Участницы проекта, будущие "амазонки", собрались в холле телецентра. Все, включая нас с Манькой, ненавязчиво, но очень внимательно оглядывали друг друга. Разумеется, каждая девушка мысленно сравнивала свои шансы на победу с шансами соперниц. В глазах Маруськи светилось плохо скрытое торжество.
- А знаешь, Славик, мне их даже немного жалко, - снисходительно улыбаясь, шепнула мне в ухо подруга. - Пожалуй, когда мы выиграем бабки, пригласим девчонок в какой-нибудь хороший ресторан. В качестве утешительного приза. Как ты думаешь?
- Головой! - сердито отозвалась я. Сердито, потому что ужасно волновалась и, честно говоря, сомневалась в своих силах. Судя по лицам участниц, любая из них была готова порвать каждого, кто посмеет встать на пути к миллионам. "Чисто серпентарий, прости господи!" - мысленно ужасалась я.
Вскоре появился Завалов с широкой улыбкой на лице. Правда, при взгляде на нас с Маней улыбка продюсера несколько увяла. Михаил Феликсович отвел глаза и пригласил всех пройти в какую-то студию "для проведения организационного собрания".
В итоге мы уяснили, что участницы живут на острове совершенно изолированно. Операторы, администратор и еще какие-то телеработники расположатся на соседнем острове в 20 километрах от нашего. Съемочный день длится с девяти утра до десяти вечера. Кроме того, по всей зоне, где мы будем выживать - это, оказывается, не весь остров, а лишь его небольшая часть, - установлены телевизионные ретрансляторы, передающие "картинку" съемочной группе. Где эти трансляторы, нам, конечно, не сообщат. Телевизионщикам и "амазонкам" категорически запрещено общаться друг с другом. Два раза в неделю на остров Обезьяны доставляют конверт, в котором лежит бумажка с именем выбывающей участницы. Таким образом, каждую неделю проект покидают две участницы. Последняя пара "амазонок" (если верить Завалову, это будем мы с Манькой) борется за главный приз.
Теперь о грустном. Еда на острове есть, только в первозданном, диком виде; вода тоже имеется, но ее надо найти; жилья, правда, нет, впрочем, его можно построить из подручных материалов.
В общем, ничего нового Завалов не рассказал, все эти правила были отпечатаны большими буквами на кокетливой розовой бумаге и вложены в ту самую папочку, содержание которой я так внимательно изучала накануне.
После собрания "амазонок" загрузили в автобус. Завалов долго скакал на своих толстых ножках под окнами, потом помахал ручкой и скрылся в здании телецентра, а мы поехали навстречу неизвестности.
Уже в самолете мне в голову пришла неожиданная, дикая, ужасная мысль, от которой захотелось выпрыгнуть из самолета без парашюта и немедленно вернуться домой. Вдоль позвоночника пробежал холодок, и я, наклонившись к задремавшей Маньке, одними губами пролепетала:
- Мария, нас будут по телевизору показывать!
- А то! Конечно, будут. Прославимся на всю Россию, - не открывая глаз, довольно сощурилась подруга.
- Но… Игнат! - честное слово, я с трудом выговорила имя майора.
Маня открыла глаза и напустила на себя задумчивость. Длилось это недолго, минуты три.
Я, ожидая ответа, прислушивалась к гулу турбин, нетерпеливо ерзала в кресле, чем привлекла внимание стюардессы.
- Вам нехорошо? - озаботилась она.
- Очень. Мне очень нехорошо, даже плохо. Можно выйти?
Стюардесса растерялась:
- Куда?
- На улицу. Мне домой надо. Я неожиданно вспомнила, что забыла утюг выключить…
- Я вам сейчас минералки принесу, - пообещала девушка, с трудом справившись с эмоциями. Можно подумать, минералка могла меня спасти!
- Не надо никакой минералки, - вмешалась Маруська. - Нам бутылку шампанского, два бокала и шоколадку. Большую! Только, пожалуйста, откройте бутылку сами.
Стюардесса отправилась выполнять заказ капризной пассажирки, а сама пассажирка поспешила меня успокоить:
- Игнат такие передачи не смотрит. Считает их шелухой от семечек и мусором для мозгов. Ему сериалы нравятся детективные, боевики и криминальные новости…
- Игнат, может, и не смотрит. А его сослуживцы? Да мужикам только в удовольствие после работы на полуголых "амазонок" поглазеть! Маня, мы немедленно возвращаемся домой!
- Не паникуй, Ярослава! Во-первых, мы в воздухе. Ты не архангел, чтобы по облакам запросто шастать. Во-вторых… Допустим, мой муж и узнает о нашем участии в проекте. И что? За нами он не помчится, а когда мы вернемся через месяц, да еще с денежками… Думаю, дня три майор ругаться будет, а потом угомонится. Выпей шампанского, расслабься. - Маня умело разлила шипучий напиток по бокалам. - Почитай, целый месяц в первобытных условиях жить будем. Наслаждайся последними брызгами цивилизации. Славка, а Игната выброси из головы. В конце концов, он мой муж, мне первой и удар держать.
Как-то не вышло у Маруськи меня успокоить. А как же поисковый отряд, телеграммы? Маруськин приятель будет стараться, выгораживать нас… Беспощадная совесть вцепилась в меня, как голодная блоха в бездомного кота. Однако в последних словах подруги почудилась бледная тень истины, поэтому я усилием воли себя успокоила и принялась наслаждаться последними брызгами цивилизации.
Китайцы говорят: "Самая долгая дорога когда-нибудь заканчивается". Наш путь на остров показался мне бесконечно долгим, но и он согласно китайской мудрости подошел к концу. После двух перелетов, тряски в каком-то полуразвалившемся автобусе, чудом доставившем нас до пристани, и двухчасовой морской "прогулки" на убогом катере устойчивая почва острова Зеленой Обезьяны показалась мне самым желанным местом на земле. Да и не только мне. Настя Горина, рухнув на еще не остывший прибрежный песок, процитировала:
- Я скажу: не надо рая, дайте родину мою…
Белокурая, синеглазая, хрупкая девушка - Лена Дмитриева, пошатываясь от усталости, произнесла:
- На ближайшие тридцать дней этот остров и есть наша родина. Добро пожаловать домой, девочки! Располагайтесь!
Располагаться никто не хотел. Все "амазонки" устроились прямо на песке без малейшего намека на комфорт. Съемочная группа выгрузила на берег наш багаж, сбросила прямо на пляж какой-то ящик довольно внушительных размеров и с чувством выполненного долга молча удалилась.
- Надо на ночь устраиваться - в южных широтах быстро темнеет, - озабоченно произнесла не то Карина, не то Кристина. Сестры оказались близняшками, на первый взгляд, совершенно одинаковыми, поэтому определить, ху из кто, я пока не могла.
- Ну, поищи. Может, где-нибудь "Хилтон" отыщешь… - устало промямлила Лена "беленькая".
Это я так ее окрестила. В группе у нас две Лены: беленькая, студентка, и черненькая, домохозяйка.
- При чем здесь "Хилтон"? Просто отдохнуть хочется по-человечески. Или никто не устал?
Устали, конечно, все, тут и говорить нечего. Этим обстоятельством, наверное, можно объяснить внезапно вспыхнувшее раздражение среди "амазонок". Как и следовало ожидать, в перевалку вступили все девчонки, включая Маньку. Если бы у меня еще оставались силы, я бы тоже подключилась к словесной баталии. Но сил хватило только для того, чтобы доползти до воды и упасть на песок, вытянув ноги к океану. Со стороны казалось, будто наши московские вороны чудесным образом очутились на тропическом острове и теперь делятся впечатлениями.
Вдруг одна ворона, видать, привыкшая командовать и с голосом, здорово напоминавшим Манькин, завопила, перекрывая все голоса:
- А ну, заткнуться!
Гомон смолк так же неожиданно, как и начался.
- Вы что, пургена объелись? - продолжала Маруська. - Если так пойдет и дальше, то уже послезавтра мы перегрызем друг другу горло. И 25 миллионов наших рубликов спокойно лягут в карман Завалова. Вы этого хотите? Нет? Тогда вот что я вам скажу, бабоньки…
Мне стало ужасно интересно, чего же умного скажет подруга, поэтому я, преодолевая могучее внутреннее сопротивление, подползла поближе.
- Мы здесь не для того, чтобы вести междоусобные войны. Наоборот, мы должны доказать, что женщины способны выжить где угодно без помощи мужчин. И не просто выжить. Эти двуногие существа с загадочным аппендицитом между ног (и это единственное их достоинство!) должны понять - они не главные в мире! Граждане! В смысле, гражданки… Именно это предлагаю: вражду забыть хотя бы на некоторое время, сплотиться и начать выживать. Ничуть не сомневаюсь, нам под силу справиться с подобной задачей. В конце концов, мы все родом из природы… Должны же первобытные инстинкты пробудиться рано или поздно!
Девчонки притихли. Ждали, видать, когда эти самые инстинкты пробудятся и подскажут, как провести первую ночь на необитаемом острове. Однако цивилизация пустила глубокие корни в наших душах - инстинкты никак не хотели просыпаться.
Не мудрствуя лукаво я извлекла из своей сумки прихваченное из дому покрывало, предназначенное для походов на пляж, отползла подальше от воды и завернулась в него. Под голову пристроила все ту же сумку. Сперва Маруся, а следом за ней и другие "амазонки" соорудили себе подобные спальные места.
- Как же все-таки тяжело в бабском коллективе работать…
Это были последние слова подружки, которые я услышала перед тем, как заснуть.
Разбудили меня громкие женские голоса. В первые мгновения я даже не поняла, откуда в моей квартире столько женщин, и только открыв глаза, сообразила, что нахожусь на острове среди новых "амазонок".
Начался первый день выживания, и начался он с неожиданности: метрах в двухстах от берега дрейфовал небольшой катер. "О, съемочная группа приехала! - решила я, наблюдая за катером из-под сложенной козырьком ладошки. - Чего это телевизионщики скромничают? Мотор, что ли, заглох? А девчонки-то опять разгалделись… Птичий базар, честное слово! И Манька моя громче всех орет. Интересно, чего не поделили на этот раз?"
Причина гомона стала ясна спустя пару секунд. Заметив, что я наблюдаю за разборками, Манька подскочила ко мне и горячо заговорила:
- Вот хорошо, что ты проснулась, Славик! У нас тут ЧП приключилось. Нужна твоя помощь!
- ЧП? Уже? Быстро, однако. Не успели приехать… Впрочем, чего удивляться - ты же рядом.
- Очень ха-ха, - скривилась Маня, но против обыкновения не обиделась. - Считай, шутку я оценила и даже посмеялась. А теперь завязывай с насмешками, дело серьезное. Ты ведь в детстве занималась плаванием?
Был такой момент в моей жизни. Папа, учитель физкультуры, в прошлом спортсмен, не лишенный амбиций, мечтал сделать из меня олимпийскую чемпионку. Вид спорта в принципе не имел значения, поэтому мне пришлось пройти через все круги ада: легкая атлетика, гимнастика художественная и спортивная, волейбол и, как упомянула Маруська, плавание. Ни в одном спортивном кружке дольше полугола я не задерживалась, исключением стало плавание. Там мою строптивость терпели целый год. Плавать я научилась, конечно, но в чемпионки так и не выбилась. Ну, не вышло, чего уж теперь… Сама Манька, выросшая в деревне, плавала как утка.
- Занималась… - настороженно отозвалась я, предчувствуя подвох. Подруга радостно пискнула и вцепилась в мою руку бульдожьей хваткой:
- Пошли, чемпионка! Тут как-то неожиданно выяснилось, что только мы с тобой умеем плавать более или менее хорошо. Остальные так себе, типа "ногами по дну". Так что поплывем. Славик!
Энтузиазм подруги пугал, оттого я заупрямилась:
- Но я вовсе не хочу никуда плыть!
- Надо, - свела брови к переносице Маруся. - Мы - наша единственная надежда.
- Надежда на что? - не сдавалась я.
Маня молча вытянула руку в направлении плавно покачивающегося на океанских волнах катера. Я внимательно посмотрела на судно, ничего особенного в нем не углядела и пожала плечами:
- И что? Съемочная группа приехала…
- Время 11 часов!
- Ну?
- Съемочный день начинается в 9 утра. Катер мотается в свободном плавании уже два часа, к берегу не причаливает, никто с него не сходит. Дашка - она первая проснулась - уже час наблюдает за катером. Никаких признаков жизни! Ох. - Маня схватилась за сердце, - чую, Ярослава, случилось что-то!
Глубоко внутри заворочалась паника, но мне удалось с ней справиться, хоть и не без труда:
- Наморщи ум, Маня! Что может случиться со съемочной группой Центрального телевидения на необитаемом острове?!
- Именно это нам и предстоит выяснить. Ну, поплыли, что ли…
…Они лежали на палубе. Два молодых мужчины и женщина лет сорока. В капитанской рубке навалился на штурвал немолодой негр. Его красивая капитанская фуражка валялась тут же, на полу, а на спине, на светлой рубашке, расплылось алое пятно. Вся аппаратура: навигационные приборы, камеры, фотоаппараты - все было разбито. Не просто разбито, а буквально искрошено. Больше всего меня почему-то поразил паренек в джинсовом костюме. Он лежал с открытыми глазами, прижимая к груди фотоаппарат с огромным покалеченным объективом. Широко раскрытые глаза парня с удивлением смотрели в высокое лазурное небо. Во лбу бедолаги зияла дырка значительных размеров, а на стенках катера и на палубе мы с Маней увидели брызги крови и какие-то серые комочки.
Маня окинула внимательным взглядом "присутствующих" и задала совершенно глупый, на мой взгляд, вопрос:
- Они мертвые, что ли?
- Мертвее не бывает, - ответила я, пристально вглядываясь в лица трупов.
- Ох… твою мать! Теперь, выходит, финита ля комедия? Шоу прикроют, всех по домам отправят, и плакали наши денежки!
- Кто? - серьезно посмотрела я на подругу.
- Чего кто? - не поняла та.
- Кто прикроет?
Маруська уже открыла рот, но, еще раз посмотрев на убитых телевизионщиков, тут же его закрыла.
- Мне кажется, существует два варианта дальнейшего развития событий, - принялась рассуждать я вслух. - Если на материке ждут ежедневных отчетов о ходе шоу, то их отсутствие в течение, скажем, двух-трех дней вызовет серьезное беспокойство. Очень скоро на остров примчится злой Завалов или кто-нибудь другой, но тоже злой, и тогда шоу действительно прикроют…
- А второй вариант? - с тоской в голосе поинтересовалась Маня. Подруга уже настроилась на месячный отдых на острове Обезьяны и на получение солидной денежной премии, поэтому подобный исход вызывал в душе Маруськи настоящие страдания.
- И второй вариант… - я сочувственно вздохнула. - Насколько я понимаю, наше шоу не идет в прямом эфире, а записывается. Потом отснятый материал монтируется, и по телику его покажут уже в записи. Но это уже в Москве, в "Останкине". Вполне вероятно, что съемочная группа никаких отчетов и не должна давать на большую землю, а связываться с руководством только в экстренных случаях. Этот вариант намного хуже предыдущего, потому как наше выживание из шоу превращается в настоящее. И случись чего, никто не придет на помощь. Это первое. И второе: пребывание на этом чертовом острове затянется на неопределенный срок, и что-то мне подсказывает, одним месяцем тут не обойдется. Пока нас хватятся…
- А деньги? - Марусю было жалко. Если вспомнить, сколько усилий она приложила, чтобы стать "амазонкой", как отчаянно врала Игнату… Хоть я и была почти уверена, что никаких денег мы уже не увидим, говорить об этом Маньке не стала - с надеждой легче выживать.
- Не знаю. - пожала я плечами.
Маня затуманилась, с грустью глядя в океанскую даль, а мне предстояло решить, как сообщить нашим товаркам о случившемся несчастье и о возможных его последствиях. Я бросила взгляд на берег. Издалека сбившиеся в стайку "амазонки" выглядели особенно беззащитными. А теперь ведь нам предстоит выживать по-настоящему! И дело, кстати, не только в воде, еде и жилье - это как раз решить можно…
Да, данные проблемы хоть и кажутся с первого взгляда серьезными, но их решение вполне по силам. Сейчас перед нами остро встал вопрос безопасности: кто-то расправился со съемочной группой. Где гарантии, что убийца не доберется и до нас? Мотивы убийства совершенно не ясны, оттого наше пребывание на острове становится по-настоящему экстремальным и опасным для жизни. Что же делать?!
- Надо обратно плыть. - отвечая моим мыслям, со вздохом произнесла Маруська. - Что девчонкам скажем?
- Правду…
- Угу, ну да. А с этими как быть? - Маня скосила глаза на трупы и зябко поежилась.
- Понятия не имею, но делать что-то надо. На жаре они быстро испортятся.
- Ты так говоришь, будто это колбаса… Славик, может, обратно на катере поплывем?
Мысль показалась здравой, но с воплощением ее в жизнь возникли трудности. Как я уже упоминала, вся съемочная аппаратура и все приборы управления катером были сломаны, запустить двигатель не представлялось возможным. Пришлось возвращаться вплавь.
Девчонки встретили нас настороженным молчанием. Казалось, они чувствовали, что произошло нечто ужасное и непоправимое.
- Ну? Не томите, а? - жалобно пискнула рыжеволосая Даша. Она была как-то неестественно бледна. От испуга, должно быть.
- Кто там, на катере? Телевизионщики?
- Почему они к нам не едут?
- У них, наверное, бензин кончился или что-то в лодке сломалось…
"Амазонки" говорили все хором, строили предположения, не давая нам с Маруськой возможности сказать о главном. Набрав в грудь побольше воздуха, словно собралась нырять, я крикнула:
- На катере наша съемочная группа и капитан. А не едут они на остров потому… потому что… В общем, их убили, всю аппаратуру расколошматили, а катер сломали.
В стане участниц шоу повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь ласковым шепотом волн и пением райских птичек в джунглях. На лицах девчонок с каждой секундой все отчетливее проступал ужас. Лена "черненькая" схватила себя за щечки и, округлив глаза, пролепетала:
- Ой, мама моя! Что же теперь делать?!
Близняшки, переглянувшись, в один голос спросили:
- А что будет с нами?
- Нас тоже убьют… - клацнула зубами Настя.
И снова заговорили и заспорили все сразу.
По отдельным фразам, которые удавалось разобрать, можно было сделать вывод: "амазонки" уже не хотят быть таковыми, а хотят домой.
- Постойте-ка, девочки, - перекрыла гвалт Лена "беленькая". - у меня вопрос: кто убил телевизионщиков? Мы вроде как на необитаемом острове… Выходит, убийца кто-то из нас?
Вопрос, конечно, интересный, а главное, своевременный. Девочки испуганно заткнулись и с подозрением уставились друг на друга. Мне показалось, что настало время вмешаться, иначе скандала, а то и рукоприкладства не избежать.
- Спокойно, спокойно, дамы! - я предостерегающе подняла вверх руки. - Никакого убийцы среди нас нет.
- Почему это? - как-то немного обиженно спросила Маруська.
- Капитан и наша съемочная группа были убиты из пистолета. Во всяком случае, из огнестрельного оружия. А мы все безоружны. Таможня, если помните, дважды проверяла наш багаж и ничего не нашла…
"Если только никто из вас не протащил оружие контрабандой…" - мысленно закончила я.
"Амазонки" заметно успокоились. Однако дотошная Настя после некоторых размышлений медленно произнесла:
- Раз убийцы среди нас нет, а трупы имеются, значит, убийца на острове.
Предположение Насти оказалось удивительно созвучным моим собственным мыслям там, на катере, поэтому я моментально прониклась уважением к девушке. Приятно, что ни говорите, иметь дело с умным человеком.
Слова Насти вызвали новый переполох. Пожалуй, Манька права: женский коллектив - страшная вещь!