Я нашла нужное объявление в модном кафе возле Долорес-парка и начала брать уроки. Тренер Стефан (швед) сказал, что у меня прекрасно получается. Не знаю, стоило ли ему верить: может, он заигрывать пытался. Однако училась я добросовестно и даже купила себе синие шорты с белым топом – в таком наряде я чувствовала себя самозванкой, но хотя бы не эксгибиционисткой. Через месяц я играла так же, как Дэниел во время матча с Джеком Питерсом, и решила, что пора отправляться в клуб. Загвоздка была только одна – Дэвид.
Брат задрал ноги на стол и откинулся в кресле, готовясь к длинной и весьма забавной беседе за мой счет.
– Можешь еще раз объяснить, зачем тебе это понадобилось?
– Не понимаю, что тут такого? Я просто хочу, чтобы в субботу в десять утра ты сходил со мной в "Теннисный клуб Сан-Франциско". Поиграем, я угощу тебя обедом. Неужели так сложно ответить: "С удовольствием, Изабелл", как сделал бы любой нормальный брат?
– С каких пор ты играешь в теннис?
– Начала месяц назад.
– Он, должно быть, красавчик.
– Не понимаю, о чем ты.
– Прости, сестра, но в субботу утром я занят.
– А в следующую?
– Тоже.
– Он не бармен, клянусь тебе.
Раздался звонок, и сквозь динамик донесся голос Линды:
– Дэвид, пришла ваша сестра Рэй.
– Пригласите ее.
Рэй влетела в кабинет и тут же потребовала объяснений, почему я здесь. Я, в свою очередь, потребовала объяснений от нее, прекрасно зная, что она явилась вымогать деньги у братца.
Рэй протянула ему какой-то листок. Дэвид внимательно его изучил, вычеркнул одну строчку и потянулся за бумажником.
– Я не буду платить за эту дрянь. Почему ты не покупаешь нормальную пищу?
– Покупаю! Хочешь, чек принесу?
– Нет уж. Чек ты где-нибудь раздобудешь. В этом деле я согласен с Изабелл: пора отвыкать от сладкого.
Дэвид дал ей двадцатку и забрал три доллара сдачи.
– Что, Иззи тоже за деньгами пришла? – спросила Рэй.
– Нет, Иззи хочет, чтобы я помог ей закадрить парня. Но я не одобряю ее метод.
– Какой метод? – невинно полюбопытствовала сестричка.
– Сперва она шпионит за парнями, а потом тайно втирается в доверие, так что они вынуждены пригласить ее на свидание.
– Мне больше нравится слово "изучает", – подсказала я.
– Ну и что тут такого? – удивилась Рэй. – Она просто хочет узнать их получше.
Дэвида чуть удар не хватил. Он посмотрел на меня укоризненно.
– Рэй, не вздумай меня защищать, – грозно сказала я.
– Почему? Я тебя очень хорошо понимаю, – пролепетала она.
– Никогда так не делай. Никогда, слышишь?
– Правильно – делай, что велено, а не то, что делаю я! – поглумился брат, чем сразил меня наповал. Значит, я опять подаю дурной пример!
– Дэвид, объясни ей, как правильно… – выдавила я.
– Рэй, чтобы познакомиться с противоположным полом – или с тем же полом, в зависимости от предпочтений, – все женщины, кроме твоей сестры, проявляют те или иные способности. Они улыбаются, подмигивают, предлагают визитку, пишут свой номер телефона на клочке бумаги или просят у человека его номер. Они ясно дают понять, что́ им нужно, и рассчитывают на взаимность. Они не следят за этим человеком и не выясняют его рабочее расписание, чтобы в будущем избежать разных неожиданностей. В любых отношениях должна быть загадка. Это залог счастья, понимаешь?
Заскучавшая Рэй ответила:
– Дэвид, мама уже прочитала мне лекцию на тему "Как не стать Изабелл". Правда, тебя больше волнуют мои будущие парни, чем марихуана, но это не суть. Спасибо за деньги. До встречи.
Она поцеловала его в щеку, потом подошла ко мне, убрала подушку с моего лица и сделала то же самое – чтобы не обидеть.
– Пока, Иззи. Увидимся, – сказала она и оставила меня наедине с недовольным старшим братом.
Я медленно встала с дивана: ощущение было такое, будто во мне все триста фунтов. Надела пиджак.
– Счастливо, Дэвид, – уныло пробормотала я.
– В субботу ровно в десять утра я буду в теннисном клубе, – сказал он, и часть моего лишнего веса улетучилась.
Предварительный инструктаж, который был необходим нам обоим, занял двадцать минут. Мои требования к Дэвиду были такие: помалкивать, если не спрашивают, не рассказывать о моей семье, работе или бывших парнях, не поправлять меня. Дэвид только сказал, что если заметит какие-нибудь незаконные действия с моей стороны, то вызовет полицию.
Мы кинули монету: первая подача досталась мне. Дэвид не смог ее принять и подозвал меня к сетке.
– Ты сказала, что играешь месяц.
– Ну?
– Неплохо подаешь.
– Спасибо. Мы играем или как?
– Играем.
– Прекрасно. Счет 15:0.
Я снова подала. Дэвид ответил "свечой", и у меня появилось время для мощного удара слева: мяч пролетел корт по диагонали и ударился об пол. Мы поиграли еще минут десять, прежде чем Дэвид снова подозвал меня к сетке.
– Иззи, что такое? Я помню тебя на уроках физкультуры – координация у тебя была неважная.
– Ну, Стефан бы с тобой не согласился.
– Нельзя добиться таких результатов за месяц.
– Прошло уже больше. К тому же я брала несколько уроков в неделю и тренировалась по выходным.
– Сколько всего уроков?
– Примерно двадцать пять.
– За месяц?!
– Да. Хочешь – верь, хочешь – нет.
Дэвид покачал головой и пошел на место, но перед подачей не удержался и все-таки высказал свое мнение:
– С тобой что-то неладно. По-настоящему неладно.
Хотя я действительно овладела азами тенниса буквально за месяц, мои успехи не шли ни в какое сравнение с игрой Дэвида, особенно когда ему хотелось меня унизить.
Он выиграл два сета подряд, даже не вспотев, а я к концу игры смахивала на жертву торнадо. Когда мы добрались до бара на втором этаже, до приезда Дэниела оставалось еще несколько минут. Я напомнила брату правила:
– Это для меня очень важно, Дэвид. Пожалуйста, хотя бы сегодня не пытайся мне мстить.
Дэниел вошел в бар "Матч-пойнт", когда Дэвид покупал нам напитки. Я вдруг подумала, что зря пью спиртное до полудня, но было уже поздно: Дэниел меня заметил.
В эту минуту я пыталась придать своему лицу подходящее выражение, нечто среднее между "Мы, кажется, знакомы?" и "Вообще говоря, я рассчитывала, что ты придешь, но теперь не знаю, что и сказать". Однако состроить такую мину я не успела – он уже подошел.
– А я-то думал, приедете вы еще раз или нет? – сказал Дэниел.
– О, здравствуйте! – остроумно ответила я.
У меня внутри все онемело, слова смешались в голове, и я начала нервно выбивать по полу дробь. Слава Богу, Дэвид подоспел вовремя и спас меня от позора.
– Здравствуйте, я – Дэвид. А вы друг Иззи?
– Иззи?
– Изабелл. Той, что сидит рядом с нами.
– Мы недавно познакомились.
– Присоединитесь к нам?
Дэниел хотел отказаться, предположив, что Дэвид – мой парень, а не брат. Сходство между нами неочевидное, и такое уже не раз случалось. При этом у женщин на лице отчетливо проступало изумление: "Хм, что же он в ней нашел?!"
– Нет, спасибо, не буду вам мешать.
– Садитесь, – настоял Дэвид. – На сегодня мне уже хватит общения с сестрой.
Я часто записываю разговоры с участием моих родных, чтобы на всякий случай иметь против них улики. Конечно, братец только что оказал мне большую услугу, но в нашей семье услуги нередко бывают медвежьими. Я включила диктофон.
И вот что записалось на пленку:
Дэниел: Пойду куплю себе выпить. Сейчас вернусь. Вам ничего не надо?
Дэвид: Мне нет, но Иззи пьет быстро, поэтому можете взять ей второе пиво. Ай!
Изабелл: Нет-нет, спасибо! (Дэниел отходит.)
Дэвид: Он тебе не пара.
Изабелл: Зато он в моем вкусе.
Дэвид: Хорошо, я перефразирую: ты не в его вкусе.
Изабелл: С чего ты взял?
Дэвид: С того.
Изабелл: С чего?
Дэвид: Такие парни встречаются с женщинами, которые выщипывают брови.
Изабелл: Я выщипываю.
Дэвид: Два раза в год не считается.
Изабелл: Я делаю это чаще, просто ты не замечаешь.
Дэвид: Вы слишком разные и не смотритесь вместе.
Изабелл: Дэвид, если ты все испортишь, клянусь…
Дэвид: Иззи, ты две недели подряд шпионила за этим человеком, вмешивалась в его личную жизнь. Скоро ты сама все испортишь.
(Дэниел возвращается с двумя кружками пива.)
Дэниел: Взял две на всякий случай.
Дэвид: Хорошо! Дэниел, так откуда вы знаете мою сестру?
Дэниел: Мы познакомились несколько недель назад.
Изабелл: Да, около того.
Дэвид: А точнее, недель пять, да?
Дэниел: Может, и так.
Изабелл: У нас с братом отличная память на всякие мелочи!
Дэвид: Я запомнил, потому что именно тогда Иззи вдруг заявила, что хочет играть в теннис.
Дэниел: Вас лучше называть Изабелл или Иззи?
Дэвид: Да зовите Иззи. Зачем лишний слог выговаривать?
Изабелл: Мне нравится и то и другое.
Дэвид: Так как вы познакомились?
Дэниел: У вашей сестры возник вопрос насчет моей игры.
Дэвид: Какой же?
Дэниел: Скажем так: она очень наблюдательна.
Дэвид: О, даже не представляете насколько. Ай!
Изабелл: Прости, это твоя нога?
Дэвид: Ты же знаешь, что да!
Изабелл: Извини, пожалуйста. Дэниел, как вы здесь оказались?
Дэниел: Я играю в лиге стоматологов, у меня сегодня было несколько матчей.
Дэвид: Вы стоматолог?
Изабелл: Давайте не будем о работе.
Дэвид: Вы стоматолог?
Дэниел: Да.
Дэвид: Ты об этом знала, Изабелл?
Изабелл: Да, знала.
Дэниел: Ну а вы кем работаете, Дэвид?
Дэвид: Я корпоративный адвокат. Занимаюсь всякими слияниями, приобретениями… А сестра рассказывала вам о своей работе?
Дэниел: Рассказывала.
Дэвид: Так вы все знаете?
Дэниел: Ну да.
Изабелл: Дэвид, я учитель, зачем мне это скрывать?
Дэвид: Учитель? А я и не знаю. В смысле, не знаю, зачем это скрывать.
Изабелл: Ну, вообще-то я пока только замещаю других учителей. Вот получу диплом – устроюсь на постоянную работу.
Дэвид: Ты могла бы заняться семейным бизнесом. Ай! Изабелл, тебе говорили, что за столом нельзя махать ногами?
Изабелл: Прости, это снова ты?
Дэниел: А что за семейный бизнес?
Изабелл: О, мы все работаем в сфере образования.
Дэвид: Кроме меня. Пожалуй, я выпью это пиво.
Изабелл: Не трожь, его мне купили! Сходи и возьми себе другое.
Дэвид: Знаешь, позвоню-ка я маме, узнаю, как поживает ее бизнес. Ай! Иззи, я бы на твоем месте сходил к врачу – тик надо лечить. У тебя какое-то нервное расстройство.
Изабелл: Дэвид, здесь есть автомат. Позвони с него.
(Дэвид уходит к автомату.)
Дэниел: У него разве нет мобильника?
Изабелл: Есть, но по-другому от братца не избавишься.
Дэниел: Вы двое всегда такие?
Изабелл: В смысле?
Дэниел: Ему от вас здорово досталось.
Изабелл: Дэвид любит болтать всякие гадости. Я просто пытаюсь его приструнить.
Дэниел: Понятно.
Изабелл: Ужасно надоело, если честно.
Дэниел: Так зачем вы это делаете?
Изабелл: Он мой брат.
Дэниел: Ну, в теннис-то играть с ним не обязательно.
Изабелл: Вы правы, но мне очень понравился этот клуб, а у него есть членство.
Дэниел: У меня тоже.
Изабелл: Да.
(Дэвид возвращается к столу.)
Дэвид: Мама передает тебе привет.
Изабелл: Как у нее дела?
Дэвид: Она подумывает о пенсии. Дети теперь не то что прежде. Кстати, у вас есть дети?
Дэниел: Ай! Нет.
Изабелл: Простите, я думала, это Дэвид.
Дэниел: Я уже догадался. (Вытаскивает из бумажника визитку.) Вот моя карточка. Звоните, если захочется поиграть. И если Дэвид не против, конечно.
Дэвид: Сдалась она мне – забирайте. Ай!
Изабелл: Это не я!
Дэвид: Знаю. Просто коленом ударился.
Дэниел: Что ж, до свидания. (Уходит.)
Изабелл: Ну ты и козел! Хуже и быть не могло!
Дэвид: Могло, если бы я сказал правду.
Свидания в теннисном клубе № 1–3.
Нормальные свидания № 1–3
Через несколько дней после нашей провальной встречи я позвонила Дэниелу и сказала, будто хочу с ним поиграть. Загвоздка была в самом теннисе. Матчи неизменно заканчивались моим поражением, причем всегда с разным счетом: 6:2, 6:1 (если Дэниел жадничал) или 6:2, 6:3 (если был особенно щедр). Со стороны его "теннисная" шкала казалась мне любопытной, но я вовсе не хотела становиться ее частью. Спорт был мне безразличен. Конечно, я любила смотреть на загорелые ноги Дэниела, но в клуб приезжала ради пива, крекеров и нескладной беседы после матча. Я умею проигрывать. Это для меня так же естественно, как дышать.
Однажды посреди нашего третьего свидания в теннисном клубе, когда Дэниел в очередной раз сделал неуклюжую подачу, я подозвала его к сетке. Он похвалил мой последний удар.
– Я слишком долго молчала, – сказала я.
– В смысле?
– Хватит с меня поддавков! Я хочу поиграть нормально.
– Нормально?
– Да. Ты вообще знаешь, что это такое?
– Но тогда я выиграю.
– Ты и так выигрываешь.
– Я выиграю гораздо быстрее.
– Отлично. Подавай.
Через несколько минут мы уже сидели в баре и пили пиво.
– Ну как? – спросил Дэниел.
– В следующий раз можно и помедленней.
Он угрюмо уставился на крекер. Ему явно стало не по себе от моего "в следующий раз". Я морально приготовилась к отшиву.
– А нам обязательно играть в теннис? – спросил он.
– Нет.
– Может, чем-нибудь другим займемся?
– Шары покатаем?
– Нет! – ответил он громче, чем обычно.
– Похоже, с боулингом у тебя нелады.
– Давай обойдемся без состязаний.
– Надоело выигрывать?
– Изабелл, с твоей стороны было бы очень мило слегка мне помочь, – прошептал Дэниел.
– Хорошо. Что надо делать? – прошептала я в ответ.
– Ты издеваешься?
– Нет!
– Я тебе нравлюсь?
– Да.
– Тогда как насчет нормального свидания?
– Я – за. А что такое нормальное свидание? – задала я вполне логичный вопрос.
Для Дэниела нормальное свидание означало прежде всего домашний ужин, а до либо после него – кино, бар или теннис. Однако я вскоре пришла к выводу, что теннис должен быть частью нормального свидания только для тех, кто им увлекается. Я не увлеклась. Нам с Дэниелом еще предстояла последняя игра, но об этом позже.
Нормальное свидание № 1
Спустя три дня мы встретились в винном баре района Хейс-Вэлли. Навязчивый сомелье с огромным количеством "предложений" вынудил нас скрыться бегством, и Дэниел предложил отправиться к нему на "домашний ужин". Через некоторое время от этих слов – "домашний ужин" – меня будет бросать в дрожь, но тогда я подумала, что ничего лучше и придумать нельзя.
Доктор Кастильо проживает на втором этаже трехэтажного дома. Две спальни, одна ванная, чистенько (но не чересчур) и со вкусом – более чем скромное жилье для стоматолога.
Дэниел открыл холодильник и достал из своей коллекции тарелку мексиканских энчилад. Я усомнилась в том, что еду из морозилки можно назвать домашней, но он заверил меня, что сам все сготовил – по маминому рецепту. Спорить я не стала. Скажем так: Дэниел и в самом деле умеет готовить энчилады. Увы, только их и умеет.
Нормальное свидание № 2
После прогулки в парке Голден-Гейт Дэниел снова пригласил меня на домашний ужин. На этот раз он опробовал рецепт курицы по-охотничьи, случайно найденный в журнале "Гурман", который лежал у него в приемной. Блюдо получилось бы съедобным, не замени Дэниел нужные специи другими, похожими по цвету или названию, но не обязательно по аромату. Вместо орегано он положил тимьян, вместе черного перца – кайенский.
Что меня умилило, так это нежелание Дэниела признавать свою ошибку. Он предположил, будто в журнале просто не удосужились проверить рецепт. С каждым прожеванным кусочком он отпускал разнообразные комментарии. Сперва: "Специфическая смесь пряностей", затем: "Больше я это готовить не буду" и наконец: "Но все равно обожаю эксперименты".
Однако у меня остались и приятные воспоминания о том вечере. Убрав со стола, Дэниел достал из холодильника упаковку пива и предложил:
– А пойдем на крышу? На звезды посмотрим.
В ту ночь звезд не было, но я промолчала, потому что очень люблю пить пиво на крышах.
Мы сидели на пластиковых шезлонгах под темным сырым небом и по большей части молчали. Ничего неловкого в этой тишине не было: просто два человека наслаждаются компанией друг друга. Дэниел наверняка позвал меня сюда для первого поцелуя, но три часа спустя, промерзнув до костей, я поняла, что ошиблась.