Ночь в Орлеане
В этот раз, когда мы вернулись на главную станцию, я вышел и спросил, что будет дальше. Наша подозрительность была оправдана. Мы пропустили свой поезд. Следующий, направляющийся на юг, будет не раньше 7:30 завтрашнего утра.
Было поздно, снова лил дождь, и мы были измучены. Существовало только одно решение. После короткого совещания было решено спать там, где мы находились, в пригородном поезде.
Всю ночь компьютерная программа, контролирующая движение поезда, гоняла его на маленькую станцию пригорода, останавливала на 8 минут и затем снова возвращала в Орлеан. Между тем, мы неплохо выспались в темном вагоне под рокот колес.
Случайно, когда поезд остановился на станции, один из нас выпрыгнул и помчался в мужской туалет на добавочной платформе. Спустя несколько минут он выскочил, сонно кивая любопытствующим сотрудникам ночной смены вокзала, и вновь присоединился к своему поезду прежде, чем тот снова отправился со станции. Ночь была длинной, и они начали нас поджидать. Они всегда наблюдали за кем-нибудь в такой ситуации, и это их бесконечно развлекало. Кажется, подобные вещи не слишком часто происходили в Орлеане.
Урок, который я извлек из этой ситуации, был следующим: пользуйтесь случаем - иногда, когда что-то идет не так - не следует предпринимать что-либо. Лучшая вещь, какую вы можете сделать, ничего. Просто примите ситуацию как она есть, и посвятите себе свое время. Часто ситуация выправляется сама, без того что бы вы что-нибудь предпринимали.
В Тулуз
На следующее утро - в воскресенье - мы чувствовали себя слегка получше после скромного комфорта проведенной ночи и сели по расписанию на южный поезд до Тулуза, что бы продолжить наше путешествие на Гибралтар. Поезд не был переполнен, и мы с легкостью нашли полупустой вагон, где смогли сидеть и наблюдать горы, мимо которых мы проезжали. Мы вымылись и побрились в вагонном туалете и прибыли в Лимогес этим же вечером.
Погода уже улучшилась; день был ярким и чистым, и небо было укрыто мягкими белыми кучерявыми облаками, рассыпанными на бледно-голубом ковре. Впереди у нас была часовая остановка в Лимогезе, прежде чем вагоны перецепят для дальнейшего следования в Тулуз. Было бы неплохо посмотреть кое-какие достопримечательности и перекусить.
Мы присоединились к семьям, мирно прохаживающимся вдоль бульвара и согреваемые теплым весенним солнышком, проследовали в город. Улицы были пустынны, магазины закрыты на выходные и, казалось, нигде не было места чтобы поесть.
Ланч в Лимогезе
После полу мильных безрезультатных поисков и поэтапного подъема на несколько кварталов, мы оказались на яркой квадратной площади с фонтаном. От фонтана в разные стороны расходилась пятью концами клумба в форме звезды, засаженная желтыми и красными цветами, каждый ее луч нацеливался на ресторан, развернутый к площади фасадом. Ароматы витали в свежем воздухе, сообщали нам, что заведения ждут своих посетителей.
"Чего мы ждем?"
"Кто ждет?"
"Какой из них выглядит самым дешевым?"
"Вот тот."
"Ну так чего же мы ждем?"
"Кто ждет?"
Мы сели и заказали ланч из четырех блюд, объяснив официанту, что мы спешим, так как наш поезд отправляется через 30 минут, а другого не будет до следующего утра. Официант энергично покивал с улыбкой совершенного согласия, когда мы объяснили, что должны вернуться на вокзал к двум часам. Он щелкнул пальцами, демонстрируя профессиональное умение и ускользнул на большую кухню позади зала.
Успеть на поезд
Через 5 минут я поднялся и вошел в кухню, остановившись у двери. Официант сидел за столом, читая газету. Он взглянул с вялым интересом на мое появление.
"Через 30 минут мы должны успеть на поезд" - сказал я, и затем повторил то же послание 2-3 раза, чтобы убедиться, что он понял.
"Принесите пожалуйста всю еду сразу. Мы спешим".
"О, господин", - сказал он. "Все немедленно будет, если вы пройдете и сядьте, и подождете".
С профессиональным куражом он провел меня к столику, неся большую чашу жидкого овощного супа. Он церемонно водрузил ее в центре стола - так, словно это все решало и прогулочным шагом достиг зеркального бара, где начал болтать с барменом.
К тому времени оставалось уже менее 20 минут до вероятности застрять в Лимогезе на ночь. Мы кратко позвали официанта назад к нашему столику и потребовали всю еду сразу.
Удивленно глядя на нас оттого, что нам захотелось следующего блюда в то время, как суп еще не съеден, он поспешил на кухню и вернулся, на этот раз с большой миской салата. Он так вращал глазами, как будто его заставили присягнуть в церкви, и затем прогулялся к окну, уселся и бесцельно уставился на площадь.
"Больше! Больше!" - кричали мы.
"Принесите еще! Принесите все!"
Невероятно обидевшись, официант вернулся к нашему столику. На этот раз я указывал на меню и затем на свои часы.
"Если вы не принесете все в следующие две минуты, мы вынуждены будет отправиться на поезд не заплатив!" - сказал я ему.
Он никогда не слышал ничего столь богохульного за всю свою жизнь. Как бы там ни было, он поспешил на кухню и вернулся со следующим блюдом.
Минуты бежали, и мы все еще хотели еще - быстрее.
Мы набросились на вторую половину трапезы, помогая себе обеими руками, оплатили счет и выскочили на улицу. Вдалеке чисто и пронзительно засвистел поезд.
Бег через Лимочез
Мы неслись через площадь, вниз по булыжным улицам, пробегая по вновь посаженному газону, желая сократить путь. Задыхаясь и покрываясь испариной по причине наших полных желудков, мы перелетали через изгороди, неслись вдоль тротуаров, заставляя женщин с детскими колясками отскакивать в сторону. Через четверть мили мы пересекли городской парк и - обрюзгшие и пыхтящие срезав автостоянку, проскочили сквозь широкие крутящиеся двери железнодорожной станции.
Люди глазели на нас с любопытным интересом, пока мы изгибаясь проносились сквозь полный народа зал, прокручивались на турникете и ныряли на три уровня ступеней вниз, чтобы оказаться на платформе.
Поезд уже начал двигаться. По пути мы сбрасывали лишние вещи, освобождая себя, подхватывали рюкзаки и мчались к последнему вагону.
Я первым оказался внутри, Боб влетел за мной, пока поезд набирал скорость. Джефф теперь во всю мочь бежал по платформе, Мы кричали, чтобы он бежал быстрее. В последнем рывке он схватил мою протянутую руку и метнул свои вещи к Бобу, который втащил его в тамбур, как раз в тот момент, когда поезд было уже не догнать.
Мы лежали на полу, задыхающиеся и полностью измотанные. Прошло полных 5 минут прежде, чем кто-то из нас смог заговорить.
Затем Боб глубокомысленно заметил: " Мы почти пропустили поезд".
Да, это казалось правдивым допущением. Остались ли дома те дети, которые были умнее его? Вероятно, они были достаточно хороши, чтобы там остаться.
Мы нашли пустой вагон и весь оставшийся путь до Тулуза ехали с комфортом.
Оказывается, большинство людей, которых вы встречаете по жизни, напоминают этого официанта, они не особенно амбициозны по разным причинам. Ни один не имеет одинакового с вами отношения к вашему времени. Только 2% людей имеют "чувство срочности", и они заканчивают тем, что оказываются в верхушке любой соревнующейся организации. Только установка твердого личностного обязательства "сделать это сейчас" и оперировать "реальным временем" может дать вам победный шанс почти в любой соревновательной ситуации, поскольку слишком мало людей делают это.
Юг Франции
Когда все уже позади, кажется, что это было легко. Как говорил Роберт В. Сервис: "Легко бороться, когда все в порядке". Безусловно, мы именно так себя чувствовали, когда сумели все же догнать тот поезд в Тулузе.
Наступал вечер, и небо блестело золотистыми лучами тепла. Облака плыли далеко позади нас над долиной Лоир, и дорога бежала на юг под небом, которое, мы знали, было средиземным. Мы почти ощущали запах цветущих мандаринов и соленого ветра, доносившийся со стороны станции.
Как молодые тигры, мы запрыгнули на наши велосипеды и завертели педалями в направлении к городу. Мы проследовали указатель Каркассона, и ощущение близости моря наполняло уверенностью, энтузиазмом, молодостью и радостью птиц, цветы и весь славный мир возбуждения и приключений. Восторг и счастье пронизывали наши отяжелевшие конечности и освещали наши пылающие на ветру лица, зажигая их смехом и весельем.
Наши сердца переполняла песня и весна.
Ощущение того, что мы победители - неостановимые -подпрыгивало и танцевало в наших смятенных мозгах и согревало нас гордостью, надеждой и защитой. Могли ли мы жаловаться на ньюансы - на дождь и на холод? Мы были любимцами на полях цветов, жаждущими собирать трепещущие соцветия манящего опыта и бросать вызов всему и всем, что и кто встанет на нашем пути в Африку. Мы были беспробудными пьяницами у фонтана грез и мечтаний, ненасытными обжорами у стола жизненных трудностей и испытаний. Это был долгий путь у подножья, но в своих мечтах и сердцах мы уже были на пол-пути назад.
Радости молодости
В те чудесные свободные дни мы почти приглашали ветер и дождь в нашу жизнь, мы видели в них возможность пощеголять собственными силами и настойчивостью. Здесь, во Франции, вдалеке от дома, от любви и безопасности, мы били исследователями и первооткрывателями, Дельными Путешествен-никами и верховными бродягами. С Каждой каплей пота и моментом боли мы продолжали свое участие в битве за молодость против возраста - вечный конфликт между роскошью легкого кресла и одинокой тропой.
Мы испытывали искреннюю жалость к людям, проносившимся мимо нас в своих машинах, и огорчались из-за того, что они не могли разделить наш труд и нашу радость удовлетворения усталых тел и остроты тяжелой жизни. Мы выкладывались, полностью расходуя запас жизненных сил и возможных решений, прислушиваясь к зову дальних мест и вычеркивая слова "сдаться" и "отступить" из наших словарей.
Как три юных идеалиста, мы видели драму и романтику в самых обыденных явлениях, ища и находя таинственное во всем новом или необычном. Мы думали о себе, как об исключительных людях, бросивших вызов Африке в то время, как другие представители нашего возраста заполняли свое содержание, шатаясь по Европе.
Мы хотели чего-то намного большего, но не имели ни малейшего представления, чего именно. Мы думали, что это была Африка, и таким образом эта неизвестная пространная земля стала нашим райским уголком, а велосипеды - нашей епитимьей и нашим паломничеством. Мы чувствовали, что остановить нас невозможно.
Воскресная ночь у дороги
В этот день мы проехали еще два часа в направлении небольшого местечка, называемого Монгисгард, где мы надеялись купить что-нибудь на ужин и на завтрак. Но снова просчитались, был вечер воскресенья, и все было закрыто.
В качестве последней попытки мы остановились у придорожного кафе, чтобы спросить, не согласятся ли хозяева продать нам что-нибудь из провизии. Владелицей оказалась крупная женщина, испытывающая ко всем материнские чувства, которая бросила беглый взгляд на наши велосипеды и на нас, и сразу же, без единого слова, нас одобрила. Она провела нас в свою теплую, похожую на домашнюю, кухню и нагрузила хлебом, яйцами, молоком, луком и помидорами. Повинуясь ее дружеской настойчивости, мы разбили наш лагерь под несколькими деревьями на пригорке позади кафе и приготовили на костре луковый омлет, сидя на корнях раскидистого дуба.
Чистое, хорошо освещенное место
Ночная температура резко упала, свежесть, ощущаемая после ужина, и холодный бриз добирались под брезент, который мы натянули для себя навесом. Потребовалось не слишком много времени, чтобы тепло и музыка, распространяющиеся со стороны кафе, стали притягивать нас как магнитом с нашего грязного пригорка.
В этот воскресный вечер бизнес в кафе шел прекрасно, а атмосфера была еще лучше.
Яркие бра в углу хорошо освещали зал и музыкальный автомат, стоящий напротив. Мамочка суетилась взад и вперед: на кухню и из кухни к своим гостям у бара. Она казалась воплощением счастливого умения и наслаждалась ролью хозяйки, как королева - коронацией. Она радостно поприветствовала и пригласила нас присоединиться к гостям, а затем провела к столику и угостила бутылочкой вичэ. Мы присоединились к пожилым фермерам, отдыхающим большой компаний, и были захвачены музыкой и отличным расположением духа присутствующих. Веселье и смех переполненного зала заставили нас почувствовать себя членами домашней вечеринки.
Мы выпили мамочкину бутылочку вина - и затем еще одну - прежде, чем отправиться назад, на наш пригорок. В ту ночь мы спали не взирая на дождь, намочивший наш костер и половину снаряжения. Мы могли бы даже спать в бурю.
Наступило ясное и ветреное утро понедельника. Впервые подул северный ветер. После завтрака и дружеского до свидания нашим друзьям в кафе, мы снова были на дороге, проводя исключительное время. Ветер временами с такой силой дул нам в спины, что нам не приходилось крутить педали. Весь день мы ехали как бесы - без каких-либо усилий - весело пролетая пригорки и виноградники, обдуваемые резкими порывами ветра. Мы промчались мимо Кастелнодэри и Каркас-сона и, затем спустились к Средиземноморью на Нарбонн.
В Нарбонне мы купили наш дневной рацион и продолжили свой путь вдоль побережья по направлению к Испании, пока не обнаружили старинную римскую сторожевую башню, в которой мы и обосновались на ночь.
Это был лучший из дней, проведенных на велосипедах. Мы проехали 140 км без того изнурения, которое сопровождало предыдущие дни, когда мы делали 60-70 км.
Я рад, что у нас был тот день, не только потому, что мы его заслужили, но еще и потому, что он показал нам - всего однажды - сколь приятным может быть путешествие на велосипеде. Мы нуждались в том, чтобы отпустить воспоминания тяжелых дней и вдохновиться тем, что нас ждало впереди.
Не существует бесплатных уроков
Природа, это просто наниматель, он она требует полной оплаты за каждую награду. Испытания и невзгоды нашего велотура через Францию заставили нас отыскать в себе не востребованные ресурсы энергии и терпения.
"Правда заключается в том, что для всех нас возможно достижение величайшего успеха и счастья в жизни в случае нашего максимального использования своих природных способностей."
- Симлн Блэнтон
Хорошая новость заключается в том, что наибольшая ваша проблема или трудность сегодня послана вам для того, чтобы научить вас чему-то, что вам необходимо узнать для того, чтобы стать успешнее и счастливее в будущем.
Часто то, что вы испытываете величайшую боль и напряжение, означает, что вы готовитесь к испытанию великой радости и удовлетворения. Развиваете "отношение благодарности" независимо от того, что случается, считайте ваши благословения. Ищите хорошее в каждой ситуации и сюрпризе! Вы все: гда это найдете.
ГЛАВА 8
Испанские железные
дороги
"Все мы имеем возможности, о которых не подозреваем. Мы можем делать вещи, о которых даже не мечтали, что сможем."
-Дейл Карнеги
На следующий день ветер снова поменял направление; как бы там ни было, но весь день мы проехали наблюдая слева от себя мерцание Средиземного моря. Мы въехали на подножье Перенеев и разбили лагерь как раз под небольшим городишком Перпичненом. В среду утром мы получили в паспорта очередные штампы на испанской границе Лэ Пэрус и начали долгий путь к Барселоне.
Дни в Барселоне
Кто-то когда-то давно сказал что "Африка начинается на Перенеях". Вероятно, он побывал и там, и там, и ему ни там, ни там не понравилось. К тому времени, как мы въехали в черные от копоти окрестности Барселоны спустя три дня, ощущая на зубах песочную крошку, мы убедились, что плохие дороги начинаются на Перенеях. Если кто-либо когда-либо затеет марш протеста против булыжных дорог, позовите меня нести плакат!
Служба основной доставки корреспонденции по Европе и остальному миру освободила нас от необходимости отвечать на письма, и с этого момента все те, кто знали, что мы будем к ней обращаться, поняли, что либо у них не было чернил, либо мы не стали этого делать. Мы удовольствовались тем, что нашли место где остановиться на выходные.
Жизнь с ограниченным бюджетом
За 42 песеты с каждого за ночь мы нашли небольшой пансион, владельцы которого не были слишком обременены заботой о туристах. Наша арендованная собственность состояла из встроенного шкафа, двух сдвинутых вместе провисающих кроватей, одного водопроводного крана с оловянным тазиком для мытья и бритья и большого окна, открывающегося на крышу, и могущего быть использованным для поиска подходящего соседства.
Пять песет и полчаса ожидания давали нам возможность раздобыть достаточное количество горячей воды ив старого электрического бака, находящегося в дистанциированной от нас ванной комнате, для того чтобы почистить наши зубы -если бы мы имели намерение заниматься такого рода вещами. Как бы там ни было, но вся наша одежда затвердела и была невероятно грязной после того, как мы каждую из десяти ночей спали в ней и затем потели весь день на протяжении всего этого времени, так что мы решили воспользоваться преимуществами наших роскошных удобств и постирать ее.
Стирка сопровождалась причитаниями и протестами дежурного, который постоянно грозился позвонить в полицию, если мы немедленно не прекратим и не отправимся стирать свою одежду куда-нибудь еще. Наконец, он бросил это занятие и ушел.
Чистоплотность следует сразу за благочестием
Мухи, которые, казалось, облепляли нас когда мы останавливались или даже замедляли на улицах ход свидетельствовали о том, что небольшое мытье нас все же не спасает.
После того, как с помощью карболого мыла мы отскребли достаточное количество грязи и пота, наша комната - когда мы в ней находились - перестала пахнуть мастерской, в которой сдохла крыса.
Утром мы покинули гостиницу и чувствовали себя как все мужчины мира в наших чистых и сухих одеждах вплоть до полудня. И это оказалось кстати, поскольку нам следовало выйти и осмотреть все как следует, раз уж испанцы построили этот город на нашем пути в Африку, тем более, что была Страстная пятница - важный праздник католической Испании.