"Слабость стены в том, что она биологическая. Бетонную-то башкой не прошибешь!" - философски подрезюмировал происшедшее Евгений Павлович, идя на станцию. Слева показался длинный ряд кооперативных гаражей. Смеркалось. "Сейчас все замки перетрясу!" - решил он дать выход скопившейся энергии, но выполнить свое хулиганское намерение не смог. У одного бокса, посередке, стояла крытая, довольно мощная, грузовая машина. Из нее два человека выгружали ящики и быстро затаскивали их в гараж. Евгений Павлович притаился за углом. Фигуры разгружающих показались ему знакомыми. Это были оружейник и попутчик по учебному ориентированию. Вскоре машина уехала. Евгений Павлович еще немного подождал, потом крадучись подошел к гаражу. На всякий случай подергал замок. К его удивлению он оказался не заперт. В этом Евгению Павловичу почудился какой-то подвох. Сжав в кармане рукоятку бульдога и задержав дыхание, он резко дернул ворота, чуть не вывихнув себе руку. Они, тихо скрипнув, отворились. Внутри никого не было. Глаза быстро привыкли к темноте. Слева у стены были аккуратно сложены деревянные ящики. Евгений Павлович отодрал у одного сверху несколько планок. В ящике были мины. "Кажется, противопехотные… - неуверенно предположил он. - Замок не закрыт… Возможно, барахлит или же в спешке забыли… Не исключено, что должны еще приехать. А, в общем, типичная халатность и самонадеянность. Как в капле воды отразились все пороки нашей системы!" - обобщил он, укоризненно покачав головой. Ящиков было десять. Евгений Павлович вышел, осторожно прикрыв за собой ворота гаража.
Неожиданно откуда-то сверху спрыгнул уже знакомый Евгению Павловичу молоденький сторож.
- Кто? Что? - на сей раз грозно заорал он.
- Спокойно! - снова одернул его Евгений Павлович. - Спецназ! Не узнаешь?
- Узнаю, - признал сторож Евгения Павловича. - Но один спецназ уже выгрузился… - засомневался он.
- Выгрузился спецназ один, а я - спецназ два! - объяснил ему Евгений Павлович.
- Так бы сразу и сказали, - успокоился молодой сторож и пошел досыпать.
"Где-то неподалеку, кажется, была телефонная будка… - припомнил Евгений Павлович. - Хотя наверняка сломан аппарат или отключена АТС" Он отыскал будку. Телефон, как ни странно, работал. У Ильи долго никто не подходил. Наконец трубку сняли. Евгению Павловичу показалось, что Илья сильно пьян.
- … Я подал в отставку! Ты пойми! Все о'кей! Мы же с тобой договорились… Какие еще мины?.. Тебе показалось, поверь мне! Я лично сейчас обезвредил последнюю! Ребята, я сейчас! Важный разговор! Шеф звонит! Мы тут с ребятами сидим! - объяснил он Евгению Павловичу. - Слушай! Приезжай! Надо посидеть напоследок!
- Сейчас вряд ли! Если бы, заранее…
- Заранее ничего нельзя предугадать! Пойми же ты, наконец!
С трудом Евгений Павлович уговорил его подъехать с утра пораньше к гаражам.
- Опять ты меня затягиваешь! - упрекнул его Илья. - Ты просто хочешь, чтоб нас здесь похоронили! Ладно, приеду!
Евгений Павлович шел вдоль путей. Над окрестностями гулко разносился голос Нинки:
- Маневровый! Перегони, мать твою! Седьмой на второй!
"Кончается у девчонки терпение… - сочувственно предположил Евгений Павлович. - Пойду, проведаю молодуху…" Он спустился вниз по насыпи и вошел в маленький домик посреди путей. Нинка повернула голову и приветливо махнула рукой. Прикрыв микрофон рукой, радостно произнесла:
- Подожди, я сейчас! - И снова завела: - Маневровый!..
Евгений Павлович подошел и выдернул шнур.
- Ты чего психуешь? - удивилась она.
- Надоело! - коротко пояснил он.
- Вообще-то верно! - согласилась Нинка. - Еще как надоело! Вкалываешь, вкалываешь! И никакой благодарности! Все куда-то разбежались. Я одна осталась. Что я ломовая лошадь, что ли! Все пытаюсь организовать порядок на железной дороге. Да, пошли они! А у тебя что, на работе неприятности?
- Все на нервах, Нин, пойми! Пошли, надо еще беленькой успеть взять, а то магазин закроется! - неожиданно заволновался Евгений Павлович.
- Правильно! - подтвердила Нинка. - Мужики пьют, бабы плачут… А как после работы еще расслабиться?
- А никак! - согласился он. - Но мы ж не какие-нибудь там. Что мы, нормы не знаем что ли?
Нинка выключила свет. Взяла под руку Евгения Павловича, и они, не спеша, пошли по путям к насыпи.
- Нин! Я все хотел у тебя спросить! - произнес Евгений Павлович. - Можно?
- Спрашивай! Чего там! - разрешила Нинка.
- Как рабочий класс относится к интеллигенции?
- Ишь, завернул! Как, как! Я тебе одно скажу, нормально относится! И даже сочувствует… Не всегда, конечно, но сочувствует!
- Так я и думал, - задумчиво откликнулся он. - У тебя закуска-то есть?
- Не говори глупости! Конечно, есть! Огурцы из деревни, квашеная капуста, сало… Мало?
- Нормально, Нин, - одобрил Евгений Павлович.
- Что там у тебя на работе? Выкладывай! - грубовато потребовала Нинка.
- Да, понимаешь… В общем, решили мы сдать оружие. Какие-то темные дела вокруг начались. А приемный пункт закрылся!
- Безобразие! - возмутилась она. - У нас всегда так! Хотят, откроют, захотят, закроют! Везде бардак! А что хотите сдать, правильно! Что вы им нанимались?!
- Ну, а потом еще, Нин, мы с Ильей одну банду пошерстили! Они хотели компьютеры стащить!
- Компьютеры? - мягко выговорив окончание слова, удивилась Нинка. - Неужели эти паразиты такие умные? Хотя, верно! Я слышала, что на них сейчас большой спрос.
- Короче, несколько штук при этом пострадало. Так теперь на нас эту порчу навесили! Во всяком случае, пытаются!
- Не фига себе! - присвистнула Нинка. - Ну, это, я тебе скажу, не иначе как мафия!
- Похоже! Но нас голыми руками не возьмешь!
- Хорошее дело! Вы рискуете почем зря! И вас же еще и подставляют?! Ну, это у них не пройдет! Мы с ребятами этого не допустим! - пообещала Нинка.
Она жила в барачного вида деревянном доме и занимала отдельную комнату.
- Соседка не выдержала и слиняла обратно в деревню, - пояснила она. - Там спокойней. А мне здесь нравится!
Нинка накрыла стол. Негромко включила магнитофон. В комнатке было уютно. Они выпили за встречу. Стали с аппетитом закусывать. За стеной кто-то кряхтел и стонал. Евгений Павлович вопросительно посмотрел на Нинку.
- Да, сосед! Противный такой! - с досадой объяснила она. - Все пристает ко мне! Вот и сейчас, паразит эдакий! Ведь специально! Не дает отдохнуть!
Только она успела договорить, как в дверь постучали и, не дожидаясь разрешения, вошел мужчина. Холодно взглянул, улыбнулся.
- Привет! Значит новые знакомые лучше старых? - сказал он, обращаясь к Нинке, и уже к Евгению Павловичу: - Что-то часто стали встречаться! Становится узковато!
Это был тот самый попутчик по учебному ориентированию.
- Садись! - пригласил его Евгений Павлович.
- Зачем, Жень? - спросила Нинка.
- Надо, Нин! Долг платежом красен!
Мужчина присел за стол. Евгений Павлович налил ему полстакана водки.
- Вот это кстати! - оживленно произнес попутчик и облизнул губы. - И какой же тост?
- Чтоб больше не пересекаться! - предложил Евгений Павлович.
- Не возражаю! - поддержал тот. - Ну, ладно, поехали!
Он залпом выпил, взял щепотку капусты. Со вкусом захрустел. Встал. Коротко произнес:
- Капуста что надо! Ладно, пойду!
Евгений Павлович сдержанно, молча, кивнул.
- Не советую задерживаться! - улыбаясь, бросил напоследок попутчик, прикрывая дверь.
- Не твоего ума дело! Сами как-нибудь разберемся! - запоздало отреагировала Нинка. - Да ничего у меня с ним не было! - виновато объяснила Евгению Павловичу. - И чего это я оправдываюсь?! Ты кто мне, муж или, может, отец?
- Ладно, не будем! - ответил Евгений Павлович. - Я тебе действительно не отец!
- Ну, вот, обиделся! - с сожалением констатировала Нинка и неожиданно заплакала.
- Не плачь, - спокойно произнес он и выпил еще водки. Почувствовал, что все еще ничего. А на то, что не совсем хорошо, можно спокойно наплевать.
- Пойду, а то завтра рано вставать, - сказал Евгений Павлович, тяжело поднимаясь. - Спасибо за прием!
- Ты что так рано, испугался? - перестала плакать Нинка.
- Кого? - не сразу понял он. - А, этого? Нет, просто рано вставать.
- Никуда я тебя не отпущу! - решительно заявила она. - Время позднее. А сейчас, сам знаешь как!
- Знаю, - согласился Евгений Павлович и опустился на стул.
- Я тебе постелю на раскладушке, - сказала она.
- Нет, я лучше на полу. Там прохладней! - возразил он.
- Ты что?! Сейчас же не лето! - засмеялась она, вытирая слезы.
- Не лето, - подтвердил он. - Мы недавно защищали с Ильей бабушку Фиру. Ее хотели погромить.
- Ну и сволочи! - возмутилась Нинка. - Откуда только берутся такие?! Ты бы ее привел ко мне. У меня не тронут!
- А зачинщиком знаешь, кто был? Вот этот, твой сосед, - объяснил Евгений Павлович. "Он еще и махинациями с минами занимается", - хотел добавить, но воздержался.
- Ну и гад! Он очень опасный! По-моему, он связан с органами, - шепотом поведала Нинка.
- Возможно… Но сейчас он вольтижер, как и я, - задумчиво ответил он.
- Это как же? - не поняла Нинка.
- Вольтижер - это… - замялся Евгений Павлович. - Как бы тебе объяснить… Ну, в общем, хороший ты человек все же. Ляжем вместе!
Нинка стыдливо засмеялась.
- Нин! У тебя замок есть лишний? - неожиданно спросил он.
- Какой замок? - не поняла она.
- Обычный, висячий!
- Вроде валялся один! А зачем тебе?
- Да, так, нужно!
Нинка начала стелить постель. А Евгений Павлович стал думать про любовь к строю. Не к государственному. Хотя это тоже его иногда занимало, а к военному… Утро, голубое пронзительной чистоты небо без единой облачной соринки. Солнце, уже где-то рядом, еще пара минут и взойдет. Высокие, покрашенные черной краской железные пики забора отделяют плац от улицы небольшого казахского городка. Евгений Павлович замер в строю. Он молод. Молоды и женщины, прильнувшие к забору. Молод и усатый старлей. Выпучив глаза, он словно метроном, слабо покачивается после ночной попойки. На самодельной высокой деревянной трибуне старшие офицеры учебной части во главе со стариком-полковником. Застыла его худенькая фигурка. Маленькая согнутая сухонькая ладошка покоится у виска. "Есть упоение в бою!.." - хочет заорать Евгений Павлович, но не успевает. Раздается гром оркестра. И под фальшиво исполняемый марш "Прощание славянки" роты, вбивая сапоги в чистейший асфальт, идут мимо трибуны. "Даже я и то любил строй… - задумчиво почесал затылок Евгений Павлович. - А что говорить про остальных! Иные буквально млели!" И стал готовиться ко сну.
Утром Евгения Павловича разбудил шум мотора. Кто-то прогревал машину. Он тихо, стараясь не разбудить безмятежно спавшую Нинку, встал. Подошел к окну. Около грузовика крутился попутчик по учебному ориентированию. С похмелья у Евгения Павловича сильно болела голова. Он жадно выпил стакан воды, его слегка замутило. Быстро оделся и, выскользнув из дома, направился к гаражам. Сзади раздался нарастающий шум мотора. Еще было темновато. Фары грузовика осветили Евгения Павловича, и он вместо того, чтобы свернуть с дороги, бросился вперед. Машина приближалась. "Он хочет меня сбить!" - мелькнуло паническое предположение, перешедшее в уверенность. До гаражей оставалось уже метров пятьсот. Евгений Павлович свернул на пустырь. Машина пошла за ним, но быстро ехать по ухабам не могла. Евгений Павлович отыграл несколько метров и снова выскочил на шоссе. Впереди он увидел стоящий около гаражей их боевой "Запорожец". Грузовик нагонял Евгения Павловича. В последний момент буквально из-под колес его выдернула чья-то мощная рука и втащила в гараж. Грузовик пролетел мимо и врезался в "Запорожец". Раздался сильный взрыв.
- Я туда уже две мины оттащил, - сообщил Евгению Павловичу Илья.
Они вышли из гаража. Грузовик лежал на боку. "Запорожец" разнесло на куски.
- Зря это он, - вслух подумал Евгений Павлович. - Ей богу, зря!
- Действительно, зря, - согласился Илья. - А кто это был?
- Тот, из наших… У твоей бабули еще тогда встретили, - объяснил не совсем внятно Евгений Павлович.
- Доигрался! - неодобрительно произнес Илья. - Что теперь с Запором делать? Я за него расписался, - вздохнул он.
- Что делать! Авария! Придется списать, - мудро рассудил Евгений Павлович. - По акту!
- А ездить на чем?
- Ездить больше не придется! Все по домам! Лавочка закрывается!
- Давно пора! - Илья сложил две мины в рюкзак, пояснил: - Не продать же добру! С остальными как?
Евгений Павлович достал замок, закрыл гараж и сказал:
- А вот так! Для надежности!
11. Преемник
Евгений Павлович еще раз тщательно изучил расписание. Ни один самолет на Запад не отлетал. "Неужели обманула? - подумал он про Ленусю. - Вроде не должна… Может быть, он летит сначала на Восток, а уже потом на Запад?" - предположил он. Но и на Восток не было ни одного рейса. Евгений Павлович еще толком не решил, что он скажет Аркадию Михайловичу. "По обстановке… - заключил он. - Может быть, есть какой-нибудь дополнительный, необъявленный?" В справочной девушка уверенно заявила, что никаких вылетов в это время нет.
- Должен быть! - мрачно и непоколебимо стоял на своем Евгений Павлович.
Девушка долго изучающе смотрела на него и, наконец, произнесла не без издевки:
- Может быть вам нужен спецрейс?
- Именно он! - на всякий случай подтвердил Евгений Павлович. - Где на него проходят регистрацию?
- Регистрацию? - фыркнула девушка. - Ну, комедия!
Евгений Павлович понял, что попал впросак.
- Тогда пардон! - сказал он. - Как-то совсем вылетело из головы! Ну, какая может быть регистрация на спецрейс!
- Они сразу подъезжают к трапу! - снисходительно улыбнулась девушка.
"Именно к трапу!" - постановил Евгений Павлович и стал прорываться на летное поле. Это оказалось непростым делом. Тыкая где надо и не надо своим мандатом, ему удалось добраться до последнего заграждения. Там его бумажка не произвела никакого впечатления. И Евгений Павлович решился на последнее средство. Он вложил в мандат десятку.
- Что же вы раньше не сказали, что по делу?! - упрекнул его сержант и показал, где находится самолет.
Евгений Павлович припустил по летному полю. Дул сильный ветер. Около самолета не было ни души. Казалось, что и внутри никого, и вообще он никуда не собирается отправляться. Неожиданно на большой скорости к самолету подкатила "Чайка". Спереди номера не было. Сзади к великому удивлению Евгения Павловича номер был частный. Из лимузина резво выпрыгнули два парня. Один открыл дверцу, и из машины, не спеша, с достоинством вылез Аркадий Михайлович. Выглядел он очень по государственному в сером ратиновом пальто и серой же шляпе. Черные лаковые туфли довершали обмундирование.
Евгений Павлович направился к нему. Но один из телохранителей встал на его пути, другой недвусмысленно положил в карман руку.
- Это ко мне, - остановил их Аркадий Михайлович.
В самолете оказывается, все было наготове. С трапа приветливо улыбалась бортпроводница.
- Решили проводить? Очень мило! - доброжелательно, спокойно, по сановному произнес он.
- Почему на "Чайке" частный номер? - не нашел ничего лучшего, чем спросить Евгений Павлович.
- Меня и самого бы это удивило несколько лет назад, - мягко согласился Аркадий Михайлович и туманно добавил: - Конверсия, мой друг… Кстати мой визит носит неофициальный характер, - заученно произнес он. - Обращаю на это ваше внимание. Предстоит ряд важных встреч. Думаю, это принесет определенную пользу… Ничто не может заменить личные контакты! - Неожиданно похлопал Евгения Павловича по плечу: - А бульдожку-то тогда я не зря вам предлагал, не зря! Поаккуратней будьте, поаккуратней! Нельзя же так, право! А вообще, мой вам совет - делайте-ка вы отсюда ноги!
- Это почему же? - поинтересовался Евгений Павлович.
- Вас занесли во все списки. Это я вам по-дружески советую! Патриоты на вас зуб имеют? Имеют! Следствие не закончено? Не закончено! Да и у нас вы не в чести. Вон, Илюша собирает манатки! И вы не мешкайте! Правда, будем без вас скучать, ну да что делать! - он взглянул на терпеливо ожидающую стюардессу и закончил: - Мне пора!
Бодро взбежал по трапу. Пожал руку бортпроводнице. Обернулся. Сделал рукой прощальный правительственный жест.
Через несколько минут самолет взмыл в воздух. "Не вернется…" - почему-то мелькнула в голове Евгения Павловича странная мысль. Неожиданно около самолета появилась яркая вспышка, затем белое облачко красиво застыло на ярко-голубом небе. И самолет, разломившись посередине на две части, стал падать. Медленно кувыркались в воздухе обломки. Евгений Павлович некоторое время в оцепенении с раскрытым ртом следил за этим чарующе-жутким зрелищем. В следующее мгновение он уже рысью несся по летному полю к выходу. "Надо будет на какого-нибудь свалить… - мчались рваные, не лишенные логики мысли. - Для начала возьмут за незаконное хранение бульдога. А потом накрутят…" Ему повезло, и он вскочил в последний момент в отъезжающий автобус. Аркадия Михайловича было жаль. Сквозь заднее стекло из-за плеча какого-то пассажира он увидел одного из телохранителей. Тот выскочил из здания аэропорта и быстро закрутил головой, зорко рыская глазами. На секунду его взгляд задержался на отъезжающем автобусе. Евгений Павлович невольно отпрянул внутрь.
Из города после некоторых колебаний он позвонил Ленусе. Она сразу же сняла трубку, как будто ждала звонка.
- Самолет взорвался! - без подготовки брякнул Евгений Павлович.
- Знаю, - безучастно откликнулась она. - Он был обречен.
- Как обречен? - рассердился он. - И ты так спокойно об этом говоришь?!
- Не возмущайся! Мы с ним уже три года не живем вместе. Одна видимость, - объяснила Ленуся. - Его нельзя было спасти…
- Что за дурацкая покорность судьбе! - заорал неожиданно Евгений Павлович, чем привлек к себе внимание проходящей мимо публики.
- Приходи сегодня вечером. Будут поминки и выборы преемника, - туманно закончила она. - Ты обязательно должен прийти! Не бойся!
- Я не боюсь! - раздраженно ответил он.
Все было, как и в прошлый раз. На углу регулировщик, большое скопление машин, швейцар… Его встретила Ленуся. Поминки были в разгаре. Народ был заметно оживленней, чем в прошлый раз.
- Он ошибся, поставил не на тот номер! - зашептала она ему на ухо. - Групповые интересы… Его предупреждали! Он же никого не хотел слушать! Сегодня должны выбрать преемника!
- Он что, исполнял обязанности крестного отца? - бестактно поинтересовался Евгений Павлович.
- Зачем ненужные глупые аналогии! У нас свой путь… Я бы хотела, чтобы преемником стал ты, - неожиданно твердо произнесла она.
- Ты нездорова? - холодно поинтересовался он.
- Я знала, что ты не согласишься, - промолвила она с горечью. - Будь острожен с Рябушинским. Он приложил руку к катастрофе! Т-с-с-с… - И, приложив пальчик к губам, отошла к гостям.
Многие подходили к Евгению Павловичу, почтительно представлялись. "Они сошли с ума…" - подумал он и, чтобы обрести чувство реальности, стал налегать на напитки.
К Евгению Павловичу подошел Рябушинский. Обнял его, как старого знакомого.