- Но я же только что объяснил, что это такое, - ответил Рей. - Я передаю вам картину в обмен на вознаграждение.
- Какое еще вознаграждение?
- Тридцать пять тысяч долларов, которые ваша компания обещала выплатить человеку, нашедшему картину. И вот я передаю вам эту картину при свидетелях и желаю взамен получить причитающееся мне вознаграждение.
- Да вы, должно быть, из ума выжили! - рявкнул Уайденер. - Вообразив, что мы станем отваливать такие деньги за ничего не стоящую подделку.
- Да, не спорю, это подделка, но насчет того, что она ничего не стоит, это как посмотреть… Короче, выкладывайте тридцать пять кусков и скажите спасибо, иначе вам придется выплатить в десять раз больше кузену из Калгари.
- Бред какой-то! - воскликнул Уайденер. - Мы ничего не должны платить. Картина - фальшивка.
- А вот это значения не имеет, - вмешался Уолли Хемфилл, опустив руку на больное колено. - Ондердонк застраховал картину, выплатил положенные взносы, и ваши люди приняли эти деньги. Тот факт, что она оказалась подделкой и что, таким образом, сумма страховых взносов была превышена, не освобождает вас от ответственности. Клиент действовал из самых честных побуждений, не сомневался в подлинности этого предмета искусства и выплатил компании процент за услуги, исходя из стоимости подлинника. И вам или придется отдать застрахованную картину моему клиенту из Калгари, или же возместить ему потерю трехсот пятидесяти тысяч долларов.
- Посмотрим, что скажут наши юристы.
- Они скажут вам то же самое, что и я, - парировал Уэлли. - И мне не совсем понятно, из-за чего, собственно, спор. Уверяю вас, вы еще дешево отделались. Если бы не детектив Кирчман, вам пришлось бы выплачивать полную страховую стоимость.
- Тогда получается, что детектив Кирчман отнимает у вашего клиента деньги, разве не так, адвокат?
- Не думаю, - ответил Уолли. - Потому как нам необходима эта подделка, чтобы иметь основания возбудить уголовное дело против Барлоу. У Барлоу есть деньги, часть из них он обманом отнял у покойного дяди моего клиента, и моя задача - заставить его через суд возместить потери, то есть вернуть сумму, вырученную от продажи поддельного Мондриана. К тому же я представляю и интересы детектива Кирчмана. Так что не думаю, что вам удастся отвертеться. Вознаграждение придется выплатить.
- Мы - солидная компания с безупречной репутацией. И мне не нравится это ваше выражение, "отвертеться".
- О, ради Бога! - заметил Уолли. - Не я его первый придумал, ваши же коллеги.
Барнет Ривз откашлялся.
- У меня вопрос, - сказал он. - Где настоящая картина?
- Да, где? - эхом повторил кто-то. А может, то было сразу несколько голосов.
- Вот она, настоящая картина, - сказал Ривз и указал на полотно, подлинность которого клятвенно подтверждал совсем недавно Ллойд Льюис. - И если не возражаете, я бы прямо сейчас забрал ее в галерею Хьюлетта, которой она и принадлежит.
- Нет, погодите минутку, - вмешался Уайденер. - Если наша компания выплатит тридцать пять тысяч…
- Да это же не за нее, - сказал Ривз. - А лично мне нужна моя картина.
- И вы ее получите, - сказал я и указал на полотно над камином, написанное акриловыми красками. - Именно эта картина была выставлена у вас в галерее, мистер Ривз, именно с ней вы туда и вернетесь.
- Ну, во-первых, эта картина у нас никогда не висела. Мистер Барлоу пожертвовал нам подлинного Мондриана и…
- Ничего подобного, - возразил я. - Он пожертвовал подделку и, надо сказать, ничуть вас при этом не ограбил. Ведь картина не стоила вам ни цента. Да, он обманывал департамент государственных сборов, и, возможно, они захотят обменяться с ним парой слов по этому поводу, но вас он не обманывал, разве что показал, какие вы все идиоты. То же самое, кстати, продемонстрировала вам и группа школьников, не далее как вчера. Так что никаких прав на настоящего Мондриана вы не имеете.
- Тогда кто же?
- Я, - заявила миссис Барлоу. - Полицейские вынесли ее из моей квартиры, но это вовсе не означает, что мы с мужем отказались от прав на нее.
- Нет у вас никаких прав! - огрызнулся Ривз. - Права вы отдали музею.
- Неверно, - заметил Уолли. - Картину должен получить мой клиент из Калгари. Раз она принадлежала Ондердонку, то теперь должна перейти его наследникам.
- Все это полная ерунда! - воскликнула Элспет Петросян. - Начать с того, что этот вор Барлоу никогда не имел на нее никаких прав! Картина принадлежит мне. Мой дед, Хейг Петросян, обещал передать ее мне после своей смерти, но ее украли. И мне плевать, сколько заплатил за нее Барлоу и кому потом передал или продал. В любом случае никакой сделки с законным владельцем он не совершил. Картина моя!
- Я был бы счастлив включить ее в ретроспективу, - сказал Мордухай Дэнфорд, - и заодно рассортировать все эти, остальные, но, думаю, это исключено.
Рей Кирчман подошел и положил руку на полотно.
- Пока что картина является вещественным доказательством, - заявил он, - и я должен ее конфисковать. Вы можете оспаривать и доказывать свои права, бороться за них сколько угодно. И пока будете таскать друг друга по судам, картина полежит у нас. Причем, сдается мне, довольно долго. - А Ривзу он сказал следующее: - Будь я на вашем месте, я бы взял вон ту, другую, и отвез ее в галерею. Пусть себе висит спокойненько на прежнем месте. Газеты распишут всю эту историю, и полгорода устремится в музей поглазеть на эту картину, причем не важно, настоящая она или нет. Вы, конечно, можете и дальше тратить попусту время и выглядеть при этом дураками, но только не старайтесь выглядеть большими дураками, чем вы есть. Потому кем, как не дураками, вы окажетесь, когда к вам выстроится хвост на несколько кварталов, чтоб хоть одним глазком взглянуть на эту штуку? И лично я не вижу в этом ничего плохого.
Глава 25
- А здесь очень мило, - сказала Кэролайн. - И выпивка просто класс, пусть даже и дерут за нее вдвое больше, чем следует. Так ты говоришь, "Большой Чарли", да? Нет, мне тут определенно нравится.
- Я знал, что понравится.
- И девочка, что бренчит на пианино, тоже очень ничего… Как думаешь, она лесбиянка?
- О, Господи!
- Ну а что такого? Нельзя поинтересоваться, что ли?.. - Отпив глоток, она поставила бокал на стол. - А ведь ты, Берн, кое о чем умолчал… - сказала она. - Вроде бы все объяснил, связал концы с концами, однако о некоторых вещах умолчал.
- И без того все было очень сложно. Не хотелось окончательно запутывать этих людей.
- Как же, как же!.. Надо же, какой заботливый!.. Вот ты, к примеру, ничего не сказал про кота.
- О, перестань, пожалуйста! - заметил я. - Двоих человек убили, похитили пару картин. А я буду отнимать у людей время и рассказывать про какого-то пропавшего кота. К тому же за него был заплачен выкуп и кота благополучно вернули.
- Ага… Так Элисон оказалась второй внучкой Хейга Петросяна, да? Той, другой, что тоже сидела в столовой в доме на Риверсайд-Драйв? Она приходится двоюродной сестрой Элспет, и отцом ее был дядя Элспет, Билли.
- Да, причем сходство между ними просто поразительное. Помнишь, как ты уставилась на Элспет у меня в лавке? Забавно, но сперва я думал, что это Андреа является пропавшей сестрой, потому что у них с Элспет одинаковая манера слегка склонять головку набок, но это оказалось просто случайным совпадением. Увидев Элисон, я в первую же секунду понял, что это она кузина, а вовсе не Андреа.
- Андреа Барлоу.
- Да, именно.
- Ты ведь и о ней умолчал, верно? Ни словом не упомянул о том, что столкнулся с ней в квартире Ондердонка, не говоря уже о вашем валянии на ковре.
- Имеет же право человек умолчать о личных, интимных, так сказать, сторонах своей жизни, - ответил я. - А знаешь, она солгала не во всем. Она действительно была любовницей Ондердонка, и муж об этом узнал. Что, возможно, добавило ему решимости расправиться с этим человеком. И вот он совершил свое черное дело, а Андреа вдруг подумала, что полиция, явившаяся расследовать убийство, обнаружит снимки, сделанные поляроидом, где она красовалась вместе с Ондердонком. И она пришла за ними. Нашла их или нет - не важно, чет побери, но факт тот, что я застиг ее в квартире. И она, естественно, страшно перепугалась. Наверное, она уже обнаружила тело Ондердонка в шкафу и знала, что явиться в столь неурочный час он не мог. Но если не он, так кто же? Или полиция, и в этом случае ей пришлось бы давать объяснения, или же муж-убийца явился прикончить и ее и оставить лежать рядом с мертвым любовником. Короче, она поняла, что попала в беду.
- И испытала страшное облегчение, поняв, что это не так, и, наверное, потому так и пылала страстью?
- Возможно. Или же она решила, что ей удастся выйти сухой из воды, переспав со мной, - добавил я. - Хотя лично у меня сложилось несколько иное впечатление… Так к чему, скажи на милость, посвящать в это дело полицию?
- Особенно если учесть, что ты не прочь отглаголать ее еще разок, да?
- Ну…
- А почему бы нет? У этой цыпочки под блузкой такая славная пара существительных… Знаешь, я, пожалуй, выпью еще один, и кстати, как тебе эти маленькие платьица, которые носят тут официантки? Ладно, давай заказывай еще по одной, и, пока будем пить, объяснишь, что все же произошло с картинами.
- С картинами…
- Да, с картинами. С той, что здесь, и той, что там, и с той, которую вырезали из рамки, и с той, которую не вырезали, короче, сам черт ногу сломит! Уж я-то знаю, как ты там врал. Но хочу выслушать всю историю по порядку. Только давай сперва выпьем.
Ну разве можно было ей хоть в чем-то отказать? И Кэролайн получила что хотела. Сперва выпивка, потом объяснения.
- Картина, которую Рей отдал Уайденеру, агенту страховой компании, написали мы с Дениз, - начал я. - Барлоу, ясное дело, уничтожил полотно, вынесенное из квартиры Ондердонка. Искромсал его в ленточки и сжег, я в этом совершенно уверен. Короче, полотно, которое я отдал Рею и которое он, в свою очередь, передал Уайденеру, было частью того полотна, которое я вырезал из рамы и оставил обрывки в галерее Хьюлетта. И не важно, что оно не подходило к тому куску рамы, что лежал в шкафу рядом с телом Ондердонка, потому как эту раму уже никогда не найти, Рей об этом позаботился.
- Но что за картину в таком случае унес Ривз? Ту, которую ты забрал из галереи? Выходит, у них все время висела акриловая подделка, так, что ли?
- Ну конечно нет! Ведь Тернквист был художником и особенно не спешил. Он никогда не пользовался акриловыми красками. Он писал только маслом… как и Мондриан, и картина, висевшая в Хьюлетт, являлась одним из его творений.
- Но ведь Ривз унес с собой…
- Вторую подделку, которую соорудили мы с Дениз, натянутую на подрамник из галереи. Помнишь, там, на дереве, у них было вырезано клеймо? Ривза это окончательно убедило. Ведь мне пришлось вынуть полотно и разобрать раму на части, чтоб вынести из музея. А затем я снова собрал ее, но только вставил в эту самую музейную рамку акриловую подделку.
- И Ривз уверен, что именно она у них и висела, да?
- Похоже, что так. Какая разница. Подделка - она и есть подделка.
- Вот уж не думала, что Дениз написала целых две картины.
- Она написала целых три! Одну вырезала из рамы, фрагменты которой остались в Хьюлетт и которую вернули Орвиллу Уайденеру. Вторую унес в галерею Ривз.
- А третья?
- А третья висит на стене в мастерской Дениз и немного отличается от остальных, потому как в углу значатся инициалы "Д.Р." вместо "П.М." Дениз страшно гордится этим своим произведением, хотя к нему приложили руку и мы с Джейридом.
- Так значит, она написала три подделки, а Тернквист - две. Одну из подделок уничтожил, по твоим словам, Барлоу. Что же случилось со второй? Той, которую ты вынес из галереи?
- А-а, той… - протянул я. - Так ее конфисковали в качестве вещественного доказательства.
- Господи, Берн! Ну что ты болтаешь? Ведь конфисковали как раз настоящую, ту, единственную, которую написал сам Мондриан, разве не помнишь? Все предъявляли на нее свои права и собираются оспаривать их в суде долгие годы, и… о-о…
Кажется, я в этот миг улыбнулся.
- Но, Берн, не мог же ты…
- А почему бы нет? Ведь ты слышала, что сказал Ллойд Льюис? Посмотрел на полотно, которое внесли двое полицейских, и сказал, что это уже больше похоже на правду. Что картина написана маслом и похожа на настоящую. Да и чего бы ей быть не похожей на настоящую? Провисела же она несколько лет в галерее Хьюлетта, и никто ничего не заподозрил. А теперь повисит запертой в камере вещдоков в полицейском управлении, и тоже никто ничего не заподозрит. Она была у меня с собой, когда вчера ночью я пробрался в квартиру Барлоу. Прикрепил ее к подрамнику и оставил до прихода полиции.
- Ну а настоящий Мондриан?
- Он, как и следовало ожидать, находился в квартире Барлоу. И я вынул его из рамы и заменил подделкой Тернквиста. У меня была с собой рамка для картины Тернквиста, или ты забыла?
- А ту, в которой висела картина в галерее, ты использовал для одной из подделок Дениз, да?
- Правильно.
- Знаешь, в чем главная проблема, Берн? Слишком уж много развелось этих Мондрианов. Похоже на название романа про Ниро Вульфа, правда? "Слишком много детективов", "Слишком много женщин", "Слишком много Мондрианов".
- Верно.
- Дениз соорудила три акриловые подделки, Тернквист изготовил две, маслом, и еще одну написал Мондриан. И именно она считается настоящей, и вообще, долго ты будешь морочить мне голову, Берн? Что произошло с настоящей картиной?
- Она должна перейти к законному владельцу.
- К Элспет Петросян? Или Элисон? У нее равные с кузиной права.
- Кстати об Элисон…
- Да-а… - со вздохом протянула она. - Кстати об Элисон. Итак, ты догадался, что они двоюродные сестры, затем узнал, что Элспет Петросян - армянка. Поискал в телефонном справочнике и…
- Не совсем так. Проглядел кое-какие бумаги в офисе Элисон и выяснил ее девичью фамилию. Намного проще, чем рыться в справочниках.
- И таким образом ты нашел кота, да, Берн? - Она взяла меня за руку. - Знаешь, я тоже подозревала, Берни. Ведь это она выкрала Арчи, верно? И именно поэтому говорила по телефону с немецким акцентом, чтоб я не узнала ее по голосу. А с тобой - нормальным голосом, потому что вы с ней никогда не встречались. И еще, помнишь, как она занервничала, когда мы зашли ко мне, и ты оказался там? Испугалась, что ты узнаешь ее по голосу. И ты узнал, да?
- Нет. В тот момент просто не обратил внимания. Потрясло ее сходство с Элспет, и ни о чем больше думать я не мог.
- Вообще-то она не такая уж плохая… - задумчиво протянула Кэролайн. - Не причинила особого вреда Арчи, ну, разве что бакенбарды у него отрезала. Но ведь это увечьем не назовешь, верно? И чем больше мы с ней сближались, тем ласковее говорила она со мной по телефону, пока вдруг не настал момент, когда я совершенно перестала тревожиться об Арчи. И знаешь, когда мы зашли ко мне и увидели, что кот дома, кажется, она обрадовалась не меньше меня…
Неудивительно.
Она отпила глоток виски.
- Послушай, Берн… А как все же ей удалось отпереть замок?
- Она и не отпирала.
- Тогда как же…
- Твои коты любили ее, верно? Особенно Арчи. И вот она пробралась через соседнее здание во двор, подошла к зарешеченному окну и стала его звать. Человек сквозь прутья пролезть не может, кот же запросто проскользнул. Вот почему никаких следов ее присутствия в квартире не оказалось. Она вообще не входила в нее, кроме тех случаев, когда была с тобой. Кот вылез сам, прямо ей на руки.
- И когда ты все это сообразил?
- Когда увидел, как Юби трется мордочкой о прутья решетки. Увидел, что голова его проходит между ними, а раз голова проходит, значит, и все тело тоже… Вот тогда я и догадался, как все произошло. И еще понял, что выманить кота наружу мог только тот человек, к которому кот питал расположение. А ты сама рассказывала мне, что Арчи просто обожает Элисон.
- Да, животных не проведешь. Они знают, кто им друг, а кто - нет… Послушай, Берн, а ведь ты вроде бы не собирался говорить мне про нее?
- Ну, не знаю…
- Так собирался или нет?
- Сомневался, стоит ли. Похоже, что вам с Элисон было неплохо вдвоем. Вот я и подумал: пусть себе их отношения развиваются своим чередом, а там посмотрим.
- Знаешь, мне кажется, они будут развиваться. - Она опрокинула остатки виски и философски вздохнула. - Кота мне вернули, - сказала она. - Ну и к тому же развлеклась я на славу, и Элисон так помогла мне в Хьюлетт. Не уверена, что справилась бы без ее помощи со всеми этими хлопушками, огнем и прочим. Ну и потом, мы же с ней трахнулись, так чего тут быть недовольной.
- Знаешь, то же самое я могу сказать и об Андреа.
- К тому же я могу захотеть увидеться с ней снова.
- В точности как и я с Андреа.
- Именно. А потому лучше считать, что все о'кей.
- Не забывай также о вознаграждении.
- То есть?
- От страховой компании. Те самые тридцать пять тысяч. Рей забирает половину того, что останется после оплаты Уолли за адвокатские услуги. Остальное делится между тобой и Дениз.
- Но с какой стати?
- Да с такой, что вы обе тоже работали. Дениз трудилась как проклятая, как Микеланджело над своей Сикстинской капеллой, ты рисковала быть арестованной в Хьюлетт. А потому вы честно заслужили свое вознаграждение.
- А как же ты, Берн?
- У меня остались марки Эпплинга, разве забыла? И еще рубиновые сережки его жены, правда, сдается мне, никакие это не рубины, а самая обыкновенная шпинель. И знаешь, может, тебе покажется это смешным, но меня совесть гложет, что я стащил их. С радостью бы вернул, вот только как? Уж в чем в чем, а в одном я совершенно уверен: мне никогда больше не пробраться в этот "Шарлемань".
- А я совсем забыла о марках.
- Вот продам их, и тогда мы окончательно обо всем забудем.
- Прекрасная мысль… - Она забарабанила пальцами по столу. - Ты стащил эти марки до того, как все произошло, - сказала она. - Ну, во всяком случае, почти до того. Потому что пока ты находился в квартире Эпплингов, Барлоу убивал Ондердонка. Стоит подумать об этом - и прямо дрожь пробирает.
- Меня тоже. Особенно после твоих слов.
- Но все остальные события произошли уже после того, как ты украл марки и до сих пор ничего за них не выручил. Потратил уйму денег, выслал по почте оплату за выход под залог.
- Ну, эти залоговые деньги мне вернут. Кроме оплаты за пересылку, но это сущие мелочи. Уолли с меня ничего не возьмет, особенно учитывая, какой я ему устроил бизнес. Да, были кое-какие непредвиденные расходы, к примеру поездка на такси в Челси, чтоб подбросить в комнату Джейкоби нож.
- А хлоралгидрат ты подбросил в квартиру Барлоу, да?
- Да никакой это был не хлоралгидрат. Обыкновенный тальк.
- Но полицейский сказал, что он попробовал и это оказался хлоралгидрат.
- А Рей сказал, что у него есть запись голоса Джейкоби, и что она является уликой, и что на ноже обнаружена кровь. Может, это удивит, даже шокирует тебя, Кэролайн, но знай: полицейские тоже иногда лгут.
- Ничего не скажешь, удивил! Ладно, в любом случае расходы у тебя были немалые, а что ты получил взамен? Только свободу, и все.
- Ну и что с того?