Никто из мужчин не пришел в восторг от моей идеи. Квэйла она разочаровала, Тоби дал понять, что откровенно презирает меня, а Чарльз с грустью покачал головой. Только Дженни, несмотря на свой гнев, испытала тайное удовольствие. В последнее время она изредка провоцировала меня отвечать на ее оскорбления и считала своей победой, когда я на это поддавался и вызывал всеобщее неодобрение. Ну, что же, я поступил глупо и, бесспорно, был виноват. Мне следовало действовать иначе и дать ей возможность убедиться, что я не реагирую на ее нападки, то есть улыбаться как ни в чем не бывало… Но упоминания о моей руке отнюдь не располагали к веселью. Я с нарочитой сдержанностью проговорил:
- Если я его отыщу, то все будет зависеть от обстоятельств. Во всяком случае, я постараюсь и приложу максимум усилий. Если я смогу что-то сделать, то сделаю.
Дженни приуныла. Никто не сказал ни слова. Я подавил тяжелый вздох и осведомился:
- Как он выглядит?
Немного помолчав, Чарльз ответил:
- Я видел его один раз, четыре месяца назад, и мы провели вместе полчаса. У меня сохранилось лишь общее впечатление. Молодой, привлекательный, темноволосый, гладко выбритый. На мой взгляд, он уж слишком пытался понравиться. Но я бы не взял к себе на борт корабля такого младшего офицера.
Дженни поджала губы и отвернулась от отца, но не стала ему возражать. Я почувствовал к ней невольную симпатию, но тут же поборол это ощущение. В присутствии Чарльза и Дженни я становился более уязвимым, что мне совсем не было нужно.
- А вы с ним встречались? - спросил я Тоби.
- Нет, - надменно откликнулся он. - Мне и правда не привелось.
- Тоби уезжал в Австралию, - пояснил Чарльз.
Они выжидали, я решил принять вызов и бесстрастным тоном обратился к ней:
- Дженни?
- Он был остроумным и любил смешить, - в ее голосе прозвучала неожиданная страсть. - И после тебя… - Она осеклась, с тоской поглядела на меня и махнула рукой. - Он был полон жизни и вечно шутил. Он заставлял меня хохотать. Просто ужас какой-то. Когда он приходил, все оживало. Это напоминало… Это напоминало… - Она внезапно запнулась и смолкла. Я догадался, о чем она подумала. При первой встрече мы вели себя точно так же. Дженни, взмолился я про себя, не говори о нас, ну, пожалуйста.
Возможно, она перестаралась и поняла это. Могут ли люди, недоуменно размышлял я чуть ли не в тысячный раз, могут ли люди, нежно любившие друг друга, дойти до такой дикой, яростной вражды. И я и она изменились, и это было необратимо. Никто из нас даже не пытался вернуться к прошлому. Пути назад были отрезаны. В груде пепла догорали последние огоньки, способные погаснуть в любую минуту от любого неосторожного движения. Я проглотил обиду и задал вопрос:
- А он высокий?
- Выше тебя.
- Сколько ему лет?
- Двадцать девять.
Значит, он ровесник Дженни. На два года моложе меня. Если он, конечно, сказал правду. Самонадеянному обманщику ни в чем нельзя доверять, ради собственной безопасности он способен лгать даже по мелочам.
- Где он жил, когда разрабатывал… эту операцию?
Дженни растерялась, и Чарльз пришел ей на помощь.
- Он говорил Дженни, что остановился у своей тетки. Но когда он исчез, мы с Оливером решили проверить и отправились к нему. К сожалению, теткой оказалась его хозяйка, сдававшая комнаты студентам в северном Оксфорде. Во всяком случае… - он закашлялся, - вышло так, что вскоре он оттуда уехал и поселился в квартире, где жила Дженни вместе с другой девушкой.
- Он жил у тебя в квартире? - обратился я к Дженни.
- Ну и что с того? - бесстрашно отпарировала она.
- И когда он сбежал, то ничего не оставил?
- Нет.
- Совсем ничего?
- Нет.
- Ты хочешь, чтобы его нашли? - спросил я.
Для Чарльза и Квэйла положительный ответ был предрешен, но Дженни промолчала. Слова как будто застряли у нее в горле, а на щеках выступили красные пятна.
- Он нанес тебе очень тяжелый удар, - проговорил я.
Она оцепенела от напряжения и еле выдавила из себя:
- Оливер сказал, что мне не надо бояться тюрьмы.
- Дженни! - с пафосом воскликнул я, сознавая, что должен сгустить краски и хоть немного образумить ее. - Обвинение в мошенничестве может перечеркнуть всю твою жизнь и уж, по меньшей мере, надолго ее испортить. Я вижу, что Эш тебе нравился. Возможно, ты даже любила его. Но пойми, он не просто скверный мальчишка, стащивший банку с вареньем. Он сознательно подставил тебя, а сам улизнул. Это преступление, и, если повезет, я поймаю его, хочешь ты того или нет.
Чарльз с жаром возразил мне:
- Сид, ты глубоко заблуждаешься. Конечно, она хочет, чтобы его осудили.
Она согласилась, чтобы ты попытался его отыскать. Она хочет, чтобы ты за это взялся, ну, разумеется, хочет.
Я вздохнул и пожал плечами.
- Она согласилась только ради вас. К тому же она думает, что мне не удастся его поймать, и, вполне вероятно, она права. Но даже разговор о моем возможном успехе выводит ее из равновесия и пробуждает злобу. Нечастый случай, когда женщина продолжает любить негодяя, едва не сломавшего ей жизнь. Я с таким не сталкивался.
Дженни поднялась, смерила меня яростным взглядом и удалилась. Тоби готов был последовать за ней, Чарльз тоже встал, но я подчеркнуто громко произнес:
- Мистер Квэйл, прошу вас, пойдите к Дженни и объясните, с чем она может столкнуться и что ее ждет, если суд признает ее виновной. Не церемоньтесь с ней, говорите как можно резче и грубее, пусть это ее шокирует. Ей нужна встряска, тогда до нее хоть что-нибудь дойдет.
Он сразу согласился со мной и был уже на полпути, когда я кончил говорить.
- Ты несправедлив к ней, - заявил Чарльз. - Мы собрались здесь, чтобы попытаться ее спасти.
- От Холли трудно ждать какой-либо симпатии к Дженни, - язвительно заметил Тоби.
Я посмотрел на него. Он явно не блистал умом, но Дженни нуждалась в покорном и нетребовательном поклоннике, в морской глади после шторма. Я знал, что еще недавно, два-три месяца назад, она всерьез подумывала, не выйти ли за него замуж, но я сомневался, сможет ли она с ним ужиться и выдержит ли он сравнение с Эшем.
Он бросил на меня неприязненно-высокомерный взгляд и решил, что Дженни сейчас без него не обойтись.
Чарльз пронаблюдал за тем, как он покинул комнату, и, не скрывая усталости и разочарования, признался мне:
- Я просто ее не понимаю. Тебе понадобилось десять минут, чтобы во всем разобраться… А я так ничего и не смог разглядеть. - Он угрюмо посмотрел на меня. - Выходит, мне не следовало ее успокаивать?
- Чарльз, вам незачем себя упрекать. Это просто нелепо. Да и спокойствие ей не повредит. Но дело в том, что она принялась его оправдывать, я имею в виду Эша, и попусту тянула время. А ей нужно было встряхнуться и осознать, что она запуталась, что ей стыдно, что ошибка может стоить ей жизни.
Мои слова расстроили его. На лице Чарльза обозначились резкие морщины. Он мрачно проговорил:
- Все много хуже. Хуже, чем я считал.
- Печальнее, - поправил его я. - Но не хуже.
- Ты думаешь, что сможешь его отыскать? - спросил он и тут же добавил: - Господи, с чего же ты начнешь?
Глава 4
Поздно вечером Дженни умчалась вместе с Тоби в Оксфорд, и мы с Чарльзом пообедали вдвоем. Неудивительно, что наутро я проснулся в хорошем настроении, зная, что новая встреча с ней в скором будущем мне не грозит. Чарльз тоже почувствовал облегчение. Так и вышло, они вернулись поздно, а к этому времени я уже успел позавтракать.
Я решил последовать указаниям Чарльза, отправился в оксфордскую квартиру Дженни и позвонил. Поглядев на замок, я подумал, что, если мне никто не откроет, я без труда смогу с ним справиться, но после второго звонка дверь приоткрылась на несколько дюймов, оставаясь на цепочке.
- Льюис Макиннес? - спросил я, увидев сквозь щель один глаз, спутанные светлые волосы, босую ногу и подол темно-синей ночной рубашки.
- Да. Это я.
- Вы не возражаете, если я с вами поговорю? Я… бывший муж Дженни. Ее отец попросил меня ей помочь.
- Так вы Сид? - с изумлением отозвалась она. - Сид Холли?
- Да.
- Хорошо, подождите минутку.
Дверь захлопнулась и довольно долго оставалась закрытой. Наконец она открылась, и я смог как следует рассмотреть девушку. Она переоделась и теперь была в джинсах, мятой блузке, мешковатом голубом свитере и тапочках. Ее волосы были тщательно причесаны, а губы накрашены нежной, светло-розовой помадой.
- Входите.
Я зашел и закрыл за собой дверь. Как я догадался, квартиру не стали ремонтировать, штукатурить или наскоро приводить в порядок. Как-никак она находилась в большом доме викторианской поры - да и сам квартал считался весьма престижным - с полукруглой подъездной аллеей и площадкой для стоянки машин во дворе. Дженни жила в крыле с большой, достроенной позднее лестницей, и квартира занимала весь первый этаж. Как сказал мне Чарльз, Дженни купила ее на средства, полученные после развода. Мне было приятно видеть, что мои деньги не пропали даром.
Девушка зажгла свет и провела меня в просторную гостиную с чуть наклоненным потолком. Шторы были еще задернуты, а не убранные с вечера вещи в беспорядке громоздились на стульях и столах. Газеты, пальто, спортивные туфли, кофейные чашки, пустые стаканчики из-под йогурта, сваленные в вазу для фруктов вместе с ложками, увядшие нарциссы, пишущая машинка со снятой крышкой, несколько смятых страниц, случайно не попавших в мусорную корзину.
Льюис Макиннес отдернула шторы, и тусклый утренний свет начал без успеха соперничать с электричеством.
- Я только встала и еще не успела прибраться. Извините.
Несомненно, беспорядок в гостиной был делом ее рук. Дженни отличалась неизменной аккуратностью и, перед тем как лечь спать, обязательно все убирала.
Но мы были в комнате Дженни. Я узнал несколько вещей, перевезенных из Эйнсфорда, да и мебель стояла как некогда в нашей гостиной. Любовь проходит, но вкус остается тем же. Я почувствовал себя одновременно в гостях и дома.
- Хотите кофе? - предложила она.
- Только если…
- Ну, разумеется, у меня немного есть.
- Могу ли я вам помочь?
- Как вам угодно.
Льюис провела меня через холл в полупустую кухню. Она держалась вполне естественно, без особой настороженности, но довольно холодно. Впрочем, меня это не смущало. Дженни говорила обо мне то, что думала, и, наверное, отзывы были не слишком лестными.
- Вы не откажетесь от тостов? - она достала пакет с ломтиками хлеба и банку растворимого кофе.
- Спасибо, я с удовольствием позавтракаю.
- Тогда бросьте пару ломтиков в тостер. Вон туда.
Я последовал ее указаниям, пока она наливала воду в электрочайник и искала в буфете масло и мармелад. Масло находилось в мятом, засаленном пакете, разорванном спереди и крайне неряшливом с виду. Совсем как пакет с маслом у меня в холодильнике Дженни обычно автоматически перекладывала масло в масленку.
Интересно, делает ли она это теперь, оставшись одна.
- Вы пьете с молоком и сахаром?
- Нет, только с сахаром.
Когда тосты были готовы, Льюис намазала их маслом, украсила мармеладом и разложила по тарелкам. Потом насыпала в чашки по несколько ложек кофе и залила их кипятком, взяла бутылку с молоком и подлила его в кофе.
- Возьмите кофе, я отнесу тосты, - сказала она. Забрала тарелки и, обернувшись, заметила, как я взял левой рукой одну из чашек и прижал ее к груди.
- Осторожнее, - торопливо предупредила она, - кофе просто огненный.
Я крепко держал чашку ничего не чувствующими пальцами.
Она понимающе подмигнула.
- Одно из преимуществ, - пояснил я и аккуратно взял другую чашку за ручку.
Она посмотрела мне в лицо, но промолчала и двинулась в гостиную.
- Я совсем забыла, - заметила она, когда я поставил чашки на низкий столик перед диваном, который она только что расчистила.
- Вставные зубы гораздо привычнее, - вежливо отозвался я.
Она с трудом удержалась от улыбки, хотя потом поняла неловкость ситуации и нахмурилась. Мне стало ясно, что по натуре она добродушна и откровенна, а ее резкость не более чем защитная реакция. Она разломила тост и задумчиво огляделась по сторонам. Прожевав кусок и выпив немного кофе, она полюбопытствовала:
- А чем вы можете помочь Дженни?
- Попытаюсь отыскать Никласа Эша.
- О, - она вновь на секунду улыбнулась, а потом напряженно застыла в раздумье.
- Он вам нравился? - спросил я.
Она печально кивнула.
- Боюсь, что да. Он такой… остроумный и веселый. Просто обалденно. И я никак не могла поверить, что он сбежал и оставил Дженни все расхлебывать. Я хочу сказать… он жил здесь… в этой квартире… и мы так смеялись. То, что он сделал… немыслимо.
- Вам не трудно припомнить, как развивались события, и рассказать мне все с самого начала?
- Но разве Дженни?..
- Нет.
- Я полагаю, - медленно проговорила Льюис, - Дженни не решилась вам признаться, что он нас так одурачил.
- А она его очень любила?
- Любила? Что такое любовь? Я не могу вам сказать. Но Дженни была в него влюблена. - Льюис облизала пальцы. - Мы обе потеряли голову. Все пенилось и искрилось, как шампанское. И она витала в облаках.
- Ну, а вы были вместе с ними? И тоже витали в облаках?
Льюис в упор поглядела на меня.
- Вы имеете в виду, знала ли я, каков он на самом деле? Да, я знала. Но если вы решили, что я тоже влюбилась в него, то ошиблись. Он был веселый, но не в моем вкусе, и в отличие от Дженни меня не возбуждал. Во всяком случае, его привлекла она, а не я. Или, по крайней мере… - с сомнением в голосе заключила она, - мне так показалось. - Льюис взмахнула влажными пальцами: - Вас не затруднит передать мне коробочку с салфетками? Она у вас за спиной.
Я дал ей коробочку и проследил, как она стерла с пальцев прилипшие кусочки мармелада. Теперь я смог как следует рассмотреть ее светлые ресницы и типично английскую розовую кожу. Никаких следов прежней застенчивости я в ней больше не обнаружил. Морщины и складки - безошибочные признаки усталости и разочарования - еще не отпечатались на ее лице. Судя по его выражению, никто бы не назвал ее циничной или нетерпимой к чужому мнению. Обыкновенная практичная, здравомыслящая девушка.
- Мне даже неизвестно, где они познакомились, - сказала она. - Знаю только, что где-то здесь, в Оксфорде. Однажды я вернулась и застала его у нас, если вам понятно, что я подразумеваю. Они уже были, если можно так выразиться… заинтересованы друг другом.
- А вы всегда жили тут вдвоем с Дженни? - задал я вопрос.
- В общем, да. Мы с ней вместе учились в школе, вы не знали об этом? Ну вот, как-то мы встретились, я сказала ей, что собираюсь прожить два года в Оксфорде и буду работать над книгой. Она спросила меня, где я намерена остановиться, и сообщила, что присмотрела тут квартиру, но хочет жить в ней с какой-нибудь знакомкой. Я сразу переехала сюда, и мы с ней прекрасно ужились.
Я бросил взгляд на пишущую машинку и прочие следы ее трудов.
- И вы все время работаете дома?
- Здесь или в Шелдониан, в библиотеке… а иногда занимаюсь другими исследованиями. Я плачу Дженни за мою комнату и… сама не понимаю, зачем я вам об этом рассказываю.
- Весьма полезные сведения. Она встала.
- Возможно, вам стоит посмотреть на воск, конверты и тому подобное. Я отнесла их в его комнату, в комнату Ники… с глаз долой. Честно признаться, мне было тяжело на них смотреть.
И я снова двинулся следом за ней через холл. На этот раз мы спустились, миновали широкий Проход, и я понял, что это площадка первого этажа в старом доме.
- Тут комната Дженни, - пояснила она, указав на дверь. - Здесь ванная. А вот тут живу я. В конце коридора комната Ники.
- Вам известно, когда он исчез? - спросил я, идя за ней по пятам.
- Точно? Кто же это знает? Где-то днем в среду. Да, в среду, две недели назад. - Она открыла выкрашенную белым дверь и зашла в комнату в конце коридора. - Он позавтракал с нами, как обычно. Я отправилась в библиотеку, а Дженни села на поезд. Ей нужно было съездить в Лондон за покупками. Когда мы обе вернулись, его и след простыл. Скрылся, и все тут. Дженни долго не могла опомниться и прийти в себя от шока. Она целыми днями плакала. Но, конечно, мы тогда понятия не имели, что он ее бросил и прихватил с собой денежки со счетов.
- А когда вы это обнаружили?
- Дженни пошла в пятницу в банк заплатить по чекам и договориться об отсрочке уплаты за рассылку, и там ей сказали, что счет закрыт.
Я осмотрел комнату, обратив внимание на толстый ковер, георгианский комод, большую уютную кровать, кресло, изящные, со вкусом подобранные Дженни шторы и свежевыкрашенные стены. В самом центре комнаты стояли шесть объемистых коричневых ящиков из плотного картона. Однако вид у комнаты был какой-то нежилой.
Я приблизился к комоду и выдвинул ящик. Он оказался совершенно пустым. Я пошарил в нем, но не нашел ни пылинки.
Льюис кивнула.
- Он регулярно убирал комнату. И пылесосил ее. Вот, видите следы на ковре.
Он и ванную постоянно мыл. Там все просто сверкало. Дженни нравилось, что он такой аккуратный. Но потом она поняла, что он не хотел оставлять улики.
- Я думаю, это было символично, - рассеянно произнес я.
- Что вы имеете в виду?
- Ну… не то чтобы он боялся оставить волосок или отпечатки пальцев.
Скорее ему было приятно чувствовать, что он вышел сухим из воды и в этом доме его ничто не держит. Я хочу сказать… если вы намерены вернуться, то бессознательно "забываете" в доме какие-то вещи. Это известное явление и очень распространенное. А когда вы ни сознательно, ни подсознательно не связываете себя с каким-либо местом, то вычищаете все вплоть до последней пылинки. - Я перевел дух. - Простите. Наверное, я вас утомил.
- Я не устала.
- Где они спали? - деловито осведомился я.
- Здесь. - Она пристально поглядела на меня и решила, что ей надо продолжить рассказ. - Обычно она приходила к нему. Не думайте, я за ними специально не следила, но хорошо знаю. Как правило, бывало именно так. Но не всегда.
- А он никогда не приходил к ней?
- Да, любопытно. Я ни разу не видела его у нее в комнате, даже днем. Если он хотел с ней встретиться, то просто звал Дженни из коридора.
- Характерная черта.
- По-вашему, это еще символичнее? - Она приблизилась к груде ящиков и приоткрыла верхний. - Содержимое вам само обо всем расскажет. Почитайте, а я вас пока оставлю. Для меня это до сих пор невыносимо. Да и вообще нужно немного прибрать, а то Дженни вернется, а тут настоящий бедлам.
- Вы ее сейчас не ждете?
Льюис чуть склонила голову, уловив в моем голосе тревогу.
- А вы ее боитесь?
- Неужели у меня такой вид?
- Она говорит, что вы ничтожество, - удивленная интонация немного смягчила последние слова.
- Да, она на это способна. Но я ее совсем не боюсь. Она меня просто раздражает, - отозвался я.
- Дженни - потрясающая девушка, - взволнованно выпалила Льюис.
Да, она прекрасная подруга, подумал я. Сама верность и надежность. И готова отразить любую атаку. Но вся беда в том, что я не один год был мужем потрясающей девушки Дженни.