоило, честно говоря, больше всего, - это тот факт, что бриллиант пока никак не желал покидать мой кишечник. А вдруг он попал в слепую кишку (вроде такая есть) и теперь у меня начнется аппендицит? Ясное дело, что в больницу меня отвезут, только вот станут ли зашивать после того, как вскроют брюшную полость? Это вряд ли. Смерть на операционном столе… Бр-р… Звучит как название дешевого детектива в мягкой обложке, предлагаемого торговцами в пригородных электричках.
Кстати, сколько времени занимает полный пищеварительный цикл? Ведь я проглотила алмаз позавчера, и он должен был бы уже выйти наружу. Я четко знала, что у собак это занимает двадцать четыре часа (эти сведения я почерпнула из книги "400 советов любителю собак"), насчет людей такой уверенности не было. Если бы у людей все обстояло так же четко, как у собак, то разорились бы производители слабительных средств. Ускорить процесс появления алмаза на свет я не могла… Точнее могла, но для этого нужно было войти в контакт с доктором, что могло насторожить господина У.