Когда Надежда приехала к Алке уже с дорожной сумкой, полностью собранная в поездку, она застала там Валю Голубева. Он пил чай на кухне и ни капельки не смутился, увидев Надежду.
– Что это он тут делает?
– Только что приехал, привез нам билеты и путевки в гостиницу. Паспорта с визой.
– Ну, ты готова, вещи собрала?
– Слушай, у нас проблема. Никто попугая не хочет брать, все отказываются. И знакомых в городе никого, как назло.
– А Валька не согласится?
– Да нет, Надя, я сам завтра уезжаю на неделю на рыбалку.
– Далась вам эта рыбалка! – в сердцах воскликнула Надежда. – Вы что все, с ума посходили?
– Июнь месяц, самый клев, – извиняясь, заметил Валя.
– Я попугая не брошу, – сказала Алка упрямо, – он один не выдержит.
– Так что, с собой его потащим?
– А что, клеточка у меня есть маленькая, дорожная. А Кеша даст слово, что будет себя хорошо вести.
– Ну, не знаю, раз выхода нет, попробуем под твою ответственность.
Попугая собрали быстро. Надежда еще напоследок походила по квартире, собрала кое-какие бумаги и сунула их на дно своей сумки. Посидели перед дорогой, закрыли двери на все замки и тронулись. Прощаясь с ними на вокзале, Валя заметно погрустнел. Алка была уже вся в поездке и смотрела на Валю рассеянным взором.
– Ну все, давай, Валентин, прощаться, – Надежда поцеловала его в щеку.
– Спасибо вам, Валя, за все, – официально сказала Алка и опустила глаза.
– И-эх! – воскликнул Валька, схватил Алку в объятья и впился в ее губы жарким поцелуем.
Надежда остолбенела, а про Алку и говорить нечего. Минут через пять Надежда опомнилась и постучала Вале в спину:
– Валька, прекрати, а то она задохнется.
Валька отпустил Алку и, не оглядываясь, побежал с перрона. Алка, как сомнамбула, не сопротивляясь, позволила отвести себя в вагон и обрела способность говорить, только когда они сели на свои места:
– И кто бы мог знать, что он такой страстный!
– А ты как думала? С Валькой нельзя безнаказанно кокетничать! – от души веселилась Надежда.
– Нет, ну какой мужчина!
Два места в их купе были не заняты, и Надежда с Алкой думали, что поедут без попутчиков, но перед самым отправлением поезда двери открылись и вошла шикарная девица. Парень, похожий на охранника, внес за ней чемодан, подозрительно поглядел почему-то только на Алку и вышел. Девица села на нижнюю полку, закинув ногу на ногу. Одета она была в дорогой костюм песочного цвета с короткой юбкой и весьма открытый спереди. Все части тела, выглядывающие из костюма, были у девицы гладкие, загорелые и хорошего качества. Девица оглядела их скучающим взглядом и представилась Кристиной. Поезд тронулся, пришел проводник, принес белье. Надо было укладываться, чтобы поспать немного, пока не разбудят на границе.
– Алка, проводник русский или эстонец?
– Русский, – ответила Кристина, усмехнувшись.
– Жаль, значит, туалет еще не скоро откроют, ну ладно, пойду постою, первая буду.
На самом деле Надежде хотелось осмотреться, так, на всякий случай. Она взяла полотенце, щетку и мыло, налила в стаканчик минеральной воды – не этой же грязью из крана зубы чистить! – и отправилась в туалет, причем нарочно выбрала самый дальний, чтобы пройти по вагону.
Туалет, естественно, был заперт, и какая-то наивная женщина стучала в купе проводника, требуя немедленно открыть туалет. Проводник даже не считал нужным ей отвечать. Пройдя по вагону и заглядывая в открытые еще купе, Надежда не заметила ничего необычного, если не считать того, что в одном купе ехал огромный сенбернар и женщина с двумя детьми. Надежда мысленно посочувствовала женщине и немного успокоилась.
Дама, конфликтующая с проводником, наконец, добилась его выкрика через дверь, что сейчас он выйдет и откроет туалет, но только один, и тот дальний. Дама ринулась по проходу к дальнему туалету, да так резво, что чуть не сбила с ног шедшего ей навстречу молодого человека в темных очках. Молодой человек удержался на ногах, но очки слетели и Надежда, встретившись с ним взглядом, слегка запаниковала. Где-то она видела это лицо, и буквально вчера.
"Не нравятся мне эти знакомые лица".
Проводник вышел из служебки и увидев, что настырная дама стоит у дальнего туалета, назло открыл ближний и сразу же скрылся в своем купе. Дама на том конце вагона испустила звериный рык и рванула обратно, но на этот раз путь ей преградил сенбернар, который, улучив минутку, вышел из купе прогуляться и теперь стоял поперек коридора, наслаждаясь сквознячком из открытого окна.
Дама с налету постаралась через сенбернара перескочить, но при ее комплекции это оказалось трудновато. Тогда дама попыталась его немного подвинуть, но сенбернар стоял на месте, как каменный лев, и смотрел на даму недоумевающими глазами. Придя в отчаяние, дама попыталась проползти под сенбернаром и даже сделала попытку опуститься на четвереньки, но сенбернар, думая, что с ним играют, дружелюбно гавкнул и лег в проходе.
"Да, правильно говорят, занимайтесь спортом, поддерживайте форму, – подумала Надежда, – все в жизни когда-нибудь может пригодиться. Интересно, я бы смогла перепрыгнуть через сенбернара? Вряд ли!"
На лай сенбернара выскочила его хозяйка, держа на руках орущего ребенка, и загнала собаку в купе. Наблюдая за этими интереснейшими событиями, Надежда чуть не упустила из виду молодого человека с таким знакомым лицом. Он прошел мимо Надежды, вышел в тамбур и скрылся в соседнем вагоне. Надежда немного замешкалась и в это время несчастная дама добралась, наконец, до вожделенного туалета, оттолкнула Надежду и влетела внутрь, бормоча что-то нечленораздельное.
– Придется идти в соседний вагон, – достаточно громко сказала Надежда, вышла в тамбур, потом в следующий вагон и успела заметить, как интересующий ее молодой человек скрылся за дверью купе примерно в середине вагона.
Туалет в соседнем вагоне был открыт, Надежда быстро закончила все необходимые процедуры перед отходом ко сну и вернулась. В их купе она застала одну Алку. Клеточка с Кешей стояла на столике. На Алке был новый шелковый халат в красных, синих и желтых разводах.
– Алка! – всплеснула Надежда руками. – Опять ты за свое!
– А что? – обиделась Алка. – Халат-то чем тебе не нравится, я же в нем по улице не хожу.
– Еще не хватало в нем по улице ходить, ты в нем как райская птица, тебя Кеша за свою родственницу примет.
– А по-моему, Кеше нравится!
– Пр-р-релесть! – заворковал попугай. – Пор-разительный вкус!
Надежда что-то соображала:
– Так, Алка, снимай халат, надень пока мой. А этот мне для дела нужен.
– Да что случилось-то? Надежда, не отвечая, рылась у себя в сумке.
– Так я и думала! Вот, смотри, – она показала Алке фотографии, которые прислали факсом из Америки. – Вот этот, под номером три, это Герберт, так его пока будем называть. А вот этого, второго, я только что видела в поезде.
Алка разинула рот:
– Ты не ошиблась?
– Вот я и хочу проверить, и для этого мне нужен твой халат.
Алка нехотя сняла халат, переоделась в Надеждин и отправилась умываться и чистить зубы.
– Бигуди у тебя где? – крикнула Надежда ей вслед.
– Там, сбоку.
Вернувшись через десять минут, Алка Надежду не узнала. Под халатом Надежда намотала два полотенца и стала значительно толще. На голове ее была повязана косынка, из-под которой нарочно торчали бигуди. Ансамбль завершали очки, которые Надежда не любила и надевала только когда смотрела телевизор.
– Обалдеть! И зачем тебе нужен это маскарад?
– Пойду в соседний вагон на разведку. А они запомнят только халат, меня не узнают.
Надежда отправилась, заглядывая по дороге во все купе, говоря, что ищет свою приятельницу, которая едет в этом вагоне, а какое место, Надежда забыла. Подозрительный молодой человек сидел на нижней полке и беседовал с пожилым господином по-английски. Надежда убедилась, что молодой человек тот самый, номер второй, запомнила на всякий случай пожилого господина и вернулась к себе. Увидев ее в таком виде, Кристина не удержалась:
– Отпад!
Надежда предпочла промолчать. Кешиной клеточки на столике не оказалось, Надежда глазами спросила Алку, где попугай. Та махнула рукой наверх, на место для чемоданов.
– Нет, это не годится, там уж обязательно досмотрят. Надо что-то придумать.
Кристина обратилась к дамам:
– Вы ночью выходить будете?
– Да нет как будто.
– Тогда вот что, – Кристина связала три полотенца и привязала ручку двери купе к верхней полке. Дверь она предварительно закрыла на все защелки.
– Так надежнее!
– А что, – испугалась Алка, – тут грабят?
– Береженого Бог бережет! Надежде понравилась ловкость и деловитость Кристины и она решилась:
– Простите, Кристина, раз уж вы такой опытный путешественник, не поможете ли нам советом? Мы ту везем кое-что недозволенное…
Кристина нахмурилась было, но, увидев клеточку с Кешей, рассмеялась.
– Понимаете, он у нас нелегальный, его не с кем было оставить, а документов на него нету.
– Нет проблем! – Кристина достала дорожный несессер, вытащила из него всю косметику и еще кучу всяких нужных в дороге вещей, поставила клеточку внутрь и застегнула несессер, оставив маленькую щелочку.
– Ничего, посидит немного, не задохнется!
– Чудно! А пока вытащите его, пусть подышит!
Наконец все угомонились и погасили свет.
Поезд покачивался, набирая ход, и Надежда задремала. Проснулась она оттого, что Алка шарила в темноте под ее полкой.
– Ты что?
– Тапок туда попал, наверное, когда вещи двигали.
– А ты куда это собралась?
– Как куда, ну, выйти мне надо!
– Ты же сказала, что выходить не будешь, забыла, что у нас дверь завязана?
– Это на нервной почве, волнуюсь я очень.
– На нервной почве, – проворчала Надежда, – говорила я, не пей второй стакан чаю.
Алка наконец нашла тапок и вылезла из-под полки.
– Надя, помоги дверь развязать!
– Зачем тогда завязывать было? Ох, Алка, вечно с тобой проблемы!
Надежда очень хотела спать, поэтому ослабила бдительность, к тому же Алке действительно надо было выйти. С трудом размотав полотенца, Алка взялась было за ручку двери, но в это время поезд остановился на маленькой станции. Было темно и тихо.
– Подожди хоть пока поедем, а то вдруг грабители в поезд зайдут на этой станции.
– Долго мне еще ждать? – спросила Алка, теряя терпение, но в это время дверь вдруг тихонько затряслась.
– Что это? – Алка испугалась, – там кто-то есть.
Дверь затряслась сильнее, потом кто-то стал царапать ее снаружи.
– Воры лезут! Возьми что-нибудь тяжелое, Надежда!
– Да что я возьму? Кроме зонтика, никакого оружия у меня нету.
– Хоть зонтик возьми. Дверь тряслась все сильнее.
– Караул! – шепотом сказала Алка.
– Да не ори ты! Шум поднимется, попугая увидят, еще высадят нас на границе.
– А что же делать? Я в туалет хочу.
– Терпи! – разозлилась Надежда. Поезд тронулся, дверь угомонилась.
– Наверное, пошли другое купе грабить. Надя, я попробую щелочку вот такую приоткрыть.
Надежда сунула попугая на верхнюю полку.
– Делай, что хочешь, – обреченно сказала она, – ох, не доехать нам до Эстонии.
– Слушайте, что вы там возитесь? – сонно спросила Кристина с верхней полки.
Алка открыла все задвижки и попыталась сдвинуть дверь купе. Ей это не удалось, что-то мешало. Алка напрягла свой могучий организм и рванула дверь. Дверь сдвинулась, получилась щелочка, только чтобы пролезла рука. Алка схватила Надеждин зонтик и сунула его в щель. Не встретив сопротивления, зонтик выскользнул у нее из рук и упал где-то в коридоре на мягкое. За дверью раздался тяжелый вздох и шевеление. Алка присела на корточки и пошарила в щели над полом.
– Там кто-то лежит. В шубе кто-то!
– Ты что – рехнулась? Летом – в шубе? – изумилась Надежда.
– Ну да, точно в шубе, натуральной, он и дверь не пускает. А, надоело мне это все! – она сунула в дверь ногу и пнула как следует то, что лежало на полу в натуральной шубе.
За дверью раздался жуткий взвой, тот в шубе вскочил, Алка от неожиданности дернула дверь и сама себе прищемила этой дверью ногу.
– Мамочки! – заорала она в полный голос.
Кристина мигом скатилась с верхней полки и приняла боевую стойку.
– Отойди! – крикнула она Алке.
– Да не могу я, нога у меня там! Надежда уже дергала дверь, которую теперь никто не держал, кроме самой Алки. В коридоре слышались голоса и лай сенбернара. Наконец дверь открыли, Алка похромала в туалет, сонный проводник шипел на хозяйку сенбернара, грозил штрафом. Женщина совершенно ошалела, к тому же еще из купе послышался дружный ор проснувшихся детей.
– Понимаете, – плачущим голосом объясняла она Надежде, – ему в купе жарко, и он все время чешется, а я спать не могу.
– Понятно, вот почему дверь тряслась!
– Мы к свекрови едем в Хаапсалу отдыхать, а его оставить не с кем.
– Но почему он выбрал дверь именно нашего купе, – возмущалась вернувшаяся из туалета Алка.
– Ну, Алка, успокойся, ну почесался немного. Женщине и так несладко – двое детей маленьких, сенбернар, да еще к свекрови на все лето едет. Вот человеку не позавидуешь! И помочь ничем нельзя, что тут можно сделать?
– Как – что? – удивилась Кристина. – Не кормить сенбернара, чтобы он съел детей и свекровь, вот и все.
– Ну, это уж слишком крутые меры!
– Зато действенные!
Поезд приближался к границе, попугая запихали в Кристинин дорожный несессер и стали ждать проверки. Вот поезд остановился и сразу же зашумела-затопала по вагону толпа пограничников в "пятне". Заговорила рация, пограничник заглянул в купе и оглядел всех тяжелым подозрительным взглядом. Алка поежилась:
– Я чувствую себя преступницей! – громко прошептала она.
– Молчи ты! – рассвирепела Надежда. – Они же по лицам нашим все поймут! Реквизируют попугая, еще и штраф заплатить придется, а у нас денег – кот наплакал.
– Расслабьтесь, – посоветовала Кристина, – подумайте о чем-нибудь приятном.
Надежда стала вспоминать, как они с мужем три года назад гостили в Кракове у его двоюродной сестры и как им там было хорошо. Алка вдруг прыснула.
– Ты что?
– Ой, не могу, я вспомнила, как собиралась этого, с тимофеевской работы, утюгом пытать, какая у него была рожа!
– Ну, вспомнила приятное! Открылась дверь, на пороге стояли пограничники. Цепкими взглядами обшарив всех и вся, они разделились – один уткнулся в поданные паспорта, а второй потребовал поднять полки, обшарил постели, место для багажа и даже снял потолок и посветил туда фонариком.
– Наркотики, оружие? – грозно спросил таможенник. – Откройте чемодан!
"Интересно, почему, когда я пересекаю границу, мне кажется, что у меня в чемодане килограмм героина, – подумала Надежда. – И что характерно, такие мысли возникают у меня только тогда, когда проверяют наши. Как только переедем границу, я успокаиваюсь".
Таможенник что-то спросил у Кристины, та в ответ показала ему какую-то бумагу, он кивнул головой и ушел.
– Свою границу проехали, теперь эстонцы придут!
Несессер с Кешей стоял на нижней полке рядом с Кристиной, она расстегнула молнию пошире, чтобы птичка не задохнулась. Надежда хотела спросить Кристину, какую бумагу та показала таможеннику, но передумала.
Вошел немолодой седоватый эстонский таможенник.
– Тере – здравствуйте! – приветливо поздоровался он. – Таможенный контроль. Что везете?
– Ничего! – хором ответили Надежда с Алкой. – Ничего такого!
В это время попугай, которому стало скучно сидеть в темной душной сумке, решил напомнить о себе.
– Привет! – заорал он из сумки Алкиным голосом.
Таможенник удивленно покосился на Алку, но ничего не сказал, он в это время рассматривал Алкин открытый чемодан.
– Это же Ариэль! – заорал попугай опять-таки Алкиным голосом.
– Ты что, "Ариэль" с собой брала? – спросила Надежда, чтобы придать хоть какой-то смысл высказываниям попугая.
– Нет, конечно, – сообразила ответить Алка. – Надеюсь, в Таллине есть "Ариэль", а то ничем другим стирать не могу.
Едва только таможенник успокоился, как попугай опять принялся за свое:
– Ар-ристон! Стир-рает лучше всех!
– Далась тебе эта стирка! – Надежда уже начала нервничать. – Ни о чем другом думать не можешь! И потом, что это ты на "Аристоне" зациклилась? У меня, например, "Сименс", очень приличная машина, немецкое качество.
– Бар-рахло!
– Ну уж, с тобой и поспорить нельзя, сразу оскорбляешь чужие стиральные машины.
Попугай убыстрил темп, и Надежде приходилось, чтобы успеть вставить свои ответы между его репликами, произносить слова со скоростью пулеметной очереди.
– Тетя Ася пр-риехала! – как видно, попугай зациклился на телевизионной рекламе и решил продемонстрировать эстонскому таможеннику все свои познания в этой области.
– Что ты, Алка, какая тетя Ася? Вряд ли она успела доехать поездом раньше нас из своего Владивостока, а самолет она не переносит.
Надежда понимала, что болтает чушь, но ничего умного в голову не приходило.
– Катастр-рофа!
– Естественно, она боится катастроф, и потом, ее укачивает в самолете.
Надежда заметила, что брови таможенника удивленно ползут вверх, а рот открывается помимо его воли. Стоявший рядом с ним молодой красавец-пограничник реагировал на их разговор с попугаем не так сильно, видно, по молодости лет хуже понимал русский язык.
– Эффер-ралган! Живите без боли!
– Опять ты, Алка, все перепутала, от самолета помогает не эффералган, а бонин или стугерон, я принимала и прекрасно чувствовала себя всю дорогу.
Попугай не нашелся что ответить и вдруг чихнул, вернее, повторил тот звук, который обычно издавала Алка, когда чихала. Чихала Алка всегда очень громко и минимум четыре раза, а иногда и пять. Все ее близкие об этом знали и никогда не говорили ей "Будь здорова!", пока не пройдет хотя бы три чиха, чтобы не испортить Алке все удовольствие. Попугай чихнул второй раз, и, поскольку Надежда молчала, ожидая продолжения, то в разговор вступила Кристина.
– Вы простудились или у вас аллергия? – заботливо спросила она Алку. – От аллергии очень хорошо помогает кларитин.
– Клар-ритин – и никакой аллергии! – провозгласил попугай из сумки.
Пожилой таможенник, в изумлении наблюдавший за странными русскими дамами, отчаялся что-либо понять и удалился, махнув рукой.
– Алка, ну и скотина твой попугай, в какое дурацкое положение на поставил! Не мог уж помолчать пять минуток!
– Это он от волнения, – вступилась Алка.
Светка совершенно не изменилась, то есть изменилась, конечно, но Надежде эти перемены не мешали.
– Ох, Надя, наконец-то ты выбралась, хоть и по делу, а все-таки увиделись.