- Надеюсь на ваш успех, - с уверенностью в голосе проговорил полковник.
- Судя по вашим словам, в Торндене проживает довольно своеобразная публика, сэр. Иногда свидетели сильно усложняют следствие.
- Вы полагаете? - хмыкнул полковник.
- Да, сэр. Именно так, - подтвердил Хемингуэй, переворачивая страницу доклада медицинского эксперта. - С одной стороны, люди, о которых вы мне говорили - сквайр, пастор, мистер Драйбек, майор, - стоят друг друга. Я ни в коем случае не обвиняю их, - добавил он, взглянув на полковника. - Но уж больно они не любят, когда назойливые полицейские суют нос в их дела. Они к этому не привыкли. С другой стороны, они, безусловно, куда более образованны и интеллектуальны, чем обычные преступники. К счастью, с подобными типами не так уж часто приходится сталкиваться, но кажется мне, что работенка предстоит не из легких, - со вздохом добавил старший инспектор и отложил в сторону рапорт. - Вижу, у вашего доктора Ротерхопа есть некоторые сомнения по поводу точного времени смерти. Что вы об этом думаете?
- К сожалению, доктор Ротерхоп прибыл на место преступления несколькими часами позже происшедшего. Молодой Хасвел прежде позвонил Уоркопу, домашнему врачу покойного. Ротерхоп, поверьте мне, человек исключительно пунктуальный и не любит говорить расплывчато. Так что в силу упомянутых обстоятельств, устанавливая время смерти, мы, прежде всего, исходим из показаний мисс Уоренби.
- Мне кажется, у вашего Ротерхопа просто взыграла профессиональная педантичность, - предположил Хемингуэй.
Главный констебль рассмеялся.
- Вам не откажешь в проницательности. По это не совсем так. Уоркоп, безусловно, неплохой знаток своего дела. Он давно практикует в Белингэме, но молодые коллеги считают его методы, ну… не то что неверными, а скорее старомодными.
- Все понятно, сэр. А известно хотя бы, кому могла быть на руку эта смерть?
- Прямая наследница - его племянница, мисс Мэвис. Есть, правда, еще какая-то дальняя родня. Завещание хранится в сейфе его офиса. Если вы хотите подробней ознакомиться с делами Уоренби, вам лучше всего поговорить с его помощником - Купдандом. Простой такой парень, всю жизнь прожил в Торндене.
- У них были хорошие отношения? - осведомился старший инспектор.
- О да, в этом я не сомневаюсь. Он всегда хорошо отзывался о Уоренби. Ему причиталось по завещанию небольшое наследство, что-то около пары сотен футов. Не больше. Парень был потрясен его смертью. Сержант может подтвердить это.
- Да, сэр. Я говорил с ним. Сам Купланд - человек уважаемый в округе. Кстати, не так уж легко найти хорошего помощника-управляющего, тем более в таком городке, как Белингэм. У мистера Драйбека, например, его управляющий прослужил тридцать пять лет.
- Драйбек, - повторил Хемингуэй, - это тот господин, которого, как вы сказали, после теннисного турнира подвезли домой? Где он живет?
Сержант указал дом Драйбека на карте Торндена.
- Здесь, сэр. Его подвезли до дома и высадили из машины в семь часов. Максимум - несколькими минутами позже. В половине восьмого, по словам его экономки, он сел ужинать. Что он делал в получасовом промежутке, она не знает, так как не видела его.
- А что он делал, по его собственным словам?
Сержант достал свой блокнот.
- Он сообщил нам, что, придя домой, сразу поднялся наверх и принял душ. После этого вышел в сад полить цветы. Всем этим он занимался, пока его не позвали ужинать. Экономка утверждает, что ей пришлось звать его дважды, так как в первый раз он не услышал.
- А где все это время была сама экономка?
- Курсировала между кухней и гостиной, готовила ужин и сервировала стол. Кухня и гостиная не смежные, и между ними довольно просторный холл, в котором нет окон, и она не могла видеть, чем занят на улице Драйбек.
- А из окна на кухне хорошо просматривается сад?
- Нет, сэр. Из-за высокой живой изгороди большая часть сада остается вне поля зрения, если смотреть из кухонного окна.
- Ну что ж, хорошо, - вздохнул Хемингуэй. - Из всего этого вытекает, что эти полчаса мистер Драйбек мог находиться где угодно. Судя по вашему плану, между домами Уоренби и Драйбека не больше полумили.
- Да, сэр. Но он не мог дойти до дома Уоренби, минуя дом мисс Патердейл.
- А что, он не мог обойти, что ли?
- Трудно сказать, сэр. Наверное, мог, - признал сержант.
- Нет, судя по всему, он не будет основным кандидатом на главную роль в этой драме. В каких отношениях он был с Сэмпсоном Уоренби?
Сержант в нерешительности глянул на полковника Скейлса. Но тот смотрел прямо перед собой на тлеющий в трубке пепел.
- Думаю, сэр, было бы несправедливо назвать их отношения хорошими, - помолчав, проговорил сержант. - Прежде всего - конкуренция на профессиональном поприще. Мистер Драйбек человек в годах, и методы его работы тоже не отличаются новизной. А Уоренби гораздо моложе, и удача явно сопутствовала ему в последнее время.
- Понятно, - проговорил главный инспектор, переходя к дальнейшему обсуждению. - Расскажите немного об остальных участниках этих событий. Не будем останавливаться на племяннице Уоренби, забыл ее имя, на этой вашей мисс Патердейл и молодом Хасвеле. У них, как я понял, железное алиби.
- У вас блестящая память, сэр, - сделал комплимент Хемингуэю главный констебль.
- Да, в этом патрону и впрямь не откажешь, - подтвердил инспектор Харботл, с гордостью посмотрев на шефа.
- Дар Божий! - заскромничал Хемингуэй. - А поляк - что это за фигура, сержант? Если бы мне сказали, что этот тип как-то замешан в деле, мое подозрение наверняка пало бы на него. Забыл его фамилию. Напомните, пожалуйста.
Сержант опять заглянул в свой блокнот.
- Замагориски, - по слогам произнес сержант. - Его обычно называют мистер Ладислас. Христианское имя.
- Ну что ж, и мы будем звать его именно так. Хотя, по-моему, более нехристианского имени я не слышал, - сделал вывод Хемингуэй. - Как бы то ни было, чем быстрее мы определимся с этим типом - тем лучше. У меня как-то по делу, помнится, проходило два поляка, и они чуть было не довели меня до нервного срыва. Этого Ладисласа, между прочим, видели после пяти тридцати разъезжающим на своем мотоцикле возле дома Уоренби. Что он мог там делать?
- В Торндене говорят, сэр, что он бегает за мисс Уоренби, а ее дядя не переносил одного его вида. По профессии он какой-то инженер и работает у Бейбсайдов. Комнату снимает у миссис Докрэй, как раз за домом мистера Драйбека. Вот здесь. - Сержант указал место на карте. - Приятной внешности молодой парень. Говорят, немного вспыльчивый. В Польше у его отца крупный бизнес, связанный с недвижимостью. Как я выяснил, до войны они процветали. В Торндене он мало с кем общается, а с мисс Уоренби познакомился в доме пастора, и девушка, похоже, всерьез им увлеклась. Мисс Уоренби очень добра, и она говорила мне, что ей жаль бедняжку, с которым никто не дружит. Она откровенно призналась, что ее дядя был категорически настроен против Ладисласа и запретил ей встречаться с ним. Но все же они постоянно виделись, особенно когда Уоренби был в отъезде. Его, кстати, заметила недалеко от Фокслейна миссис Кингстон. У нее там небольшой магазинчик, и она как раз в то время вышла на улицу проветриться. По ее описанию, это был он. Впрочем, его невозможно с кем-либо перепутать: приятное лицо, шатен и явно иностранец.
- Больше она не видела его?
- Она закрыла магазин и отправилась домой.
- И какова его собственная версия?
- Поначалу он клялся, что его и в помине не было возле дома Уоренби, но я не придал этому особого значения, потому что к этому времени вся округа уже знала, что Уоренби убит, и поляка можно было понять. Свою ложь он объяснил тем, что соседи настроены против него, и он боялся, что первым попадет в список подозреваемых. Потом все же сказал, что приходил в Фокслейн в надежде встретиться с мисс Мэвис. Он не знал, что она ушла на теннисный турнир к Хасвелам. Так как была суббота и Уоренби должен был находиться дома, молодой человек тихонечко прошел через боковую калитку, ведущую к кухне, чтобы выяснить у служанки, дома ли Мэвис. Он говорит, что постучал в дверь, но ответа не последовало и он сразу же ушел. Клянется, что вернулся в дом миссис Докрэй до шести и больше не высовывался. Но так как миссис Докрэй была в это время в кино, то она не может подтвердить его слов.
- А у этого поляка есть оружие? - спросил Хемингуэй.
- Он говорит, что нет, сэр. Улик же, свидетельствующих о противоположном, я не обнаружил. Миссис Докрэй сказала, что как-то видела у него ружье, но это было несколько недель назад и, как выяснилось, оно принадлежало мистеру Линдейлу и Ладислас давно вернул его хозяину. Сам Линдейл подтвердил это. Он владелец фермы в Рашифорде, по дороге на Хоксхед.
- Ну что ж, давайте поговорим об этом самом Линдейле, - предложил Хемингуэй. - Я смотрю, его ферма расположена как раз в начале дороги, ведущей в Фокслейн. Есть у вас какие-либо соображения насчет того, что он мог иметь что-то против Уоренби?
- Абсолютно никаких, - вступил в разговор полковник. - Он новый человек в здешних местах. Купил ферму около двух лет назад, а перед этим был биржевым брокером. У него очаровательная супруга и годовалый ребенок. Он совсем недавно обзавелся семьей.
- Да, сэр, все именно так, - подтвердил сержант. - Не думаю, что есть какие-либо мотивы для подозрения в их причастности к убийству, несмотря на то что мистер Линдейл недолюбливал Сэмпсона Уоренби. Это связано с назначением в Речной комитет, а Уоренби претендовал на это место. Но, насколько мне известно, никто в Торндене не хотел, чтобы их представителем в комитете был Уоренби.
- Кто не хотел? Кого вы имеете в виду? - спросил Хемингуэй. - Честно говоря, не очень-то я разбираюсь во всех этих комитетах, но, чувствую, придется этим заняться.
- Думаю, это не слишком важно в нашем случае. Членство в комитете было лишь приятным добавлением к его делам. Думаю, для Уоренби это могло стать лишь вопросом престижа. А он был человеком пробивным и настойчивым. Что же касается назначения на должность в комитете, то это целиком зависело от сквайра, Гевина Пленмеллера, Генри Хасвела и Линдейла. Все они владельцы прибрежных земель. Ранга протекает по территории сквайра и Линдейла, а у Хасвела и Пленмеллера на этих землях находится частная собственность. Не вижу во всем этом какой-либо связи с убийством. А что касается Линдейла, то не будь он членом этой компании, то его вообще можно было бы вычеркнуть из дела.
- Понятно, сэр. И все же вернемся к Линдейлу. У нас нет ни одного свидетеля, который мог бы дать показания о его действиях между шестью пятидесятью и семью тридцатью.
- Да, Карсфорн, вы были совершенно правы, что допросили его, - сказал полковник сержанту.
- И что он говорит? - спросил Хемингуэй.
- В шесть пятьдесят или около того, - начал сержант, глядя в блокнот, - он покинул Седары вместе со сквайром, и они пошли по дорожке, ведущей от Хасвелов. Миссис Линдейл ушла той же дорогой четвертью часа раньше. Женщина, которая помогает им ежедневно по хозяйству и присматривает в их отсутствие за ребенком, не готова с точностью сказать, во сколько пришла на ферму миссис Линдейл, но к семи, когда служанка обычно уходит домой, она уже точно вернулась. Миссис Линдейл всегда старается появиться дома пораньше, так как очень волнуется за девочку. Сквайр, пройдя часть пути с мистером Линдейлом, свернул в сторону своего дома, а Линдейл отправился дальше в Рашифорд один. По его словам, в дом он вошел не сразу. Отправился проверить, закончили ли рабочие ремонтировать изгородь. Это в нескольких минутах ходьбы от его дома. Но рабочие к этому времени уже ушли, и он никого не встретил. По его словам, он вернулся домой ровно в семь тридцать, что и подтвердила его супруга.
- Что ж, звучит неплохо, - подытожил Хемингуэй. - Расскажите теперь мне о сквайре - мистере Айнстейбле.
- Итак, мистер Айнстейбл, - начал сержант. - Пройдя часть пути с мистером Линдейлом, он свернул в сторону, чтобы посмотреть свои земли, и не появлялся дома до семи сорока пяти. Его жена, я должен заметить, чувствовала себя неважно и уехала от Хасвелов в шесть тридцать. Это подтвердил мистер Пленмеллер. Он встретил ее в воротах, возвращаясь с нужными сквайру бумагами. По его словам, она выглядела болезненно и, похоже, сильно нервничала. У нее действительно не все в порядке с нервами. Раньше других ушел еще один человек - пастор. Он откланялся сразу же после чая, чтобы успеть навестить одного из своих заболевших прихожан. Я, честно говоря, не проверял, но, думаю, в этом не было необходимости…
- А можно было бы и проверить, - заметил Хемингуэй. - А что вы можете сказать про его жену?
- Супруга пастора и мисс Уоренби последними покидали Седары, сэр. - Сержант был несколько смущен последней репликой старшего инспектора. - Они обе ушли в десять минут восьмого. Мисс Уоренби вышла через главные ворота и направилась по тропинке, ведущей в Фокслейн, а миссис Клайборн - вниз по дороге в Вудлейн. Это я проверил. Ее видел старик, живущий на Хай-стрит. Он сидел на скамейке в саду и заметил, что она проходила мимо. Он не может назвать точного времени, но говорит, что с ней перебросился несколькими словами. Он также видел мистера Пленмеллера, который, по его словам, зашел в закусочную "Красный лев". Никакого ружья у него с собой не было. Уж за это старик ручается.
- Видимо, миссис Клайборн можно вывести из игры и остановиться на этом странноватом типе Пленмеллере. Я вроде бы слышал о нем, но не имел удовольствия видеть лично, - отметил Хемингуэй.
- Вполне вероятно, что вы могли о нем слышать, - подтвердил полковник. - Он пишет детективные рассказы. Я не читал, но говорят, что они очень занимательны.
- Не все золото, что блестит, - философски заметил Хемингуэй. - Похоже, мы столкнулись с одним из этих криминалистов-любителей, не так ли, сэр? Кстати, как обстоит дело с его алиби?
- Здесь имеются некоторые сомнения, - сухо ответил полковник. - Расскажите сержант, что он вам наплел.
- Хорошо, сэр. Про него говорят, что он и мечтать не мог ни о чем более занятном, чем быть замешанным в деле об убийстве. Сегодня утром я застал его и майора Мидхолма в "Красном льве". Пленмеллер был просто душой компании, попивал себе пиво и уверял всех присутствующих, что Уоренби убил не кто иной, как жена майора - миссис Мидхолм - за то, что покойный грубо обошелся с одной из ее собачек. Он, понятно, шутил, но это явно не нравилось майору. Затем Пленмеллер принялся рассуждать, как бы действовал он, если бы задумал стать убийцей. Когда я представился и сказал, что хочу поговорить, он просиял, словно всю жизнь только и мечтал вляпаться в подобную историю. Я не собирался вести с ним подобный разговор в баре и предложил пройти к нему домой, но его это не устроило. "Вы, конечно, хотите знать, где я был во время совершения преступления. Могу вас порадовать: у меня нет никакого алиби", - заявил мне Пленмеллер. Майор же уверен, что Пленмеллер пошел именно домой, тогда как остальные, а именно: сам майор, мистер Драйбек и мисс Дирхэм - поехали дальше на машине молодого Хасвела. "А откуда вы знаете, что я пошел именно домой? Может, я отправился вовсе в другое место. И Крелинг - владелец бара - поклянется, что я не заходил сюда вчера до закрытия". Однако Крелинг этого не подтвердил, а, наоборот, сказал, что видел Пленмеллера в баре, но не может с точностью назвать время. Майору надоели его выкрутасы, и он рявкнул: "Прекратите строить из себя дурака и превращать трагедию в фарс". А Пленмеллер расхохотался и объявил, что давно мечтает испытать истинные ощущения подозреваемого в убийстве. Однако потом он сообщил, что перед "Красным львом" успел зайти домой, но доказать это невозможно, так как домохозяйка, миссис Блайндберн, не могла его видеть, потому что была на кухне, и не могла слышать его шагов, так как глуха как тетерев, что действительно правда.
- Понятно, - мрачно хмыкнул Хемингуэй. - Встречались мне подобные типы. Ну что ж, при определенном везении убийство можно будет легко повесить на него.
Полковник усмехнулся, а сержант застыл с отвисшей челюстью и вылупив глаза.
- Я готов допустить, что он мог совершить это убийство, но не осмелюсь с уверенностью сказать, что это и впрямь именно он, - проговорил Карсфорн.
- Успокойтесь, сержант. Старший инспектор просто пошутил, - попытался успокоить коллегу полковник.
- А что у нас есть на Хасвела-старшего? Или он, как жена Цезаря, вне подозрений? - спросил Хемингуэй.
- Его там не было, сэр. Он в полдень уехал в Вудхол и вернулся только к половине девятого. Вудхол находится в добрых пятнадцати милях от Торндена. Там большое имение, и мистер Хасвел ищет на него покупателя. Он агент по недвижимости, и, надо отдать ему должное, в бизнесе у него все в порядке.
- Он был в хороших отношениях с мистером Уоренби?
Сержант поколебался с ответом.
- Затрудняюсь сказать наверняка, но, думаю, ничего такого, если вы меня правильно понимаете, между ними не было. Они оба были членами комитета, и, возможно, в чем-то их мнения расходились.
- Расскажите мне что-нибудь еще, - предложил Хемингуэй. - Например, о тех, кто был в хороших отношениях с погибшим.
Сержант ухмыльнулся.
- Вы попали в яблочко, господин старший инспектор, - проговорил полковник. - Он был изрядным мерзавцем, и местные жители его на дух не выносили. Я, конечно, не имею в виду себя, но он был из тех, кто ложки мимо рта не пронесет и, кроме того, всегда стремился стать хозяином положения. Я бы сказал, такой мини-Гитлер. Амбициозный выскочка, желавший стать царьком местного значения. Он совал нос во все дела, включая те, к которым не имел ровным счетом никакого отношения. Даже умудрился влезть в благотворительный комитет, организованный леди Бинчестер год тому назад. Он надеялся, что это укрепит его влияние. Да только ничего не вышло!
- У меня складывается впечатление, сэр, что он нажил себе врагов не только во время своего пребывания в Торндене. Мы фактически проверили все возможные торнденские версии. А как насчет людей из Белингэма, он ведь раньше вел дела здесь?
- Мы, безусловно, допустили и такую возможность, но из опрошенных Карсфорном жителей Торндена никто не видел там кого-либо из Белингэма. Хотя, не скрою, что большинство из нас облегченно вздохнули, когда он переехал из Белингэма в Торнден. Пожалуй, к нему относились хуже, чем к кому-нибудь другому, но для того чтобы прикончить человека, недостаточно просто его не любить. Я уверен, должен иметься более серьезный мотив. И именно поэтому, сэр, счел необходимым немедленно позвонить именно в Скотленд-ярд, так как не находил реального основания для серьезного обвинения кого-либо.
- Так вы говорите, значит, что этот поляк неровно дышит к его племяннице, не так ли? - вкрадчиво спросил Хемингуэй. - Кроме того, он, кажется, пользуется взаимностью. А если ей достанется наследство, то это само по себе достаточный мотив!
- Я вам советую самому познакомиться с мисс Уоренби, - усмехнулся полковник.
- Непременно воспользуюсь вашим советом, - пообещал старший инспектор.