Повесть Эрла С. Гарднера "Двадцать пять тысяч долларов" входит в цикл юмористических произведений этого автора, хотя содержит все атрибуты жанра - интригу, стремительность действия, борьбу характеров, логическую цепь построения. Герой Лестер Лейтс - симпатичный джентльмен-преступник задает непростую задачу и бандитам и… полицейским, мороча и тех, и других.
Эрл С. Гарднер
Двадцать пять тысяч долларов
Стоя перед зеркалом, Лестер Лейтс уверенно завязывал белый галстук - он собирался в гости. Лакей - агент полиции, приставленный к нашему герою следить за каждым его шагом и ловить каждое слово, - ждал момента, когда сможет подать одежду. Его лицо, а также манеры выражали навязчивую услужливость.
Лейтс наконец решил, что галстук хорошо завязан, принял помощь слуги, и тот прошелся щеткой - поспешно, но с почтением, - по плечам своего хозяина.
- Ну как, Скаттл ? - спросил Лейтс.
- Вы выглядите как нельзя лучше.
Лейтс зевнул и посмотрел на часы.
- У меня осталось еще более получаса до выхода!
- Подать коктейль?
- Нет, Скаттл, нет. Сигареты и книжки будет достаточно.
Толстый шпик подошел на цыпочках к столу, который стоял около шкафа. Его деликатные манеры, достойные хорошего лакея, составляли забавный контраст с громоздкостью фигуры. Он быстро сложил вечернюю газету на столе так, чтобы в глаза бросалась фотография молодого улыбающегося человека с белым пером в руке.
Лейтс небрежной походкой подошел к полкам с книгами, выбрал одну и уже направился к любимому креслу, как вдруг его взгляд упал на фотографию.
- Слушай, что это такое?
- Ой! Очень извиняюсь! Но это довольно интересная история. Этот человек никогда не расстается с белым пером, которое носит в бумажнике.
- С белым пером, Скаттл?
- Да, сэр. Он говорит, что перо учит его осторожности и приносит счастье. Как только его берет охота поиграть в покер, он вынимает бумажник, видит перо… и это ему напоминает, что человек рассудительный должен играть осторожно.
Лестер Лейкс нахмурился.
- Это глупая система, Скаттл.
- Да, сэр.
- Осторожность ни к чему не приводит. Деньги можно добыть только рискуя. И лишь когда их будут полные карманы, надо стать осторожным!
Глана Лестера Лейтса снопа остановились на фотографии щуплого мужчины, который язвительно улыбался. Маленькое перышко, растрепанное на конце, выделялось своей белизной на темном фоне. Этим фоном были решетчатые двери.
- Как его зовут, Скаттл?
- Родней Алькотт, сэр.
- Что же он сделал, чтобы очутиться за решеткой, и почему газеты печатают его фотографии?
Лестер Лейтс шел на приманку! Взгляд агента прояснился.
- Этого полиция еще не знает, сэр.
- И это называется полиция. Не знает, что мальчик сделал, а упрятала его в тюрьму. Потому что это, надо думать, тюремные двери, правда, Скаттл?
- Да, сэр.
Внимание Лейтса сосредоточилось на белом пере.
- С какого времени у него этот необычайный талисман?
- Как он заявил, уже больше года носит перо в бумажнике, сэр.
Лестер Лейтс отложил книгу, пересек комнату и, закурив сигарету, встал у окна. Он долго вглядывался в панораму, расстилавшуюся перед ним: большие освещенные дома, ателье, расположенное на террасе одного из них, а далеко внизу - набитая автомобилями улица, настоящий поход светлячков - зажженных фар.
Шпик присматривался к нему с некоторым беспокойством.
- В чем его подозревают? - спросил наконец Лейтс.
- Полиция думает, что он заменил двадцать пять тысячедолларовых банкнотов на двадцать пять однодолларовых.
Лейтс медленно повернул голову, глаза его весело блестели.
- Неплохо, Скаттл. Сто тысяч процентов прибыли. Кто пострадавший? Жаль беднягу.
- Этого полиция тоже точно не знает. Может быть, судья Август Пир Мандвиль.
Лейтс нахмурил брови.
- Это федеральный судья?
- Да, сэр.
Лейтс бросил взгляд на часы.
- У меня есть еще двадцать пять минут, Скаттл. Если сумеешь в нескольких словах рассказать мне всю историю, я послушаю. Но пойми меня правильно, приятель, я слушаю только для того, чтобы убить время. Я был бы в отчаянии, если бы сержант Акли вообразил себе, что я еще раз побью полицию на ее собственной территории и отниму у преступника добычу для того, чтобы ею воспользовались бедные.
- Да, я прекрасно понимаю, сэр. Судья Мандвиль - председатель трибунала, перед которым "Клик Фаст Шуттер Компани" ведет спор о действительности патентов. Неделю тому назад Родней Алькотт нанес визит председателю этого общества, мистеру Бойену, и уведомил его, что Мандвиль был готов вынести благоприятный для них приговор за сумму в двадцать пять тысяч долларов.
- А кем отрекомендовался Алькотт, чтобы его выслушали?
- Якобы хорошим приятелем судьи.
- Понимаю, Скаттл. Говори, что было дальше?
- Может быть вы слышали о Чарлзе Бетчере, знаменитом частном детективе? Он директор международного агентства…
- Да, что-то о нем слышал.
- Так вот… у "Клик Фаст Шуттер Компани", сдается, возникли определенные подозрения. Мистер Бойен подумал, что Алькотт имеет намерения при случае и себе набить карманы или что судья возьмет деньги, а благоприятного приговора так и не вынесет.
И вот он вызвал Бетчера. Тот посоветовал: предложение Алькотта принять, но установить магнитофон и не пропустить ни одного слова из разговора Алькотта с судьей.
Лестер Лейтс полез в карман за серебряным портсигаром, вынул из него сигарету и начал играть.
- Понимаю. Бойен мог бы в любую минуту потом поставить в известность судью о существовании магнитофонной ленты и навсегда прибрал бы его к рукам.
- Так должны были сделать, но поскольку от всей души ненавидели Мандвиля, то сыграли иначе. Постановили вручить ему взятку и немедленно его арестовать. Бетчер лично занялся делом. Он поехал в Нью-Йорк и остановился в отеле в Манхэттене.
Там он передал Алькотту двадцать пять тысяч долларов - двадцать пять банкнотов, номера которых записали, и с того момента с него не спускали глаз. Алькотт направился прямо к судье, и магнитофон записал их разговор.
- Итак, судья был подкуплен?
- Этого никто не знает, сэр. Нот слова, записанные аппаратом: "О’кей, судья. Вот деньги. У меня с этим было немного хлопот, но в конце концов удалось". После чего деньги сменили хозяина. Алькотт, пожав руку судье, направился к дверям. Тогда детективы бросились к Мандвилю и обыскали его. Нашли запечатанный сургучом конверт, содержащий двадцать пять однодолларовых банкнотов. Судья присягнул, что это долг, возвращенный ему Алькоттом.
- Обыскали Алькотта?
- Да, конечно, хозяин.
- И что найдено?
- Ничего, сэр.
- А как он защищается?
- Говорит, что дал судье двадцать пять тысяч, а тот, чувствуя нюхом неладное, от них избавился. Вот так!
Подойдя к столу, Лестер Лейтс снова бросил взгляд на газету.
- На этом снимке у Алькотта перебинтована голова. Что, он не позволил себя спокойно арестовать?
- Нет, это результат автомобильной аварии. Полицейские его не трогали.
- Понимаю, - сказал Лейтс задумчиво. - Очень интересно, Скаттл. "Клик Фаст Шуттер Компани" отдала двадцать пять тысяч долларов за то, чтобы создать себе из Мандвиля смертельного врага, независимо от того, хотел ли он на самом деле получить на лапу или нет. Таков результат всего этого дела, и шансы на выигрыш процесса теперь равны нулю.
- Мистер Бойен, председатель общества, рассвирепел, - пояснил шпик. - Он предложил Бетчеру награду - пять тысяч долларов, если тот выяснит, что же на самом деле произошло.
Лестер Лейтс поднял брови.
- Все время Бетчер! Почему?
- Мистер Бойен считает, что он - лучший детектив во всей стране.
Лейтс улыбнулся.
- Надо удивляться такой верности и доверию после того, что случилось! Если я хорошо понял, Чарлз Бетчер сам занимался вручением денег?
- Да, сэр.
- Как это произошло? Подробнее.
- Мистер Бойен вынул деньги из кармана, говоря детективу: "Вот двадцать пять тысячедолларовых банкнотов". Они оба записали номера под взглядом Алькотта, который сидел на кровати. Потом Бетчер собрал банкноты и подал Алькотту. Тот сложил их и хотел спрятать в бумажник, но вдруг переменил решение и попросил конверт. Он утверждает, что даже не пересчитал их. Он видел, как Бетчер и Бойен записывали номера, и, когда детектив дал ему деньги, ему не пришло в голову, что это не те самые банкноты, но теперь он уверен, что Бетчер их подменил.
- А Мандвиль тоже не пересчитал деньги? - в голосе Лейтса чувствовалось недоверие.
- Деньги, врученные судье, находились в конверте. Он успел только разорвать его и начал вынимать банкноты, когда полиция ворвалась в комнату.
Лейтс изучал в это время физиономию Алькотта и его саркастическую улыбку.
- Ты не знаешь, есть ли другие снимки этого мальчика, Скаттл?
- А как же, хозяин. Прошу, вот вечерний выпуск газеты с фотографией, которую сделала некая Гертруда Пелл, - с ней Алькотт находился в прекрасных отношениях.
Нахмурившись, Лейтс смотрел на второй снимок
- Когда он был сделан, Скаттл?
- После полудня, перед визитом к судье, во время катания на автомобиле в обществе этой девушки. Мисс Пелл - энергичная девушка, она сама фотографировала.
Лейтс наклонился, чтобы лучше присмотреться к фотографии. Внезапно он выпрямился, бросил взгляд на часы, а поскольку Скаттл уже открыл рот, движением руки приказал ему молчать. С минуту Лейтс оставался неподвижен, затем улыбнулся, и в то время как он отдавал приказание, его рука, которая держала сигарету, изобразила в воздухе несколько сложных арабесок.
- Мне нужна пачка бинтов, Скаттл, пять метров липкого пластыря, колье и с полдюжины перстеньков с лиловыми бриллиантами, темные очки, самые темные, какие только можно достать, белый парик, фальшивые усы, красивые белые усы, палка… и белое перо, нежное белое перо, вырванное у прелестной гусыни самого благородного происхождения.
Недоумение, смешанное с недоверием, округлило глаза агента. "На кой черт?" - подумал он.
- Прежде всего перо, Скаттл. Оно понадобится мне сегодня вечером. Сложишь его в конверт и оставишь на ночном столике. Я вернусь рано, сразу после полуночи.
Остолбеневший лакей вынул карандаш и блокнот, в котором быстро что-то написал.
- Все хорошо записал, Скаттл?
- Да, сэр, но…
- Никаких "но", приятель. Ты должен постараться, чтобы все это было. Особенно перо. Без него все остальное не будет иметь никакого значения.
- Я ничего не понимаю, хозяин. Я не…
Лейтс жестом приказал ему молчать.
- У меня нет сейчас времени на дискуссии, - сказал он, направляясь к дверям. Лакей бросился в переднюю и подал ему плащ, шляпу и палку. Выходя, Лейтс обернулся: - Перстеньки с фальшивыми бриллиантами для женщин, - пояснил он.
- Да, сэр. Для какого сорта… женщин, я могу вас спросить?
Лестер Лейтс прищурился и через несколько секунд напряженного размышления задумчиво ответил:
- Для женщины, которая знает жизнь, Скаттл. Женщины, по крайней мере, шестидесятилетней, с седоватыми волосами и быстрыми глазами, которая еще умеет улыбаться. Женщины, наделенной чувством юмора, с широкими взглядами и пустыми карманами. Выступавшей в театре… на гастролях… может быть, в кабаре. Одним словом, для такой женщины, которая при любых обстоятельствах не растеряется. Вот женщина, которая мне нужна, Скаттл, но тебе нечего горевать, я ее найду себе сам.
Лейтс вошел в лифт и решительным движением захлопнул за собой дверь.
* * *
Устремив взгляд на псевдолакея, сидящего по другую сторону письменного стола, сержант Акли спросил:
- Это все, Бивер?
- Да, все.
- Ничего не понимаю. Я думал, что тут что-то еще должно быть, чего вы не заметили. Ну, Скаттл…
Агент рванулся с кресла, перевернул его, и оно с грохотом упало на пол.
- Нет! - закричал он. - Я не потерплю этого! Запрещаю!
Сержант с изумлением смотрел на гневное лицо своего подчиненного.
- Чего вы не потерпите?
- Этого проклятого прозвища "Скаттл"! - завыл шпик. - Лейтс постоянно называет меня Скаттл, потому что я напоминаю ему воскресшего пирата. Когда я там, я постоянно слышу "Скаттл", "Скаттл"! Но я уже сыт по горло!
- Вы садитесь, - произнес сержант и прибавил: - Это приказание.
Скаттл немедленно сел.
- На службе мы не можем тратить время на глупости личного свойства, - сказал сержант. - У нас важное дело, но оно тянется слишком долго. Этот Лейтс давно должен был бы сидеть под замком. Он надул нас уже не один раз, да еще и вас обманывает. Вам надо яснее рассказывать обо всем, что вы заметили.
Агент тяжело вздохнул.
- Всегда сумеет другого обвинить в неудаче, - шепнул он со злостью.
- Да, именно вас, - ответил Акли. - Если бы вы сообщали мне все факты, я привел бы их в порядок, сделал вывод и поймал бы этого типа на горячем, на месте преступления. Всегда остается какая-то важная подробность, которая от вас ускользает.
- Но ведь… на этот раз от меня ничего не ускользнуло и я же вам все рассказал.
От усиленных размышлений лоб сержанта покрылся морщинами.
- В таком случае, - сказал он, - та фотография, которая… но нет, я уже понимаю!
- Гм?
- То, как Алькотт держит перо, - объяснил Акли дрожащим голосом. - Вы не понимаете, Бивер? Как он держит перо, это ключ ко всему делу.
- Что вы имеете в виду?
- Как только Алькотт получил деньги, он спрятал их так, чтобы он сам или соучастник могли их спокойно достать. У него, вероятно, в кармане была дыра, в которую он выпустил деньги, когда стоял около вентилятора… или в каком-нибудь углу комнаты. Он хорошо знал, что будет арестован и обыскан, но рассчитывал на репортеров, которые сфотографируют его с необычным талисманом - белым пером.
Вы послушайте, что было дальше. Когда Алькотта обыскали, то нашли перо. Он умолял, чтобы ему его оставили. Сержант, который его арестовал, не был ребенком: он отказал, потому что правилами запрещается заключенным иметь какие-либо памятки или документы. Он рассказал, однако, всю эту историю репортерам, а те, жаждущие, как всегда, сенсации, раструбили ее по всей стране.
Тюремный надзиратель достал перо, и Алькотта сфотографировали. Обратите внимание, как Алькотт держит перо: между большим и указательным пальцами. Средний у него опущен, а мизинец и большой торчат вверх. Да ведь это сигнал, Бивер!
Бивер с полным отсутствием энтузиазма наклонился над снимками, которые раньше исследовал Лейтс и которые теперь лежали на столе сержанта Акли. Тот триумфально продолжал:
- Да, Бивер, вы мне только представьте факты, а уж я истолкую!
- Если это сигнал, то он шифрованный, а Лейтс не имеет ключа.
- Пусть это вас не смущает. Ум этого человека очень быстр.
- Но я не… он не… именно тот снимок его заинтересовал!
- Какой снимок?
- В автомобиле.
- Ах, тот! - Тон сержанта говорил о безграничном презрении. - Он сделан перед свиданием, на котором Бетчер передал деньги Алькотту, и не имеет никакого значения.
Бивер напряженно всматривался в фотографию.
- Но все же, - продолжал сержант, - Лейтс открыл что-то в снимке, что-то, чего никто не заметил. Итак, согласно моей теории…
- Что с того? Алькотт был ранен в автомобильной аварии.
- Именно под бинт он спрятал деньги! Вы понимаете? У него было двадцать пять однодолларовых банкнотов, он их заменил и спрятал тысячные под бинт. Во время обыска никто туда не заглянул.
Внезапный интерес блеснул в кабаньих глазках сержанта.
- Может быть, действительно, их не искали под бинтом, - сказал он, - но я не понимаю, как Лейтс мог додуматься до этого…
- Не понимаете? - Бивер почти кричал, - присмотритесь к снимкам. Повязку придерживали скрещенные куски пластыря. На снимке мисс Пелл имеются четыре таких крестика. На том же, который сделан после ареста, только три.
Сержант Акли вытаращил глаза. Казалось, он был загипнотизирован фотографиями.
- Холера! - прошептал он.
Бивер лихорадочно продолжал:
- Поняли вы теперь план Лейтса? Он внесет залог, чтобы Алькотт был освобожден до суда. Когда тот выйдет из заключения, Лейтс, дав ему какой-нибудь наркотик, сдерет со спящего бинты и заменит другими. Алькотт даже не заметит, что его надули. Хорошая, артистическая работа, немного необычная, как это часто бывает с Лейтсом.
Сержант схватил телефонную трубку.
- Капитана Кармайкла! - попросил он. - Хэлло, господин капитан! Это сержант Акли. Я долго думал о деле Алькотта и читал отчеты в газетах. Мне давали разные снимки, и когда я их изучал, мне бросилась в глаза одна подробность, до сих пор, пожалуй, незамеченная. Как?.. Да, господин капитан… Ох! Нет, ясно видимая… Отлично, я уже иду…
Сержант положил трубку.
- Итак, Бивер, представьте мне факты, только факты, а я с ними управлюсь! Иду совещаться с капитаном Кармайклом.
- Вы могли бы ему сказать, что это моя мысль?
- Ваша? - Акли недружелюбно посмотрел на своего подчиненного. - Как это? Ведь вы всегда говорили, что следов нет. А я не переставал повторять, что ключ к этому делу - в снимках.
- Но это я обратил ваше внимание на различие в повязках!
- Я подметил это еще раньше, Бивер, и как раз думал, обратить ли на это ваше внимание.
- Словом, если я хорошо понял, вы сами все раскрыли?
Сержант сверкнул глазами, сложил газеты и сунул их под мышку.
- Очевидно, что это моя заслуга.