Глава 4
Илья проснулся глубокой ночью и приоткрыл глаза. В маленькой, пахнущей старой сосной комнате у темного окна, в конусе света из-под абажура давным-давно вышедшего из моды торшера сидел Корвет и старательно наливал в высокий стакан водку. Налил на два пальца - не больше, а затем наполнил весь стакан кока-колой. И принялся смаковать напиток, словно ребенок мороженое.
- Дай и мне, - окликнул его Илья.
Корвет протянул ему недопитый стакан.
Вкус водки ощущался, если только наверняка знать, что она в стакане есть.
Илья отдал пустой стакан и сказал легко:
- Прокололись мы с этими жуликами, как малые дети, вот что обидно. Когда только они умудрились подменить кейс с деньгами?
- С ними был четвертый. Он незаметно ехал за нами на мотоцикле. Он и подменил кейс в яме перед началом игры. Но это пустяки.
- В каком смысле? - слегка удивился Илья.
- Кейс с деньгами у меня.
- Где?!
- Здесь.
- Все пятьдесят тысяч баксов?!
- Плюс десять тысяч баксов штрафа за попадание в ноги. Как договаривались, - все так же бесцветно пояснил Корвет. - Мы же сказали им, что бронежилет у тебя короткий, только чуть ниже пояса. По ногам не имели права стрелять. В тело - не в зачет. Они должны были стрелять только в каску. Потому ее и покрасили поярче. Но все равно - ты очень плохо сработал на линии огня. Зря я тебя туда пустил, сам бы сработал лучше.
- Еще неизвестно, - обиделся Илья. - Но как ты выбил у них эти деньги?
- Тебе не все равно? - лениво спросил Корвет, снова составляя свой детский коктейль. - Сейчас принесу кейс, будем свои башли делить.
- Неси. Охота на них взглянуть.
Корвет вышел и через минуту вернулся с черным кейсом в руках.
- А что с этим мотоциклистом, который подменил кейсы в яме? - спросил Илья.
- Не знаю, - безразлично ответил Корвет. - Я отнял у него наши деньги, и он умчался со страху в лес… К озеру… Ну, для науки выстрелил ему вслед.
Корвет присел, открыл на коленях кейс и сообщил спокойно:
- В упаковке. Шесть пачек. В каждой по десять тысяч. Как будем делить, Илья?
- По двадцать. Тебе, мне и Римме.
- Нет, - повел головой Корвет. - Так несправедливо. Ты больше рисковал. Тебе - тридцать, нам с Риммой по пятнадцать. Спартак перетопчется, так?
- Пошел он к черту! - в сердцах вспылил Илья. - За такую клиентуру с него надо еще штраф получить! Всех чуть было не угробил! Но пока мы делить башли вообще не будем.
- В каком смысле? - без удивления спросил Корвет.
- Пусть будет капитал фирмы. Надо иметь хоть какой-то запас основного фонда. Живем, как пташки, сегодняшним днем. У тебя деньги на жизнь сейчас есть, Римме они вообще не нужны, мне тоже зарплату платят, хоть и нерегулярно. Ох, черт меня возьми! Ведь завтра же похороны моего старика - академика Всесвятского-Лады!
- Завтра ты не подымешься, - ровно сказал Корвет. - Завтра - это уже сегодня. Хоть пару суток, но отлежаться тебе надо.
- Да о чем ты говоришь?! Это же мой учитель! Это же суперхамство, если я не буду на похоронах! Старик на чужбине помер, перед отлетом мы с ним даже проститься не успели по-человечески. Он же меня со школьных лет ведет, с тех пор, как на олимпиаде по физике приметил. Он, можно сказать, мой второй отец.
- Он уже мертвый, - тяжело уронил Корвет. - И твоих прощальных слов не услышит. Да и вообще, на закорках я тебя на кладбище не потащу. А к тому же…
- Что к тому же?
- К тому же нам надо в этой берложке немного пересидеть, после всех этих историй.
- Так значит, у нас не все чисто получилось? - нахмурился Илья.
- Не знаю. В таких делах вовсе чтоб чисто - редко когда получается…
Глава 5
Боль в ногах еще ощущалась, но если особо не дергаться и не напрягаться, то кое-как шагать было можно. Хочешь не хочешь, а следовало отправляться на работу, хотя практического смысла в ней с каждым днем становилось все меньше.
Илья выехал из Ивантеевки рано поутру - даже не попрощавшись со старым хирургом Евгением Григорьевичем и не разбудив ни Корвета, ни Римму.
Широкая лента Ярославского шоссе встретила его солнцем и полной пустотой - по раннему часу движения почти не было. Илья позавидовал Корвету и Римме, которые остались в добром доме старика. Корвет сейчас продерет глаза, возьмет удочки и пойдет на рыбалку - не столько добычи ради, сколько для душевного отдохновения. Римма, разумеется, нагишом залезет на крышу и весь день пролежит на солнце, чтобы приобрести дивный весенний загар, который полезен даже инопланетянкам. А ты - двигай на работу, потерявшую всякий внутренний смысл, радость и уже не дающую надежд. Что за времена переживает мать-Россия в 1995 году…
По просыпающейся Москве Илья за полчаса добрался до дому, поднялся на третий этаж и вошел в свою небольшую двухкомнатную квартиру, которую в жизни бы не получил, не помоги ему академик Всесвятский-Лада, на похороны которого он, Илья, неблагодарный поросенок, не явился.
Илья наскоро принял душ, проглотил чашку кофе, переоделся и уже собирался выходить, когда коротко брякнул звонок у дверей.
На пороге стоял парнишка лет пятнадцати, очкастый и хиленький, как и положено всем умненьким мальчикам с большим будущим в области науки или искусства.
- Здравствуйте, - сказал он. - Я услышал через стенку, что вы вернулись.
- Привет, Денис. Мог бы и не торопиться.
- Ну как же, обязанности есть обязанности. На фирму за это время было всего три звонка. - Он раскрыл большую амбарную книгу и, заглядывая в нее, сообщил: - Первая клиентка звонила вчера и, по-моему, была озабочена услугами… э-э… полового порядка.
- Как это? Конкретней, Денис.
- Ну… ей жеребец был нужен, - слегка покраснел парнишка.
- Что ты ей пообещал?
- Предложил дозвониться до президента. Оставила телефон.
- Ладно, вечером я ей позвоню.
- Обслужите? - вытаращил глаза парнишка.
- Не задавай вопросов о делах, не входящих в твою компетенцию. Еще что?
- Второй клиент просил проследить за его женой…
- Не наша сфера, - поморщился Илья. - Пусть обращается к частным детективам.
- Ну, а третий…. Понимаете, мне показалось, что он хочет заказать… убийство.
- Вот как? И что ты ответил?
- Как вы говорили. - Денис сделал строгое лицо и отрапортовал так, словно он сидит у телефона и отвечает на звонок: - Здравствуйте. С вами говорит секретарь фирмы "Конфиденциальные услуги". Готовы решить ВСЕ ваши проблемы, кроме уголовно наказуемых.
- М-да, - засомневался Илья. - Что-то в этой формулировке у нас не так… Слабовато соблазняем клиентов… Подумай все-таки над формулировочкой, Денис.
- Я подумаю, - удручающе серьезно кивнул мальчишка.
Разговор был окончен, Илья уже обувался, а Денис все еще мялся в прихожей, и Илья не сразу вспомнил, что сегодня же день выдачи гонорара его секретарю на телефоне. Собственно, гонорар получал не только он, а вся соседская семья - мать-учительница, дочь-студентка и Денис. И то, что они подрабатывали на фирме "Конфиденциальные услуги", составляло основной базис их материального благополучия. Сильно сказано - благополучие! Если б не эти гонорары - учительница, студентка и школьник на свои доходы ничего, кроме воды с хлебом, позволить себе не смогли бы.
- Получи за апрель, - протянул Илья деньги.
- Спасибо, - чуть смутившись, ответил Денис. - Вы знаете, мы можем перейти и на круглосуточный режим.
- Решим вопрос на днях, - ответил Илья, с горечью подумав, что рост инфляции едва позволяет семье соседей удерживаться на грани легкой сытости, как они ни стараются выкрутиться в эти нелегкие времена. Но, с другой стороны, повышать им ставку было не из чего. Фирма "Конфиденциальные услуги" влачила жалкое существование, скорее декоративное, чем реальное. Никаких серьезных заказов почти не было, кроме случая прошедшей зимой, когда ревнивая жена попросила вырвать своего мужа из лап соблазнительницы и привезти домой. Вырвали и привезли, что оказалось делом в общем-то нетрудным - мужик попросту загулял и не хотел ночевать в супружеской кровати. Бред, а не работа для солидной фирмы. Пора ее ликвидировать и заняться чем-то помасштабней.
Илья спустился к машине и уже по проснувшимся, загудевшим, наполнившимся людьми и машинами улицам покатил на работу. Уличное движение через центр столицы в последние годы стало просто невыносимым. На Таганке Илья попал в безнадежную пробку, кое-как выбрался из нее и на первом же перекрестке снова встал под красным светом светофора, но оказался в первом ряду.
Наконец-то можно было перевести дух, поскольку дальше движение по шоссе Энтузиастов было, как правило, ровным и почти безостановочным. Он глянул на светофор, потом - за перекресток и неожиданно увидел, что сразу же за пешеходной дорожкой стоит "волга" последней модели. У машины мигают огни аварийной остановки, а из-под поднятого капота торчит, как положено, задница водителя. Рядом с правой дверцей нетерпеливо и раздраженно топтался красивый, полуседой мужчина, подтянутый, того спортивного типа, который стал моден среди политиков и банкиров. И был это не кто иной, как новый директор Института специального приборостроения - Лученков Леонид Митрофанович, неофициально занимающий этот пост уже три месяца, а официально вступивший в должность, надо понимать, лишь на днях - после смерти Все- святского-Лады. В данный момент новому директору явно не повезло - служебная машина забарахлила, и он опаздывал на работу, если, конечно, начальство может опаздывать.
"Подобрать или не стоит?" - мелькнуло в голове Ильи. Он плохо знал Лученкова и сейчас мог лишь вспомнить, что, по слухам, новый директор, конечно же, играет в теннис, что опять же новомодно (президент России играет в теннис, изволь и ты), что мужик он вроде демократичный и потому за отсутствием жены имеет подругу молодых лет, якобы бывшую чемпионку России по плаванию.
Так, подхватить начальника или пусть стоит, дергается? Пока Илья размышлял, а красный глаз светофора сменился на желтый - из задних дверей директорского автомобиля вышла и ступила на проезжую часть молодая женщина…
Илья не был близоруким, зрение имел отличное. Но в данный момент зоркость его по неведомым причинам словно утроилась - до орлиной. До оттенка маникюра на ногтях, до каждого волоска прически успел он разглядеть эту женщину за те полторы секунды, пока желтый свет не сменился зеленым. Илья выжал сцепление, швырнул машину через перекресток и резко затормозил за терпящей бедствие "волгой". Кроме этих автоматических действий, за те же секунды в голове его промелькнул стремительный поток мыслей.
Так это и есть пловчиха?! Ничего себе! Не красавица, понятно, но при виде таких женщин в коленках мужчины всегда возникает ватная слабость. Не красавица - в классическом или бытовом понимании, но вся сверкает и переливается диковатой красотой экзотического зверя, плотской красотой рвущихся сквозь платье первородных женских сил. Мимо нее не проедешь, нога сама нажмет на тормоз.
Илья вышел из машины и шагнул навстречу директору.
- Застряли, Леонид Митрофанович? Здравствуйте.
По тщательно выбритому тяжелому лицу Лученкова скользнула тень напряжения - он не мог вспомнить Илью сразу, но - вспомнил.
- Пересветов?.. Добрый день. Да вот, водитель мой…
Пловчиха скользнула по лицу Ильи равнодушным взглядом и отвернулась. Такие женщины на всех смотрят равнодушно, вернее - не смотрят вообще. Заинтересованность собственного взгляда - ненужная роскошь. Пусть окружающие интересуются, а им, зазывным и желанным, на такие ничтожные труды, как "строить глазки", ни к чему тратить усилия.
- Я вас подвезу, - говорил меж тем Илья Лученкову, хотя и различал его перед собой словно в тумане, поскольку взгляд его был сфокусирован на женщине, которая уже отвернулась от них и смотрела на поток мчащихся автомобилей, словно там было что-то интересное. Все душевные флюиды Ильи ринулись на нее, как стая пчел. Но, похоже, ни одного укуса она не ощутила. Попытки контакта на уровне экстрасенсорики оказались тщетными.
- Спасибо. Вы меня выручите. - Лученков достал из салона автомобиля положенный ему по рангу портфель, бросил что-то раздраженное водителю, повернулся к своей спутнице, и Илья замер - возьмет с собой или отправит домой?
Не повезло - дама остается около автомобиля и будет ждать окончания ремонта, а потом ее отвезут, куда распорядился хозяин. А то, что Лученков был хозяин, он и не скрывал - уверенно поцеловал свою спутницу на прощанье в краешек губ, улыбнулся - словно извинился за недоразумение - и шагнул к Илье.
- Однако, младший научный сотрудник, у вас "форд-эскорт".
- Стараемся, - глуповато ответил Илья и распахнул перед ним дверцу.
Он успел с тоской подумать, что сейчас не менее получаса будет терпеть натужную беседу начальника с подчиненным, отвечать на общие, необязательные вопросы - как жизнь, как работа. Надо было проехать мимо и не проявлять плебейской услужливости. Ведь не скажешь же ему по дороге: "Вы знаете, господин директор, на вас-то мне начихать, но меня просто затрясло при виде вашей спутницы, и, если вы сейчас не дадите мне ее телефончик, я вас ногами из машины вышибу!" Не скажешь. Хотя очень хочется.
- По-моему, вас зовут Илья? Я не ошибаюсь? - спросил Лученков, едва они тронулись.
- Совершенно точно, - скованно подтвердил Илья.
- Да, конечно. Лучший и любимый из учеников Всесвятского- Лады… Почему я вас не видел на его похоронах?
- Так получилось, - стараясь не показаться чересчур виноватым, ответил Илья. - Обстоятельства совершенно непреодолимые.
- Форс-мажор, - кивнул Лученков. - Бывает. Но Валентина Всесвятская, по-моему, вас ждала и была очень обижена тем, что вы не явились.
- Ну, Валя меня поймет. Ей, бедняге, жестоко досталось. Перевозить тело отца в гробу чуть ли не через весь земной шар… Врагу не пожелаешь…
- Мы немного помогли, - бегло заметил Лученков и спросил легко: - Ведь вы, Пересветов, были близки с академиком?
- Не так чтоб очень, но…
Лученков вдруг повернулся к нему всем телом и спросил с интересом:
- Скажите, Пересветов, вам ничего не известно о проекте "КРД-Дельта"? Вы над ним не работали вместе с Борисом Сергеевичем?
Илья громко засмеялся.
- Да это же легенда, миф, Леонид Митрофанович! Миф и сказка, которая гуляет по институту уже около года! Нет такого проекта "КРД-Дельта"!
- Непонятно, - настороженно удивился Лученков.
- Я вам расскажу, в чем дело, - весело ответил Илья, притормаживая на очередном светофоре. - Работали мы, как нам и положено, по созданию приборов и всякого рода изделий, связанных с космосом, плюс военные заказы, но это вам и без меня известно. И как-то, я уж не упомню, то ли был чей-то день рождения, или просто старик… извините, академик, решил собрать маленький сабантуй у себя на даче. Шашлычки, понятно, водочка. Всесвятский любил такие посиделки на лужайке в тесном кругу… Ах да, это же было чуть больше года назад! Правильно, Валентине, его дочери, стукнуло ровно двадцать пять лет! Ну и вот, изрядно надравшись, шутки ради, мы начали разрабатывать метод нанесения невидимых и устойчивых знаков, скажем, на денежные купюры, акции и всякие документы, применяя наши космические возможности. Ну, для борьбы с фальшивомонетчиками, что ли! Предлагалось облучать деньги лазером, мазером, рентгеном, чтоб оставить нужный знак, который невозможно подделать в кустарных условиях.
- Это называется степенью защиты документа, - серьезно кивнул Лученков.
- Вот именно! - подхватил Илья. - На долларе сейчас, кажется, восемь степеней, на немецкой марке и того больше, но мы в этих своих пьяных забавах решили, что создадим ОДНУ, но такую, что преодолеть ее будет невозможно. Игрушки это были, понимаете? Ученые развлекаются… Академик любил так похулиганить мозгами. Выдергивал какую-то тему, для нас далекую или не очень, и тренировал наши мозги, чтоб мы ими шевелили не только по плановому заданию. Но как это начиналось хмельной игрой, так и оканчивалось.
- А что означает аббревиатура "КРД-Дельта"?
- Да тоже чепуха! Старик терпеть не мог всех секретчиков и кагэбэшников, которые над нами надзирали. За все их шифры, тайны на пустом месте, псевдонимы! КРД - это идиотизм, чтобы напугать КГБ. Должно означать - "криогенно-радиационные деньги" типа "Дельта". Полнейшая чепуха. Никакого криогена, тем более радиации там не было.
- А что было? - неторопливо и спокойно спросил Лученков.
- Да не помню я! Пьяные фантазии были! - вновь засмеялся Илья. - Это же не наша работа - хорошие деньги печатать! Просто шутка гения, развлечение Всесвятского в часы досуга! Пошевелили мозгами, накидали сумасшедшие идеи, выпили еще по стакану, утром все позабыли, а по институту пошли разговоры, будто кто-то создал новый метод защиты денег и документов! "КРД-Дельта"!
- Но я слышал, что там были точные технические решения, - неуверенно заметил Лученков.
- Одни мечты были! Скажем так - нанести невидимый знак на купюру, чтобы он проявлялся при очень простой операции. Не электронные машинки для проверки использовать, а, скажем, подогрел купюру на свечке или потер ее между ладонями - и от этого тепла скрытый знак проявился! Конечно, было бы куда как лихо в борьбе с фальшивомонетчиками, но это из разряда мечты. Легенда.
- Вот, значит, как? - негромко засмеялся Лученков. - Жаль. Я к тому говорю, что институт наш сейчас в очень тяжелом положении, вы сами знаете. Мы с нашими космическими разработками, Пересветов, оказались никому не нужными. Миллиардных ассигнований государства уже нет, и где нам всем искать хлеб насущный - просто не ведомо.
- Закроют лавочку? - Илья покосился на директора.
- Будем бороться.
- Ага, - подхватил Илья. - Конверсия. Танковый завод делает презервативы.
- Вот именно, - поморщился Лученков. - Нам надо выжить. Эти страшные времена минуют, Пересветов.
- Я в это не верю, - просто сказал Илья. - Моя личная жизнь не состоялась. Можно хоть сейчас в гроб ложиться.
- В каком смысле?
- Да в самом простом. Крах всем мечтам, крах будущему, крышка надеждам. Я был всем воспитанием нацелен на науку, на Нобелевскую премию на финише, если хотите. А теперь буду заниматься презервативами, извините.
- Рано спускаете боевой флаг, Пересветов. Даже я в своем возрасте полон надежд.
Ах, ты - полон надежд?! Ну конечно, при такой стервозе, у которой секс просто сквозь кожу сочится, как сок перезрелого персика, грех спускать боевой стяг! Ради такой можно еще и подергаться, можно еще и изобразить какую-то свою значимость… Илья разозлился, но постарался ответить шутливо.
- Я бы тоже не спускал свой флаг, да мне его спускают. Может, вы и правы, через десять - двадцать лет все наладится и вернется на круги своя. Но для меня - уйдет время. Моя жизнь - не повторится. Я, Леонид Митрофанович, из того поколения молодой русской науки, которое не состоялось. Нас подстрелили на взлете. А потому приходится искать иных путей в жизни.
- Такое раздвоение опасно.