- Я же говорю - любопытство! - засмеялась Линн. - А если серьезно: у вас такие богатые интонации, которые, как мне кажется, могут выработаться только при условии общения с большим количеством женщин… Так что я бы вашей супруге не позавидовала.
- Вам, наверное, хочется укоризненно погрозить мне пальчиком, Линн? Не стоит: что касается интонаций - это у меня чисто профессиональное.
- Кем же вы работаете?
- А угадайте.
- Э-э… Радиоактер?
- Мимо. Хотя есть что-то общее и с этим.
- Тогда, наверное, психиатр?
- Уже больше похоже на правду. Хотя тоже не совсем то. Думайте, думайте…
- Ох, сдаюсь! Ну скажите, а?
Ник состроил многозначительную физиономию и произнес внушительным шепотом:
- Массажист душ…
- А тел?
"Господи, что я говорю! - ужаснулась Линн про себя. - Он совсем меня с ума сведет, этот всевидящий слепец…"
- Вы же спрашивали о профессии… - спокойно сказал Ник.
Но было в его ровном тоне нечто такое, от чего Линн ощутила мгновенную томительную дрожь.
"Да что же со мной такое?" - подумала она - и подумала с удовольствием…
Внезапно руки ее словно сами собою - небрежно, ненароком - подтянули подол платья поближе к талии.
"Кретинка, ах, какая же я кретинка…"
- И у вас много пациенток? - спросила Линн с надломленной хрипотцой в голосе.
- Когда как… - рассеянно ответил Ник. - Примерно от шести до пятнадцати за ночь. Раз на раз не приходится, знаете ли.
Линн поплотнее сдвинула ноги, так как почувствовала, что трусики в промежности повлажнели… А платье вело себя совершенно шальным образом - уже почти полностью открылись крепкие ляжки зрелой, в самом соку женщины, изголодавшейся по мужскому телу.
- А не устаете, Ник?
"Боже, из меня ж течет…"
- Конечно, устаю. Бывает, такие попадаются разговорчивые персоны…
Линн уже колотило. С таким мужиком - и болтать в постели? Ну уж нет! Под него, на пего, перед ним - как угодно, что угодно…
- Вероятно, им трудно иначе реализовать себя, - с трудом проговорила она.
- В том-то и дело, - кивнул Ник. - И моя задача - как бы переориентировать их в правильном направлении. Поближе к живой жизни, если можно так выразиться. Ну и утешить по мере сил.
Внутри Линн все зарычало. Господи, да изнасилуй же меня, вот прямо тут, в гостиной, на ковре, на столике, в кресле, дери меня, как наглый варвар, как орангутан, чтобы я вопила и билась в судорогах, чтобы у меня трещали ребра и лопались ягодицы, чтобы твое грозное копье пронзало меня от ануса до горла насквозь, чтобы ошметки моей трепещущей плоти брызгали по стенам, чтобы дом ходил ходуном, чудовище, залюби меня до смерти, сдери с меня скальп, оборви мои полные соски и сожри их, вандал, раскроши мои кости, разотри меня в пыль - только сейчас же, немедленно, тут же, ну давай же, давай же, давай…
- И вам порой наверняка приходится быть жестоким? - спросила она, едва сдерживая крик.
Ник подумал и вздохнул:
- Пожалуй… Хотя - что такое жестокость? Все относительно. Просто любое вторжение в другую личность, в чужое "я" - это, по сути, жестокость.
"Я боль-ше не мо-гу…"
- Так вот о Фрэнке… - мягко сказал Ник.
- Что?
Она слегка очнулась.
- Я хотел спросить вас о Фрэнке, Линн…
"Он же ВСЕ видит!"
Линн с трудом перевела дыхание.
"Господи, что же он со мной сделал, этот голубоглазый дьявол?"
Она чувствовала себя совершенно разбитой и - вот странность! - донельзя счастливой, словно после самой упоительной и безумной ночи. Измученное тело ликовало - ей снова девятнадцать, она счастлива и любима…
- Ах да - о Фрэнке!
Соленые губы полыхали и сами собою расползались в широчайшей улыбке.
- О Фрэнке - да! Так вот: после Вьетнама он взялся за изучение органической химии, достиг в этой области весьма приличных успехов, его очень ценили… А потом он оставил меня. Мы в разводе. Вот, пожалуй, и все.
- Все?
- Ну да.
Лицо Линн сияло.
"Ах, какая же я блядь!" - подумала она с восторгом.
- Ну, а что он был за человек?
- То есть?
- По простейшей схеме: плохой, хороший?
- Разный.
- Вы на него в обиде за то, что произошло?
- За разрыв?
- Да.
- Рулетка! - рассмеялась Линн.
- А не знаете ли вы, где он сейчас обретается?
- В Неваде, город Рино. Да я вам сейчас черкну его адрес.
Линн с трудом поднялась с кресла и, осторожно ступая, вышла.
"Славная баба", - подумал Ник Паркер.
В соседней комнате Линн торопливо меняла трусики, едва не валясь с ног от головокружения.
"А может, зря я все это затеял? - размышлял тем временем Ник. - Чего я, собственно, ищу, чего добиваюсь? Встреча старых боевых друзей? Фу, какая пошлость… Если у Фрэнка проблемы, то зачем подкидывать в его тачку дополнительный груз? Или ты - ну-ка, признайся - хочешь некоторым образом поквитаться за прошлое? Встать такой укоризненной тенью… Нет, тоже не то. Хочу помочь? Так у меня бюджет не тот. Может, плюнуть - и все? Теперь еще пилить в Неваду - не было заботы…"
- Вот его адрес, - сказала Линн, выходя в гостиную. - Держите.
Она подошла к Нику вплотную.
"Ах, если он схватит сейчас меня за задницу…"
Ник протянул руку…
"Милый, если ты захочешь повторить ЭТО, я готова, готова, готова…"
…и взял протянутую бумажку.
- Спасибо, Линн.
"Спасибо, Ник", - ответила она мысленно. Ник аккуратно спрятал адрес в бумажник. "Ну давай же, давай, дава-ай…"
Ник поднял голову, уловив нечто.
- Линн, вы кого-то ждете?
- Я? Нет… А почему вы спросили?
- Кто-то стоит у двери, - пояснил Ник.
Она недоверчиво посмотрела на него. Раздался звонок.
- Вам бы в цирке работать, Ник.
- Там слишком шумно, должно быть…
Линн пошла к двери.
- Наверное, Билли вернулся…
- Нет, Линн, это не он.
Она отворила. На крыльце громоздились трое полицейских.
- Доброе утро, мэм. Нам нужен Билли Дэвероу, - объявил один из них, чернобородый.
- Билли? А зачем вам мой сын? - удивилась Линн. - Он что-то натворил?
- Нет. Обычная рутинная проверка.
- Право, я не знаю, где он, - пожала плечами Линн. - Гуляет где-то…
Полицейские стояли вплотную к ней, и Линн была вынуждена сделать шаг назад. Троица тут же последовала вслед за ней.
"Как странно - полицейский с бородой", - мельком подумала Линн.
Тем временем Ник встал с дивана и, нащупывая дорогу тростью, неуверенно двинулся навстречу гостям. Неловко задел одного из них плечом - и любезно поклонился:
- О Боже, тысячу извинений…
Копы не обратили на него особого внимания.
- Нам нужен ваш мальчик прямо сейчас! - сказал бородач, повышая тон.
- Но в чем дело, может быть, вы мне объясните? - нервно спросила Линн.
Она вдруг почувствовала кислый привкус страха во рту. Что за странные типы?
- Может быть, нам обыскать дом? - пристально посмотрел на нее бородач.
Линн растерянно развела руками:
- Конечно, если у вас есть ордер…
- Ордер? - прогнусавил один из троицы, выхватывая из кобуры пистолет. - А это тебе не ордер?
Он схватил Линн за запястье и резко дернул.
- Говори немедленно - где пацан?
И тут в открытую дверь влетел Билли.
- Отпусти мою маму!
Наклонив голову, словно маленький бычок, он летел на бандита. Тот резко взмахнул рукой с зажатым в ней пистолетом - и отброшенный ударом Билли отлетел в угол.
- Не смей, подлец! - истошно взвизгнула Линн.
Пистолет с грохотом плюнул огнем - и несчастная рухнула навзничь.
- Черт тебя побери, идиот! - взревел бородатый. - Нам же нужна и она!
- Заткнись, заткнись! - истерически завопил гнусавый.
Весь в трясучке, он размахивал пистолетом и щерил зубы.
Ник Паркер упруго шагнул вперед.
- Ты лучше отойди, слепой, - с досадой бросил третий налетчик.
- Ни за что.
- Да я тебя…
Но тут из трости в руках Ника молнией вылетел длинный узкий клинок - и бандит медленно опустился на колени, словно пытаясь догнать выпадающие из наискось распоротого живота свои сизоватые внутренности.
Еще взмах - и голова гнусавого, отделившись от тела и теряя на лету фуражку, стукнулась о ковер.
Бородач уже успел выхватить пистолет, но беспощадная сверкающая сталь явно опережала выстрел, по стремительной дуге направляясь к груди бандита, - он шарахнулся назад, теряя равновесие, клинок просвистел в дюйме и, описав в воздухе восьмерку, пошел на новый заход, - спотыкаясь об окровавленные тела и роняя пистолет, гангстер сделал отчаянный рывок и, вышибив оконную раму, со звоном осколков приземлился во дворе. Это явно был человек с крепкими нервами.
- Неплохо для слепого! - донеслось из-за окна. - Ну ладно, мы еще увидимся!
И вслед за тем взревел автомобильный мотор.
Ник Паркер шумно выдохнул и отбросил в сторону обагренный кровью клинок.
"Теперь-то я точно знаю, что кого-то убил", - подумал он.
Ник шагнул к распростертой на полу Линн и, опустившись на колени, приложил ухо к ее груди. Сердце еще билось, постепенно затихая, трепеща на последней ниточке… Чуть дрогнули ее смеженные веки…
- Линн…
- Помогите моему сыну, Ник, - тихо, с усилием забормотала она. - Прошу вас, обещайте мне. Обещайте, что вы отвезете его к отцу.
- Что это были за люди? - быстро спросил Ник. - Что им нужно?
- Я не знаю, не знаю… - слабеющим голосом твердила Линн. - Обещайте, обещайте мне…
- Хорошо. Я обещаю.
- Спа…
Последняя судорога свела ее тело. Она так и не открыла глаз.
Ник медленно встал. Поднял свой клинок, вытер его о спинку дивана и убрал обратно в трость.
Затем, взяв на руки Билли, вынес его на крыльцо, усадил. Осторожно коснулся пальцами ресниц мальчика - они слабо подрагивали. Слегка встряхнул его за плечи.
- Билли, Билли, очнись…
Похожий на маленького взъерошенного воробушка мальчонка с трудом открыл глаза.
- Как твоя голова?
- Болит…
Взгляд Билли блуждал, и вид у него был такой, будто паренек ужасно хочет спать.
- Что случилось? Я упал?
Ник с некоторым облегчением перевел дух:
- Да-да. Дурачок, с крыльца свалился. А нам с тобой уже пора идти.
- А где мама?
- Ее нет, - как можно спокойнее сказал Ник. - Она ушла, малыш.
- Куда?
- Потом, потом объясню. А сейчас нам надо торопиться. Мы едем к твоему папе.
- К папе? - просиял мальчишка.
- Ну да, к папе. В Неваду, представляешь?
- Ого! А где это?
- А вот увидишь. Ну, пошли, а то опоздаем. Или, может, мне тебя понести?
- Ну вот еще! - возмутился Билли. - Что я, маленький, что ли? Пойдемте, мистер Паркер.
11
- Алло, полиция? Запишите: на Хаггард-стрит произошло убийство. Дом 366. Застрелена хозяйка дома Линн Дэвероу. Убийцы были переодеты в полицейскую форму… Да-да, 366. Кто говорит? Неважно. Спасибо…
Ник Паркер повесил трубку.
Билли заколотил в дверь кабинки.
- Ну что ты, малыш? - спросил Ник, выходя наружу.
- Как же так, мистер Паркер?.. - возмущенно начал Билли - Ведь вы…
Но Ник тут же перебил мальчика:
- Послушай, ну зачем ты так официально: мистер Паркер, мистер Паркер… Зови меня просто: дядя Ник. Договорились, Билли?
- Хорошо, дядя Ник, - кивнул мальчик. - Но почему же вы положили трубку и не дали мне поговорить с мамой? Вы же сказали, что позовете меня к телефону?
- Извини, малыш, но мама так торопилась… - уклончиво сказал Ник. - В общем, она сказала, чтобы ты не волновался, вел себя хорошо и передал отцу привет от нее. Вот и все. Понимаешь, у взрослых всегда много дел, они вечно спешат, никак не могут толком поговорить…
Билли фыркнул.
- Ты что? - спросил Ник.
- Что касается мамы, то по телефону она готова разговаривать часами…
- Ну, а тут был такой случай, что ей совсем некогда, понимаешь?
Но Билли продолжал смотреть на Ника несколько хмуро:
- Но вы же обещали…
- А ты знаешь, Билли, что мама мне про тебя сейчас сказала?
- Ну, что?
- Мой Билли, говорит, очень самостоятельный парень. На него можно положиться. Он не будет ныть, капризничать и вести себя, как девчонка.
- А я и не ною! - возмутился Билли.
- Вот и отлично. А то мне показалось…
- Что вам показалось?
- Я подумал: мы только до автобусной станции добрались, а Билли уже расклеился…
- Ну вот еще! - вскинулся мальчик.
- Так, значит, все в порядке? Замечательно, я очень рад. Пойдем-ка на посадку…
Билли бодро побежал вперед.
"Бедный малыш, - подумал Ник, шагая вслед за ним, - твое счастье, что ты пока не знаешь правды… Рано или поздно мне придется сказать тебе все как есть. Но только не сейчас. И таким образом твоя мама проживет немного дольше - пусть хотя бы только в твоем сознании. И может быть, ее душе будет легче от этого…"
- Ой, дядя Ник! - спохватился Билли уже у самого входа в автобус. - А мы ведь не взяли с собой никаких вещей!
- Это чепуха. Папа тебе купит все что надо.
- А! Ну хорошо!
Билли юркой белочкой вскочил в автобус, весело насвистывая.
В проходе он обернулся:
- Дядя Билли, я сяду у окошка, ладно? Вы ведь все равно не видите…
Ник только улыбнулся в ответ. Что ж, кто-нибудь истолковал бы такую фразу, как проявление бездумной, непреднамеренной детской жестокости. А если вдуматься - все нормально, все правильно: ведь вещи всегда нужно называть своими именами, а мы почему-то то и дело стесняемся это делать. Не оттого ли, что боимся услышать когда-то правду и на свой собственный счет?
По дороге Билли быстро заснул, а Ник снова и снова прокручивал раз за разом случившееся два часа назад.
Может быть, следовало вызвать полицию сразу и дождаться приезда копов? Но тогда его неизбежно арестовали бы, и просьба Линн осталась бы невыполненной. Да, они бы вызвали сюда Фрэнка, он забрал бы Билли… Но предсмертная просьба - это святое. И потом - самому Нику не хотелось иметь никакого дела с полицией, а в особенности - с прессой. Он привык жить тихо, почти подпольно, и малейший намек на излишнее внимание к его персоне казался невыносимым.
Там, на Хаггард-стрит, все чисто, отпечатков пальцев не осталось: ведь он касался только дивана. Надо же, сработал прямо как профессиональный гангстер, усмехнулся про себя Ник.
Конечно, полиция до него все равно доберется, когда доберется до Билли… Но мальчишка будет уже вместе с отцом, а значит - последняя воля Линн будет исполнена. Главное - чистая совесть. И совесть Ника Паркера будет чиста перед всеми. Только так.
За окном автобуса мелькнул плакат: "Добро пожаловать в Алабаму".
Да, путь впереди еще неблизкий.
Ник посмотрел на Билли. Тот мирно спал. В руке у мальчика был зажат маленький деревянный слоненок.
12
- Наконец-то ты пришла, Энни!
- Ну конечно, милый… А куда б я делась?
Она со сдержанной нежностью смотрела на этого мужчину, уже на треть поседевшего, с залысинами, с густыми морщинками у глаз… Господи, он же совсем мальчишка, этот Фрэнк Дэвероу - умница, игрок, светлая голова и азартное сердце. Грустные карие глаза, слегка печальная улыбка, высокий лоб мыслителя. Милый, милый…
- Сними, пожалуйста, очки, - тихо попросил Фрэнк. - Ты же знаешь, что я люблю целовать тебя без них.
Энни послушалась, и лицо Фрэнка тут же растворилось в неясном тумане.
- Где ты, Фрэнк? - улыбнулась она.
- Я здесь, - донесся ответ из пространства.
Она ждала, слегка приоткрыв губы, чувствуя, как приближается теплое мужское дыхание.
- Ну где же ты?..
И вот это чудо прикосновения - встречаются губы, кончики языков…
Они с трудом оторвались друг от друга. Энни надела очки - вот он снова перед ней, ее изумительный мужчина, ее Фрэнк.
- Держи, милый, я принесла тебе твои любимые…
Она подала ему коробку сигар, завернутую в тонкую хрустящую бумагу.
- Спасибо.
Энни испытующе посмотрела на Фрэнка:
- Мне кажется, ты какой-то не такой сегодня. Почему ты грустный?
- Я? Да нет, я не грустный…
- Что-то случилось?
Он пожал плечами:
- Считай, что ничего.
- У тебя какие-то неприятности?
- Уже нет.
- Фрэнк!..
- Ах, да брось ты… Проходи, устраивайся. А я пока приготовлю коктейль.
Энни расположилась на диване и задумалась. Нет, отговорки Фрэнка не могли ее обмануть: что-то произошло, и это "что-то" - наверняка очень серьезная вещь. Ведь Фрэнк обычно умеет владеть собой: при всем своем азарте он человек рациональный, умеющий все просчитывать, истинный технарь. А сегодня будто что-то надломилось в нем.
Она обвела глазами комнату. Вот свинюшка: превратил такой уютный домик в запущенную холостяцкую берлогу. Откуда только берется у мужчин такая способность создавать вокруг себя бедлам? Или эти существа специально так созданы - для поддержания гармонии во Вселенной: мужчина создает беспорядок (хорошо, если творческий), а женщина приводит все в пристойный вид… Вот поэтому они - художники, изобретатели, игроки, а мы - хранительницы очага, заботливые (замечательно, если так) жены и матери.
"А хотела бы ты быть хранительницей вот этого именно очага, а?" - спросила вдруг она у самой себя. И честно ответила: "Да".
Вошел Фрэнк и поставил на столик два высоких стакана, наполненных причудливой смесью, отливающей то янтарным, то лазоревым цветом.
- Ого, ты сотворил на этот раз что-то новенькое? - обрадовалась Энни.
- Да, в этом деле во мне тоже говорит профессиональный химик…
- Может быть, тебе податься в бармены? - шутливо предложила она. - Ты, наверное, сможешь сделать в этой области колоссальную карьеру.
- Возможно, я так и сделаю, - кивнул он. - Но только немножко погодя…
И ее чуткое любящее сердце снова отозвалось на нотку грусти в его словах.
- И все-таки ты что-то скрываешь от меня…
- Ты лучше попробуй, - ушел от ответа Фрэнк. - Это гораздо лучше, чем прошлый опыт. Помнишь, я угощал тебя "Розой Каира"?
- Еще бы - это было блаженство!
- А вот этот коктейль, по-моему, еще удачнее. Извини, конечно, за самомнение…
- Ну что ты, нормально…
Энни пригубила напиток и восхищенно воскликнула:
- Господи, да ты гений!
- Зачем гений - просто профи…
- А разве гений обязательно должен быть дилетантом? - улыбнулась Энни.
Она сделала еще один глоток:
- Потрясающе! А как ты назвал это свое неподражаемое произведение?
Фрэнк чуть смутился.
- Ну что ты, милый?
- Я назвал его "Эй-Эф" - "Энни-Фрэнк".
Широко распахнув глаза, Энни влюбленно смотрела на Фрэнка.
- Господи, какой же ты молодец… Спасибо.
"Как ты красиво подносишь ко рту стакан, как красиво раскуриваешь сигару, мой милый, какой ты умный и добрый, и что же с тобой происходит, бедняжка?"