- Вы хотели убить сэра Джона, придав этому видимость естественной смерти, - тем временем продолжал тот, - и не ставили перед собой сомнительную цель засадить в тюрьму Джеральда Холборна. Однако если бы так вдруг случилось, это, разумеется, не испортило бы ваших планов. Кофеин вы подсунули только потому, что не могли позволить себе риск держать его в кармане непосредственно после убийства. А двери Холборна-младшего были рядом. Сам он, по обыкновению, работал в это время в мастерской. Вместе с тем, маленький врачебный стаканчик с остаточными следами кофеина, вам непременно нужно было унести. По совершенно случайному совпадению, мистер Бакли, вы покидали место своего преступления, когда рядом совершалось другое.
Пэро вдруг резко перевел взгляд с отца на дочь.
- "Бета", это ведь сокращенное имя от Элизабет? - непонятно к чему спросил он.
Девушка кивнула:
- Но с детства меня всегда звали именно так, а не полным именем, - с некоторым удивлением глядя на Пэро, добавила она.
Тот указал на женский портрет над камином по другую сторону от изображения лорда Чарльза.
- Супругу лорда, то есть мать Майкла и Джона Холборнов, звали Элизабет, я не ошибаюсь, мистер Уиттон?
Уиттон тоже зачем-то решил взглянуть на портрет.
- Нет, вы не ошибаетесь, мсье, - подтвердил он.
- Да-а, детей часто называют в честь бабушек и дедушек, - задумчиво и опять неизвестно к чему произнес мой друг.
Но девушку явно заинтересовали эти слова. Она внимательно смотрела на Пэро и, казалось, чего-то ждала.
- Я прошу прощения за не очень приятный вопрос, который вынужден вам задать, мадемуазель, - снова обратился к ней тот. - Что вам известно о вашем отце? - он скосил глаза в сторону доктора. - Я имею ввиду родного, а не приемного.
- Кое-что известно, - несколько промедлив, ответила она.
Я обратил внимание на щелчок открывшейся сумочки и увидел, как ее тонкая рука скользнула внутрь.
- Господин, лейтенант! - доктор Бакли неожиданно встал из кресла. - Я должен сделать заявление для полиции. Безотлагательно!
Все взгляды перешли на него.
- Я вас слушаю, - ответил лейтенант Кагерли, и на мгновение наступила тишина.
- Стаканчик для лекарств действительно взял я. После того, как мы с Каспером вошли в тот день к сэру Джону и обнаружили его в кресле мертвым.
- Зачем вы это сделали?
- Это был необдуманный поступок с моей стороны. На дне стаканчика я увидел остатки влаги, и мне вдруг пришла мысль, что неплохо бы сделать ее химический анализ. Только потом я понял, в какое положение себя поставил. Да еще с этим своим ненадежным алиби.
Он искоса взглянул на Пэро.
- Допустим, что все так и было, - довольно сухо отреагировал лейтенант. - И что же показал ваш анализ?
Доктор медленно сел в кресло, его голос прозвучал совсем тихо:
- Там был кофеин. В большой концентрации.
Нельзя сказать, что это известие меня поразило. Скорее, я ждал чего-то подобного. Но плохо, на мой взгляд, было другое: история явно запутывалась, а не распутывалась. Похоже, что и лейтенант придерживался того же мнения. Он повернул голову к Пэро, и я заметил плохо скрытую в его взгляде растерянность.
Пэро тотчас взял инициативу в свои руки.
- Вы, кажется, хотели еще что-то сказать о своем алиби? - обратился он к доктору.
- Да, хотел.
Мне послышались в его голосе новые интонации: усталые и покорные.
- Я расскажу про эти деньги. Хотя, мне неловко говорить о некоторых вещах при тебе, Бета. - Он слегка повернул голову к дочери. - Но таковы, как видишь, обстоятельства. И ты, в конце концов, уже совершеннолетний человек.
Он снова посмотрел на Пэро.
- Мисс Гивейрас была не просто моей знакомой по Буэнос-Айресу. У нас были близкие отношения. Поэтому она и приехала сюда в Англию. Дело шло к тому, чтобы оформить наши отношения браком. Во всяком случае, так это казалось мне поначалу. Но судьба сильнее человека. Я вдруг почувствовал, что не хочу ничего менять в своем образе жизни и эта женщина не так дорога мне на самом деле. - Доктор сделал паузу, а затем, глядя в пол, добавил:
- Она, в действительности, не так богата и эти деньги…
- Были откупными, - подсказал Пэро.
- В каком-то смысле, - качнул головой тот. - В день, когда произошло убийство, я приехал к ней, чтобы со всем покончить. Разговор был очень тяжелым, но все-таки она согласилась взять эти десять тысяч фунтов. Вернувшись домой, я еще ничего не знал об убийстве и не отвечал на телефонные звонки Беты, потому что боялся, что это звонит другая. А мне совсем не хотелось возобновлять разговор. - Доктор поднял голову и посмотрел поочередно на лейтенанта, и снова на Пэро. - Потом, когда я понял, что могу попасть в разряд подозреваемых, что мое имя начнет склонять пресса… Это страшно для человека со специальностью "врач", и действительно могло стать концом всех моих планов, господа.
- И вы тем же вечером отвезли мисс Гивейрас деньги и попросили ее прикрыть вас?
- А что еще мне оставалось делать? Я ведь возвращался домой именно в половине третьего, когда случилось убийство.
Я украдкой взглянул на Пэро, стараясь угадать его оценку правдивости этого рассказа. Однако его новый вопрос показался мне очень странным.
- Вы, кажется, сказали, что мадемуазель Бета достигла совершеннолетнего возраста? - он чуть растерянно посмотрел на доктора, а потом на девушку. - Имеется в виду юридическое совершеннолетие, если я правильно понял? Вам что же, и вправду двадцать один год, мадемуазель?
Серьезность, с которой были заданы эти вопросы, удивила не только меня. Девушка немного лукаво улыбнулась в ответ:
- Сожалею, мсье, что разочаровала вас. Да, я вовсе не так молода. - В последние слова она добавила еще и жеманной грусти, а я только теперь заметил в ее руке какие-то свернутые вчетверо зеленоватые нотариальные листы. - Вы интересовались моим происхождением? Я предвидела такое.
Она протянула ему бумаги и, как ни странно, мой друг начал быстро и внимательно их просматривать. Затем, вернув документы, он несколько секунд сосредоточенно молчал, а когда снова начал говорить, мне почудилось, что что-то изменилось в его намерениях.
- Время движется, господа, - начал он таким тоном, как говорят гости, намереваясь по позднему времени покинуть очень приятную компанию. - Вот и мы приближаемся к концу нашего расследования. - Я посмотрел на каминные часы - они показывали без четверти девять. - Логика заставляет меня сделать окончательные выводы. Сэр Джон был убит. Но это убийство не мог совершить мистер Бакли, которого я назвал единственным из оставшихся подозреваемых. Не только такой образованный и умный человек как он, но и самый тупой деревенский житель не стал бы разрывать со своей любовницей, замышляя преступление, в котором она может сыграть роль щита. Не сомневаюсь, что если бы дьявольские силы и попутали мистера Бакли, он бы скорее дал клятвенное обещание жениться на своей подруге, но не отправил бы ее за океан, теряя таким образом контроль над ситуацией. - Пэро помедлил… - Тем не менее, сэр Джон убит с помощью кофеина. Это факт. И что все это вместе значит? - он обвел спокойным и внимательным взглядом присутствующих. - Это значит, что некто упущен мною из виду. И этот некто - сам сэр Джон Холборн!
Не могу сказать, какое впечатление его слова произвели на окружающих, потому что на несколько мгновений я сам оторопел от этого неожиданного заявления, безуспешно пытаясь уяснить себе его смысл.
- Не могли бы вы пояснить, мсье? - после первых секунд замешательства, попросил Мэтью Уиттон. В его голосе послышалась та стыдливость, с которой непонятливый ученик переспрашивает строгого педагога.
- Именно это я и собираюсь сделать, - с легким поклоном в его сторону объявил Пэро. - Минуту внимания.
Он еще раз скользнул взглядом по лицам.
- Да, господа, как вы сейчас поймете, сэр Джон сыграл во всем, здесь происшедшем главную роль. Хотя случилось это и не по его воле. - Все слушали с напряженным вниманием. - Появление Стива Харди не могло вызвать у сэра Джона ни малейших радостных ощущений. Сын человека, убившего его родного отца, навеки запятнавшего их славный род, не мог разбудить в нем добрых чувств. Тем более не мог, что претендовал не только на состояние, но и на будущее династии Холборнов. Ведь именно он становился во главе ее новой старшей линии. Дни сэра Джона были сочтены. И он должен был с позором ждать их последних мгновений, чтобы оставить родовой замок и славное имя предков не собственному сыну, а сыну убийцы, выросшему по божьему наказанию на грязных улицах чужой страны и явившемуся сюда на готовое. По какому праву?! - Пэро вскинул голову, будто сам хотел спросить об этом у провидения. - Не буду осуждать сэра Джона за то, что его мучил этот вопрос, - тихо произнес он и, сделав два шага к столу, положил на мое плечо руку. - Мой друг капитан Дастингс недавно высказал одну блистательную идею. Анализируя, с логикой военного человека, ситуацию того дня, когда был убит Харди-Конерс, он заключил, что спланировать это убийство можно было только при условии, что жертва сама ожидала преступника. Здесь ключ, ключ к разгадке, господа! Да, Харди-Конерс прибыл сюда по чужому злодейскому замыслу, но неожиданно сделался жертвой. Сэр Джон - один из тех, кто мог попросить его о многом. В том числе, погулять с ним вместе в саду. Та прогулка стоила молодому человеку жизни. Прикажите снять с Каспера наручники, лейтенант, он оговорил себя, это сэр Джон убил Стива. А после, возвратясь к себе, он выпил большую дозу кофеина, смешав его предварительно с лекарством, чтобы по запаху не догадались о его самоубийстве. Да, сэр Джон воспользовался револьвером своего сына и спрятал кофеин среди его вещей, но именно потому, что был уверен в стопроцентном алиби Джеральда! В том, что он отправился на вокзал в Саутпорт! Ведь именно об этом они договорились утром. Однако судьба как будто поставила себе цель препятствовать любому преступному замыслу, рожденному в этом замке. Вот только, увы, она отвернулась от жертв.
Я бы сравнил последние слова Пэро с медленно опускающимся занавесом в театре, когда зритель еще живет жизнью на сцене и не помнит, что у него есть другая.
Первым в себя пришел лейтенант.
- Вы что, действительно дали на себя ложные показания? - быстро проговорил он, обращаясь к Касперу.
Тот сначала откашлялся, а потом, не поднимая головы, хрипло произнес:
- Что было делать, сэр. Столько улик… суд, и вправду, засадил бы меня на всю оставшуюся жизнь. А так… так я пошел бы в тюрьму с пользой для невинных людей.
- Вам надо будет рассказать еще кое-что, Каспер, - раздался голос Пэро. - А впрочем, я попробую это сделать за вас. Поправьте меня, если понадобится.
Слуга не ответил, а сидевший рядом с ним здоровенный полицейский уже достал по знаку лейтенанта ключ и начал отпирать наручник.
- Теперь я знаю, что вы не виновны в той давней смерти лорда Чарльза, мой друг, и даже косвенным образом к ней не причастны. Для вас она стала страшной неожиданностью, и вы не верили, что это мог сделать кто-нибудь из близких, в том числе Майкл Холборн. Поэтому вы и оказали ему помощь, пряча его в течение шести месяцев от полиции. А мысль использовать кого-нибудь из ваших старых морских приятелей возникла сразу и именно для того, чтобы Майкла Холборна искали подальше от дома - отсюда явилась ложная информация про Рио-де-Жанейро. Конечно, Майкл вполне вам доверял, но было бы крайней наивностью с его стороны при таком положении дел раскрывать кому-либо свои намерения. Нет, в одну темную ночь Майкл Холборн просто поблагодарил вас и покинул этот дом. И вы эти двадцать два года не знали, где он и что с ним. Но неожиданно появился Стив Харди. С письмом от якобы умершего отца. Он имел с ним некоторое внешнее сходство, рассказывал об особенностях и привычках, которые вы хорошо помнили, но одно маленькое обстоятельство привело вас в замешательство. Его возраст. Только вы знали, что Майкл Холборн провел первые полгода здесь в замке, в каменном мешке, а значит, его сыну не мог сейчас исполняться двадцать один год, даже если бы Майкл женился на корабле. Конечно, существовала вероятность, что молодой человек по какой-то причине не знал точно собственных лет или намеренно прибавил себе возраст. Предполагать можно было всякое. Но вас охватили сомнения. Поэтому вы и стали наблюдать за Стивом Харди, и он это почувствовал. Чтобы найти выход из положения, вы решились на самостоятельное расследование. Поэтому снова понадобился Гарри Клайд. И вот, вернувшись совсем недавно из плавания, он привез вам информацию, которая только усилила ваши подозрения. Я полагаю, что Клайд как следует опросил бывших соседей Харди-Конерса и убедился, что Майкла Холборна никто из них толком не знал и даже не мог описать его внешность. Никто не знал и того, откуда в этом бедном квартале появился Стив, но знали, что он там объявился недавно. Вот тогда вы предположили, что в замке появилась подставная фигура! Не сомневаюсь, что вам очень хотелось рассказать обо всем сэру Джону или мистеру Уиттону, но тогда пришлось бы рассказывать и о том, что двадцать два года назад вы скрывали преступника. И не только от полиции, но и от них самих. И пока вы колебались, произошли известные всем события. Мне остается еще сказать, что Клайд умел брать деньги за свои услуги, иначе говоря, занимался вымогательством. Ведь вы и в первый раз не сумели с ним расплатиться сразу? Он это имел в виду в том разговоре, что слышал капитан Дастингс?
- Верно, сэр, это. - Каспер чуть приподнял голову и медленно, кривя губы, добавил: - Не могу вам не сообщить, сэр, Гарри был редкостный негодяй, и это качество только крепло с возрастом.
- Бывает, что не везет и негодяям, - бодро отреагировал Пэро. - Он, видимо, заблудился в темном каменном лабиринте, когда пришел к вам через день за деньгами? И упал в колодец.
- Заблудился, сэр, - с шумным выдохом согласился Каспер и сокрушенно покачал опущенной на грудь головой, - и упал.
Лейтенант тут же повернулся к Пэро и я, перехватив его взгляд, понял, что он ни на секунду не верит в сказанное. Однако в ответ мой знаменитый друг только беспомощно развел руками, что следовало понимать так: "а ведь ничего другого доказать и не удастся".
После этого наступила тишина. Ее прервал Кагерли.
- Выходит, - неуверенно начал он, - мне некого здесь арестовывать. Сэр Джон убил Харди-Конерса и сам наложил на себя руки, а Майкл Холборн скрывается неизвестно где, и только погибший юноша мог указать, где именно следует его искать.
- Боюсь, что этот несчастный не смог бы нам в этом помочь, - негромко возразил Пэро. - Майкл Холборн не допустил бы ошибку в возрасте, понимая, что Каспер способен все разоблачить, значит, не он посылал сюда Харди-Конерса.
- Но кто же тогда это сделал?! - растерянность в голосе Мэтью Уиттона граничила с отчаянием. - И как у этого юноши оказалось письмо от Майкла?
- Вот это и интересно, - спокойно ответил Пэро, и я бы счел такие слова издевательством, если бы не умел отличать его интонаций.
- Позвольте сделать и мне заявление, - неожиданно вмешался Джеральд Холборн. - Прошу вас, лейтенант, зафиксировать его в ваших протоколах. - Он встал и заложил руки за спину. - Я считаю, что по своим нравственным убеждениям мой отец, Джон Холборн, мог убить человека в единственной ситуации, если бы тот сам покушался на его жизнь. И второе, отец никогда не держал в руках револьвер.
Джеральд снова опустился в кресло, а лейтенант беспокойно потер рукой лоб, озадаченно что-то обдумывая.
- Мсье, - он повернулся к Пэро все с тем же беспокойным выражением в лице, - а выстрел, хочу вам напомнить, был сделан с десяти шагов. Не слишком ли рискованно для новичка? Тем более, что ему ничего не мешало подойти вплотную?
Мне показалось, что эти слова застали моего друга врасплох, и я вдруг почувствовал, как вся его версия с участием сэра Джона начинает сыпаться подобно карточному домику. Ведь Пэро упустил еще одно важное обстоятельство: убийство произошло в половине третьего, когда и мы, и Мэтью Уиттон уже должны были приехать с вокзала. А это обязательно помешало бы задуманному. Откуда сэр Джон мог знать, что мы задержимся из-за поломки? Проще говоря, почему нельзя было сделать все на час раньше?
И не успел я додумать эту мысль до конца, как лейтенант Кагерли, принялся излагать ее вслух.
На лице Пэро появилась мрачная складка. Едва дослушав лейтенанта, он поднял вверх руку. Выглядело так, что он не только просит слова, но и просит прощения у публики.
- Да, господа, - со вздохом, произнес он, - увы, я вижу, что совершил ошибку. И очень благодарен вам за ваше честное заявление, мистер Холборн. - Он поклонился Джеральду. - Благодарен не только за то, что вы вывели нас из заблуждения, но и потому, что окончательно развеяли мои сомнения в своей собственной виновности. Это было крайне важно.
Пэро извинительно улыбнулся и развел руками:
- Что делать, господа, мои серые клеточки уже не те, что раньше. Они дали сбой. Однако я рассчитываю на общее снисхождение, ведь это одно из самых сложных расследований, которые мне приходилось вести.
Не зная, что еще к сказанному добавить, он снова с сожалением и несколько неуклюже развел руками.
При всем при том, что дело у моего друга не клеилось, я не был готов к подобному поражению. И видимо, лейтенант Кагерли - тоже. Я, впрочем, тут же подумал, что хуже всего сейчас не нам, а самому Пэро, и повернулся, чтобы приободрить беднягу хотя бы взглядом.
О, боже! На меня смотрели его веселые и уверенные глаза!
Он тут же снова опустил голову и тихо и грустно проговорил: