- Нет, не Вера. А совершенно чужой человек, даже не женщина, а совсем молоденькая девушка. Я никогда ее прежде не видел. Ресторан был закрыт. Все двери заперты. Я тщательно следил за тем, чтобы нас с Сашей никто не увидел… И я до сих пор не знаю, как она проникла в дом, в мой ресторан и уж тем более в мою спальню… Но она увидела нас. И потребовала денег за свое молчание. И я дал ей деньги.
Лиза теперь уже слушала молча, глотая информацию как крепкий алкоголь.
Сергей выпил еще водки.
- Она пришла ко мне вчера утром, как мы и договаривались, и я дал ей двадцать тысяч евро.
- Сволочь, - сказала сухо Лиза, достала сигарету и судорожными движениями раскурила ее.
- Но шантаж - это обоюдоострая вещь. Жаль, что она этого не понимала. Я не мог допустить, чтобы про нас с Сашей стало известно кому бы то ни было. Особенно Вере. Я пошел следом за этой девицей и пристрелил ее прямо в подъезде дома, куда она зашла… Ну и забрал свои деньги, конечно.
- И?.. - теперь уже Лиза выглядела заинтригованной. - Тебя ищут?
- Не думаю. Во всяком случае, в связи с этой историей. Но есть и другая. Саша сразу после того, как я отписал ему свой ресторан, бросил меня. У него появился новый друг. Из Москвы. Мне эти твари предложили исчезнуть из Зульштата.
- Говорю же - педерасты… - в голосе Лизы прозвучали сочувствующие нотки.
- Я зарезал его. Сашу. Прошлой ночью. Потом поднялся к себе, и тут ко мне пришла еще одна женщина…
- Ты снишься мне, что ли, Сережа? - слабая улыбка заиграла на бледных губах Лизы. - Так не бывает.
- Бывает. Женщину зовут Ида. Роскошная баба, просто шампанское!
Лиза ухмыльнулась. Вот теперь и она была в теме! Ида Зийбель, как же! История из первых рук!
- Она пришла, по всей вероятности, чтобы выразить мне свою симпатию… Это было поздно вечером… Она и сама не поняла, что обеспечила мне алиби. И поначалу я даже обрадовался, я сделал все, чтобы задержать ее в своей комнате подольше… Но сейчас, когда все кончено и я понимаю, что все это уже не имеет никакого смысла, что мне не отмыться…
- Что было дальше? Ты вызвал полицию? Ведь в твоем ресторане - труп! Тебя ищут?
- Все знали, что Саша - мой друг, а поэтому его смерть - удар для меня. Я разыграл сердечный приступ, позвонил Вере, и она приехала за мной и привезла меня домой. Она очень настаивала на том, чтобы вызвать "Скорую", но я сказал ей, что меня отпустило, что все в порядке… Она пошла в аптеку, как я уже сказал, а сам я приехал сюда, к вам… Вот, пожалуйста, пристрелите меня.
Лиза встала, прошлась по кухне, после чего взяла полотенце, смочила его слегка водой и тщательно протерла пистолет. Потом открыла буфет, достала большую жестяную банку из-под рождественского немецкого кекса, открыла ее и сунула в фасоль, которой та была наполнена, пистолет. После чего отряхнула руки - дело сделано.
- Уйти из жизни, Сережа, - это трусость. А ты поживи. Поживи, пострадай. Я понимаю, с Верочкой у тебя не получилось, ты - другой. Но она любит тебя! А для меня самым важным в жизни является счастье моей дочери. Ее жизнь рухнет, если ты умрешь. Она будет страдать. Я не могу этого допустить. Поэтому возвращайся сейчас домой, к Верочке, и скажи ей, что ты любишь ее. Что не хочешь больше так много времени проводить в Зульштате, что ты продал ресторан и теперь все свое свободное время будешь рядом с ней. А еще… еще позволь ей забеременеть от Питера. Ты готов растить и воспитывать их ребенка?
Манвайлер опустился перед тещей на колени и поцеловал ей руку.
Она дала ему легкий подзатыльник.
- Сколько стоит твой ресторан? Может, я сама выкуплю его у наследников твоего умершего и такого неблагодарного друга, предателя, по сути… Педераста! Превращу особняк в гостиницу, к примеру… Словом, мне надо посоветоваться с Мишей. Хватит ему уже полоть грядки на даче да рыбу удить, пора заняться серьезным делом…
33. Тени Зульштата
Поезд мчался в ночи, и стук колес отдавался в сердцах двух девчонок, Нины и Юли, уговоривших на двоих бутылку водки. Лунный свет замер на салфетке с раскрошенным вареным яйцом, куриными косточками, пластиковыми мятыми стаканчиками и пустыми звенящими стаканами из-под чая с кружочками размокшего лимона на дне… В купе их было двое, и никто не мешал им "оторваться по полной". Случайно подслушанный разговор двух незнакомых женщин на рынке Зульштата, набранное в поисковой строчке Яндекса название "Московская государственная академия ветеринарной медицины и биотехнологии имени К. И. Скрябина", недолгий разговор - и вот они уже в поезде, в вагоне, лежат, пьяненькие, под простынями и мечтают о жизни в столице.
"А чего, я животных люблю…" "Какая разница, где учиться и кого лечить, животных или людей, главное - Москва!"
* * *
Светлана Маковская, вернувшись с поминок от Тимохиных, налила себе чаю. Сколько можно звонить Жоржу? Пятьдесят раз, наверное, набрала! Не отвечает. Вот где он? Всегда дома ночевал. В клубе его нет - там ни одного светящегося окна. Да и клуб заперт. Всем друзьям позвонила - никто его не видел.
Тогда она позвонила Вадиму Липченко, своему однокласснику.
- Вадик, это я, Света Маковская. У меня муж пропал, Жорж. Как уехал утром на работу, так и с концами… Подождать до утра? Ну хорошо… Послушай, а может, ты приедешь к нам? Что-то мне как-то страшно. Да и настроение отвратительное. Сам понимаешь, только от Тимохиных вернулась. Приезжай. У меня вино есть, грузинское, мне сестра привезла… Я уж не говорю о баре Жоржа, там вообще - виски, ром… У меня баранина есть тушеная с картошкой, посидим, подождем, пока мой вернется… Я тебе фотки покажу…
* * *
Марина Тимохина поставила последнюю стопку вытертых насухо тарелок в буфет, вернулась в комнату, протерла стол. В доме их оставалось двое - она и ее сосед, Ефим. Он сидел за столом и курил.
- Фима, ты бы шел уже, а? Спасибо тебе, конечно, за помощь, если бы не ты, не знаю, как бы справилась со всем, как бы пережила все…
- Да я ничего и не делал, - отозвался Ефим, тихий коренастый мужчина в черной рубашке и черных джинсах. В прошлом году от него ушла жена, сбежала с его родным братом в Хвалынск и уже родила ему сына. - Ты бы отдохнула, что ли… Марина…
Она подошла к нему, он усадил ее к себе на колени, поцеловал в шею. Вздохнул.
- Леночку не вернешь… Но надо нам как-то все это пережить…
- А я вот никак не могу успокоиться. Кто и за что? Что она такого могла сделать, что ее так сильно ударили?
- Может, несчастный случай? Что говорят эксперты? Липченко?
- Да ничего не говорит твой Липченко! Работаем, говорит, вот и все его слова! Лену убили, Сашку Баэра зарезали, дочку Люды Роут застрелили! Что творится в нашем прежде тихом и спокойном Зульштате? Как будто кто-то сглазил наш город… Какая-то черная сила поселилась здесь…
- Все будет хорошо, вот увидишь… Говорю же - надо просто пережить… - Ефим крепко обнял Марину. - Я с тобой…
* * *
Рита сидела на диване и вязала свитер. Константин рядом пил пиво из банки.
- Нашел из-за чего расстраиваться! Подумаешь, отказалась от свидания с тобой! Главное, ты сделал для нее все, что мог!
Константин ухмыльнулся.
- От свидания… Если бы только это! Ее выпустили, а она сразу же укатила к своей тетке в Оренбург! Хоть бы спасибо сказала, что мы с тобой подсуетились, деньги нашли, заплатили кому надо…
- Ты слишком много от нее хочешь. Из-за тебя она столько пережила, из-за того, что ты пошлый кобель! Вот! И вообще, ты мне теперь деньги должен, понятно?
- Деньги? Да где же я тебе их возьму?
- А мне плевать! Эмма - твоя жена, так почему я должна платить свои деньги, чтобы ее освободили?
- А никто и не просил… Ты сама предложила…
- Знаешь, что я тебе скажу! Пошел ты к черту!
Рита вскочила с дивана, уложила свое вязанье в сумку.
- Пойду-ка я домой. Ты, братец, тварь неблагодарная! Я тебе во всем помогала, все для тебя делала, а ты… ты… Короче. Не звони больше и не приходи ко мне. У меня есть свой дом, наконец. Хватит тебя опекать. Живи как хочешь, ешь дешевые пельмени, валяй дурака, трахайся с кем хочешь… Меня это уже не волнует. Я свою миссию выполнила, помогла Эмме, а теперь мне пора… У меня своя жизнь есть.
- Ты чего? - удивился Константин. - Ну, выплачу я тебе твой миллион… Заработаю и отдам.
Но Рита уже его не слышала. Хлопнув дверью, она быстро спускалась по лестнице. От обиды хотелось плакать.
По дороге домой она зашла в магазин и купила себе килограмм шоколадных конфет и торт. Потом позвонила одинокой подруге-учительнице и пригласила к себе на чай.
Вечерняя прохлада остужала пылающие щеки. Рита быстрым шагом шла по ярко освещенному бульвару Зульштата и впервые за долгие недели вдруг почувствовала себя счастливой. И было чему радоваться - Эмму-то освободили! Конечно, вряд ли в этом деле сыграл какую-то роль ее миллион, да и девица та, Василиса, была, скорее всего, мошенница. Но бог есть, раз нашелся настоящий убийца Лены, пришел в полицию и сознался в совершенном преступлении. Другое дело, зачем Эмме было покрывать его? Этот вопрос оставался открытым…
* * *
- Ты жалеешь, что мы сделали это? - спросил Володя Круль, нежно целуя свою невесту. - Никто ничего не узнает… Свадьба совсем скоро… Не думаешь же ты, что я брошу тебя… Все будет замечательно, не переживай… Я понимаю, для каждой девушки это событие, но ведь тебе же не было больно? Валя, ты чего, плачешь? Почему? Ладно, можешь не отвечать… Хочешь, мы сменим простыни? А по мне лучше будет, если все-таки моя мать увидит кровь… Да, я понимаю, все это предрассудки и условность, но человеческая жизнь сплошь состоит из условностей. Главное, что я знаю: ты только моя. И я тебя люблю… Ладно, спи…
Он поцеловал ее и укрыл одеялом.
* * *
Ольга Вальтер вышла из машины. На самой окраине Зульштата светился окнами небольшой рыбный ресторан немца Коха. Жареная рыба с картошкой - фирменное блюдо хозяина.
Полчаса тому назад Ольге позвонила ее знакомая и сказала, что Олег, пьяный, сидит у Коха и обжимается с какой-то женщиной.
Ольга распахнула дверь. Конечно, в столь поздний час у Коха позволено курить, поэтому здесь дым столбом, мужики за столами пьют пиво, закусывая жареными лещами, громко разговаривают.
Она увидела Олега в дальнем углу. Он сидел с отсутствующим видом, на его коленях сидела какая-то незнакомая женщина, грудастая, в зеленом платье, и теребила его за щеки.
Ольгу затрясло. Она быстро вернулась в машину, приехала домой, достала из шкафа простыню, положила туда все вещи Олега, пригласительные открытки на свадьбу, обувь Олега, связала все это в узел, вынесла за ворота, облила бензином и подожгла.
Долго стояла и смотрела на полыхающий огонь…
Потом вернулась в дом, сложила в дорожную сумку несколько свитеров, пижаму, теплые носки, поскольку ее трясло от холода и нервов, бросила туда же ноутбук, коробку с печеньем и позвонила Сазонову.
- Андрюша, ты приедешь за мной? Да? Хорошо… - по щекам ее покатились слезы. - Я жду тебя…
Она достала печенье и захрустела им… "Ну вот и все"…
* * *
Свет костра освещал лица сидящих в саду людей. На столе стояло большое блюдо с шампурами, на тарелках остывал шашлык.
- Валера, да расслабься ты… Я же сказала, что никому ничего не скажу, - сказала Ида, кутаясь в шаль. - А ты, Эмма, ешь мясо… Совсем исхудала в СИЗО…
Эмма, маленькая, худенькая, сидела, прижавшись к Петрову, и пила вино. Из дома вышел Егор Федоров, в его руках была тарелка, полная винограда.
- Вот, дамы, угощайтесь!
- Садись, Егор, у нас все есть, - сказала Ида, постукивая ладонью по сиденью стула рядом с собой. - Иди ко мне. Отдохни. Все поняли, какой ты хороший хозяин. И баньку организовал, и шашлык, и столько всего привез!
- Да, Егор, спасибо, - Валерий прижал к себе крепче Эмму. - Здесь у тебя - просто рай!
- Да брось… Обыкновенный деревенский дом! - улыбнулся Егор. - Не знаю, как вы, а я очень переживал за Иду… Липченко, конечно, неплохой парень, и с ним можно договориться, но я же не был уверен, что она ни при чем… Я вообще сначала подумал, что это она зарезала Баэра, да, ты знаешь, Ида, я тебе говорил об этом… Подумал, что он приставал к тебе или еще чего…
- Ты спятил, Егор? Ничего такого ты не думал! - нахмурилась Ида. - Ревновал ко всем, это правда…
- Если бы не Волков, мы бы ничего и не узнали об этом москвиче… - сказал Петров.
- Нотариус? - переспросила Ида. - Вот уж действительно, не расскажи он о том, что Саша собирался продать этому москвичу ресторан, никто бы и не связал его приезд с Баэром. Я только понять не могу, когда "Манвайлер" стал принадлежать Саше?
- Сергей продал ему на прошлой неделе, вернее, оформил, как дарение, конечно, чтобы платить меньше налогов. Думаю, что на этом настояла Вера, его жена. Все-таки жить на два города - не лучшая формула семейного счастья, - сказал Петров. - Уж можете мне поверить, на себе испытал… Но у меня есть сведения, что мать Саши Баэра согласилась перепродать этот ресторан родителям Веры… Ладно, поживем - увидим. В любом случае он попадет в хорошие руки, я нисколько не сомневаюсь.
- Вот вы все про ресторан… А я так и не поняла, за что этот москвич зарезал Сашу, - сказала Ида. - Что вы все темните!
- Да дело не в ресторане, - тихо произнес Егор. - И не в том, что этот москвич хотел отжать ресторан у Саши… Эта версия - для толпы, для жителей Зульштата, чтобы не травмировать Сашину мать. Саша - гей, и этот москвич - его партнер. Он приревновал его к кому-то и зарезал. Все. Голубые разборки, так сказать.
- А… - Ида прикусила губу. - Эмма, а ты чего все молчишь?
- Слушаю… - растерянно ответила Эмма. - Все в себя никак не приду… Как сон… Здесь действительно райское место.
- Костик-то твой, наверное, ищет тебя, да?
- Нет, не думаю. Я же была дома, приезжала за вещами, сказала, что уезжаю к тетке в Оренбург…
- И что твой муж? - ухмыльнулась Ида. - Обрадовался тебе?
- Да я даже и не обратила внимания…
- Да он не мужик у тебя, так… лошара… Ты уж извини… Валера, а что там по убийству Лены Тимохиной? Никого не нашли?
- Пока никого… Хотя есть одна свидетельница, которая считает, что Лена была любовницей Жоржа Маковского…
- Жоржик наш тоже исчез, между прочим! - воскликнула Ида. - Может, это он ударил ее? В порыве страсти?
Она захохотала.
- Ида, тебе уже хватит… - Егор обнял ее, забирая стаканчик с вином. - Хватит.
- А эта… племянница Людмилы? Маша? Ее-то за что убили?
- Она клад нашла, - сказал Петров. - В своем родовом склепе.
- А вы откуда знаете? - спросил Егор.
- Липченко сам нашел склеп Краушенбахов, они с помощником залезли туда и увидели, что плита каменного гроба, где предположительно находились останки Марты Краушенбах, сдвинута… Они пригласили эксперта, и он подтвердил, что плиту сдвинули уже в наше время, совсем недавно! Вот такая история.
- Значит, тот, кто помогал этой Маше искать клад, ее и убил… - протянула разочарованно Ида. - Жаль девочку…
- Ида, пойдем спать… - Егор взял ее за руку. - Пойдем, дорогая…
Когда Эмма и Валерий остались одни, Эмма допила вино и сказала:
- Как тебе удалось найти этого человека… который взял вину на себя? Ты же знаешь, что это я убила Лену…
- Нашел. Ты не думай больше об этом.
- И что мне теперь делать? Как жить?
- Довериться мне - и все.
- Но почему ты помогаешь мне?
- Я хочу быть с тобой… Я люблю тебя.
- Но так не бывает…
- Иди сюда ко мне, ты совсем замерзла…
Они разговаривали еще долго и так тихо, что их голоса легко заглушал шелест ивовой листвы и шуршанье камыша на берегу…
- …хорошо… да… Как сон…
* * *
Вера Каплер вышла из ванной комнаты потрясенная. Ее предположения оказались правильными - тест показал, что она беременна.
Она взяла телефон. Кому звонить первому? Питеру? Маме? Или все-таки Манвайлеру?
- Сережа… привет, это я… Ты где? Когда будешь дома? Да? Уже едешь? Что? А… Да так, ничего… Вернее, когда будешь в супермаркете, купи черного хлеба и творога…
По телефону такие вещи не сообщают. Разве что - маме?
- Ма? Привет рестораторам! Как погода в Зульштате? Тепло?.. Ясно… Чего звоню? Просто так… соскучилась… Как папа? Понятно…
Вера достала бутылку шампанского, фужеры, села за стол и стала ждать мужа.
* * *
Людмила и Берта выбирали себе духи в магазине "дьюти фри" в аэропорту Домодедово.
- Ты бы ущипнула меня, что ли… - сказала Людмила. - Знаешь, мне все кажется, что мы не успеем сесть на самолет, что случится что-то такое… Что нас схватят, арестуют…
- Это нервы, - сказала Берта. - За что, интересно, нас могут арестовать?
- Да ни за что…
За последние две недели перед вылетом в Берлин Людмила Роут рассталась со своим соседом и женихом Владимиром Иоффе, Берта же развелась, наконец, официально со своим мужем Тропининым.
Сумка, полная денег, которую они обнаружили сразу после похорон в сарае Людмилы, сумка, доставшаяся им в наследство от погибшей Маши, позволила им обрести свободу и претворить в жизнь свою мечту переехать жить в Германию.
Как-то вечером, крепко выпив по поводу такой находки, сестры Роут решили испытать судьбу и поздним вечером, расхрабрившись, вооружились фонарями и коньяком, отправились на кладбище - искать сокровища своего предка-пекаря. Склеп нашли быстро, воспользовавшись найденной в сумке же картой кладбища.
- Ой, господи, да я вспомнила, где он находится! - воскликнула, ткнув пальцем в карту, Людмила. - Мы же были там с отцом!
Ни темень, ни могилы, ни кресты, ни зловещий шум кладбищенской листвы не помешали им осуществить задуманное. Не чувствуя боли, царапаясь об острые кусты и траву, они расчистили проход в склеп и вползли туда на четвереньках, увидели в свете фонаря каменный гроб, навалились на каменную плиту и сдвинули ее! И обнаружили металлический ящичек, открыв который, увидели настоящие драгоценности! Золотые монеты, жемчуг, перстни с бриллиантами и изумрудами…
Решили не торопиться. Продать сокровища всегда успеют. И деньги Машины тратить не стали, решили отправиться в Берлин на разведку, все узнать о возможном переезде и, если получится, подыскать себе дом где-нибудь в Баварии…
Приехали в Москву, добрались до аэропорта Домодедово и теперь дожидались своего рейса в Берлин.
- Господи, как же хорошо без мужиков-то! Свобода! - Людмила брызнула на руку духи из флакона-пробника, понюхала. - Неплохо… Так что теперь никакого Иоффе, ни его кроликов, ни планов по приобретению коз, ни пчел, ни бройлеров, ничего… Свобода и спокойная жизнь!
- Знаешь, я читала недавно интервью с одной 109-летней дамой из Шотландии. - Берта положила в корзинку коробочки с пудрой и духами, и обе сестры направились к кассе. - Так вот, она поделилась своим секретом долгожительства: теплая овсянка по утрам и минимум мужчин!
- Золотые слова!