Мужчина раздвигает губы в жуткой улыбке. Во рту у него два здоровенных клыка, прямо как у немецкой овчарки. Ну, все, точно, влипли по самое некуда! Здоровенный парень издает какой-то жалобный писк и собирается отскочить от своей несостоявшейся жертвы. Но ноги не слушаются его, как это бывает в кошмарных снах. И тут появляется голос, который возникает ниоткуда и раздается прямо у него в голове. Голос звучит как ровное гудение на низкой ноте, напрочь выматывая все нервы и парализуя оставшуюся волю: "Останься, ты ведь хочешь остаться здесь, не правда ли?" Против своей воли грабитель кивает, испытывая сильнейшее желание разреветься, прямо здесь и сейчас, но из глаз не удается выжать ни единой слезинки, а рот безмолвно открывается и закрывается как у вытащенной на берег рыбы. На мгновение вспыхивает надежда, что все это ему только мерещится: наверно, грипп подхватил или вчерашняя водка оказалась паленой. Он изо всех сил зажмуривает глаза, открывает их, больше всего на свете желая увидеть стену собственной комнаты или, хотя бы, грязную лестничную площадку рядом с чердачной дверью. Но нет, он все там же и тот же монстр тянет к нему свои грабли.
В эту же секунду странный мужчина хватает его за одежду, легко, как пушинку, придвигает к себе и впивается клыками в шею. "Какие у него странные глаза – желтые и светятся, не может быть у человека таких" – успевает подумать грабитель, прежде чем его сознание окончательно погружается во тьму.
– Ну, сколько можно копаться, остальных упустим!
Напарнику уже надоело торчать тут на лестнице, ему хочется немедленного действия. Он слышит возню возле почтовых ящиков, но понимает происходящее по-своему: клиент попался упрямый, ну, ничего, сейчас поймет, кто здесь главный. Вскоре возня прекращается и из темноты к нему шагает… нет, не приятель Серега, а мужчина в синем стариковской плащике, который трещит на нем по всем швам. Изо рта у незнакомца стекает несколько капелек крови, которую тот слизывает с самым довольным видом. Не успев ничего подумать, второй грабитель делает отчаянный прыжок и взлетает сразу на десять ступенек вверх, но этот ходячий ужастик, даже не сдвинувшись с места, протягивает руку и хватает его за шиворот. "Не может быть, я же убежал!" – успевает подумать грабитель, прежде чем его затягивают в тупичок, который какие-то десять минут назад представлялся такой удачной ловушкой для хилого старикашки. В углу, на куче пищевых отходов, сидит приятель Серега; лицо его превратилось в маску ужаса, а голова повернута под неестественным углом. Достаточно одного взгляда, чтобы понять: он мертв.
От страха в памяти ни с того, ни с сего, всплывает строчка из прочитанной еще в детском саду книжки: "Не говори, что силен – встретишь более сильного". "Так оно и есть, маньяк косил под старичка, а мы купились как малолетки. Ой, нет, уж лучше в милицию, да что там, в милицию, прямо в тюрьму, только чтобы не это!!! Я сам туда побегу, отпустите меня! Я больше не буду!!!" И тут он чувствует, как в его шею входят клыки, легко прокалывая накачанные мышцы и выпуская наружу кровь, его кровь… Последнее, что приходит ему на ум – это бабка, у которой он вчера отобрал пенсию. Она плакала и называла его кровопийцей.
* * *
С козырька парадной легко спрыгивает молодая женщина. Она одета по молодежной моде, можно сказать, довольно вызывающе: на ней обтягивающие черные джинсы и коротенькая курточка ядовито-зеленого "кислотного" цвета. Рыжие волосы торчат в разные стороны, прическу украшает куча разнообразных заколочек, резиночек с подвесками и на самом виду прядь волос, выкрашенная в светящийся фиолетовый цвет. Дверь парадной распахивается и наружу выбегает большая собака, наверно, помесь овчарки с кем-то, вылитый волк. Девушка с собакой неторопливо удаляются, а редкие в этот час прохожие не видят в этой картине абсолютно ничего особенного: поздний вечер – самое время для собачников, а, что касается внешнего вида хозяйки, то кого этим нынче удивишь, мода такая. Немного озадачен, разве что, владелец бультерьера. Его пес, который до сих пор никого и ничего не боялся, вдруг заскулил как последняя болонка, забился под брошенный ржавый "Запорожец" и, пока девушка с овчаркой не скрылись из вида, его было не вытащить оттуда никакими силами.
Через некоторое время эта девушка сидит за столиком элитного ночного клуба. Напротив нее прилично одетый господин среднего возраста. Девушке явно не по себе: лицо неестественно бледное, ее трясет как при высокой температуре. Администратор, миниатюрная женщина в деловом костюме, замечает это и с недовольным видом направляется к их столику. Господин встречается с ней взглядом и делает успокаивающий жест, "все в порядке". Внезапно потеряв к ним интерес, администратор удаляется на свое место.
– Вот так, девочка моя, раньше разбойники грабили на дорогах, теперь нападают на людей в подъездах, но суть от этого не меняется. Ты очень плохо выглядишь, тебе необходимо поесть.
– Я не смогу, я никогда так не смогу! А, может быть, как в прошлый раз?
– Ты, конечно, можешь существовать, если можно так выразиться, на искусственном питании, но, поверь мне, тогда ты не обретешь настоящей силы и твое превращение станет напрасным. Что там у тебя, детский гематоген?
– Да, купила в круглосуточной аптеке, думала, станет легче…
– Значит, пора решаться, ничего не поделаешь.
– Но они же люди и, потом, это противозаконно…
– Люди? ты называешь людьми тех, кто отнимает пенсию у стариков? А с точки зрения закона нас с тобой просто нет, не существует. Не стоит забывать, что законы пишутся только для живых. Но не будем отвлекаться от главного; ты должна определить тех, кто является твоей добычей. Для меня это разбойники, так уж сложилось. Подумай, может быть, тебя кто-то несправедливо обидел?
– Я не могу думать, мне плохо, у меня температура. Здесь так холодно…
– Это не от температуры, девочка моя. Ладно, в последний раз.
Господин протягивает девушке небольшую фляжку, украшенную чеканкой и мелкими красными камушками. Никто из находящихся рядом не видит этого вопиющего нарушения порядка. Женщина-администратор, которая что-то случайно замечает краем глаза, облегченно вздыхает: "Лекарство, давно бы так, а то еще немного и пришлось бы "скорую" вызывать. Ох, уж эта современная молодежь!"
Похоже, во фляжке и, в самом деле, находится лекарство. Девушка нюхает ее содержимое, морщится, потом закрывает глаза и одним глотком опустошает фляжку. Теперь ей намного лучше: исчезла нездоровая бледность, глаза больше не выглядят такими грустными и потухшими. Она кокетливо улыбается своему спутнику, накручивает на палец волосы там, где они выкрашены в кошмарный фиолетовый цвет, и спрашивает:
– А как вам мой вид? Ужасно, правда?
– Я не большой поклонник моды для тинейджеров, но, в принципе, все это довольно стильно и оптимистично. Ты исполнила свое давнее желание, я не ошибаюсь?
– Да, мне еще со школы хотелось хоть иногда надевать что-нибудь современное, то, что носят другие. Однажды в седьмом классе подружка отдала мне свои брюки из блестящей ткани, я даже один раз была в них на школьной дискотеке, а потом тетка нашла их и велела отдать назад. Еще бы, это же БЕЗВКУСИЦА, она именно так произносила это слово, как будто оно все состоит из заглавных букв.
Под влиянием воспоминаний девушка с силой сжимает руку в кулак и кофейная чашка из грубой керамики рассыпается на множество мелких кусочков как яичная скорлупа. Горячий шоколад, который только что принесли, выливается девушке прямо на руку, но та, как будто, не придает этому значения. Осколки она небрежно стряхивает на стол, руку вытирает прямо о черные джинсы. Ладонь абсолютно целая: ни пореза, ни ожога. На лице мужчины не видно ни малейшего удивления; он воспринимает все как должное:
– Так кто тебя обидел больше всех, тетка?
– Да, но не настолько, она все-таки по-своему обо мне заботилась. Другое дело, что от ее заботы часто хотелось просто выть, но это сейчас не так важно.
– Ты как-то говорила, что сотрудницы тебя не воспринимают…
– Да, они относились ко мне как к человеку немного "с приветом", но теперь я понимаю, что отчасти они были даже правы.
– Может быть, у тебя когда-нибудь вытащили кошелек, в транспорте, например?
– Нет, я всегда старалась ходить пешком… Вспомнила! Бесплатная лотерея неподалеку от рынка. Я шла покупать себе зимние сапоги, но остановилась посмотреть, а затем подумала: вдруг, и в самом деле выиграю что-нибудь хорошее. Мне так хотелось, чтобы это была путевка в Египет, или в Африку, или еще куда-нибудь…
– Понял, о ком ты, их обычно называют лохотронщиками. Как раз на днях я был в этих краях, так называемая бесплатная лотерея все еще там. Насколько я знаю, они не закрываются допоздна. Что же, прекрасный выбор, Элеонора! Эти индивидуумы немногим отличаются от разбойников, а, по-моему, даже хуже, чем обычные грабители, ведь обманутое доверие пережить еще тяжелее… Хорошо, на сегодня с делами покончено. Между прочим, играют медленный танец. Как насчет того, чтобы потанцевать?
– Но…. Я…
– На самом деле ты прекрасно танцуешь, Элеонора, а движешься грациознее всех, можешь мне поверить.
Девушка открывает крохотный рюкзачок из прозрачного пластика и достает оттуда помаду и зеркальце в форме сердечка. Потом, что-то вспомнив, бросает зеркальце обратно и подкрашивается без него, глядя прямо перед собой. Она снимает свою зеленую курточку и остается в открытом оранжевом топике с вышитыми цветами и полуприличной английской надписью.
На танцполе появляется еще одна пара – элегантно одетый господин и девушка в крутом молодежном прикиде. Они просто прекрасная пара, как будто всю жизнь только и делали, что танцевали друг с другом. Заметив руку девушки, лежащую на плече ее спутника, многие невольно задерживают взгляд. Не каждый день такое увидишь: маникюр ярко-голубого цвета и на каждом пальце по кольцу – более чем откровенная бижутерия из светлого металла со сверкающими искусственными камнями.
Через какое-то время после… после чего?
А, впрочем, это совершенно не важно
Сегодня я работаю самостоятельно. Место я уже выбрала. Это вокзальная площадь, где постоянно приезжает, уезжает, перемещается громадное количество народа. И, что особенно важно для меня, все это происходит круглые сутки. В зале ожидания небольшая группа что-то окружила плотным кольцом. Это как раз то, что мне нужно. Молодой парнишка, судя по внешности, откуда-то из Средней Азии расстелил на полу газетку и развлекает народ старой как мир игрой в наперстки. Правда, вместо наперстков здесь три красных пластмассовых стакана, а роль шарика исполняет картофелина средних размеров. Манипулируя стаканами, наперсточник выдает что-то рифмованное:
– Никого не заставляю, пистолет не наставляю, кто найдет сейчас картошку, денег дам ему лукошко!
– Денег нет! – подают ему реплику из толпы.
– Денег нет – садись в карету и езжай читать газету! – немедленно реагирует парнишка и добавляет длинную классическую тираду про бабушку Арину, которая оставила ему миллион для раздачи добрым людям, но только тем, кто успешно пройдет тест по нахождению картошки.
Тем временем я уже пробралась вперед и стою чуть ли не на самой газете. Наперсточник медленно поднимает голову. Готова спорить, подобное он вряд ли видел в своей коротенькой жизни. Сначала в поле его зрения попадают черные туфельки на шпильке, расшитые стеклярусом, потом ножки в полосатых черно-желтых колготках, затем короткая юбочка из черной кожи… И добавьте к этому приторный запах духов "Лу-лу" которыми, я воспользовалась специально для этого случая.
– Вах – изумленно произносит он, а потом из него вываливается нечто совсем в другом стиле:
– Такой красавице всегда повезет, не сомневайся, полный вперед!
Вот как, тебе тоже нравится "Полицейская академия"? Как раз недавно мы с наставником пересмотрели ее всю на видеокассетах. Меня так и подмывает ответить ему фразой из фильма: "Сейчас мы вам поверим, а, если обманули – вернемся и пристрелим!" Но я вовремя прикусываю язык; а вдруг у парнишки плохо с чувством юмора, да и вообще, незачем пугать его раньше времени. Нескольких секунд мне хватает, чтобы узнать все о юном наперсточнике. Как у меня это получается, я и сама толком не могу объяснить; теперь это для меня так же естественно, как для людей пользоваться зрением или слухом.
Да, он из Таджикистана… родители… шесть сестренок… дальний родственник, который обещал пристроить к делу. А вот родителям ты денег так ни разу и не послал, хотя знаешь, что им очень нелегко. Вместо этого просаживаешь почти все в зале игровых автоматов, а в письмах домой врешь, что денег едва-едва хватает на жизнь… А самоуверенности-то сколько: хозяин жизни, не больше не меньше, и ведь ни капли сомнения в том, что очаровал меня с первого взгляда.
Для человека движения, которые он производит со своими стаканчиками, и в самом деле стремительные, едва уловимые глазом, но для меня все это происходит как в замедленной съемке. Я выигрываю один раз, другой, и, когда лицо его начинает удивленно вытягиваться, намеренно ошибаюсь и за секунду проигрываю все. Делаю огорченное лицо, отхожу к ближайшему ларьку, где беру какой-то вульгарный алкогольный коктейль. Конечно, я же расстроена и желаю хоть как-то поднять себе настроение.
– Не грусти, красавица, в другой раз выиграешь – раздается у меня за спиной. Зачем такую дрянь пьешь, пошли со мной в бар, посидим культурно.
– Ну, разве что в бар… Я так и не поняла, где же была картошка?
– Пойдем со мной, расскажу.
Теперь он чувствует себя академиком и победителем конкурса плейбоев одновременно. Еще бы, он такой умный, красивый и денег полные карманы; все местные девушки созданы только для таких ловких парней, как он. Насчет сегодняшнего вечера у него уже успели сложиться вполне конкретные планы, которые во многом повторяют просмотренный вчера вечером плохонький порнофильм.
Заведение, куда мы направляется, больше достойно названия привокзального гадюшника – там шумно, накурено и большинство посетителей такого же порядка, что и мой спутник. Он с гордым видом заказывает графин какого-то отвратительного пойла. Если бы я была прежней, то не смогла бы выпить даже одной стопки такого, с позволения сказать, напитка, а, выпив, отключилась бы в ту же секунду. Но существуют один маленький секрет: на нас, вампиров, алкоголь действует значительно слабее.
Тем временем вокзальный плейбой бросает на меня томные взгляды, которые он тоже подсмотрел в одном индийском фильме и вешает мне на уши ту лапшу, которая должна притупить чувство бдительности у симпатичной дурочки. Я слушаю, старательно состроив глупую улыбку. Поддерживать разговор от меня и не требуется. Да мне не удалось бы вставить и двух слов; по мнению моего собеседника, говорить женщине не положено по определению.
Может быть, алкоголь, все же, оказывает свое действие, но мне вдруг становится жалко этого парня. В конце концов, он не виноват, что получил неправильное воспитание; он еще так молод, авось, исправится.
Я встаю и слегка нетвердой походкой направляюсь к выходу:
– Уже поздно, я пойду…
– Пойдем, провожу, такси возьму.
У перекрестка начинается следующее действие спектакля:
– Поедем ко мне, отдохнем, кино посмотрим. Ну, куда ты пойдешь такая пьяная, родители заругают. – В его голосе прорезаются командные нотки. – Звони, скажешь, что остаешься ночевать у подруги и поехали.
– Спасибо, но я все-таки домой, мне завтра вставать рано.
И тут с его лицом происходят такие резкие изменения, что сначала я пугаюсь сама. Только что он был сама любезность, пусть даже несколько приторная, а сейчас на меня смотрит, ни дать, ни взять, индийский принц, которого заставили ждать целых несколько секунд. Он окидывает меня бешеным взглядом, хватает за рукав и тащит в узкое пространство между ларьками и глухой стенкой какого-то здания. Вращая глазами, он громким шепотом высказывает все, что думает о местных девушках вообще и обо мне в частности. Он не для того потратился на угощение, чтобы я сейчас покинула его, и, вообще, я первая начала… Внезапно я закипаю: это мне-то, порядочной девушке, он смеет говорить подобные вещи! С чего он взял, что я ему чем-то обязана? И слушать эти глупости не желаю! Я пытаюсь вырвать у него рукав и уйти, но вконец рассвирепевший ухажер вцепляется еще крепче и замахивается на меня второй рукой, шипя что-то уж вовсе нецензурное. А вот этого ему делать не следовало! На мгновение все вокруг закрывает красная пелена, а, когда я опять прихожу в себя, то обнаруживаю, что держу в руках оторванную голову наперсточника, а все стенки вокруг выглядят так, что я искренне жалею тех, кто увидит это завтра утром.