- Да. Трое. Слышали выстрелы, вопли девицы и шум мотоцикла. Правда, один из них сказал, что это мог быть скутер. Мы получили видеозаписи с установленных там камер наружного наблюдения. В то время на Бромптон-роуд и Фулем-роуд, это главные улицы по обе стороны Онслоу-Гарденз, зафиксирован проезд нескольких мотоциклов. Теперь пытаемся их найти.
- Есть какой-то исландский след?
- Ничего определенного. Подружка говорит, что слышала, как Гуннарссон разговаривал с гостем на незнакомом языке. Это мог быть как раз исландский язык. Или русский. Или любой другой, кроме английского или испанского. Подружка, кстати, венесуэлка.
- Русский? Почему вы говорите - русский?
- Мы нашли рекламную листовку с адресом Гуннарссона, написанным русскими буквами. Как они называются? Кириллица. Листовка валялась скомканной у калитки, ведущей в сад.
- Не слишком ли грубая ошибка для наемного убийцы? - задался вопросом Магнус.
- Да, странно, - согласилась Пайпер. - Но это мог быть не профессиональный киллер, а какой-нибудь знакомый Гуннарссона. Он ведь впустил же его в дом.
- В таком случае он мог быть и исландцем, - предположил Магнус. - Есть здесь серьезный русский след? У Оскара была русская подружка, так ведь? - Магнус взглянул в свои записи. - Таня Прохорова.
- Мы допросили ее. Таня утверждает, что бросила Гуннарссона два месяца назад. Она манекенщица, стройная, ноги растут от подмышек, вполне возбуждающая, имеет диплом по бухгалтерскому делу. По ее словам, она поняла, что Гуннарссон, в сущности, бедняк, потому и ушла от него.
- Есть у нее русские друзья?
- Есть. Она вращается среди миллиардеров в Лондоне. Некоторые из них настоящие мошенники. А у вас что? Не обнаружили русского следа в Рейкьявике?
- Пока нет, - ответил Магнус. - Но мы наведем справки. Оскар находился здесь под следствием в связи с биржевыми спекуляциями и махинациями с ценными бумагами.
- По слухам, доходившим из Сити, некоторые исландские банки получали деньги от русской мафии, - заметила Пайпер.
Магнус вскинул брови и взглянул на коллег. Лицо Арни выражало недоумение. Вигдис покачала головой.
- Мы проверим и это, - вздохнул Магнус, молча упрекая за досадную недоработку. - Позвоним вам в конце дня, сообщим последние сведения.
- Замечательно. Пока, Магнус.
Магнус повернулся к коллегам.
- Все поняли? - спросил он по-исландски.
Он знал, что Арни должен понять, потому что изучал криминологию в каком-то колледже в Индиане и говорил по-английски превосходно. Но Вигдис утверждала, что не говорит на этом языке, чему Магнус не верил. Все исландцы младше тридцати пяти лет более-менее говорили по-английски, и он не понимал, с какой стати не говорить ей, пусть даже она чернокожая.
Вигдис была единственной чернокожей в полицейском управлении Рейкьявика. Ей надоело, что исландцы и иностранцы относились к ней так, словно она не исландка. Как она объяснила Магнусу, хоть ее отец и был американским солдатом, служившим на военно-воздушной базе США в Кефлавике, она ни разу с ним не встречалась, не имела желания встречаться и считала себя такой же исландкой, как знаменитая Бьёрк.
Магнусу она нравилась. Вигдис очень добросовестно относилась к своему делу, и американскому полицейскому было комфортно и привычно работать вместе с чернокожей среди множества бледнолицых.
Арни кивнул, но Вигдис не ответила.
- Я воспринимаю это как "да", - объявил Магнус. - Так. Давайте решим, кто чем будет заниматься.
Головной офис "Одинсбанка" находился на Боргартуне, бульваре, протянувшемся вдоль бухты. По обеим его сторонам стояли дорогие здания из стекла и облицованного мрамором бетона. Здесь не было засилья небоскребов, как в деловых кварталах больших городов США, район был более степенным, более бездушным.
Арни и Магнус въехали на автостоянку позади одного из фешенебельных зданий. Прошли через вращающиеся двери под надписью "Новый Одинсбанк". Вестибюль оглашался звуками бегущей, журчащей и бурлящей воды, низвергающейся каскадами и потоками, вздымающейся фонтанами и струящейся по стеклянным желобам вокруг атриума.
Встретившая их секретарша директора поднялась вместе с ними в лифте на верхний этаж и повела через призрачно-тихий конференц-зал. Компьютеры были выключены, стулья пусты, лишь у дальней стены сидели около десятка мужчин и женщин. Отсюда открывался превосходный вид на гору Эсья, находившуюся за бухтой, словно затаившейся под нависающей над ней серой тучей.
- Сегодня здесь тихо, - пояснила секретарша и с легкой усмешкой добавила: - Каждый день тихо.
Наконец они дошли до нужного кабинета. Директор оказался высоким, с властным широким лицом, густыми седыми волосами и, видимо, укоренившейся с недавнего времени хмуростью. На вид ему было шестьдесят. Звали его Гудмундур Расмуссен, год назад он был вызван из отставки для управления банком. Интерьер кабинета был демонстративно скромным: традиционный письменный стол, удобные стулья и круглый стол для совещаний. Эта обстановка чем-то напомнила Магнусу управление полиции, только что покинутое ими.
- То, что случилось с Оскаром, просто ужасно, - в явном расстройстве проговорил Гудмундур. - Знал я его мало. Он принадлежал к младшему поколению; в мое время мы делали дела совершенно иначе. - Он неодобрительно покачал головой. - Совершенно. Разумеется, я почти год пытаюсь навести порядок в неразберихе, устроенной Оскаром и его командой.
- Служащие банка любили его? - спросил Магнус.
- Да, - ответил Гудмундур. - Да, любили. Даже после того, как вскрылись все его ошибки. Он обладал харизмой, людям нравилось работать под его началом. - Нахмурился еще больше. - Необходимость соперничать с ним осложняла мою работу. Все служащие как будто вспоминали добрые старые дни, когда банком руководил Оскар. Не понимали, что каждый из тех дней приближал их к бедствию. Положение дел требовалось менять. Теперь, когда банк стал государственным, нам нужно действовать максимально осторожно. Никаких опрометчивых поступков.
Раздался стук в дверь, вошел человек лет тридцати. Самоуверенный, с гладко зачесанными назад волосами, в дорогом костюме, окутанный легким ароматом одеколона. Вошедший протянул директору лист бумаги.
- Вы можете это подписать?
Гудмундур взял лист, просмотрел его.
- Но эти люди брокеры, так ведь?
- Да. Мы часто проводим с ними различные операции.
- Нет. Банк платить за это не будет. Я уже говорил тебе: если это не клиент, пусть сам за все расплачивается.
Глядя в упор на озадаченного подчиненного, Гудмундур протянул ему неподписанный документ.
- Но…
- Я выразился совершенно ясно, - прервал его Гудмундур.
Служащий взял документ и медленно вышел.
Гудмундур покачал головой.
- Кое-кто из этих людей не понимает, что мир изменился. Итак, о чем у нас шла речь?
- Вы сказали, что Оскара любили. В банке у него были враги? - спросил Магнус.
- Насколько мне известно - нет. Вне банка вполне могли быть. Он один из компании молодых банкиров, разоривших страну; люди винят его в кризисе наряду с остальными. - Гудмундур покачал головой. - У них просто не было опыта управления банком. Безответственно было допускать их к этому.
В реакции Гудмундура на заслуженное возмездие, постигшее этих самонадеянных ничтожеств, Магнус уловил и несомненное удовлетворение, и огорчение.
- Насколько нам известно, Оскар находился под следствием. Им занимался прокурор, специализирующийся на расследовании биржевых спекуляций. О чем, собственно, идет речь?
- Он ссужал деньги клиентам и друзьям для покупки акций банка, причем делал это тайно. По крайней мере так утверждается.
- Были ли в числе его клиентов русские?
Гудмундур нахмурился еще больше.
- Не думаю, но совершенно уверенно утверждать не могу. В таких местах, как Тортола и Лихтенштейн, существует обширная сеть компаний-акционеров, и пытаться выяснить, кто из них является настоящими владельцами, - безнадежное дело. Но у банка очень мало русских клиентов. - Он сделал паузу. - Точнее говоря, я не могу припомнить ни одного.
- Однако можно предположить, что некоторыми из этих офшорных компаний через посредников владел Оскар?
- Да. Основная компания-акционер - "ОБД инвестмент". Как и "Одинсбанк", она является держателем крупного пакета акций известной цепи отелей и ряда предприятий розничной торговли в Англии и Германии. Это лишь то, что общеизвестно. Возглавляет эту компанию Эмилия Гуннарсдоттир, сестра Оскара. Их офис находился здесь, на Боргартуне.
Магнус задал еще несколько вопросов о банке, Арни все подробно записывал, однако Магнусу показалось, что тот не интересуется этим разговором.
Когда они собрались уходить, Арни задал свой вопрос:
- Габриэль Орн работал здесь?
- Да, работал, - ответил Гудмундур. - Еще один прискорбный случай. Жаль, что эти двое наших ведущих сотрудников, какой бы вред ни причинили они банку, погибли в столь ужасных обстоятельствах.
- Габриэль Орн причинил большой вред?
- Да, - вздохнул Гудмундур. - Большая часть непогашенных ссуд оформлена его отделом.
- А что Харпа Эйнарсдоттир? - спросил Арни.
- Я мало знал ее; она ушла из банка, как только я возглавил его, - ответил Гудмундур. - Она работала с Габриэлем Орном. Думаю, была его любовницей. В фирме она пользовалась хорошей репутацией, но была слишком молодой. Слишком оптимистичной. Не понимала, что может пойти во вред делу.
- Существовала какая-то связь между ними и Оскаром? - спросил Арни.
- Да, очевидно, существовала. Габриэль Орн возглавлял группу банка, использующую кредиты для биржевой игры, контролировал весьма важное направление. Уверен, что он и Оскар хорошо знали друг друга. Об отношениях между Харпой и Оскаром не имею понятия, но она была довольно высокопоставленной сотрудницей. А Оскар был очень общителен со своими подчиненными. Вы, должно быть, читали в газетах обо всех устраиваемых им вечеринках.
Даже Магнус знал, что исландская пресса уделяла много внимания невоздержанности банкиров в затратах на свои маленькие слабости. Оскар выделялся среди всех: вечеринки, частные самолеты, квартиры в Нью-Йорке и Лондоне. Для предубежденного взгляда Магнуса тут не было ничего выходящего за пределы обычных корпоративных излишеств, сопровождающих заседания советов директоров в Америке. Может, это не было присуще исландской традиции, но определенно соответствовало традициям Уолл-стрит.
- В чем здесь дело? - спросил Магнус, обращаясь к Арни, когда они вышли из кабинета директора. - Кто такой, черт возьми, этот Габриэль Орн?
- Высокопоставленный банковский служащий; покончил с собой за несколько месяцев до твоего приезда в Исландию. Харпа была его любовницей, работала под его началом. Я допрашивал ее в связи с этим.
- Почему он покончил с собой?
- Мы толком не знаем. Орн оставил в качестве предсмертной записки краткое текстовое сообщение. Но он был повинен в банкротстве банка.
- И ты думаешь, что тут есть какая-то связь с убийством Оскара?
- Мм… нет.
- Уверен?
Они вышли из лифта в вестибюль, Арни подождал, пока двери за ними закроются.
- Да, уверен, - сказал он.
Магнус пристально посмотрел на товарища. Он не поверил ему.
Глава шестая
Тридцатипятилетняя Эмилия Гуннарсдоттир отличалась гордой осанкой и стройной фигурой. Ее темные волосы были убраны назад. Носила она элегантный черный брючный костюм, на шее и в ушах поблескивали дорогие, но неброские ожерелье и серьги.
Офис компании "ОБД инвестмент" занимал один этаж пятиэтажного здания на Боргартуне, в ста метрах от "Одинсбанка". Из взятого в вестибюле справочника Магнус узнал, что другие этажи занимают юридические и бухгалтерские фирмы да еще некая финансовая контора. Поднявшись на нужный этаж, они увидели в холле бронзовую скульптуру викинга в натуральную величину на мотоцикле "харлей-дэвидсон".
Эмилия провела Магнуса и Арни к себе в кабинет с толстым белым ковром, черными кожаными креслами и диваном, широким черным письменным столом, на котором находился лишь ноутбук. Контраст с кабинетом Гудмундура был разительным.
- Я очень сожалею о гибели вашего брата, - сочувственно глядя ей в глаза, проговорил Магнус.
Выдержка на секунду ей изменила, но она тут же поджала губы и взяла себя в руки.
- Спасибо, - лаконично ответила Эмилия. - Присаживайтесь. Надеюсь, вы согласитесь подождать несколько минут. Я попросила своего адвоката присутствовать при нашей встрече. Она работает в этом здании, так что скоро придет.
Магнус удивился.
- Эмилия, я думаю, в адвокате нет нужды. Вы не подозреваемая.
"Во всяком случае, пока", - подумал Магнус. Привлечение адвоката на этой ранней стадии, естественно, настораживало.
- Может быть, в данном эпизоде это так. Но не забывайте, что наша компания находится под следствием.
- Прокурорское расследование меня не интересует, - поспешил заверить ее Магнус. - Я только хочу узнать побольше о вашем брате.
- О нем я стану говорить только при моем адвокате. Хотите кофе?
Тут отворилась дверь, и вошла женщина.
Магнус тут же узнал ее, не сумев скрыть своего удивления. Женщина, судя по всему, была удивлена не меньше его.
- Это Сигурбьёрг Вильямсдоттир, мой адвокат, - пояснила Эмилия. - Но кажется, вы уже знаете друг друга.
Наступила короткая пауза. Магнус и адвокат растерялись.
- Да, - произнес наконец Магнус, откашлявшись. - Мы знаем друг друга. Сигурбьёрг моя двоюродная сестра.
После некоторого замешательства он подошел к ней и поцеловал в щеку.
- О, понятно, - заметила Эмилия, не удивившись этому родству: как-никак дело происходило в Рейкьявике, - но от нее не ускользнула возникшая между ними напряженность, хотя она никак не могла понять, в чем тут дело. - Сигурбьёрг, у тебя имеются свои причины не давать мне советы по этому делу?
- Нет, - ответила Сигурбьёрг. - Я не вижу никаких проблем.
- Мы не близки, - добавил Магнус и тут же пожалел о своих словах. Это хоть и было правдой, но прозвучало несколько грубовато.
- Хорошо, - согласилась Эмилия. - Ну что же. Начнем?
- Можете рассказать мне что-нибудь об Оскаре? - спросил Магнус. Арни с выражением предельной сосредоточенности на лице достал блокнот, приготовившись услышать высказывания, перенасыщенные малопонятным сленгом финансистов.
- Оскар был очень необычным человеком. - Эмилия на какой-то момент запнулась. Казалось, этот простой вопрос грозил вызвать глубокое переживание, на что Магнус и рассчитывал. Но через секунду она вновь полностью овладела собой. - Очень умным. Энергичным. Веселым. Люди любили его. Особенно те, кто работал вместе с ним.
- А что его враги?
- Врагов у него не было.
- Оставьте, Эмилия. Как мог не иметь врагов такой человек?
Глаза Эмилии раздраженно вспыхнули. Она, видимо, не терпела, чтобы ей противоречили.
- Ну, деловые конкуренты, наверное, были, но ненависти к Оскару не испытывали. Пресса любила распускать о нем сплетни, но он нужен был газетам для поддержания тиража. Во время демонстраций кое-кто из ораторов требовал его головы, но они, в сущности, не знали его.
- Клиенты банка? Вкладчики? Держатели акций? Должно быть, многие лишились своих денег, когда "Одинсбанк" национализировали.
- Да, это так. Однако не думаю, что большинство людей винили в этом моего брата. Все исландские банки потерпели крах. "Одинсбанк", пожалуй, был лучшим из них.
- А как его личная жизнь? Жена? Вернее, бывшая жена?
- Камилла? Ее потрясло расставание с ним. У Оскара был роман на стороне, Камилла узнала об этом. Но с тех пор прошло пять лет. Даже больше. Они потом неплохо ладили. Оскар регулярно виделся с детьми, пока не поселился в Лондоне.
- У него была русская любовница? Таня Прохорова, русская манекенщица.
Эмилия содрогнулась.
- Может, она и манекенщица, но себе на уме. Оскар был без ума от нее. Красивая и смелая, она умело играла на его чувствах. Мне она никогда не нравилась. А потом, когда эта особа поняла, что Оскар не так богат, как ей представлялось, она, разумеется, бросила его. Оскару гораздо лучше было с Клаудией.
- Венесуэлкой?
- Да. Она гораздо ближе ему по духу. У нее появились свои деньги после развода. Она старше Оскара на год, но ей не хотелось, чтобы кто-то еще об этом знал. Оскару с ней было гораздо спокойней. Я всего дважды встречалась с ней в Лондоне, но знаю, что для него она была хорошей спутницей жизни.
- Многих русских знавал Оскар? Помимо Тани?
- Не в курсе, - ответила Эмилия. - Возможно, знакомился с ее друзьями в компании.
- Они были клиентами банка?
Сигурбьёрг кашлянула.
Эмилия бросила на адвокатшу недовольный взгляд.
- Полагаю, я не вправе говорить о них.
- Вел ли Оскар лично какие-нибудь дела с русскими клиентами?
Эмилия не ответила.
Магнус не отставал.
- Происходило ли какое-то отмывание денег? Лишились ли русские бизнесмены денег, ведя дела с "Одинсбанком"?
Тут вмешалась Сигурбьёрг.
- Это конфиденциальные дела. В настоящее время прокурор изучает досье всех клиентов банка. Эмилия не хочет ставить под сомнение эту проверку.
Магнус пропустил эти слова мимо ушей.
- Эмилия, ваш брат мертв. Его кто-то убил. Я хочу помочь британской полиции установить, кто это сделал. Нам необходимо знать, существовала ли какая-то связь с русскими, особенно через Исландию.
- Не беспокойтесь, Сигурбьёрг, - обратилась к адвокатше Эмилия. - Русских клиентов не было. Не считая, может, одного-двух незначительных, но ни одного крупного. Оскар не доверял им, вот и все. В банке существовало правило: с русскими никаких дел.
- А могла ли Таня познакомить его с какими-то сомнительного рода бизнесменами, ищущими, куда бы пристроить лишние деньги?
- Возможно. Но мне ничего об этом не известно. И я очень в этом сомневаюсь. Оскар избегал таких людей. Я сказала лишь, что мой брат был от Тани без ума, но я выражалась фигурально, и, кроме того, полностью он ей не доверял.
- Так. - Было видно, что Магнуса это не до конца убедило. - А ваша семья? Не было там каких-то трений?
- О, для наших родителей Оскар был многообещающим юношей.
Эмилия сказала это без злобы или ревности.
- Даже после того, как разразилась креппа?
- Представьте себе. У меня есть еще брат и сестра. Брат очень расстроился, внезапно поняв, что не так богат, как предполагал. Но он преклоняется перед Оскаром. - Эмилия слегка запнулась, осознав свою ошибку. - Я хотела сказать - преклонялся.
Она закрыла глаза. По щеке ее покатилась слезинка. Образ, казалось, воплощавший собой спокойствие, рушился на глазах у Магнуса. Эмилия шмыгнула носом.
- Извините, - пробормотала она. - Это все?