Я оказался в основании маяка. Прилепившись к стене, испещрённой грязными потоками воды, вверх шла очень узкая лестница, с крутыми, истёртыми от времени ступеньками. Я начал осторожно подниматься, стараясь не глядеть вниз, у лестницы не было перил, только небольшой бортик. Спланировать вниз носом можно было очень легко. Я добрался почти до вершины и обнаружил вход на балкон. Дикий порыв ветра чуть не сбил с ног, когда я оказался наружу. Я уцепился за ограждение, идущее вокруг бетонной площадки. Отсюда открывался живописный вид, у меня дух захватило. Внизу плескалось море, совсем другое, чем видно с земли, иссиня-чёрное. Установив камеру на штатив, я сделал несколько снимков города, моря, густого леса, высоких пиков гор. Спустя час, я уже собирался покинуть это место, как услышал чей-то голос по рации, идущий из помещения маяка:
- "Крепость", "Крепость", я - "Ракета". Даёте добро? У меня тушки остывают.
- Я - "Крепость", даю добро. Приземляйтесь. Давно ждём. Сколько у вас там?
- Двадцать семь голов! Как с куста! - ответил голос и коротко рассмеялся.
- Неплохо.
Донёсся быстро нарастающий гул мотора. Над горизонтом появилась точка, которая быстро увеличивалась в размерах, превратившись в массивный тёмно-зелёный вертолёт. Он летел довольно медленно, на тросе к нему был прикреплён большой контейнер, выкрашенный красно-коричневой краской. Я сделал пару снимков, когда он приблизился, через видоискатель камеры мне удалось даже разглядеть лицо пилота в кабине. Зависнув над горной грядой, вертолёт начал медленно спускаться и исчез из виду. Через минут десять он вновь поднялся, но уже без контейнера. Теперь ему ничего не мешало, стремительно набрав высоту, он быстро превратился в точку над горизонтом и растворился в небесной голубизне.
- Ну ладно, - услышал я голос. - Пойдём пожрём что ли.
- Да, пойдём, - ответил лениво второй, громко зевнув. - Торчать на этой хрени из-за десяти минут, просто уродство.
Я упал на бетонный пол, вжавшись в угол, опасаясь, что меня заметят. Вдруг им захочется избавиться от свидетеля? Спихнут вниз, и поминай, как звали, только мокрое место останется. Я услышал тяжёлые, шаркающие шаги, потом все стихло. Выбравшись с балкона, я решил подняться в служебное помещение и все там осмотреть. Лестница закончилась узким лазом в каменном полу, который вёл в круглую комнату. По стенам шли экраны, на которых быстро менялось изображение. Полукругом располагался громоздкий пульт управления, выкрашенный серой краской с множеством кнопочек, ручек, тумблеров. Рядом с ним стояла два стула.
На стене я обнаружил круглые часы с циферблатом, расчерченным цветными секторами с надписью: "Сделано в СССР", и отливающий тусклой медью обтекаемой формы ящик с длинной цепью, грузиком и деревянной ручкой. К потолку был прикреплён причудливый механизм из несколько блестящих линз, круга с резьбой и прожектора. Часть стеклянных панелей были зашторены, часть - открыта. Маяк-то оказался действующим.
Я осторожно спустился вниз, выскользнул из двери. Кажется, меня никто не заметил. Вернувшись на пляж, я решил пройти в обратную сторону от маяка, дошёл до входа в грот, и решил его обследовать. Потолок нависал почти над моей головой, пару раз я чуть не стукнулся о торчащий камень. Внутри валялись банки, осколки бутылок, засохшие водоросли, и мерзко воняло. Я сделал пару снимков со вспышкой и вдруг обнаружил в углу большой куль с тряпьём. Посветив фонариком, я увидел человека. Он лежал на боку, поджав ноги. Присев рядом, я попытался нащупать пульс. Вгляделся в лицо и мне стало не по себе. Мужчина лет сорока, тёмные волосы, вытянутое лицо с выпуклыми скулами под глазными впадинами, крупный прямой нос, лоб, будто сдавленный над бровями, резко очерченная линия рта с пухлыми губами, округлый безвольный подбородок. Чёрт, я узнал его! Я вышел наружу и позвонил: "02". Никто не хотел брать трубку так долго, что я начал терять терпение. Вдруг что-то щёлкнуло, послышался ленивый голос:
- Сержант Коваленков слушает.
- Я труп нашёл. В гроте на берегу, - сказал я.
- Ах, как интересно, - сказал дежурный с ехидцей. - И чей труп?
- Мужской, - ответил я коротко, решив не вдаваться в лишние подробности.
- И давно он там лежит?
- Откуда я знаю?! - разозлился я.
Дежурному явно было нечего делать, он просто развлекался.
- Как зовут?
- Кого? Труп?!
- Вас, конечно, - проронил дежурный насмешливо.
- Верстовский, Олег Янович. Приезжайте, чёрт возьми! По-моему, его убили.
- Не волнуйтесь так. Главное, чтобы убили не вы, - мне показалось, что на другом конце провода хихикнули.
Я матерно выругался.
- Хорошо. Сейчас приедет наряд, - сказал дежурный другим, строго официальным тоном. - Олег Янович, подождите нашу группу. И ничего не трогайте!
Я вышел наружу, сел на берегу, ощутив, как безумно вымотался. Ссора с Колесниковым, мужик этот сумасшедший в трамвае, маяк, вертолёт с "тушками", да ещё труп. Замечательно. Я вернулся в грот, все тщательно сфотографировал. Хрен его знает, будут ли менты вообще расследовать это убийство или нет. Рядом с трупом что-то тускло блеснуло, я поднял предмет - запонка, дорогая, отделанная блестящими камешками, сильно погнулась, кто-то наступил на неё. Машинально сунул её в карман, хотя вещдоки с места преступления брать не имел права. Я просидел ещё полчаса на берегу, кидая в море голыши. Настроение совершенно испортилось, я потерял всякий интерес к красотам природы. Наконец, я заметил с облегчением троих ментов, направлявшихся в мою сторону.
- Майор Палецкий, - представился пожилой, коренастый мужчина с круглым лицом, мелкими глазками, утопавшими в толстых щеках, и выступающим подбородком с ямкой. - Это вы тело нашли? Ваши документы.
Я достал паспорт, без которого никогда не выхожу, после нескольких неприятных историй. Майор полистал, увидел мою регистрацию и поднял глаза на меня, в которых светилась явная подозрительность.
- Где проживаете? - спросил он.
- Озёрная, дом пять. У Колесниковых. Приехал к ним погостить, - объяснил я.
- Давно приехали?
- Вчера, - коротко ответил я.
На лице майора отразилось явное разочарование. Наверно, он очень сожалел, что не может меня посадить в кутузку за то, что я не зарегистрировался по месту временного проживания. Как в приснопамятные советские времена.
- А что здесь делали? - поинтересовался он.
- Живописные красоты фотографировал, - пояснил я, про маяк с вертолётом, конечно, рассказывать я не собирался.
- А в пещеру-то залезли почему? - не отставал майор, явно не довольный, что я прибавил ему работы.
Я тяжело вздохнул, подумав, что наши граждане жутко не хотят иметь дело с полицией из-за подобных идиотских расспросов. По выражению лица майора я понял, он безумно хотел бы избавиться от меня, как от свидетеля и засунуть свежий труп куда-нибудь подальше.
- Люблю пещеры исследовать. Зашёл поглядеть, может, там сундук с золотом найду, - ответил я нахально.
Он смерил меня злобным взглядом, будто обдумывая, стоит ли меня волочить в ментовку за наглое поведение и выбивать признания в убийстве ударами по почкам или нет.
- Вы можете нам понадобиться, - сказал он, наконец, отдавая паспорт. - Дадите показания.
Я вернулся в город на трамвае, вышел на остановке, где располагался дендрарий, но ощутил, как у меня подвело живот от голода. Напротив арочного входа я увидел кафе с симпатичной вывеской, нашёл свободное местечко и удобно там расположился с куском жареного мяса с гарниром и кружкой тёмного пива. Сбоку от меня сидело двоих мужчин, привлекавших внимание карикатурной непохожестью. Толстый, оплывший коротыш с абсолютно лысой головой, которая лежала на плечах, как арбуз на блюде, маленькими, близко посажёными глазками с мешками, слоновьими ушами, седыми, редкими усами, и носом, приплюснутым у переносицы и огромной блямбой, похожей на грушу, в конце. Второй выглядел его полной противоположностью - поджарый, долговязый молодой человек, склонившийся над столом, как стрелка крана, с рыжеватой бородой, засаленными патлами, собранными в жидкий пучок, скреплённый аптекарской резинкой, голубыми, испуганными глазами и нервными руками, которые он не знал куда деть. Коротыш в ярости отчитывал молодого человека, колотя по столику волосатым пальцем, толстым, как сарделька.
- Лившиц, если ты не отыщешь мне этого говнюка, считай, что больше у меня не работаешь! Ещё один день и мы вылетаем в трубу. Ты понял? - бушевал коротыш.
- Где я найду его? - пролепетал молодой человек.
- Господи… (дальше шёл трёхэтажный мат) да наверняка сидит в казино. Я же знаю его. Он игрок, астрономические суммы просаживает. Обойди все казино, выдерни его оттуда!
- Да нет в этом городишке казино, - оправдывался его собеседник. - Я уже проверял.
- Ну, в борделе! Твою мать, Лившиц, какого дьявола я взял тебя! Не можешь элементарных вещей сделать! Ты второй или хрен собачий?! Сколько раз я тебе говорил: ты должен контролировать работу всей группы! - по слогам отчеканил лысый толстяк. - Всей! Это твоя прямая обязанность!
- Ну что же мне, все бордели обыскивать? - воскликнул в отчаянье Лившиц.
- Боже, боже. Иисусе. Зачем я связался с этими говнюками, тупыми ублюдками, мерзавцами, - причитал его собеседник, покачиваясь из стороны в сторону, как китайский болванчик. - За что меня покарали боги. Лившиц, найди мне Северцева! Хоть из-под земли достань! Ты понял?! - остановив покачивания, завопил он.
- Может нам другого актёра подыскать, Давид Григорьевич? Переснимем пару сцен, - пробормотал, заикаясь, Лифшиц.
- Я шестьдесят четыре года Давид Григорьевич! - завизжал коротыш. - Ты знаешь… (дальше опять шёл семиэтажный мат) сколько будет стоить новый актёр? Мне! Я что, по-твоему, бабки рожаю?! А во сколько мне обходятся эти пьянки-гулянки Северцева и всех остальных? Знаешь?!
- Я найду его. Обязательно, - почти шептал Лифшиц.
Я аккуратно доел бифштекс, посетовав, что пришлось давиться гадостью, а не лакомиться изумительной жареной свининой, которую приготовила на обед Екатерина Павловна, встал и театрально возник около столика, за которым сидело двое комичных персонажей.
- Вам не стоит искать Северцева, - произнёс я спокойно. - Он умер. Я труп его нашёл в пещере на берегу. Позвоните в местное отделение полиции.
И с удовольствием понаблюдал за реакцией обоих собеседников. Молодой человек замер, побледнел, и на его вытянувшемся лице отразился нескрываемый ужас. Коротыш набычился и, не поднимая головы, бросил искоса злобный взгляд на меня. Довольный произведённым эффектом я вышел из кафе и направился к входу в дендрарий. Но меня поджидал чудовищный облом.
- Кино снимають, - услышал я надтреснутый, старческий голос за спиной. - Почитай второй день уже. Вот и закрыто для посещения.
Я обернулся, обнаружив маленькую, худенькую старушку с лицом, похожим на печёное яблоко, в архаичном, совсем не по моде платье, кокетливой шляпкой с вуалью, и кружевным зонтиком от солнца.
- А кто снимает? - заинтересованно спросил я.
- Откуда ж мне знать-то? - удивилась старушенция.
- Я думал, вы тоже снимаетесь, - объяснил я.
- Да. В массовке, - игриво подтвердила она, поправляя шляпку. - По двести пятьдесят рублёв платют. Какая-никакая прибавка к пенсии.
Я лишь скрипнул зубами от досады. День прошёл абсолютно впустую.
3
- Ну как нравится? - спросила Екатерина Павловна.
- Да, очень вкусно, - ответил я совершенно искренне.
После облома с дендрарием я вернулся домой, успел к ужину и теперь наслаждался яствами, которые приготовила хозяйка.
- Как прошёл день? - спросила она, накладывая мне ещё салата.
- Нормально. Много времени потерял. Пока полицию ждал, - ляпнул я, совершенно не подумав и осёкся.
- Полицию? - Сергей удосужился поднять от тарелки глаза и взглянуть на меня. - А зачем вы её ждали?
Я замешкался, ругая себя за длинный язык, на чем свет стоит.
- Я нашёл тело в пещере. На берегу, - пояснил я. - Полицию вызвал. Они ехали очень долго, будто из Австралии.
- Утопленник? - спросил Сергей.
- Вряд ли.
- Выяснили, кто это? - спросила Екатерина.
- Да. Актёр Григорий Северцев. Снимался здесь, в вашем городе. Пропал пару дней назад.
- Северцев? Как жалко, - проговорила Екатерина дрогнувшим голосом. - Такой хороший актёр. Что же случилось, вы не поняли, Олег?
- Нет, - на этот раз мне удалось соврать.
- Теперь у вас появился сенсационный материал, - ядовито прокомментировал Сергей. - Можете заняться частным расследованием.
Я бросил на него ироничный взгляд и спокойно пояснил:
- Я не собираюсь этого делать. Я здесь не для этого.
- Сергей, ты позвонил заведующей библиотекой по поводу материалов, связанных с историей маяка? - поинтересовалась Екатерина. - Чтобы Олег мог получить доступ?
- Нет, не успел, - буркнул хмуро Сергей.
Я хотел сказать, что в этом нет необходимости, потому что на маяке нет никаких привидений, а есть вполне осязаемые, живые люди, но прикусил язык.
- Обязательно позвони, - сказала Екатерина строго.
- Хорошо, - пробурчал Сергей.
Я уже собирался выйти из-за стола, как услышал странный шум. Осмотрелся - люстра мерно раскачивалась из стороны в сторону, как маятник, в серванте блюдца, чашки начали дребезжать, подскакивая на полках.
- Землетрясение? - спросил я, и вдруг заметил испуганный взгляд Екатерины.
- Дети, быстро на улицу! - крикнула она.
Вадим схватил маленькую Ирочку и бросился к двери. По косяку, будто по бикфордову шнуру, весело пробежал ослепительно яркий огонёк, дверь вспыхнула, как факел. Из стыков стен, плинтуса, карниза одновременно вырвались языки пламени, будто раскалённые струи расплавленной стали, расчертив поверхность на равные, пылающие квадраты. Екатерина, не растерявшись, вытащила пару одеял, сунув одно из них мне в руки. Дверцы серванта сами собой открылись, начала вылетать посуда и разбиваться о стены с жалобным звоном, усыпав пол мелкими осколками. Стол и стулья хаотично двигались, подпрыгивая на месте.
Мы с Екатериной метались по кухне, пытаясь усмирить огненное чудовище, а Сергей, уставившись в одну точку, замер в круге пляшущих языков пламени, бьющейся с грохотом посуды. На его лице возникло обречённое выражение, будто он смирился с тем, что пришёл его последний час. Вакханалия продолжалась буквально пару минут, потом огонь сам собой начал слабеть, затухать, исчез, как будто его и не было. Вся посуда уже лежала в виде россыпи мелких осколков на полу. Я вздохнул с облегчением, но тут погас свет. Я слышал, как Екатерина шарит по ящикам.
Через мгновение, заметив тусклое свечение, я решил, что она включила фонарик. Но тут же понял, что ошибся - из сияющего круга в углу кухни начала медленно подниматься полупрозрачная фигура. Хрупкая девушка в длинном белом одеянии с развевающимися волосами парила над полом. Бледное лицо с тёмными кругами под глазами. Все как бывает в фильмах ужасов. Я молниеносно оказался рядом, протянул руку, чтобы потрогать, но ощутил нехилый удар по ногам, сваливший на пол. Вскочив, быстрым движением руки вытащил из кармана пиджака мобильник с камерой и навёл на нежданную гостью, чтобы запечатлеть для истории, и сделал это совершенно напрасно. Аппарат вырвался из рук, и с грохотом шваркнулся о стену с такой силой, что несчастный гаджет разлетелся на отдельные детали. Твою мать! Тыща баксов коту под хвост!
- Боже, как я страдаю. Как я страдаю! - пробормотала фигура замогильным, неживым голосом. Если бы знали, как!
Она вдруг схватилась за горло, начала задыхаться, хрипеть, будто её душили, обвисла, как марионетка на ниточках. Провисев так пару секунд, фигура начала терять контуры, и растаяла, как дым. Оглядев разгром, устроенный этой чертовщиной, я спросил Екатерину:
- Где у вас силовой щит?
- Внизу лестницы, в подвале, возьмите фонарик. Осторожно, Олег, - объяснила она быстро, открыла ящик стола, достав целую коробку с пробками.
Сергей с отрешённым лицом замер посредине кухни, я презрительно скривился - ждать помощи от этого тюфяка не имело никакого смысла. Спустившись в подвал, я открыл панель, посветил фонариком. Вывернул одну пробку, другую. Перегорело все. Почему бы им не поставить автоматы? Мучаются с дурацкими пробками. Я восстановил освещение и вернулся в кухню. Екатерина подметала пол. Я бросил взгляд на Сергея, который сгорбившись, будто под тяжёлой ношей, сидел за столом, бессильно опустив голову и руки. В душе шевельнулась жалость, несмотря на враждебное отношение ко мне хозяина дома. Наверняка, он знал, чей призрак появляется в доме, но лезть с расспросами я не стал. Решил заняться поисками улик, обошёл кухню, проверил дверь, стены, нет ли там каких-то отверстий. Плинтус очень плотно прилегал к полу, косяк двери тоже был сделан на совесть. Самое интересное, огонь не оставил никаких следов - ни сажи, ни копоти, ни обугленного или сожжённого дерева. Будто языки пламени были призрачными, а не настоящими, хотя я хорошо запомнил реальный жар, исходивший от огня, он обжёг мне руки, лицо, спалил прядь волос.
Я провозился до полуночи, зверски устал и, наконец, решил отправиться спать. Выйдя из ванны, я носом упал в подушку, зажмурив глаза, решив, что мгновенно провалюсь в сон. Не тут-то было. Тело наливалось свинцовой усталостью, но стоило мне закрыть глаза, как сон мгновенно испарился. Я лёг на спину, уставился в потолок. Перед глазами опять начали вспыхивать осколки прошедшего дня. Сумасшедший "ясновидец", стальная "птица" со странным контейнером, покойник, полиция, двое карикатурных персонажей за столом и призрак, явившийся с того света. Я ворочался с боку на бок, пытался считать баранов, верблюдов в пустыне, петь себе колыбельные, рассказывать сказки. Ничего не помогало.
Не выдержав, я встал, вышел на балкон. Отсюда был хорошо виден маяк и чернеющий провал залива между отрогами гор. На берегу горели фонари, которые подсвечивали воду призрачным, тусклым светом. Я закурил, облокотившись на ограждение. Через пару минут я заметил, как над водой начали скапливаться клубы тумана, подсвеченного изнутри. Они поднимались все выше и выше, приобретая очертания архитектурных объектов строгих форм. Как заворожённый я следил за миражом, который вдруг приобрёл чёткие контуры зданий, выстроившихся, будто по росту и гармонично сходившихся в центре в одной, самой высокой башне с длинным шпилем. Я кинулся в свою комнату, вытащил камеру. Буквально через мгновение я вновь очутился на балконе, но к моему разочарованию прекрасное видение исчезло, распавшись на клубы тумана, который через пару минут растаял, оставив лишь блестевшую под лунным светом дорожку на воде.
Я вернулся в комнату под сильным впечатлением. За один день судьба выплеснула на меня столько событий, что хватило бы на год. Под утро я задремал и когда открыл глаза, нервно оглядел спинку кровати, но к счастью, на этот раз на мою жизнь никто не покушался. После завтрака я все-таки решил пойти в библиотеку. Истории о погибших рыбаках меня больше не волновала, я решил узнать побольше о жизни директора лицея, в доме которого жил. Явившийся вчера вечером призрак женщины хотел сообщить, что её задушили, или она сама покончила с собой - повесилась, а судя по поведению Сергея, это как-то связано с ним, с его прошлым.